Панический голос стих, и девушка повернулась к цыганке.
– А хочешь, Танюша, я сама тебе погадаю? – протяжным низким голосом спросила она, подходя. Глаза ее потемнели, сузились, и больше она ничем не напоминала ту глуповатую доверчивую деваху, которая только что слушала цыганку разинув рот. – Всю правду тебе скажу, ничего не утаю. Муж твой, молодой-красивый, погуливать от тебя начал! Вот сердце твое и не на месте!
Цыганка остолбенела.
– Что, правду я тебе сказала? – прищурилась Ирка.
– Иди к черту, бешеная, – буркнула цыганка, отвернулась и пошла, то и дело оборачиваясь и косясь на нее.
Девушка проводила ее взглядом, пожала плечами и направилась обратно к чебуречной. Но пройдя несколько шагов, встала как вкопанная. Только теперь ее осенило: «Он же мне не дедушка! Цыганка сказала: „Если уйдешь, у тебя дедушка умрет!“ Но Гройс-то мне не дедушка, а какой-то двоюродный дядя. Это я сама решила, что цыганка говорит о нем».
От облегчения она даже подпрыгнула, и какой-то солидный гражданин, проходивший мимо, шарахнулся от нее в сторону, едва не уронив портфель.
Михаил Степанович с удовольствием доедал третий чебурек, а на столе перед ним потел чайничек с зеленым чаем. Гройс указал на него:
– Пей. По жаре идет бесподобно. Ну, рассказывай.
Ирка без утайки передала их беседу с цыганкой.
– Я подумала, что нужно пользоваться ее же приемами, – закончила она. – Какое у женщины уязвимое место? Муж. Вот я про мужа и брякнула.
Гройс от души рассмеялся:
– А словечко «погуливать» где подцепила?
– От соседки слышала, – честно призналась Ирка. – Она каждый раз при встрече талдычила, что дядя Вова от матери погуливает. Вот я и запомнила.
Улыбка исчезла с лица старика, и он недобрым словом помянул про себя Валентину и всех ее паршивых кобелей.
– Знаешь, – без всякой связи с предыдущим разговором бодро добавила девушка, – а ты был совершенно прав. В толпе работать легче. И еще я придумала, куда мы с тобой пойдем в следующий раз – там-то уж точно много народу!
– И куда же? – заинтересовался Михаил Степанович.
– В казино!
К огромному Иркиному удивлению, идею с казино Гройс не только не поддержал, но и забраковал со всех сторон.
– Ни тебе, ни мне делать там нечего, – сурово сказал он. – Если хочешь развлечься, лучше в бильярд сходим.
Они уже вернулись домой, выпустили попугая из заточения, и Прохор тут же разразился воркующими звуками, какие мог бы издавать гигантский осипший голубь.
– Не хочу я развлекаться! – возмущенно возразила Ирка. – Я хочу там освоиться!
– Чтобы выиграть миллион? – хмыкнул Гройс.
– Чтобы понять, как там можно работать! Или играть – что в этом плохого?
– А я тебе и так скажу. – Старик расположился на низком диване, ухитряясь при этом поглядывать на стоящую возле клетки Ирку свысока. – Работать – никак! А что касается игры… Знаешь старый анекдот? Швейцар говорит посетителю: «Простите, сэр, но я не могу впустить вас в казино! Вы без галстука!» – «Ну и что?! А этот вообще голый!» – «Да, сэр. Но он выходит…» Так вот, это не шутка, а суровая правда жизни, как выражаются в плохих книжках. Уж поверь мне, Ириша. Работать в казино нам с тобой заказано.
– Но почему?
Гройс вздохнул и достал из кармана пиджака портсигар, который всегда носил с собой, но никогда им не пользовался. Портсигар был настоящего серебра, тонкий и изящный, а вот сигареты в нем лежали на редкость вонючие. Ирка не раз приставала к деду с вопросом, зачем ему портсигар, если он не курит, но старик всегда отшучивался.
– Потому что мы с тобой для казино мелко плаваем, – сказал он, поглаживая крышку блестящей коробочки с гравировкой. – Там совсем другая игра, не чета нашей. Просто так, на артистизме, ты банк не сорвешь и миллиона не выиграешь. Нужна разная механика, хитрые электронные штуковины – вот тогда, может, и получится. А в казино тоже не дураки сидят, у них на твою хитрую штуковину найдется свой… винт с резьбой. Эх! То ли дело раньше…
Ирка тут же подобралась к старику поближе и пожелала узнать, что было раньше.
– Ты сам играл, да? Сам?
– Говорю тебе, никогда я этим делом не занимался! – недовольно сказал Михаил Степанович. – Проигрывался – да, много раз. Но после нападения я с казино завязал, как-то само собой получилось. А про то, что раньше было… Разное говорят. Может, и врут.
– Что, например? – жадно спросила Ирка.
Гройс вздохнул, поняв, что девчонка от него не отвяжется.
– Например, про группу Алика, которая разбомбила три московских казино. Четыре человека у него были, все – классные шулера. У каждого на пальцах кольца с драгоценными камнями. Их так и называли – «четверка с перстнями». Перстни нужны были, чтобы их острыми краями помечать карты. Представляешь, какие артисты?! Всю колоду кольцами разметить! И чтобы крупье ничего не заподозрил!
– Выиграли?
– А как же! С такой подготовкой и не выиграть… Пролетели по столице, три казино разули – и исчезли. Больше, говорят, не появлялись. Да и не появятся – история была громкая, быстро стало понятно, как они работали… Если сейчас люди с перстнями появятся в крупном казино, их по-хорошему попросят уйти, памятуя о тех случаях.
