– Но… – заикнулась я, высказав, быть может, самую глупую фразу за свою жизнь. – Вы ведь никогда не видели ее.
– Это не помешало ей отдать за меня жизнь. – Аластар рывком встал с кровати и приготовился покинуть спальню.
А у меня в ушах, как звон траурных колоколов, звенели его слова про маму, отдавшую жизнь.
Я всхлипнула, не в силах сдержаться. Дикая параллель наших историй ранила душу. Моя мать тоже умерла из-за меня, из-за денег, которые собирала.
Мужчина замер у дверей, так и не взявшись за ручку и не решившись потянуть за нее, чтобы уйти. Несколько мгновений он раздумывал, пока не развернулся обратно.
Мне не хотелось снова видеть его жалость ко мне. Это казалось мне унизительным.
– Я буду спать, уходите, – буркнула я сквозь слезы и, превозмогая боль, быстро залезла под одеяло, свернулась калачиком, накрывшись почти с головой, чтобы лица не было видно.
– Не уйду. – Кровать прогнулась под его весом.
Мне показалось, что он просто присел, но через мгновение поняла, что он лег рядом. Чужая рука мягко погладила мои плечи через плотное одеяло.
– Не плачь. Все образуется, – попытался утешить он.
Только что толку? Я отползла на несколько сантиметров, которые сумела преодолеть, чтобы не запищать от боли. Мне не хотелось слышать этих наигранных нежностей с его стороны. Это ведь сладкая ложь, чтобы утешить меня и немного приободрить. Я видела себя в зеркало, теперь Аластару не обмануть меня, значит, и не надо ему играть, убеждая в своей заинтересованности моей красотой.
– Сегодня утром я позорно сбежал, простите, – раздалось над ухом. – Вся это процедура с мазью… Она взбесила меня. Я едва сдержался.
Я замерла, прислушиваясь к его словам. Это звучало садистски по отношению ко мне, зато было правдой, которую я вкушала с наслаждением мазохиста. Пусть лучше так: жестко и без жалости.
– Мне хотелось бежать сквозь километры снега к Столице. Пешком. Чтобы ворваться в дом этого подонка и еще раз избить его так же, как и он вас. Я ведь помню каждую черточку вашего лица, Торани. Ваши острые скулы, яркие глаза, чувственные губы, которыми вы касались меня, пусть и единожды, но я запомнил их… – Он прерывисто набрал в грудь воздух. – Этот подонок пытался сломать вас, изуродовать ради собственной прихоти. И мне сложно смотреть на вас и оставлять это преступление безнаказанным. За подобное хочется крови. Я испугался! Испугался, что не сдержусь и натворю глупостей, и от этого сбежал. Наверное, я трус.
Он опять перешел ко мне «на вы», а я опешила от его признаний.
– Это не трусость, – воспротивилась я. – Это благоразумие. Мне не стало бы легче, если бы у вас потом возникли проблемы из-за Блекнайта. Он опасный человек. И тем не менее не он истинный владелец Квартала, за ним стоят более могущественные люди. Без их одобрения он не сделал бы ни шагу.
– Откуда вы это знаете?
– На этих людей не единожды намекала Марджери, не называя имен, да и сам Блекнайт сказал, что все, сделанное им, одобрено.
– Он мог соврать.
Я пожала плечами, однако под одеялом этот жест вышел комичным.
– Мне уже не важно, – незаметно вытирая собственные слезы тканью, поделилась я. – Я лишь рада, что все закончилось.
На это Аластар ничего не ответил, лишь продолжил утешительно поглаживать по одеялу. Незаметно для самой себя я пригрелась и уснула.
Утро началось с громкого звона посуды над головой.
– Вставайте, мисс Торани, – пробубнила Агния и, дождавшись, пока я соизволю открыть хотя бы один глаз, поставила рядом поднос с овсяной кашей и стаканом молока. – Завтрак подан.
Я вопросительно взглянула на нее, мол, отчего так рано, я же еще сплю. В ответ получила недовольное указание в сторону часов:
– Время уже обеденное!
Так, под ее бдительным взором, мне пришлось запихнуть в себя кашу до последней ложки и выпить очень вкусное молоко. Все это время Агния сверлила меня колючим взглядом, еще более недовольным, чем вчера.
– Утром хозяин уходил из вашей спальни, а после уехал по делам в город с мисс Райт. Вы бесстыдница, мисс Фелз, если позволили ему ночевать у вас! – рыкнула она и, гордо вскинув голову, развернулась на каблуках и вылетела из комнаты.
При этом так и оставила поднос стоять на мне.
Я вздохнула и отставила его в сторону. Реакция супруги мажордома была вполне объяснима, винить ее было не за что, но и оправдываться тоже не хотелось. Знала бы она, что я хуже, чем бесстыдница, я – бывшая шлюха, так вообще бы с ума сошла.
Немного полежав на кровати, я поняла, что безделье не для меня.
Приятной неожиданностью стало улучшение самочувствия, сегодня организм решил начать оживать и даже несмотря на боль и ломоту позволил мне встать, почти не шатаясь. Я нарушила с десяток наказов доктора Ламнинга, когда сама сумела переодеться в просторное платье без корсета, соорудить из волос подобие приличной прически и даже возобновить работу над чертежами.
