«– А отчего в действительности взорвался чип?» – браслетик связи полыхнул любопытством.
«– Не знаю, Лис», – соврала Оля. – «Не получилось увидеть».
«– Угу, угу, так и было!» – образ Лиса закивал головой, карикатурно соглашаясь с Олей. – «Открывайте двери, безобидные девушки, я пришел!»
– Что там с Павлом? – Оля отперла входную дверь, впуская Лиса в квартиру.
– Отпустили твоего Ромео. – Боец мягко проскользнул мимо Оли, и подошвы его обуви с беззвучной вибрацией провели короткий процесс биологической обработки, избавляясь от липкой уличной грязи. – Отвезли в отделение, прочли нотацию, пожаловались родителям и передали им же с рук на руки. Он начал строчить писульки в соцсети еще до того, как доехал до дома. А что у вас?
– Хороший вопрос! – Варвара перевела взгляд на Олю: – А что у нас? Я видела лишь, как следователь набросился на информацию о хищениях в Минздраве. Он уверен, что новое начальство оказало ему доверие, поручив через своего агента, Иоланту Морозову, по совместительству генеральскую любовницу, очень щекотливое дело. Результаты расследования которого новое начальство планирует использовать против своих конкурентов в борьбе за власть. Скоро президентские выборы, и среди Избранных мелкого пошиба идет нешуточная битва за теплые места в новой команде президента. В общем, ты его весьма воодушевила и вдохновила. Он даже что-то там принялся рисовать, не очень-то относящееся к делу.
– Да?.. – Оля удивленно вгляделась в поступивший от сознания образ: следователь на чистом листе офисной бумаги, выдернутом из принтера, рисует карандашный портрет Иоланты Морозовой.
«– А он неплохо рисует!» – оценила Настя, и Оля поняла, что повторила полученный образ в общий канал связи. – «Если его все-таки выгонят из ФСБ, может стать уличным художником!»
«– Не», – Лис скептически наморщил нос. – «Уличные художники так не зарабатывают! И не уличные тоже. Бедный Павел Полянский! Ему не совладать с таким соперником!»
Никто вслух не проронил ни слова, но браслетик принес Оле дружное хихиканье.
– Ничего, как-нибудь переживут. Оба. – Она сделала серьезное лицо. – А вот мне все это не нравится! Эту шумиху вокруг меня затеяла Сандра. Она хочет привлечь ко мне внимание. Не понимаю, зачем. Это ее Избранный восстановил мамино фото в ноутбуке убитого чинуши перед экспертизой ФСБ. Другая Избранная, тоже по ее приказу, организовала в интернете информационную активность вокруг моей истории. Она выдала блогеру с ником «Нос» документы из психиатрической лечебницы и копии всей чиновничьей возни на тему взрыва газа. Этот «Нос», он тоже Избранный, правда, мелкий. Его десять лет назад посвятили в тайны мира. Чуть-чуть. С тех пор он воодушевленно борется за идеалы своих хозяев. Избранная поглавнее поручила ему провести журналистское расследование против меня параллельно с началом расследования ФСБ.
Оля запустила компьютер и уселась за клавиатуру, набирая запрос в поисковой строке.
– Вот! – Она вывела на центральный монитор блог «Носа», изобилующий сканами документов и различными фотографиями в качестве доказательств. – Он пишет, что-де я несчастная девушка, которая в одночасье осталась сиротой, лишилась крова и едва не умерла в коме. А злое государство до сих пор не предоставило мне квартиру, поэтому я вынуждена жить у родственников. Расследование, по идее, должно быть на моей стороне, только на деле выходит как-то наоборот. Вот, глядите… Он сравнивает мои фото «до» и «после». Как бы внезапно замечает, что помимо необходимых операций я сделала себе кучу дополнительных, к здоровью совсем не относящихся.
Чтобы вывести всю аргументацию «Носа» на мониторы, пришлось разбивать все три экрана на несколько окон поменьше.
