она. Алиса в ельнике, за талисманами!
Лили не реагировала, словно не понимая, проснулась она или все еще видит кошмарный сон. Юго отпустил ее:
– Я должен посмотреть, мне надо убедиться.
– Прямо сейчас? Но…
– Пойдем со мной.
– Юго, там гроза, мы не можем…
– Плевать, я глаз не сомкну, я просто сойду с ума, если не проверю.
– Нет, нет, – повторяла она.
– С тобой или без тебя, я все равно пойду. Мне это необходимо, понимаешь?
– Это опасно, Юго, это безумие!
– Не большее, чем ждать, пока он снова примется за свое.
– Но ведь не станет же он…
– Если она там, я сообщу в полицию.
Лили смотрела на него в полумраке, редкие вспышки молний высвечивали их взволнованные лица. Она тихонько покачала головой.
– Что бы я ни сказала, ты же меня не послушаешь, – признала она.
Он поцеловал ее в лоб и пошел одеваться.
– Ты не пойдешь один, об этом не может быть и речи. Я иду с тобой, – заявила она.
Филипп Деприжан упоминал страшные грозы, сравнивая их с битвами богов. Юго оценил, насколько точно это подмечено, когда оказался на улице, сгибаясь в три погибели под порывами ветра, чтобы струи холодного дождя не хлестали прямо в лицо. Горы действовали как огромный резонатор. Это была битва титанов. Она сотрясала землю. Раскалывала тьму, словно хрупкое черное стекло, оставляя за собой рассеивающиеся в эфире электрические разряды. Язык гнева в масштабах богов. Юго никогда не испытывал подобного ужаса. Его тело реагировало на гром, волосы шевелились, внутренний голос призывал бежать в укрытие или возвращаться домой.
Но он не сдавался. Он повел Лили в подсобку под Материнским кораблем, чтобы взять лопату, кирку и фонарь. Грохот разносился по всему зданию, напоминая ему, что он не знает большинства этих помещений. Практически всего комплекса. Как и того, что там произошло. Они с трудом взбирались по склону, согнувшись под тяжестью инструментов, они втыкали их в землю, опираясь на них и помогая себе карабкаться. Порывы ветра сдергивали капюшоны, хлестали по лицу, а потоки дождя лились за воротник на покрывшуюся мурашками кожу. И каждая вспышка молнии вспарывала реальность, открывая проход в другой мир, населенный странными, почти невидимыми тенями, которые проявлялись с трудом, словно моментальные снимки живых людей. Лили что-то кричала, но Юго не разбирал слов.
– Что? – переспросил он, пытаясь перекричать ветер.
– Лопата! Не поднимай ее! Она может притянуть молнию!
Когда они наконец добрались до плато, Юго вымок до нитки, но не знал, от пота или от дождя. Они углубились в лес, надеясь найти укрытие, но там оказалось еще хуже. Ветви елей поднимались и опускались, словно подхваченные призрачным потоком, одни трещали и гнулись под напором воды, другие хрустели или ломались, а среди этого буйства стихии двое людей боролись, чтобы их не унесло и не побило обломками веток. Это неистовство природы сопровождалось постоянным угрожающим звуком, который не давал забыть, что опасность может нагрянуть откуда угодно и в любой момент. С деревьев на них сыпались шишки, тучи иголок, какая-то труха с деревьев. Лили поскользнулась на камне, и Юго успел подхватить ее на лету, прежде чем она упала, пытаясь ухватиться за его лопату. Он силой вырвал ее у Лили из рук.
Наконец они добрались до редколесья, туда, где побрякивали костяные талисманы. Одни гирлянды обвились вокруг веток, другие застряли между ними, а некоторые костяные щупальца и веревки со свистом раскачивались в воздухе от порывов ветра. Юго успел вовремя нагнуться, когда один из них чуть было не ударил его по голове, от чего он мог бы запросто потерять сознание. Он знаком велел Лили двигаться за ним, и они осторожно добрались до края этого ритуального пространства.
Запах заглушали ароматы влажной растительности, но Юго все равно чувствовал его: плесень и жирный торф. Юго и Лили увернулись от трех гирлянд, обозначавших конец зоны. Или вход во что-то другое… Цепляясь за стволы, они пробирались между толстыми корнями и торчащими из земли камнями, затем между кустами и ветками, преграждавшими путь. Здесь начинался более частый и непроходимый лес. Запах становился все более кислым, дурманящим, с примесью перегноя, который создавал иллюзию естественного, древесного присутствия. Потому что тело погребено. С вершины горы стекали струи воды, но дождь напрямую сюда не проникал. Листва была слишком густой, так что они двигались в плотной темноте. Верхушки деревьев непрерывно колыхались, не пропуская дождя, но на уровне земли было гораздо тише, слышался только тревожный, нескончаемый рокот.
