Рыба забилась в реке, заметалась в глубокой пучине
И по поверхности вод светлоструйных кругом заныряла,
21:355
В пламенном духе томясь многоумного Амфигиея.
Вспыхнул уже сам поток. Тут, пылающий, так завопил он:
«Нет, о, Гефест, ни один из бессмертных тебя не осилит!
Нет, никогда не вступлю я с тобой, огнедышащим, в битву!
Кончим вражду! Пусть Пелид всех троян вон прогонит из Трои
21:360
Я отрекаюсь от них, не хочу помогать им в сраженьях!»
Так говорил, и горел; клокотали прекрасные воды.
Словно клокочет котёл над огнём и великим, и жарким,
Если в нём жир кабана преогромного топится светлый,
Полный, вскипая ключом, раскаляемый хворостом пылким.
21:365
Так и вода от огня раскалилась, и волны клокочут.
Встала река, не могла больше течь, изнурённая знойной
Силой Гефеста. Скамандр к торжествующей Гере свой голос
Полный печали поднял умоляющий, быстро просил он:
«Гера! За что же твой сын, на поток мой свирепо обрушась,
21:370
Мучит меня одного? Пред тобой я не столько виновен,
Сколько другие от нас, от богов, что троян защищают.
Я укрощусь, если ты повелишь мне, владычица Гера.
Только пускай и Гефест укротится! Клянусь клятвой бога:
Трои сынов никогда не спасать от грозящей напасти,
21:375
Даже когда Илион, пожираемый пламенем бурным,
Вспыхнет кругом от огней ярких факелов храбрых данаев!»
Просьбу услышав его, в тот же миг белоплечая Гера
Богу Гефесту велит, сыну милому, силу умерить:
«Хватит, Гефест, укротись, знаменитый мой сын! Не должны мы
21:380
Так беспощадно карать из-за смертных бессмертного бога!»
Так повелела. И бог угасил пожирающий пламень.
Вновь покатилась волна по прекрасно струящимся водам.
Так обуздала она Ксанфа мощь. Успокоились оба,
Ксанф и Гефест. Гера их укротила, кипящая гневом.
21:385
Тут среди прочих богов бурно вспыхнула страшная злоба,
Чувством раздора в груди души их взволновались, вскипели.
Бросились с шумом они друг на друга. Земля застонала;
Будто тревожной трубой огласилось великое небо.
Слышал с Олимпа их Зевс; был он рад, засмеялось в нём сердце,
21:390
Лишь он увидел богов, устремившихся в бой друг на друга.
Боги сошлись и стоят, но бездействие было не долгим.
Щиторушитель Арес налетел на Палладу Афину;
Медным копьём потрясал, говоря ей обидные речи:
«Наглая муха! Опять ты к войне небожителей сводишь?
21:395
Сердцем свирепствуешь ты вечно! Дерзость твоя беспредельна!
Или не помнишь, как ты побудила Тидеева сына
Ранить меня, и сама, перед всеми копьём потрясая,
Метко метнула в меня, растерзав моё белое тело?
Нынче за всё, надо мной совершённое, мне ты заплатишь!»
21:400
Так он сказал и копьём по эгиде бахромчатой стукнул,
Страшной, которой пробить неспособна и молния Зевса.
Так исступлённый Арес длиннотенным копьём в щит ударил.
Чуть отступила тогда Зевса дочь, подняла мощный камень,
Чёрный, лежавший у ног; был тот камень зубристым, огромным;
21:405
В древние годы его как межу положили здесь, в поле.
В шею Аресу она угодила и силу сломила.
Семь десятин он покрыл, распростёршись. Доспех его медный
Загрохотал. Пыли слой кудри скрыл. Улыбнулась Афина
И, величаясь над ним, речь крылатую вмиг устремила:
21:410
«Ты до сих пор не узнал, о, безумец, не понял насколько
Выше могуществом я, если вздумал со мною тягаться?
Так отягчают тебя все проклятия матери Геры!
В гневе готовит она тебе кару, изменник, за то, что
Бросил ахейских мужей и стоишь за троян вероломных!»
21:415
Это сказав, от него ясный взгляд отвернула Афина.
За руку взяв, повела Афродита богиня Ареса;
Часто он тяжко стонал; еле с силой и духом собрался.
Но Афродиту, едва увидав, белоплечая Гера
К дочери Зевса слова окрылённые мечет, к Афине:
21:420
«Непобедимая дочь воздымателя туч громовержца!
Видишь, бесстыдная вновь погубителя смертных Ареса
Дерзко уводит с собой из пылающей битвы! Рази их!»
Так ей сказала. И та тут же бросилась с радостью в сердце;
И, на Киприду напав, в грудь могучей рукой поразила.
