В прошлый раз они со Смертью приходили к нему вместе. Точнее, подловили его в параллельном измерении. Он думал, они хотят задержать его там, но они лишь поделились своими дарами.
И вот теперь Жизнь снова пришел к нему и снова в другой реальности: в реальности сна. Нев сразу понял причину его прихода.
Он пришел забрать свой дар. Нев пошел против одного из них вместо того, чтобы позволить Избраннику обрести полную силу. Как и у любого выбора, у этого была своя цена. И хотя он не думал, что платить придется так много, он был готов это сделать. Да и кто его теперь спрашивал?
Смерть наступила быстро и почти безболезненно. Так мечтают уйти многие: в собственной постели, во сне. Нев лишь успел подумать, что лучше бы Лиля не оставалась у него на ночь сегодня. Каково ей будет обнаружить утром в своей постели мертвеца?
Тоннеля он не увидел. И света тоже. Впрочем, он давно знал, что для него в конце пути свет теперь уже невозможен. Он лишь гадал, что будет дальше. Время узнать ответ на вопрос, который в той или иной степени тревожит каждого, для него настало.
Страх снова исчез. Видимо, «дальше» места этому чувству не остается. А вот место для грусти нашлось. И для сожаления тоже.
Слишком рано. Он ведь так много не успел…
В тот момент, когда Нев чувствовал, что готов сделать последний шаг, он снова увидел Ангела. И снова Темного.
Смерть преградил ему путь в загадочное «дальше». Пришел он по той же причине, что и его брат: забрать свой дар. Нев не мог поверить в собственную удачу. Почему они решили оставить его в живых? Ведь если бы Смерть оставил дар при нем, то на этом бы все и закончилось.
Лишь потом, проснувшись посреди ночи в холодном поту от резкой боли в груди, Нев понял: у Ангелов свои правила и ограничения. Раз наградить дарами Смерть и Жизнь могут только вместе, то и забрать, видимо, тоже только так. Один за другим.
По его губам скользнула улыбка. Грудь болела так, словно на нее уронили бетонную плиту, он с трудом дышал и не мог пошевелиться, только слепо пялился в темный потолок, но его заполняло такое счастье, какое до сих пор он не мог себе представить: он жив и свободен уже от трех Ангелов.
Нев не помнил, как снова уснул, да и снов в ту ночь он больше не видел. Проснулся, когда за окном было уже довольно светло, и даже не понял, что именно его разбудило. То ли тихая музыка, доносившаяся с кухни, то ли умопомрачительная смесь запахов, источник которых находился там же. Судя по всему, Лиля уже готовила завтрак.
Встать оказалось не так-то просто. Тело было ватным, непослушным. Слабым. Голова сильно закружилась, стоило ему всего лишь сесть, но Нев все-таки заставил себя встать, едва мир перестал вращаться. Накинув на плечи халат — сразу после пробуждения он всегда немного мерз, поэтому халат каждое утро ждал его на спинке стула — он медленно побрел в сторону кухни.
Здесь смесь запахов распалась на составляющие: пахло жаренным тестом, ванилью, корицей и кофе. Лиля стояла у плиты, облаченная в тонкий шелковый халат, и готовила то ли оладьи, то ли просто толстые маленькие блинчики. Она тихо подпевала радио и даже слегка пританцовывала, что заставило Нева улыбнуться. Он привалился плечом к дверному косяку, позволив себе какое-то время просто наблюдать за ней.
Она словно почувствовала его взгляд и оглянулась, поприветствовала улыбкой.
— Я уж думала, ты решил сегодня не просыпаться, — заметила она, наливая на сковороду тесто.
Вытерев руки о полотенце, она подошла к нему и игриво поцеловала в уголок рта. Нев в который раз подумал, что «домашний» вариант Лили: в халате, без косметики, с небрежно сколотыми на затылке волосами — нравится ему даже больше, чем ухоженная красотка с безупречными локонами и в туфлях на высоком каблуке. Та Лиля радовала глаз всех мимо проходящих мужчин, улыбалась многим. Эта принадлежала только ему. От одной этой мысли можно было сойти с ума от счастья.
— А который час?
— Половина одиннадцатого. Что довольно много, учитывая, что обычно ты просыпаешься в начале девятого.
Она улыбалась и выглядела по-утреннему беззаботно, но в глубине зеленых глаз он видел тщательно скрываемую тревогу. Нев решил не пугать ее рассказом о том, что случилось ночью, поэтому только равнодушно пожал плечами.
— Мы поздно легли, а я очень устал. Магия отбирает немало сил. А что на завтрак?
— Панкейки. Ванильные с корицей.
— Панкейки? — нахмурившись переспросил Нев.
— Это такие маленькие толстые блинчики. Не говори, что не знаешь. Ты все знаешь.
— Знаю, конечно. Просто не понимаю, почему их не называют просто блинчиками.
— Потому что «просто блинчики» другие, — усмехнулась Лиля и, возвращаясь к плите, скомандовала: — Садись, несколько штук уже готово. Кофе будешь?
— Конечно. Какое может быть утро без кофе?
— Не очень доброе.
Лиля поставила перед ним тарелку с маленькими пухлыми блинчиками и чашку с кофе и чмокнула в макушку. Он дождался, пока она сняла со сковороды очередную партию и, временно отложив готовку, села за стол напротив него.
К тому моменту Нев понял, что Перстень Ангелов, который он надел перед ритуалом, все еще у него на пальце. Он стянул его и задумчиво покрутил в руках, почувствовав, как мгновенно напряглась Лиля, как раз севшая за стол.
