Алиса побагровела.
Феликс успокаивающе сжал её руку.
Когда новоявленные родственники покинули дом, Алиса виновато посмотрела на сестру.
– Злишься на меня?
Сания пожала плечами.
– Пусть это останется на твоей совести. Вряд ли папа радовался, когда ты попросила его сделать дарственную только на тебя. Ты доставила ему лишнюю боль.
– Как сказала бабка, это компенсация… за моё детство, – неуверенно произнесла Алиса. На её щеках появился румянец.
Она не видела выражение лица мужа, иначе забеспокоилась бы по-настоящему.
Глава 5
Алиса подняла тяжёлую сумку обеими руками, переступив три широких ступеньки, опустила её на площадку крыльца. Повернувшись к дочери, поманила ей к себе.
– Помнишь, о чём мы договаривались?
Оленька, тараща большие, голубые и круглые, будто кукольные глаза, кивнула.
– Ты должна слушать тётю Саню. А Илья и Мия будут играть с тобой. Тебе ведь одной дома было скучно?
Оленька снова кивнула.
– Зато теперь станет веселее. А мамочка должна уехать, чтобы стать актрисой. Я должна заработать денежки, тогда смогу купить тебе много кукол и красивых платьев. Ты ведь хочешь увидеть мамочку в телевизоре и этим похвалиться в садике друзьям?
Оля неуверенно пробормотала:
– Хочу.
– Вот. Поэтому мне надо уехать.
– Как папа? Он тоже хочет стать артистом?
Алиса тяжело задышала, пытаясь справиться с порывом гнева. При одном упоминании и даже мысли о Феликсе её охватывала злоба, обида и ненависть, зародившаяся на месте былой любви.
– Нет, папа не желает быть артистом, он тоже поехал зарабатывать денежки для тебя, – проговорила она, поборов желание выругаться на мужа.
– Не хочу денежек, хочу, чтобы вы были со мной, – чуть не плача, заявила Оля, совершенно сбитая с толку матерью.
– Я заберу тебя к себе… потом…, а пока ты поживёшь у тёти Сании и дяди Марка. Пойдём, отведу тебя к ним.
Алиса приоткрыла дверь, втолкнула сумку с вещами в коридор. Взяв за руку дочь, пошла в сторону беседки. Оттуда доносился смех и громкие голоса.
Конец октября выдался тёплым и солнечным. Осень на Кубани могла играючи, после череды дождливых дней, вернуть бабье лето. В прозрачном воздухе, напоённом сохнущей листвой и поздними цветами, снова полетели лёгкие паутинки.
Илья и Мия в ожидании обеда занимались любимым делом: играли в бадминтон. Родители понятия не имели, что их отпрыски сражались не просто так из удовольствия, а вполне осознанно и весьма азартно на свои карманные деньги. Пока их силы были равны, поэтому они проигрывали по очереди, но каждый мечтал сорвать большой куш.
Марк сам занимался подготовкой к обеду. Сейчас он брызгал водой на угли, убирая жар, чтобы овощи и рыба не подгорели. Первая порция перца, баклажанной и кабачков уже исходила паром на столе беседки. Время от времени он поглядывал то на детей, что-то слишком сосредоточенно играющих на площадке, то на жену, лежащую в раздельном купальнике на фланелевом на пледе. Она пыталась загореть под последними солнечными лучами уходящего бабьего лета. Каждый раз как Марк смотрел на Санию, вместе с волной жара и вожделения он ощущал странную нежность и тихую радость. Больше двух с половиной месяцев он провёл в страхе навсегда потерять дорогую для него женщину. Лишь вчера его душа немного успокоилась. Отправившись в загс, чтобы выяснить, как продлить срок, данный для примирения супругов, Марк узнал: его жена накануне забрала заявление о расторжении брака. Пока она ничего не сообщила ему о своём решении, но сам поступок говорил о многом. Он готов был пуститься в пляс прямо там перед загсом, от нахлынувшего счастья ему хотелось петь и кричать. Марк понимал, ему ещё многое предстоит сделать, чтобы доказать Сании: он действительно изменился, повзрослел, способен принимать серьёзные решения и брать на себя ответственность. Оказалось, ему доставляет удовольствие радовать своих дам и сына завтраками, подарками и сюрпризами. Он знал, впереди долгий путь до настоящего прощения его женой, но теперь, осознав, насколько она ему необходима и как он её любит, Марк собирался пройти этот путь до конца.
