Их же приз – Гектора жизнь, Трои конника: вот их награда.
И, как на играх, что в честь по умершему мужу, несутся
Всадники вскачь на конях вокруг мет беговых, словно ветер, —
Славный ждёт приз впереди: молодая жена иль треножник, —
22:165
Так троекратно они перед Троей великой кружили,
Быстро носясь. Божества на героев смотрели все молча.
Первым взял слово отец и бессмертных и смертных, сказал он:
«Горе! Что вижу я!? Муж мной любезный гоним возле Трои!
Может быть, лгут мне глаза? Ах, болезнь проникает мне в сердце!
22:170
О, благодушнейший муж, ты тельцов бедра тучные часто
Для благовония мне возжигал как на Иде холмистой,
Так и в акрополе! Что ж, и теперь Ахиллес градоборец
Около Трои тебя вдруг преследует, бурный воитель!?
Боги, подумайте вы, всё обсудим и примем решенье:
22:175
Гектора мы сохраним от погибели, иль, наконец, уж
Сыну Пелея дадим победить знаменитого мужа?»
Зевсу сказала тогда светлоокая дева Афина:
«Молниеносный отец, чернотучный! О чём говоришь ты?
Смертного мужа, судьбе с давних пор обречённого общей,
22:180
Хочешь избавить ты, Зевс, совершенно от смерти печальной?
Делай, как хочешь. Но мы, боги все, тут тебя не одобрим».
Тут же ответил ей Зевс, собирающий тучи Кронион:
«Милая дочь, ободрись, Тритогения! То, что сказал я,
То – без намерений, так. А с тобой быть любезным хочу я.
22:185
Делай, как сердце велит. Свою волю исполни сегодня».
Так он сказал. И зажёг ещё больше Афину желаньем;
Бурно она понеслась, бросясь вниз с белых высей Олимпа
А быстроногий Ахилл за испуганным Гектором гнался.
Словно охотничий пёс по горам молодого оленя
22:190
Гонит, из лога подняв, мчит за ним по кустам и оврагам;
Если и скроется тот, прячась в страхе под куст, то по следу
Чуткий бежит он за ним неотступно, пока не отыщет.
Так Приамида Пелид гнал и гнал, и не мог тот укрыться.
И всякий раз он хотел, у ворот пробегая Дарданских,
22:195
Броситься прямо к стене, под высоковершинные башни,
Где бы троянцы могли защитить его стрелами сверху, —
Но Ахиллес каждый раз, упредив, отбивал Приамида
В поле подальше, а сам ближе к стенам держался в погоне.
Словно во сне человек всё не может догнать человека,
22:200
Тщетно стараются тот убежать, ну а этот – настигнуть.
Так и герои: один – не догонит, другой – не умчится.
О, вряд ли мог избежать Гектор участи злой, лютой смерти,
Если б в последний уж раз Аполлон не пришёл бы на помощь:
Силы в него он вдохнул, сделал лёгкими быстрые ноги.
22:205
Войску меж тем своему Ахиллес сделал знак головою,
Чтобы никто не метал горьких стрел в Приамида, и чтобы
Славы никто не отнял у него, чтоб вторым не остаться.
И, как в четвёртый уж раз к родникам подбежали герои,
Зевс золотые весы распростёр, промыслитель. На них он
22:210
Смерти два жребия, в сон навсегда погружающей, бросил:
Жребий Ахилла один, а другой же — Приамова сына.
Взял посредине весы и поднял: жребий Гектора сникнул,
Тяжкий к Аиду упал. Аполлон от него удалился.
Взором сияя, пришла тут Афина к Пелиду; явилась,
22:215
Близко к нему подойдя, и сказала крылатые речи:
«Нынче, любимец богов, Ахиллес благородный, надеюсь,
Славу великую мы принесём к кораблям мирмидонским:
Гектора мы поразим, ненасытного битвой героя.
Дольше уж, думаю, он наших рук избежать не сумеет,
22:220
Сколько бы ни помогал ему Феб Аполлон стреломётный,
Сколь бы ни ползал у ног перед Зевсом отцом, громовержцем.
Остановись, отдохни! Я сама приведу Приамида,
К битве с тобой преклоню, чтобы против тебя он сразился».
Так говорила она. Покорился он, радости полный;
22:225
Встал, опираясь на свой ясень яркий и медноконечный.
Зевсова дочь унеслась, в тот же миг Приамида настигла
И, Деифоба приняв облик с голосом звучным, знакомым,
Близко к нему подошла и коварно ему говорила:
«Брат мой почтенный! тебя Ахиллес притесняет жестоко,
22:230
Около города он тебя в беге преследует бурном.