Из гневных высказываний Агнии я сделала вывод, что Аластар уехал в Столицу нанимать детектива для слежки за невестой. Сколько это могло занять времени, я не знала, поэтому позволить остановиться работе над чертежами тоже не могла.
Окрыленная неведомыми силами, что, учитывая мои побои, уже было чудом, я почти сумела закончить и проверить расчет для каркаса самолета. По всем данным выходило, что теперь он способен выдержать подъем, нагрузку при посадке и даже максимально сбалансирован по весу. Теперь дело было за малым – проверить все расчеты, внести финальные правки и, возможно, приступить к сборке первой опытной модели, хотя бы в миниатюре.
Когда через несколько часов Агния принесла очередной перекус, едва не ахнула, увидев меня не в постели, а за стулом, окруженную досками с чертежами.
– Вы не только бесстыдница, но и сумасшедшая! – принялась ругаться она. – Немедленно в постель, вам необходим отдых!
– И не подумаю, – тихо огрызнулась я. – Слишком много работы, чтобы я могла позволить себе отдых.
От неожиданности Агния едва не выронила поднос с супом, впервые услышав мой голос.
– Да, мне уже легче, – подтвердила я, кивая на ароматную жидкость с плавающими в ней гренками. – Говорить могу, стало быть, скоро научусь заново жевать твердую пищу.
Агния мою наглость явно не оценила, но промолчала, фыркнула и поставила еду на прикроватный столик.
– Раз дело к поправке, – не осталась она в долгу, – значит, и усадьбу скоро покинете. Нечего порядочного мужчину с пути семейного счастья сводить.
– Было бы оно, то счастье, – не смогла удержаться я. – Вы бы хоть у господина своего сначала поинтересовались, что за невесту ему судьба послала, а потом выводы делали!
Сказала и прикусила язык. Ох и зря я ляпнула это, не подумав. Теперь еще Агния решит, что я Аластара сознательно «налево» от невесты увожу.
Судя по поджатым губам, так она и решила.
В очередной раз вылетев за дверь и оставив меня одну со своими мыслями, жена Карлайла все же заставила меня задуматься над ее словами. В чем-то она была права.
Я знала мужчин уже очень долго. Слишком долго и хорошо, чтобы не заметить, как Фокса начинало ко мне тянуть. Возможно, это была лишь симпатия и Аластар видел во мне подобие своей матери. Но факт того, что между нами начинало зарождаться нечто большее, чем отношения деловых партнеров, отрицать было нельзя.
Долгое нахождение рядом могло сыграть с нами дурную шутку. Я могла перепутать его нежность с любовью, а он предать мои чувства, сам того не осознавая.
Поэтому я решила, что когда мы подпишем с ним договор о самолете и расчеты будут проверены, то покину Столицу. Возможно, это займет неделю, быть может, две. Но за это время я успею поправиться и решить, куда именно хочу отправиться. На юг, быть может, на север, или лучше выбрать другую страну и даже сменить имя?
А еще нужны были деньги, но я уже придумала, где смогу их достать. В этот момент стало особенно жаль тех трехсот тысяч, когда-то незаконно полученных от Аластара, – вексель на эту сумму так и остался под матрацем в моей бывшей спальне. Хотя было в этом что-то кармически справедливое – если я их нечестно получила, то и воспользоваться ими мне не дано.
Ужин мне принес Карлайл, вежливо извинился за жену и сказал, что Агнии нездоровится. Я же углядела в этом ее нежелание сталкиваться со мной лишний раз.
А поздним вечером в поместье вернулся Аластар, один, без Виктории. Я уже приготовилась спать к этому времени и гасила свечи, когда услышала шум двигателя автомобиля во дворе. Отчего-то мне казалось, что Аластар останется этой ночью в городе, но он все же вернулся. Спрятавшись за занавеской, я наблюдала, как он вышел из машины и вошел в дом. Внизу раздались голоса Карлайла и Агнии, которые вскоре затихли. Я погасила оставшиеся свечи и легла в постель. Ожидать, что среди ночи меня навестят, я не собиралась, слишком поздним был час. Однако прежде чем мои глаза сомкнулись, в дверь раздался тихий стук.
– Я знаю, что вы не спите, Торани, – раздался настойчивый голос. – Видел свет в вашем окне.
Не знаю даже, обрадовалась я или была раздосадована тем, что Аластар решил заглянуть. Меня посетили смешанные чувства.
– Да, можете войти, – несмело произнесла я.
Все же мне следовало начинать держать некую дистанцию между нами, однако что-то неизвестное сладко екнуло в сердце. Быть может, любопытство перед новостями, которые Фокс привез из города.
Когда Аластар вошел в спальню, в темноте я разглядела лишь его смутно очерченный силуэт. Мужчина оглянулся по сторонам в поиске свечей и вскоре зажег одну из них. Тусклый огонек разрезал мрак комнаты.
Фокс еще не успел переодеться, так и пришел в уличной одежде, разве что снял пальто. Едва мужчина подошел ближе, я ощутила тот морозный запах улиц, который еще исходил от него. В руках Аластар держал небольшой саквояж. Настолько небольшой, что скорее походил на пухлую дамскую сумку.
– Это вам от Виктории, – проследив за моим взглядом, пояснил он. – Не имею понятия, что там внутри, но она сказала, что любой женщине сложно без этих вещей.