21:425
Сердце и ноги у той обомлели мгновенно от боли.
Перед Афиной они оба рухнули тут же, на землю.
Крикнула громко тогда, торжествуя над ними, Афина:
«О, если б были, как вы, все защитники Трои высокой,
Что на сраженье идут против меднооружных данаев;
21:430
Столь же отважны, сильны, как сама Афродита Киприда,
Что вышла спорить со мной, как союзница бога Ареса!
О, уж давно бы тогда мы покончили с этой войною,
Город разрушив совсем, крепкостенную Трою Приама!»
Так говорила она. Улыбнулась державная Гера.
21:435
И Аполлону тогда так сказал Посейдон земледержец:
«Что, Аполлон, мы стоим в отдалении? Нам неприлично!
Начали боги войну. Будет стыдно, когда мы без боя
Оба придём на Олимп, в медноблещущий дом Олимпийца!
Феб, начинай; младше ты по годам, — мне начать неприлично:
21:440
Раньше тебя я рождён, больше видел и знаю я больше.
О, безрассудный, в твоём сердце памяти нет! Позабыл ты,
Сколько и бед, и трудов мы терпели вокруг Илиона?
Мы от бессмертных одни, повинуясь лишь воле Кронида,
Лаомедону царю здесь с тобой за условную плату
21:445
Целый работали год, и сурово он властвовал нами.
Стены высокие я сам воздвиг обитателям Трои,
Город кругом защитил нерушимой и славной твердыней.
Ты, Аполлон, у него, как наёмник, волов круторогих
Пас по лугам меж холмов Иды, венчанной лесом дубравным.
21:450
Но, когда срок принесли нам оплаты желанные Оры
По уговору, тогда всю оплату присвоил жестокий
Лаомедон, ну а нас из пределов с угрозами выслал.
Лютый, тебе он грозил оковать твои руки и ноги
Да и продать, как раба, на далёкий чужой тебе остров.
21:455
Нам он хвалился отсечь в поругание уши обоим.
Так и ушли мы ни с чем, на него негодуя душою.
Царь вероломный! Завет сотворил он и сам не исполнил!
Феб, не за то ли теперь ты к троянам так добр, и не хочешь
Нам поскорее помочь, чтоб погибли навеки трояне?
21:460
В бедах пусть гибнут они! Все, и робкие жёны, и дети!»
Так он сказал. Отвечал Аполлон ему серебролукий:
«Энносигей! Не почёл ты и сам бы меня здравоумным,
Если бы против тебя ополчался я здесь ради смертных,
Бедных созданий! Они все листве на деревьях подобны:
21:465
То, появляясь, цветут, грубой пищей земною питаясь;
То погибают, лишась и дыханья и жизни. Нет, биться
Против тебя не пойду! Пусть уж люди воюют друг с другом!»
Так он сказал. И назад повернул Аполлон, не решаясь
Руку поднять на царя, на отцова могучего брата.
21:470
Вдруг Аполлона сестра, Артемида, богиня охоты
И госпожа всех зверей, гневно так укорила как брата:
«Ты убегаешь, стрелец! Ты царю Посейдону победу
Всю оставляешь, даёшь безнаказанно славой гордиться?
О, малодушный! Зачем носишь лук, для тебя бесполезный?
21:475
С этой поры чтоб твоих я не слышала в доме Кронида
Гордых похвал! Раньше ты, знаю, хвастался между богами,
Что с Посейдоном, земли колебателем, выйдешь на битву».
Так говорила. Сестре ничего Аполлон не ответил.
Но рассердилась тогда на неё Гера, Зевса супруга.
21:480
На Артемиду она накричала, жестоко и гневно:
«Псица бесстыдная! Как?! Ты и против меня ныне смеешь
Выступить?! Знай же, тебе я тяжёлой противницей буду!
Гордая луком, тебя Зевс поставил над смертными только
Жёнами львицею быть и над ними свирепствовать вволю.
21:485
Лучше и легче тебе поражать по горам и долинам
Ланей и диких зверей, чем с сильнейшими мерятся силой.
Если ж ты хочешь узнать и сражений, – сейчас же узнаешь,
Сколько тебя я сильней, чтоб не смела равняться со мною!»
Так лишь сказала, – рукой левой тут же схватила богиню
21:490
За руки; правой рукой сорвала с неё лук меткострельный;
И по затылку её этим луком бьёт с горькой усмешкой.
Та, уклоняясь, рвалась. Все рассыпала звонкие стрелы.
И, наконец, вся в слезах убежала. От ястреба так же,
Видя лишь, робко спешит голубица в расселину камня,