Я покачала головой и стащила с него ботинки, чтобы поставить у кровати. Укрыла сноба одеялом и уставилась на спящего мужчину, раздумывая, что же делать дальше. Караулить его состояние всю ночь я не собиралась, но вот графин с водой поставила к нему поближе, на прикроватную тумбу, чтобы гость, проснувшись, сразу его увидел.
Я уже готовилась уходить из спальни, когда Фокс беспокойно заворочался и открыл глаза.
– Вы себя нормально чувствуете? – поинтересовалась я, заодно просчитывая в голове варианты, что делать, если Фоксу станет плохо. Быть может, тазик поставить на всякий случай?
– Лучше, чем утром. – Его голос был более осмысленным. Видимо, короткий сон немного отрезвил Аластара.
Осмотревшись по сторонам, Фокс скинул с себя одеяло и попытался встать.
Его зашатало, от чего он обратно рухнул в подушки.
– Вам нужно отоспаться, – твердо сказала я, наблюдая за его бесплодными попытками надеть и зашнуровать туфли. – Вы пьяны.
– Не настолько, чтобы не понять, что испортил своим появлением вам праздник.
Я горько усмехнулась.
– Вы идиот, если думаете, что в Квартале могут быть настоящие праздники, – отозвалась я, подходя ближе и почти силой заваливая Аластара обратно в кровать. Пока снимала с него почти надетые ботинки, сноб не сопротивлялся, он наблюдал за моими действиями. – Мы честно пытались устроить Новый год как у обычных людей. Вот только меня продолжает преследовать ощущение фальши происходящего. А раз так, то испортить и так иллюзию счастья вы ничем не могли.
– Но ваш мужчина так не считает, – явно намекая на Деймона, произнес сноб.
Мне оставалось лишь подивиться наблюдательности Фокса даже в пьяном состоянии.
– Деймон не мой мужчина, – покачала головой я.
– Но он так не считает, я видел, как он смотрел на вас в Пассаже.
Я закатила глаза к потолку. Фокс нашел удивительно глупую и несвоевременную тему для беседы.
– Давайте не будем об этом. Я же не спрашиваю вас, почему вы не с невестой, а здесь.
Лицо Аластара помрачнело, а челюсти непроизвольно сжались.
– Я думаю, вы и так знаете ответ, – сквозь зубы вымолвил он. – Кристалл не идеал женщины, которую я бы хотел видеть рядом с собой. Но я заложник контракта о помолвке.
Наверное, не будь мне так его жалко, я бы позлорадствовала и назидательно выдала бы сакральное: «Я же говорила», но вместо этого лишь один вопрос сорвался с моих губ.
– Тогда зачем вы его подписывали?
Наверное, я пользовалась его пьяным состоянием, чтобы удовлетворить свое извечное женское любопытство.
Развязанный алкоголем язык Аластара сыпал любопытными откровениями.
– Потому что обесчестил ее, – сухо сглотнув, выговорил он, будто признаваясь мне в самом страшном грехе. – Мы давно знакомы с леди Кристалл, ведь я не первый год вел дела с мэром Бристолем, но чувств между нами никогда не было. Поэтому ту ночь, словно наваждение, до сих пор прокручиваю в своей голове. Кристалл пришла ко мне в офис, хотела взять каталоги новых автомобилей для отца, мы разговорились, а дальше…
– Можно без подробностей, – перебила его я. – Я представляю и так, что у вас было дальше.
– А после она рыдала и обвиняла меня, что я воспользовался ее наивностью.
Очередной скептический смешок сорвался с моих губ – видела я таких наивных! Описанное Аластаром было очень похоже на действие приворотного зелья.
– Не смотрите на меня так. – Фокс продолжал следить за моей реакцией. – Я не полный кретин и первым делом отправился к экспертам, но они развели руками, сказав, что никакого воздействия на меня не было. Я сам, отдавая себе отчет, совершил это с ней. И, как человек чести, не мог после случившегося не взять ее в жены.
Мне оставалось лишь посочувствовать Фоксу, но одна деталь меня все же смутила. Что-то все равно не сходилось.
– Когда это произошло?
– Ровно за два месяца до нашей первой встречи, – опустив голову, признался он. – Тот спор ведь тоже случился не просто так. У меня есть несколько товарищей, которые изначально не одобряли брак с Кристалл, и один из них предположил, что она могла соблазнить меня иными способами, кроме приворота. Тогда и родилась идея посетить Квартал, ведь ни для кого не секрет, что вас, – Аластар запнулся, подбирая слова, – куртизанок, обучают соблазнять мужчин. Какими-то своими особыми методами ублажать клиентов. Поэтому выбор пал на вас, чтобы проверить.
– Нет у куртизанок никаких особых методов, – покачала головой я. – Продажным женщинам они не нужны, ведь это не мы ищем клиентов, а клиенты ищут нас.
– Я не хотел сюда идти, но любопытство и азарт стали дополнительной мотивацией. Я решил устроить проверку, которую хотел выдержать. Но, как вам уже известно, не смог.
Аластар устало прикрыл глаза, а меня посетила мысль, которую я не могла допустить раньше, но которая стала возможной после встречи с Викторией.
А что, если Кристалл тоже суккуб? Она могла обмануть Аластара один раз, нарисовав ему в памяти ночь со сценарием потери девственности. Но зачем? Если потом в браке ей все равно пришлось бы с нею расстаться, ведь повторно магия суккуба не подействует.
