[1] (так в тексте издания 1914 г. — Ред.) и Тетеоиннан[2] древних обитателей Мексики олицетворяли тот же обоготворенный принцип: оплодотворяющую мужскую и зарождающую женскую природу.
В обожествлении жизнедающего принципа проявляется, впрочем, в то же самое время также и глубочайшее и возвышенное религиозное воззрение. Ибо, действительно, нет более загадочной, непостижимой, чудесной тайны, вселяющей столь священный трепет, как именно тайна зачатия и вечного обновления. Поэтому-то нисколько не удивительно, что культуры, знавшие этот культ, дали наиболее совершенные и зрелые плоды. В сущности говоря, этот культ не вымер и сейчас, — и в настоящее время еще он охватывает собой обширнейшие области и многочисленные народности и племена. Так, культ индусов, например, представляет собой чистейший культ фаллоса. Один английский ученый заметил совершенно справедливо, что христианский король Англии владычествует над втрое большим числом поклонников фаллоса, чем христиан. В культе японцев поклонение фаллосу играет тоже еще и сейчас большую роль; то же нужно сказать и относительно китайцев и персов.
Как по содержанию, так и по внешним формам этого культа нетрудно понять, какое значение имеет для нашей темы материальное олицетворение принципа оплодотворения и зарождения; во-первых, эротика всюду и всегда превалирует и, во-вторых, всякое фигуральное и образное воспроизведение этих символов всегда вынуждало прибегать к помощи карикатуры. Последнее особенно важно и должно быть поставлено во главу угла. Разумеется, при использовании карикатуры речь шла не о достижении комического впечатления, а исключительно об использовании вспомогательного средства для воспроизведения наиболее характерных моментов. Здесь было бы вполне уместно напомнить о сущности карикатуры: в введении к своей «Карикатуре европейских народов» я показал и иллюстрировал многочисленными примерами, что карикатуру нельзя попросту смешивать с осмеянием, а что последнее представляет собой лишь одну из тех весьма различных тенденций, с помощью которых достигаются задачи карикатуры. Карикатура сама по себе есть лишь средство для достижения определенной цели, она есть сознательно проявленная деятельность, благодаря которой обращается общее внимание на какие-либо характерные стороны явления, вещи или идеи. В этой тенденции карикатура применяется и в целях религиозного характера.
Люди должны были верить в чудесное. Зарождающая сила должна была принять форму сверхъестественного, всевластного в мире принципа. Но при материальном, далеком от абстракции мировоззрении и в особенности при образном и пластическом воспроизведении символов этого культа это было возможно лишь путем преувеличения и намеренного подчеркивания тех атрибутов, которые служат орудиями зарождающей силы. Таким образом, из Адониса мало-помалу возник Приап. И даже больше того: фаллос как символ мужского начала стал существом, ведущим самостоятельную жизнь, — он очеловечился, а в конце концов из человека превратился в божество. Само собой разумеется, что в этой новой роли он всегда представал перед взглядом преисполненный силы и гордости, так как божеские почести воздавались ведь всегда только оплодотворяющему началу. Так как в этом процессе обожествления принимало участие решительно все, то в конце концов и получилось то бесконечное и разнообразное множество причудливых фаллических изображений, которое вселяет в нас, отдаленных потомков, хотя и не религиозный трепет, но во всяком случае безграничное изумление.
Это справедливо по отношению ко всем народам, у которых олицетворенный принцип мужского начала был возвышен до степени культа. Ваал-Фегор, главный бог мидийцев, которому, по сообщению Моисея, поклонялись одно время и иудеи, изображался то в виде огромного фаллоса, то в виде фигуры с поднятым до головы одеянием. В египетском культе Озириса фаллос встречается на каждом шагу в самом причудливом изображении.
До нас дошли удивительные сообщения по этому поводу:
«Атеней рассказывает, что во время одного торжественного празднества Птолемей Филадельф показал египтянам фаллос из чистого золота, богато разукрашенный и увенчанный золотыми коронами. Он имел в длину 120 локтей и 6 локтей в обхвате; на конце его красовалась большая золотая звезда. Наряду с прочими богами его возили в золотой колеснице, и изумленная толпа воздавала этому символу божеские почести» («Лингам-Иони, или Тайны сексуальных культов», Берлин, 1906).