– А еще?
– Еще? Ну вот, говорят, в Америке «рулеточники» придумали гениальную вещь! И простую, как дверная ручка. Они взяли и подменили шарик в рулетке. Один отвлек крупье, другой подменил, третий сел играть. А шарик-то был – намагниченный! Игрок с пульта управлял этим шариком и останавливал его на том номере, на который поставил.
– Ничего себе простая затея! – поразилась Ирка. – Пульт, намагниченный шарик… А их поймали?
– Поймали. Я слышал, будто намагниченный шарик прилип к металлической запонке крупье, когда тот наклонился над столом… Но в таких историях вранья обычно больше, чем правды.
– А сейчас?
– Сейчас, Ириша, все куда сложнее. Никаких тебе перстней, никаких намагниченных шариков. Так что выбрось эту затею из головы и давай-ка придумаем что-нибудь попроще.
– Хорошо, – с удивившей его уступчивостью согласилась девушка. – А ты в обмен расскажешь мне, зачем тебе портсигар.
Гройс усмехнулся:
– Шантажируешь? А впрочем, никакого значительного секрета здесь нет. Как-то мне удалось провести одного моего знакомца, который считал, что это он меня провел. Вместе с ним мы прокрутили небольшое дельце, и оно сделало каждого из нас богаче, но потом он сбежал со всеми деньгами. А мне в утешение оставил этот портсигар, вложив туда издевательскую записку. Добежав до канадской границы, мой знакомец решил пересчитать, сколько же мы взяли… И вот тут-то оказалось, что пересчитывать ему особо и нечего. У него даже сигарет с собой не осталось, потому что он все хранил в портсигаре.
– Ты его обманул?
– Конечно. – Гройс расплылся в улыбке. – С тех пор у меня появилась привычка выкуривать по сигаретке из этого портсигара всякий раз, когда я чувствую, что выиграл сложную партию. Или когда понимаю, что получил значительно больше, чем ожидал. Такое тоже случается!
Ирка с уважением посмотрела на портсигар.
– Постой, – сообразила она, – как это «добежал до канадской границы»? Россия не граничит с Канадой! Ты все выдумал!
Михаил Степанович мученически закатил глаза:
– Боже, боже! Иди с глаз моих и не появляйся, пока не прочтешь всю нижнюю полку воо-о-н того шкафа. Начни с книги в зеленом переплете. Да-да, эта, потертая. А после мы с тобой обсудим вопрос о границах и выдумках.
Глава 7
Однако Ирка никак не могла забыть про казино. Поскольку Михаил Степанович ничего ей не запрещал, она решила для начала произвести «разведку местности». Для сопровождения девушка выбрала Олега, с которым они вместе участвовали в афере с шубами. Одной идти не стоило: она привлекла бы излишнее внимание да и чувствовала бы себя неуютно, к тому же Олег иногда играл в рулетку и мог служить проводником и экскурсоводом.
Ирка немного волновалась, но все оказалось куда проще, чем представлялось ей по фильмам и книгам. Она ожидала увидеть огромный зал, роскошно одетых женщин с обнаженными спинами, бесшумно скользящих с подносами в руках официантов во фраках, и ломала голову над тем, что надеть, но Олег предупредил девушку:
– Там, куда мы идем, запрещена только спортивная форма. Треники, шорты – это все не для нас. Но и бриллианты тебе не нужны. Одевайся демократично.
Бриллиантов у Ирки не имелось, над «трениками» она посмеялась и выбрала простое черное платье по фигуре. Олег одобрительно кивнул, увидев ее, и взявшись за руки, как счастливая пара, они отправились в казино.
– Вход платный, – предупредил он, – но за эти деньги тебе сразу дают фишки. Хозяева хотят, чтобы пришедший обязательно начал играть. Считай, что таким образом тебя заманивают.
– А дорого?
– Триста рублей. Для игрока – ерунда, копеечная трата.
Первый зал оказался бесплатным. Здесь стояли игровые автоматы, а огромные, во всю стену, экраны транслировали конские скачки. У автоматов сидели игроки, возле бара толпился народ. Было шумно, как в парке аттракционов.
– Нам с тобой сюда не надо. – Олег увлек Иру за собой, к следующим дверям. – Игра начинается здесь.
Они заплатили за вход, получили фишки и вошли внутрь. Здесь царила совсем иная атмосфера, которую Ирка определила бы как «благонравная», хотя в ее представлении это слово мало вязалось с казино. Играла приглушенная музыка, на диванчиках сидели пары с бокалами в руках, несколько мужчин разговаривали с крупье возле ближайшего стола. Ни одного окна – лишь картины на зеленых стенах: цветы, морские пейзажи, натюрморты… «Какой-то закрытый клуб, а не казино!» Тихо, спокойно, сдержанно.
– Здесь не всегда так, – сказал Олег, заметив недоумение своей спутницы. – Мы рано пришли, ближе к ночи будет оживленнее. Но такого бардака, как в первом зале, никогда не увидишь. Пойдем сначала к рулетке, а там и к покеру примеримся.
Они провели в казино около двух часов. Ирка разобралась, как делать ставки, быстро усвоила правила основных видов игры, и пока Олег просаживал деньги на рулетке, она меняла столы, присматриваясь к игрокам и крупье. «Дилеры, – поправила она себя, – их называют „дилеры“. Девушка старалась замечать все: как часто дилеры меняются, куда складываются фишки, где стоит инспектор, наблюдающий за работой столов… Она попыталась обнаружить камеры, но не преуспела, зато насчитала шестерых охранников, не считая двоих возле дверей.