Он протянул руку и положил перстень рядом с ее тарелкой.
— Передай его своему куратору с моими извинениями, — попросил он.
Лиля долго смотрела на перстень, не касаясь его, потом подняла недоверчивый взгляд на Нева.
— С чего вдруг? Ты устроил такой переполох в офисе Общества, чтобы забрать его… Ради одного ритуала?
— Как ни странно. Я не говорил тебе, но ко мне приходил один из них. Из Ангелов. Любовь. Тот Ангел, дар которого оставался мне до полного вступления в силу.
Лиля судорожно вздохнула, выдавая испуг, и Нев поспешил ее заверить:
— Ни мне, ни тебе он не может причинить вреда. Мы сделок не заключали… Хотя ко мне он как раз пришел с предложением одной.
— Какой?
— Его дар в обмен на Сашу.
Это прозвучало спокойнее, чем он ожидал. Лиля в ответ на это не издала ни звука, только озабоченно нахмурилась.
— Это он подсказал мне, что Перстень у вас, — продолжил Нев. — Точнее, он сказал, что у меня есть четыре дара, а остальное я понял сам. Только ты могла перехватить его. Тогда, в пещере.
Лиля смущенно опустила взгляд в тарелку.
— Он обещал мне бессмертие в обмен на Сашину жизнь. И знаешь, я был почти готов пойти на эту сделку.
Когда она подняла на него удивленный и немного шокированный взгляд, он развел руками.
— Лиля, мне пятьдесят пять. И как бы ты ни старалась делать вид, что это не проблема, это не так. Ангел сказал, что я больше не буду стареть. А я бы так хотел остановить для себя время на двадцать лет. Великий соблазн.
— И что же тебя остановило? — едва слышно уточнила она.
— Сначала понимание того, что и через двадцать лет я не продолжу стареть. И еще через двадцать. Вы все состаритесь и умрете, а я так и буду жить. Снова один. А потом я вспомнил все те ситуации, когда Избранник брал контроль надо мной, и понял, что когда он войдет в полную силу, я уже ни на что не смогу повлиять. Меня вообще уже не будет. Будет только он в моем теле. Тогда я решил, что не хочу этот дар. Никогда. И я подумал, что если вместо того, чтобы отдать ему Сашу, заберу ее у него навсегда, то он никогда не одобрит меня. Но чтобы у меня все точно получилось, мне требовался Перстень, поэтому я его и забрал.
— Почему ты мне ничего не сказал?
Нев пожал плечами.
— Не знаю. Боялся, что ты не поверишь в мои намерения. Боялся, что если озвучу их, Ангел о них узнает. Я делал вид, что согласился на его сделку, чтобы он точно пришел по моему зову. Не хотелось срыва.
Лиля понимающе кивнула. Хмуриться она перестала, и никаких следов недовольства на ее лице Нев не нашел. Она лишь улыбнулась.
— Значит, теперь ты в безопасности?
— Более чем, — ему не удалось скрыть горечи в этой фразе. — Сегодня ночью ко мне приходили Смерть и Жизнь. Они лишили меня своих даров. Видимо, сочли, что я более не достоин. Поэтому я прошу ваше Общество сохранить перстень. Скорее всего, мне не удастся его при себе удержать. Да и книгу мы, вероятнее всего, уже не найдем. Больше я не Избранник.
Она протянула руку через стол и сжала его ладонь.
— Это ведь хорошо. Ты останешься собой. Разве это не главное?
Он погладил ее пальцы, прислушиваясь к тихому мурлыканью песни из радиоприемника, скользнул взглядом по тарелке с — кто бы мог подумать? — панкейками и покачал головой.
— Без магии я всего лишь пожилой мужчина, скучный и нерешительный, который никому и никогда не был интересен.
— Мне он нравился, — возразила Лиля. — А теперь нравится еще больше. Потому что требуется огромная сила воли, чтобы контролировать такую силу. И требуется огромная сила духа, чтобы от нее отказаться. Такие люди — редкость. Поэтому я надеюсь, что твое предложение о переезде все еще действительно, хоть ты больше и не великий темный маг.
Его брови удивленно поползли вверх, но вместе с ними приподнялись и уголки губ.
— Если ты этого хочешь.
— Сейчас я хочу, чтобы мы наконец поели, — со смешком заметила она. — А то мои бедные панкейки уже совсем остыли.
Нев выпустил ее руку и коснулся кончиками пальцев тарелки. Мгновение спустя от трех пухлых блинчиков пошел едва заметный пар.
— Я теперь едва ли смогу открывать порталы и метать молнии, но некоторые знания и умения никуда не деваются, — смущенно пожав плечами, пояснил он.
В это мгновение заверещал его мобильный телефон, который он накануне оставил на подоконнике кухни. Экран высвечивал имя Войтеха.
— И что-то мне подсказывает, что они нам еще пригодятся, — хмыкнула на это Лиля.
3 мая 2015 года, 10.48
Средний проспект В.О.
Саша уже не помнила, когда в последний раз спала так крепко. Без снов и волнений, не просыпаясь и не слыша ничего, что происходит вокруг. Она проснулась, когда в окно уже вовсю светило счастливое весеннее солнце, наконец сумевшее пробраться и в этот город. Часов в спальне не было, поэтому который час, Саша не знала, но едва ли уже обед. Если учесть, во сколько они легли, она думала спать как раз до него, но и сейчас чувствовала себя непривычно бодрой.