У древних жителей Мексики было много так называемых «фаллофоров», демонов, фаллос которых изображался в преувеличенно причудливом виде. Каких гигантски смелых размеров достигли в этом отношении индусы, об этом свидетельствуют их пещеры. В книге «Лингам-Иони» мы находим следующее описание:
«Символ изготовляется из базальта, камня или из другого материала, как, например, из дерева, металла, глины и пр., и имеет самые различные размеры — от одного дюйма до метра. Иногда попадаются фаллосы совершенно необычайной длины, как, например, в Слоновой пещере, где можно также, кстати, найти неопровержимое доказательство того, что эти символы столь же стары, как и сами храмы, так как они вместе с храмами высечены из камня скалы. Пол, потолок, колонны и многочисленные статуи и фигуры высечены из гранита, отшлифованы и разукрашены и считаются и теперь еще одной из величайших достопримечательностей света. Невероятная величина канонических колонн „линга“ (индийское наименование фаллоса) совершенно исключает возможность того, что они лишь впоследствии были поставлены в храме… Боги и колонны „линга“ высечены из камня скалы и свидетельствуют тем самым как о своей собственной древности, так и о древности культа, символом которого они служат. По сообщениям некоторых путешественников, эти „линга“ достигают иногда 40 футов вышины и 25 футов в диаметре».
Фантастические формы культа иллюстрируются наиболее наглядно статуей, которая была найдена в одной из этих священных пещер. Изображение служит, несомненно, символом обновления. Причудливая форма полового общения имеет целью показать, что один пол находит силы и обновление в другом. Аналогичной формой причудливого развития этого культа служат фаллические гротески классической эллино-римской культуры. Древнее описание гиераполисского храма содержит следующие подробности:
«При входе стоят два больших фаллоса, на которых имеется следующая надпись: „Я, Вакх, посвящаю эти фаллосы своей мачехе Юноне“. В честь Вакха греки воздвигали фаллосы меньшего размера, изображавшие маленьких деревянных человечков. С правой стороны храма стоит небольшая фигура из бронзы с невероятно преувеличенным фаллосом… Храм стоит на холме посреди священного города Гиераполис (неподалеку от нынешнего Алеппо) и окружен двойной стеной. Главные ворота храма выходят на север. Внутри этих ворот стоят два вышеупомянутых фаллоса, из которых каждый вышиной около 180 футов. Дважды в году один из жрецов взбирается на верхушку этих фаллосов и остается там семь дней и семь ночей. Народ полагал, что жрец общается там, наверху, с богами, молится за благосостояние всей Сирии и что боги, близкие этому символу, слышат его мольбы».
Мотив фаллоса встречается даже в христианской символике…
Фаллос, как религиозный символ, несомненно, преобладает; его причудливое изображение встречается несравненно чаще, чем изображение женских половых органов. Но и женское начало изображается нередко с причудливым преувеличением; так, главным образом в индусском культе пещеры, расщелины в скалах или трещины в деревьях, отличающиеся своеобразной формой, считались очень часто символизацией женского созидающего начала. Так как прикосновению к ним приписывалась целительная сила, то больных проносили или протаскивали обыкновенно над такими расщелинами, и эти места служили местами многолюдных паломничеств. Кроме того, делались и огромные изображения из золота, в которые заключались больные для исцеления или старики для возвращения утраченной молодости. Мнение, будто женские половые органы возвращают молодость, было чрезвычайно широко распространено и оказало глубочайшее влияние на развитие аналогичных форм культа даже и в позднейшей Европе.
Резюмируя все вышесказанное, мы должны отметить, что эротический принцип, возведенный в культ, стал истинным исходным пунктом гротеска и в то же время его высшей и конечной точкой. Культ этот развил это важнейшее средство карикатуры, и так как он непрестанно пользовался последней в своих целях, то отсюда следует, что этот культурный период образует первый важнейший этап эротической карикатуры.
Купальная жизнь. Сатирический рисунок из средневековой рукописи.
Страдания от блох. Сатирическая гравюра.
Ревностное археологическое исследование нашло в мусоре, под которым погребены все эти древние культуры, — документы, характерные для каждой из них в отдельности. Более подробно мы коснемся, однако, только эллинской культуры, а относительно Египта, Древнего Востока и Индии ограничимся только общими указаниями. Одной из причин служит здесь то, что эллинская культура оставила нам наиболее богатый материал для иллюстрации и доказательства наших положений, — в ней культ Венеры и Адониса достиг наивысшего художественного развития, — да и, кроме того, она служит и тем базисом, на котором зиждется нынешняя европейская культура.
То, что в Азии, откуда этот культ и проник в Грецию, кристаллизировалось в нескольких образах и претерпело относительно несложное развитие, то в греческой религии приобрело необычайное богатство форм и образов, проникнутых величием и гармонией. Словно не довольствуясь двумя божествами любви, Венерой и Адонисом, Греция «умножила их число под самыми различными наименованиями, так что у Венеры почти повсюду были свои храмы и жертвенники. Жрецы и поэты, которые все считали долгом вымышлять и подробно описывать историю своих богов, воспевали всегда лишь одну тему, чувственную страсть. В этой художественной и обольстительной мифологии Амур являлся поминутно в каком-либо новом образе, и история каждого бога и каждой богини была не чем иным, как сладострастным гимном в честь чувственности».