– Хуже другое, Тори. После той нашей встречи в моем магазине я сорвался повторно, и теперь Кристалл носит под сердцем моего ребенка. – Голос Аластара окончательно упал. – И я, как последний трус, хватаюсь за соломинку, дарованную мне договором, и оттягиваю момент свадьбы. Меня перестало волновать, что скажут люди, увидев ее под венцом с огромным животом, мне плевать на слухи и сплетни, которые могут пойти, если меня заметят в Квартале с вами. Мой единственный радостный миг за последние месяцы был тем днем, когда я увидел выражение досады на лице Кристалл в Пассаже. Я не сразу понял, что оно связано с вашим появлением, но мне было приятно признаваться ей в связи с вами.
Ох! Меня сковало от его признания. Слишком неожиданно и шокирующе, я даже дышать перестала.
Аластар был наглядным пособием того, как женщина способна довести мужчину. Такими темпами он рисковал стать завсегдатаем Квартала уже в следующем году. Но во всем сказанном им меня успокоило и одновременно расстроило лишь одно.
Если мисс Бристоль беременна, значит, она не суккуб! Но и Аластар не такой благородный, каким представлялся. Сумел же он переспать дважды, а то и больше, с Кристалл, чтобы сделать ей ребенка.
Быть может, вся разгадка произошедшего была простой до банальности и Фокс предпочитал непривычных для столицы блондинок, таких как мисс Бристоль и я. Мы редки, а значит, вполне могли являться его маленьким фетишем, от которого он терял контроль.
– Пожалуй, на сегодня я услышала достаточно откровений, – призналась я, отходя от кровати с Аластаром. – Вам пора спать.
Чтобы не быть остановленной, я спешно покинула собственную спальню и довольно громко прикрыла за собой дверь. Где-то внутри буйствовало очередное разочарование в людях. Благородный сноб оказался на поверку таким же, как все.
Я медленно спускалась по лестнице, когда сладострастный стон донесся снизу из гостиной. Я замерла как вкопанная, боясь шелохнуться. Стон повторился.
Шагнув еще на одну ступеньку вниз, я увидела картину, от которой ком обиды в горле стал невыносимо огромным.
На диване лежала Каролина, она прикрывала глаза и издавала тихие вздохи, подаваясь навстречу ласкам Деймона.
В мое отсутствие доктор времени не терял и уже успел избавиться от платья подруги. Деймон ласкал одной рукой грудь Каролины, а второй играл в складочках между стройных ножек. Девушка выгибалась к нему навстречу, откидывая назад голову и позволяя покрывать яростными поцелуями шею.
Ей нравилось то, что он делает, иначе не объяснить ту спешку, с которой она помогла ему расстегнуть ремень брюк, высвободить набухший член и несколько раз скользнуть изящной рукой по напряженному стволу.
Деймон глухо зарычал, зарываясь в ее густые волосы. Лина обхватила ногами талию мужчины, придвигая к себе ближе. Она нетерпеливо елозила под ним и сама приставила рвущееся в бой естество к своим нижним губкам.
Резкий толчок навстречу, и Деймон с порывистым стоном погрузился в нее. Пальцы подруги сжались на обивке дивана. Кусая собственные губы, она выгибалась навстречу неистовым движениям и все громче охала от каждого удара внутри себя.
Я с усилием отвернулась и сделала шаг назад. Меньше всего мне хотелось становиться свидетелем этого прелюбодеяния.
На душе стало мерзко и противно.
Вернувшись на второй этаж, я поняла, что не знаю, куда мне теперь идти. Ощущение, что я лишняя в собственном доме, с болью нахлынуло на меня.
Я зашла в ванную и включила воду, чтобы ее шумом перебить ахи-вздохи, доносящиеся с первого этажа. Возможно, они даже не были столь громкими, как казалось моим чутким ушам, но мне жизненно требовалось не слышать их.
Я присела на краешек лохани, в которой любила мыться, и мимолетно взглянула на себя в зеркало.
Грустная девушка в Новый год, прячущаяся от проблем. Слез на моем лице не было, да и неоткуда им взяться. Слишком четко я осознала, что, даже несмотря на такой поступок Деймона, я рада, что он и Каролина там, внизу, вдвоем. Было в этом что-то правильное.
Я не хотела задавать себе вопрос, понимаю ли, отчего так поступил доктор. Просто ли животный инстинкт сработал или он решил отомстить мне, заставив ревновать?
Вот только вся беда была в том, что ревности не было. А вот обида – да. Она ныла где-то глубоко в груди. Я не могла себя представить там, на диване, под ним. Извивающуюся и стонущую. Даже несмотря на тот раз у него дома.
Нет любви с моей стороны, нет и не будет.
За этими мыслями я упустила ход времени. Горячая вода все так же лилась в ванну, и комната начала заволакиваться теплым паром. Пришлось отключить кран.
Для себя я решила, что спускаться обратно в гостиную точно не хочу. Если внизу парочка перестала стонать, то это еще не означало, что они не решатся на второй заход.
Прятаться от них и от собственных мыслей я решила за чертежами. Фокс, вероятно, уже давно спит, и если я тихо прошмыгну к столу, то наверняка не разбужу его.