Думали боги; в войну сами вмешиваться не спешили,
20:155
Медлили эти и те. Но с небес грозный Зевс побуждал их.
Медью долина зажглась, всё наполнили люди и кони,
И колесницы. Земля задрожала кругом под ногами
Толп, что в сраженье неслись. В центре – два знаменитых героя
На середину меж войск устремились, пылая сразиться:
20:160
Славный Эней Анхизид и Пелид Ахиллес благородный.
Первым Эней выступал, угрожая. И страшно качался
Шлем на его голове тяжковесный, а щит легкомётный
Он перед грудью держал и копьём потрясал длиннотенным.
Против него Ахиллес устремился, как лев истребитель,
20:165
Лев, на которого все поселяне сошлись, чтобы разом
И непременно убить. Лев сначала, их всех презирая,
Прямо идёт; но едва его дротиком юноша смелый
Ранит, — готов он к прыжку и рычит, и вокруг его пасти
Пена клубится; в груди зверя сердце могучее стонет;
20:170
Гневно косматым хвостом по своим же бокам и по бёдрам
Хлещет он яро, себя самого подстрекает на битву;
Взгляд его бешен. И вдруг, увлечённый свирепством, он мчится
Или толпу растерзать, или в схватке жестокой погибнуть.
Так Ахиллеса царя побуждало бесстрашное сердце
20:175
Гордо навстречу идти возбуждённому духом Энею.
Чуть соступились они, друг на друга летящие в битву,
Первым Энею сказал Ахиллес, что бессмертным подобен:
«Что ж далеко так, Эней, отошёл ты от войска и встал здесь?
Сердце, быть может, тебя побудило сразиться со мною
20:180
В гордой надежде, что ты над троянами царствовать будешь,
Честью Приама догнав? Но ведь, если б меня и сразил ты,
Верно, Приам не тебе своё царство и скипетр доверит.
Есть у него сыновья; и в намереньях твёрд он и крепок.
Или троянцы тебе обещают удел знаменитый,
20:185
Лучшее поле для стад и для пашен, чтоб им обладал ты,
Если осилишь меня? Но тяжёл этот подвиг, надеюсь!
Помню я, как ты бежал пред моим Пелиасом однажды.
Или забыл, как, тебя одного я, поймав возле стада,
Гнал по Идейским горам, и с какой от меня быстротою
20:190
Ты убегал? И назад оглянуться не смел, убегая!
С гор убежал ты в Лирнесс, в его стены укрылся. Но в прах я
Город рассыпал тогда, при содействии Зевса с Афиной.
Много я женщин взял в плен, их лишив и мужей, и свободы,
В рабство увлёк. А тебя от погибели спас громовержец.
20:195
Нынче, надеюсь, тебя не спасёт он, как ты полагаешь
В дерзостном сердце своём! Но прими мой совет: поскорее
Скройся в толпе и не стой здесь ты передо мной, пока горе
Вдруг не случилось с тобой! И дурак видит то, что случилось!»
Но, возражая, Эней знаменитый сказал Ахиллесу:
20:200
«О, сын Пелея! Меня, как младенца, напрасно словами
Думаешь ты испугать. Так и сам я умею свободно
Дерзости прямо в лицо говорить и колоть острым словом.
Знаем мы оба отцов и родов наших славных преданья,
Слышали много о них от людей мы в сказаниях древних;
20:205
Но вот в лицо ты моих, как и я твоих предков, – не знаем.
От благородного ты Эакида рождён, от Пелея,
Как говорят; мать твоя – дивнокудрая нимфа Фетида.
Я же – единственный сын у высокого духом Анхиза;
Этим я славлюсь; а мать у меня – Афродита богиня.
20:210
Нынче твои ли, мои, но должны неизбежно оплакать
Милого сына. Ведь мы, я уверен, не так разойдёмся
С бранного поля, едва обменявшись словами, как дети.
Если ты хочешь, скажу я тебе и о роде, чтоб знал ты
Наш знаменитейший род: очень многим он людям известен.
20:215
Зевс громовержец родил предка нашего рода, Дардана:
Он и Дарданию всю основал; Илион же священный
Не был построен ещё на равнине, и люди всё больше
Жили у Иды тогда, что обильна водой, на предгорьях.
Славный Дардан породил Эрихтония скипетроносца,
20:220
Мужа, который прослыл богатейшим властителем смертных:
Здесь по долинам паслись его кони: три тысячи тучных
И молодых кобылиц, жеребятами резвыми гордых.