– Глядите… Вот он намекает на то, что у меня силиконовая грудь и попа, потому что в реальной жизни у женщины не может быть столь высоко расположенной груди, да еще держащей идеальную форму без лифчика. Тут прилагаются фотки из школы… половину сделали Карина и ее поклонники по его просьбе. Он заранее, пока готовил материал, разыскивал моих одноклассников или школьных знакомых. И, конечно же, совершенно случайно нашел именно тех, кто невзлюбил меня больше других. Дальше – больше… Облегающие водолазки под жакетами – это у меня по Фрейду… сюда же брюки, подчеркивающие идеальную форму ягодиц, достигнутую хирургическим путем, потому что натуральная попа у женщины не может иметь такую форму… для сравнения он приводит снимки всяких супермоделей и прочих признанных в сети гибридных красоток… одни со сделанной попой, другие нет… Мои глаза, ставшие из блекло-серых голубыми, тоже его настораживают… Это следствие тяжелых гормональных повреждений, вызванных травмой головного мозга… Эти же гормональные нарушения повлекли за собой неестественное увеличение роста… На лице у меня полно пластики: губы, нос, разрез глаз, сюда же искусственное осветление волос, бровей и ресниц… вот, опять сравнение моих фотографий «до» и «после»… Но это все лишь вступление…
Оля продолжила листать блог:
– Дальше он переходит на сравнение моих фотографий с мамиными и отцовскими… Типа, до трагедии я была похожа на мать, пусть даже и отдаленно. А после всех операций невооруженным глазом видно, что я стремлюсь стать чуть ли не точной копией отца. И тут начинается самое интересное: а отец-то у меня – социально опасный псих, неоднократно покушавшийся на убийство, в том числе собственной жены, который в итоге сам себе вены перегрыз прямо в смирительной рубашке. Приводятся документы из психиатрической лечебницы… В некоторых местах выделены записи медиков об абсолютной замкнутости пациента, которая внезапно перерастала в агрессию… И приводятся отзывы моих одноклассников и одношкольников, которые сообщают, что я точно так же веду себя крайне замкнуто, избегаю общения и постоянно молчу, если никто ничего не спросил. Вывод как бы напрашивается сам собой: травма вызвала обострение дурной наследственности, жди агрессии от больной девочки в скором времени. Ребенка нужно спасать, а такое-сякое государство бездействует. А девочке с каждым днем все хуже! Деталь для размышления: девочка, недавно потерявшая мать, ни разу не появилась на ее могиле. Вход на территорию кладбища оборудован видеокамерами, и я ни разу не попала в их поле зрения. Кроме того, за могилой ухаживают сотрудники маминого НИИ, они тоже не видели там ни меня, ни следов моего появления. Это правда, после того как Агнь показал мне фальшивую могилу, я туда не ходила.
Она пролистала блог еще немного:
– Вот еще интересней… никто не знает, где и на что я сейчас живу. Согласно официальным данным у меня не осталось родственников, про троюродную сестру никто ничего не слышал, а те, кто слышал, слышали от меня и ничего не знают на самом деле. Государство не обеспечило меня жильем, деньги, положенные мне в качестве компенсации, это не так уж много и вообще, они так и лежат на моем счету в банке, я их не трогала. Копия банковской выписки прилагается. «Нос» особо подчеркивает, что не раскрывает свои банковские источники. Но я вижу, что выписку ему выдала Избранная, которой он подчиняется. Выписка, кстати, подлинная, я совсем забыла об этих деньгах. Их перечислили незадолго до нового года… Итак, едем дальше: троюродную сестру никто не видел, кроме директрисы и пары учителей, но кто сказал, что эта якобы сестра – на самом деле сестра, и есть ли она вообще? Такой толстый намек на взятку школьной администрации. Зато! Зато у меня появилась квартира в центре, в престижном районе, невероятное количество очень дорогостоящих шмоток, фотографии прилагаются, и немалое количество денег на все вышеописанные пластические операции и прочие процедуры. Автор не удивится, если в день моего восемнадцатилетия у меня появится модная безумно дорогая иномарка, наличие которой свойственно любовницам богатых и немолодых олигархов. Хотя он, конечно же, ни на что не намекает, просто пытается привлечь внимание общественности к ужасной беде, в которую угодил, по сути, ребенок с половозрелой фигурой. Выводы общественность должна делать сама, но несчастная девочка отчаянно нуждается в помощи государства и медицины, это несомненно.
Оля щелкнула мышкой:
– Вот, кстати, выводы общественности: какие-то люди, представляющиеся моими одношкольниками, разделяют его опасения. Вот это, под ником «Экстраваганза», это Софья, она действительно одноклассница. Пишет, что я не ношу белье, и у меня каждый день новый брючный костюм. За прошедшие три месяца она насчитала около сотни разных. Каждый, по ее мнению, сшит вручную и стоит не меньше тысячи евро. Вот этот, «Индепендент» – это парень из параллельного класса, поклонник Карины. Он пару раз ошивался вокруг меня, выражал намерения завязать отношения. Их таких уже двадцать один накопилось, не считая Павла. Пишет, что я не испытываю интереса к ровесникам, зато бросаю томные взгляды на мужчин, которые намного старше меня. Из-за этого-де нашего математика ни за что сняли с занятий у моего класса. Есть еще семнадцать свидетельств, но все они написаны по просьбе Карины, пятеро вообще не из нашей школы, кстати. Это девчонки, с которыми она ходит на тверк. Поверили ей на слово и помогли подруге. Браслетик со свастиками тоже вниманием не обошли. Впрочем, я его особо не прячу.
Оля обернулась к соратникам:
– В общем, теперь эту фигню репостят все, кто меня знает хотя бы косвенно. «Нос» попросил всех, кто имеет полезную информацию, которая может помочь привлечь внимание властей к проблеме гибнущего подростка, присылать ему подробности. Он следит за моей судьбой и готовит новый выпуск. Потому что у него есть информация о том, что мое имя фигурирует в секретном расследовании ФСБ. У комментаторов уже возникли версии: я попала в секс-скандал с олигархами, я попала туда же, но только с высокопоставленными правительственными чиновниками, я связалась с торговлей наркотиками, я связалась с неофашистами, торгующими наркотиками, ну и так далее.
– И тут твой Ромео Полянский выкладывает свои впечатления от сегодняшнего задержания! – Лис коротко прыснул и переключился на браслетик: – «Лень! Что скажешь? Зачем Сандра так усиленно привлекает к Ольге внимание со всех сторон?»