Невеста успела покрасоваться в каждой комнате и уже начала уставать. Она улыбалась все натужнее и несколько раз просила жениха закончить съемку. Но тот оглядывался на фотографа, который ставил молодых еще вот так и вот туда, таких красивых и счастливых, как будто никак не мог подобрать идеальный ракурс. В итоге вернулись в бальный зал к камину. И тут фотограф вспомнил, что у них с собой были особые дымовухи, которые забыли использовать в оранжерее. Запалили шашку для завершающего фото. Жених раскашлялся, отошел на пару метров. Невеста повернулась к зеркалу, что висело над камином, уже рукой коснулась волос, намереваясь поправить непослушную прядь, и закричала.
В ее вопле было столько ужаса, что все присутствующие повернулись и замерли. И лишь когда невеста с глухим стуком упала на паркет, к ней подбежали отец и жених. Потом паника, ожидание скорой, топот бегущих по лестнице врачей, попытка реанимации и констатация смерти.
Якимов замолчал.
– Так в итоге отчего она умерла? – спросил Веня.
– Сердечный приступ. Рената была девочкой болезненной, родители чуть не потеряли ее в младенчестве. Всю жизнь тряслись, возили по врачам, по санаториям. На фоне сильного испуга сердце не выдержало.
– А у нее не было проблем по психиатрической части? Ну там, может, препараты какие-то принимала, которые вызывали бы галлюцинации?
– Об этом не знаю. Но брат говорит, неадекватности в ее поведении не было.
– Вы хотите узнать, что же такого она увидела в зеркале?
– Я хочу хоть что-то сделать для брата. Неизвестность выматывает его. Да и ты в курсе, как я отношусь ко всякого рода чертовщине, – Якимов подвигал широкой челюстью, борясь с раздражением. Но сдержаться, как в прошлый раз, у него не получилось. – Я хочу понять, из-за чего теперь вместо подарков внукам на праздники мне придется носить цветы на могилку!
Он сказал это слишком громко. Веня видел, как бармен повернул голову в их сторону.
– Рената была беременна?
Якимов шумно вздохнул и кивнул. Потом полез во внутренний карман куртки, где у него пряталась свернутая трубочкой папка с документами. Веня понял, что сейчас на него обрушится шквал дел из прошлого, так или иначе связанных с особняком. Поскольку горе Якимов мог переживать только в деятельности. А деятельность у него была одна – копать и вынюхивать. Веня прервал его и предложил пообедать. Следователь согласился.
Веня ушел за барную стойку.
– Прости, брат, сегодня твоя смена, – произнес он стандартную фразу. – Накормишь нашего гостя?
Бармен меланхолично кивнул и скрылся на кухне.
Веня примостился за барной стойкой, разбудил компьютер и запросил особняк Брусницыных. Поисковик не подвел и тайну выдал сразу. Легенда о загадочном зеркале, приносящем беды и несчастья, была в каждой статье, хоть в анонсе гида, хоть в блогерской заметке. Выходило, что зеркало то ли привезли из Италии, специально для Брусницына, падкого на роскошь, то ли он его купил на аукционе. Главное, что до этого оно висело в усыпальнице самого графа Дракулы. Вскоре все, кто смотрелся в зеркало, начали жаловаться на здоровье. Говорили о странных ощущениях, перепадах настроения, несчастных случаях. В обществе пошли слухи, один нелепее другого, и привлекали еще больше внимания к семье. А дальше версии расходятся. По одной из них, зеркало висело, пока однажды посмотревшая в него служанка не сошла с ума. По другой, с ума сошла и чуть не погибла внучка купца. По третьей, внучка все-таки погибла. Но сходятся все в одном – зеркало убрали в чулан. После революции особняк перешел в собственность кожевенного завода. Зеркало нашли и поставили в кабинет директора. Директор исчез, а вслед за ним пропал и полицейский, расследовавший инцидент. С тех пор зеркало никто не видел.
Мигнула вкладка с почтой. Якимов успел прислать ссылку на сайт фотографа и архив фотографий. Веня бегло просмотрел их. Действительно, особняк потрясающий. Смешение стилей, каждое помещение с изюминкой. Столовая – поздний ренессанс с его резными деревянными панелями и бронзовой люстрой. Танцевальный зал, где и висит «проклятое» зеркало, оформлен в стиле Людовика XV: белоснежный с золотом рококо с ангелочками и лепниной с растительным орнаментом, с мраморным порталом камина и огромной хрустальной люстрой. Курительная в мавританском стиле, мода того времени на восточную экзотику, с обилием стекла, латуни и арабской вязи. Уютная гостиная, также подвергшаяся влиянию рококо, правда, уже в теплом коричневом тоне с золотом и сохранившая подлинными люстру и штоф. Но на Веню больше произвел впечатление зимний сад, с его металлическими рамами во всю стену и частой расстекловкой. Оранжерея была самой атмосферной, и если уж и происходить чертовщине, то там.
Неудивительно, что особняк пользовался спросом и у молодоженов, и у киношников. Долгое время он стоял закрытым, привлекая к себе сталкеров и любителей пощекотать нервы. Теперь же можно было легально записаться на экскурсию, что не лишало особняк прелести, но убивало всю таинственность.