К ним на лугах и Борей разгорался любовью не редко;
Многих из них посещал, набегая конём черногривым;
20:225
Те понесли от него и двенадцать коней народили.
Бурные, если они по полям хлебородным скакали,
Выше носились земли, над колосьями, стебля не смяли;
Если ж скакали они по хребтам беспредельного моря,
Выше воды, сверх валов рассыпавшихся, быстро летали.
20:230
Царь Эрихтоний родил властелина могучего Троса.
Трос породил трёх сынов знаменитых и славных, их звали:
Ил, Ассарак, Ганимед молодой, небожителям равный,
Истинно, был на земле он прекраснейшим сыном из смертных!
Боги забрали его, за его красоту, чтобы вечно
20:235
Им любоваться, теперь служит он виночерпцем у Зевса.
Ил же почтенный родил беспорочного Лаомедона,
Лаомедон же родил знаменитых: Тифона, Приама,
Клития, Лампа, потом Гикетаона, отрасль Ареса.
Царь Ассарак породил сына Каписа; Капис – Анхиза.
20:240
Я от Анхиза рождён; от Приама – божественный Гектор.
Вот и порода и кровь! Ими я и хвалюсь пред тобою.
Доблесть же смертных царей то возвысит Кронид, то низвергнет,
Как пожелает он сам, так как он лишь над этим всесилен.
Ну и довольно о том спорить нам, словно малые дети,
20:245
Хватит без дела стоять в центре боя, гремящего медью!
Можем мы очень легко оскорблений взаимных друг другу
Столько сказать, что поднять их не сможет корабль стоскамейный.
Гибок язык у людей и на разные речи способен,
Поле для слов широко, во все стороны нету предела.
20:250
Что человеку сказать, то в ответ от него и услышать.
Только куда приведут нас взаимные колкие речи?
Что ж мы друг друга в лицо здесь стоим и ругаем, как жёны?
Женщины в гневе своём, разъедающем сердце, злословят,
Выйдя на улицу, так шумно между собою ругаясь;
20:255
Правду и ложь говорят друг на друга: их гнев побуждает!
От поединка меня ты словами, Пелид, не отклонишь,
Прежде чем медью со мной не сразишься. Начнём же скорее,
Силы проверим один у другого на ясневых копьях!»
Так он сказал и копьём в щит чудесный и страшный ударил
20:260
Мощно; и щит весь взревел под ударом, огромный и яркий.
Быстро Пелид от груди отклонил далеко щит рукою;
Он испугался, что щит от удара копья острой медью
Может пробиться легко, устремлённой могучим Энеем.
О, неразумный, о том ни душой, ни умом не подумал,
20:265
Что небожителей дар благородный не может легко так
Смертным мужам уступать, от могучести их сокрушаться.
Нет, не пробил щит копьём длиннотенным Эней многомощный:
Золото, дар божества, обессилило ярость злой меди.
Всё же два слоя насквозь медь прошла; три ещё оставались;
20:270
Пять в нём слоёв сочетал хромоногий художник небесный:
Медных два сверху легли; оловянных два – снизу; в средине ж –
Тот золотой лишь один; и Энея копьё удержал он.
После метнул Ахиллес страшный свой Пелиас длиннотенный.
В выпуклобляшный попал щит Энея, у обода, там, где
20:275
Наитончайшая медь оббегала, где кожа воловья
Так же тончайшая вдоль пролегала. Насквозь просадил их
Ясень огромный копья пелионского. Щит затрещал весь.
Сгорбясь, пригнулся Эней и стремительно щит над собою
В страхе поднял. И копьё, просвистев у него над спиною,
20:280
В землю вонзилось; легко, словно ткань, оно быстро прошило
Два плотных слоя щита. Ускользнув от убийственной меди,
Выпрямился Анхизид, но в глазах мгла и ужас разлились,
Лишь осознал он, что был недалёко от смерти. Ахилл же
Пламенный, страшно вскричав, вырвал меч изощрённый из ножен,
20:285
Бросился в битву. Эней подхватил тут же камень тяжёлый:
Два человека такой не подняли б, из ныне живущих.
Он же, одной лишь рукой подхватив, размахнулся им быстро.
Тут Ахиллеса Эней поразил бы, напавшего, камнем
В шлем или в щит, хоть они от него отразили бы гибель;
20:290
А сын Пелея мечом у Энея исторгнул бы душу,
Если б того Посейдон не увидел, земли колебатель.
Быстро к бессмертным богам устремил он крылатое слово:
«Боги! Печаль у меня о возвышенном духом Энее!
Скоро к Аиду герой отойдёт, Ахиллесом сражённый.