Но остановимся здесь и могучего встретим бесстрашно!»
Ей, отвечая, сказал шлемоблещущий Гектор великий:
«О, Деифоб! Ты всегда был, с младенчества, мною любимым
Больше всех братьев моих, всех Приама сынов от Гекубы.
22:235
Ну а теперь я тебя почитать пуще прежнего должен:
Видя меня одного, для меня ты отважился в поле
Выйти из стен городских, а другие все в стенах остались».
Вновь говорила ему светлоокая дочь громовержца:
«Гектор, почтенная мать и отец наш меня умоляли,
22:240
Ноги обняв мне; друзья умоляли меня вместе с ними,
Там чтоб остался. Таким все они переполнены страхом.
Но, по тебе всё крушась, сердце ныло глубокой тоскою.
Встанем же вместе теперь и сразимся, брат, пламенно! Больше
Не к чему копья щадить! И увидим тогда: Ахиллес ли
22:245
Здесь нас двоих умертвит и кровавые наши доспехи
К чёрным судам повлёчет, или сам от твоей меди ляжет!»
Так говоря, повела в бой коварно его за собою.
Оба героя сошлись, устремлённые друг против друга.
Первым Пелиду тогда закричал шлемоблещущий Гектор:
22:250
«Эй, Ахиллес! От тебя убегать не намерен я больше!
Трижды уж я пробежал перед городом славным Приама,
Встретить в атаке тебя не рискуя. Теперь же хочу я
Встать и сразиться с тобой! Пусть убью или буду убитым!
Но мы сначала богов призовём, перед нами пусть будут
22:255
Боги – свидетели клятв и хранители наших условий:
Тела бесчестить тебе я не буду, когда громовержец
Даст устоять мне в бою и оружием дух твой исторгнуть;
Славные только с тебя, Ахиллес, совлеку я доспехи,
Тело ж ахейцам отдам! Поклянись, что поступишь ты так же».
22:260
Грозно взглянув на него, закричал Ахиллес быстроногий:
«Гектор! Ты – злейший мой враг! И не мне предлагай договоры!
Нет и не будет у львов и людей никакого союза;
Волки и овцы дружить по согласию сердца не могут;
Вечно враждебны они, вечно злобой горят друг на друга!
22:265
Так между мной и тобой невозможна любовь! Быть не может
И договоров у нас никаких, здесь пока распростёртый
Кровью своею один не насытит свирепство Ареса!
Мужество вспомни своё! Ты сегодня особенно должен
Ловко владеть и копьём и собой, всем искусством военным!
22:270
Бегство теперь позабудь: от копья и Паллады Афины
Не убежишь, – усмирят. Ты заплатишь за всё теперь, разом:
И за убитых друзей, и за тех, кого ранил, свирепый!»
Так он сказал, и сотряс, и метнул Пелиас длиннотенный.
Видя копьё, избежал шлемоблещущий Гектор удара:
22:275
Быстро приник он к земле, и, над ним пролетев, оно с силой
В землю вонзилось. Копьё, вырвав, тут же Паллада Афина
Вновь Ахиллесу дала, незаметно для глаз Приамида.
Гектор же громко сказал безупречному сыну Пелея:
«Ты промахнулся, Ахилл! И хотя ты бессмертным подобен,
22:280
Доли моей не узнал, хоть от Зевса её возвещал мне!
Мастер ты только болтать! Ты, коварный, хотел, чтоб от слов я
Вдруг, испугавшись тебя, потерял и отвагу и силу?
Я не намерен бежать, не вонзишь ты копьё в мою спину!
Прямо иду на тебя! В грудь меня порази, если можешь,
22:285
Если то бог разрешит! Но копья и вот этого бойся
Медного! Если б его в своё тело ты, острое, принял!
О, легче б стала тогда и война для сынов Илиона,
Если б тебя я сразил. Ведь для них ты – лютейшее горе!»
Так он сказал и сотряс, и метнул он копьё своё мощно.
22:290
Не промахнулся: попал в средину щита Ахиллеса.
Но далеко от щита отскочило копьё. Рассердился
Гектор, увидев, что зря улетело копьё, бесполезно.
Встал он, потупив глаза: уж другого копья не имел он.
Голосом звучным тогда в помощь брата позвал, Деифоба,
22:295
Чтобы копьё ему дал. Но того уже не было рядом.
Гектор всё понял тогда. Опечалившись, так говорил он:
«Горе мне! К смерти меня всемогущие боги призвали!
Я полагал, что герой Деифоб, брат мой милый, со мною.
Он же в стенах городских, а меня обманула Афина.
22:300
Рядом со мной – только Смерть! От неё, от ужасной, не скрыться!