Лили зажгла фонарь, который своим мощным лучом нарушил это относительное спокойствие, хотя и ограничился ровным треугольником света. Юго чувствовал, что Алиса где-то рядом, но не знал, где точно. Шаг за шагом они прощупывали этот гулкий лабиринт, их взгляд притягивали стекающие отовсюду извилистые струи воды. Мерзкий запах забил Юго ноздри. Кислятина теперь смешивалась с чем-то органическим, прогнившим. Зловоние было настолько сильным, что казалось почти осязаемым. Это здесь, совсем рядом. Юго попытался идти на запах, но не смог, настолько он был одуряющим. Лили схватила его за рукав и лучом фонарика указала на земляной холмик. Корни и кусты были здесь вырваны подчистую. Юго прикинул, длина насыпи составляла больше полутора метров. И сделана она была совсем недавно. Руками человека. Запах разложения был почти невыносимым, а после нескольких взмахов лопатой еще усилился – Юго и Лили приходилось периодически прикрывать лицо рукавом, чтобы отдышаться.
– Не стоило нам приходить сюда. – Молодая женщина постаралась перекричать завывание ветра. – Это не наше дело.
– Она там, внизу, я ее не брошу.
Юго копал с осторожностью: при такой вони труп наверняка находится совсем неглубоко. Сюда с трудом проникали отблески молний, ели смыкались над тайной могилой, чтобы скрыть ее. Но гром бесцеремонно скатывался по склону, достигая истерзанных ушей сообщников. Из опасения задеть лопатой тело Алисы Юго даже перестал моргать.
Он очередной раз отбросил лопатой землю, и фонарь выхватил белесый осколок. Оба замерли. Влажная земля тут же облепила его. Юго опустился на колени и принялся копать голыми руками. Он расчистил треугольник, прикоснулся к нему пальцами и нащупал что-то холодное и мягкое. Отодвинул землю вокруг, и, все увеличиваясь в размере, появилась поверхность кожи, пока они не догадались, что это бедро.
С неистовством бешеного пса Юго принялся копать вокруг. Вскоре он ощутил, что его большие и указательные пальцы ухватились за какие-то нити… Волосы. Его чуть не вырвало.
Запах стал совсем невыносимым. Так пахнет мясо, замаринованное в жиже тухлых яиц. Но это мясо было плотью Алисы, а жижа – разложившимися выделениями ее организма.
В темноте он видел, что Лили дрожит, что она вся сжалась, словно полагая, что чем меньше места в мире она займет, тем менее реальным станет происходящее. Она кивнула ему, и он закончил освобождать от земли лоб, а потом нос… Немного помогал дождь.
– Выключи фонарь, – приказал он.
– Но ты же ничего не увидишь.
– Прошу тебя.
Лили подчинилась. Юго сосредоточился на своем занятии: еще кусочек, потом еще один, щеки… Подбородок… Он не хотел видеть Алису, опасаясь, что не сумеет продолжить. Ему хотелось освободить ее, как будто это еще могло что-то изменить, как будто, если она сможет сделать глубокий вдох, то снова вернется к жизни. Он остановился, чувствуя ее тело под своими пальцами. Подступала тошнота.
От яростного порыва ветра неподалеку от них со страшным треском сломалось дерево, и его падение повлекло за собой новый грохот. Лили и Юго втянули головы в плечи и стояли, пригнувшись, пока не услышали, как ствол ударился о землю.
– Я закончил, – сказал он так тихо, что Лили не расслышала.
Он повторил и попросил ее включить фонарь. Коварный луч высветил влажную землю у ног Лили. Затем медленно пополз дальше. Юго уже знал, что их ожидает. Сердце колотилось в горле. Он выкопал одну руку. Он даже не помнил, как он это сделал. Ногти трупа, почерневшие от пребывания под землей. Женские, догадался он, не удивившись. Луч двигался дальше. Появились очертания челюсти, профиль, надбровные дуги… Юго рухнул навзничь.
Это была не та, кого он предполагал увидеть.
Он только что выкопал не Алису, а другую перепачканную землей женщину.
Ее он тоже знал, даже лучше, чем Алису.
Он чуть не лишился рассудка.
Это был труп Лили.
Весь лес озарился вспышкой, молния ударила высоко над землей, набросившись на вершину горы. Гром едва не расколол ее пополам.
Юго не мог оторвать глаз от мертвого лица Лили. Его руки зарылись в землю, струи дождя стекали по брюкам, но он ничего не чувствовал. В мире не осталось ничего, кроме этих синюшно-бледных черт, которые от гниения уже частично лишились своей нежности.
Он не понимал.
Он ничего не понимал.
Пучок света ожил. Но кто же держит фонарь, если Лили там, холодная и засыпанная землей? Он развернулся, чтобы разглядеть стоящую перед ним фигуру.
В тот же момент она подняла фонарь, ослепив его. Юго заслонился рукой. Он ничего не видел. Он заморгал, пытаясь разглядеть очертания тени… Женщина… Знакомый силуэт… Мокрые волосы прилипли к голове. Я… знаю… кто… ты… В этом не было никакого смысла.
– Юго?
Свет приблизился.
И Юго узнал склонившуюся над ним Лили. Он стремительно перевел взгляд на труп. Темнота скрывала тело. Он выхватил фонарь из рук Лили и направил на лежащую в земле женщину.
Алиса.
Он снова повернулся к той, что стояла над ним.
Лили.
Живая. В этом не было никаких сомнений.
Я схожу с ума.
– Юго, ты меня слышишь? – встревожилась Лили.
Он кивнул. Паническая атака. От волнения в голове все перемешалось, только и всего. Лили что-то ему говорила.