Веня вернулся к Якимову. Тот уже прикончил свой обед и терпеливо ждал, гоняя зубочисткой остатки пены в кружке с кофе.
– Я не нашел ничего действительно мистического в этом зеркале. Какие-то байки уровня страшилок из детского лагеря. Уж с таким артефактом можно было сочинить и позанятнее.
– Тогда вернемся к фактам? – предложил Якимов. – Рената что-то увидела. Что-то жуткое, настолько, что это ее убило. Я тут полюбопытствовал.
На стол перед Веней легли фотографии с мест преступлений. Якимов явно был визуалом, никогда не начинал со слов. Всего жертв было трое – девушка, парень и мужчина. Девушка лежала на спине, распущенные волосы запачканы кровью из пробитого виска. Белое платье больше походило на ночную сорочку. Выпавшая из руки свеча лежала в копоти камина. Рядом с головой краснел острый угол основания гранитной тумбы для цветов.
– Студентка педагогического, двадцать лет, скончалась от травмы виска. Следов насильственной смерти нет. Найдена охранником, проводившим дневной обход. Это было… пятнадцать лет назад.
Веня отложил снимок и взял следующий. Тучный мужчина лежал в том же зале, но лицом вниз. И подальше от камина, который на фото был виден целиком. Даже часть зеркала попала в кадр. А вот тумбы рядом с камином не было.
– Актер, погиб от приступа астмы. Из показаний свидетелей следует, что во время съемок клипа он посмотрелся в зеркало, упал и перестал дышать. Скорая не успела, – продолжал Якимов протокольно комментировать.
– Страх может вызвать такой приступ астмы? – удивился Веня и взял последнюю фотографию.
– Этот самый интересный. Свернул себе шею, упав с лестницы. Тоже студент, залез в особняк уже в темноте. На теле многочисленные синяки, скорее всего, от ступенек.
– Надо было сильно разбежаться и неожиданно споткнуться, – заметил Веня, обратив внимание на резкий контраст между великолепием парадной лестницы и мертвым телом, распластавшимся у ее подножия. – Думаете, он убегал от чего-то страшного?
– Предполагаю. Из показаний следует, что парень в мистику не верил, в особняк полез на спор. В подтверждение должен был принести фотографию.
Веня еще поразглядывал снимки, потом прочел копии протоколов осмотра мест происшествий и опросов свидетелей. Он пока собирал информацию, не анализируя ее и отгоняя мысль, что все эти эпизоды могут быть не связаны.
– Завтра я иду в особняк на экскурсию. Позвоню, как придумаю что-нибудь стоящее.
Веня слишком дотошно рассматривал зеркало, раму и портал камина, так что милая дама-экскурсовод, настоящая петербурженка, с величавыми манерами и поставленным голосом, неодобрительно поглядывала в его сторону. При этом она упоительно перечисляла фамилии дворян, бывавших на балах у Брусницыных, демонстрируя, какое именно положение занимала семья в обществе, но ничего не сказала про зеркало.
– Гости приходили из-за любопытства, – громко сказал Веня, дождавшись паузы. – Ведь зеркало проклято. Это же новодел, да?
Дама слегка опешила от такой бестактности, но, обратившись к группе, нехотя рассказала:
– Существует легенда, что зеркало привезли из Италии, а там оно стояло в усыпальнице Дракулы. И с тех пор всякого, кто посмотрится в него, ждет беда. Не переживайте, зеркало подлинное, однако изготовлено на заводе в Петербурге, русскими мастерами. Все это байка, – обратилась она уже к Вене. – В духе того времени. Люди любят страшные сказки и охотно верят в проклятые предметы. А потом… случаются казусы.
Экскурсовод поправила пиджак, демонстрируя свое неудовольствие по поводу таких ситуаций, и уже хотела продолжить экскурсию, но Веня опять громко спросил:
– Казусы?
Лицо дамы осталось доброжелательным, но Веня был уверен в семантическом значении слов, которые она произнесла про себя.
– Легенды – это замечательно, когда они добавляют приправы к основному блюду. Но ведь иногда чересчур впечатлительные особы решают, что столкнулись действительно с чем-то загадочным. И приводит это к несчастным случаям. Как-то вздумалось одной барышне увидеть суженого в отражении этого зеркала. Она пробралась лунной ночью в зал, запалила благовония и стала что-то бормотать. На непонятные звуки пришел сторож. Как увидел в дымке девицу в белом платье, с распущенными волосами, заорал и бросился бежать. Уволился на следующий же день. А девицу потом нашли здесь с раной на голове. Бедняжка упала в обморок и ударилась виском об угол основания тумбы.
– А больше таких случаев не происходило? – уточнил Веня.
– На моей памяти нет. Вся мистика в том, что особняк сохранился несмотря на наплевательское отношение властей, хозяев и таких любопытствующих, как вы, – вздернув нос, ответила дама. – Прекрасный пример эклектики, давайте же пройдем наконец в курительную. Поверьте, это самая ценная комната.
– Извините, последний вопрос. У нее не было с собой свечи? Она пришла гадать, значит, наверняка была. Тогда почему так испугался охранник? Ведь призраки не зажигают свечи.