– Как мы вовремя, – воскликнула Алиса, появившись из-за угла дома. – Прямо к обеду попали.
Марк угрюмо покосился на свояченицу, её появление никогда не приносило ничего хорошего. Они не встречались почти неделю, и он был согласен не видеться с ней ещё столько же. А после того, как узнал о чувствах Феликса к Сании, то больше не желал сталкиваться и с ним. До Марка дошли слухи, что свояк уволил всех рабочих и продал автомастерскую. Чем он собирался заняться дальше, сведений не имелось, об этом не ведали даже их общие друзья.
Сания встала с покрывала, Взяв парео, обвязала им себя, соорудив что-то наподобие сарафана.
– Мы скоро будем есть, так что присоединяйтесь к нам.
Алиса подтолкнула дочь к двоюродному брату и сестре.
– Олюшка, иди поиграй с Ильёй и Мией.
Оля радостно побежала по траве к родственникам.
– Еда это, конечно здорово, но мне милая сестричка, – слово милая Алиса ухитрилась произнести с изрядной издёвкой, – надо срочно поговорить с тобой.
Марк запротестовал:
– Все разговоры потом, у меня уже рыба готова и овощи остывают. Пора звать всех к столу.
Алиса нахмурилась. Покосившись на изящные золотые часики на запястье, мотнула головой.
– Пусть Марк покормит детей, я не могу откладывать разговор и на час. У меня очень мало времени.
Марк рассердился:
– Что за срочность такая! Вечно твои дела самые важные и их надо решать сию секунду и немедленно. Ты заявилась, никого не предупредив, а теперь не даёшь нормально пообедать.
Алиса, побагровев, негромко произнесла
– Если хотите, я начну при ваших детях, пусть они услышат, что их мамочка натворила. Или всё-таки мы поговорим наедине. Что скажешь, сестричка?
– Я не понимаю, о чём речь, – удивилась Сания, не чувствуя за собой никакой вины. Но зная о несдержанности Алисы, способной в ярости наговорить гадостей, попросила мужа. – Марк, иди с детьми в дом и кушайте там. Я поговорю и присоединюсь к вам.
– Почему ты идёшь у неё на поводу? Что такого важного она может сообщить? – проворчал он.
Алиса сузила глаза и с ненавистью уставилась на сестру.
– Могу. Ещё как могу. Сегодня утром я узнала, что Феликс подал на развод. – Она перевела взгляд на Марка. – Не догадываешься из-за кого он это сделал? И это ещё не всё. Он продал автомастерскую, переписал квартиру на Олю и собирается уезжать. Так будем разговаривать или нет? – повысила она голос.
Сания помрачнела.
– Не понимаю, причём здесь я. К решению Феликса не имею никакого отношения. Впервые слышу, что он уезжает.
Марк покачал головой.
– Конечно, лучше обвинить во всём сестру, чем разобраться в своих ошибках. Алиса, думаешь, Феликсу понравилось, как ты поступила в истории с наследством. Он окончательно разочаровался в тебе.
– Уводи детей, – процедила Алиса. – Я уже едва сдерживаюсь.
– Марк, пожалуйста, идите в дом. Не волнуйся, всё будет в порядке.
– Да я боюсь тебя с ней оставлять. Она же ненормальная.
– Идите.
Марк взял большое блюдо с рыбой и овощами, поджаренными на огне, и позвал детей. Услышав его призыв Илья и Мия, подхватив Олюшку, отправились следом за ним в дом.
Сания села на плетёный стул, положила руки на стол.
– О чём ты хотела со мной побеседовать? Кажется, всё уже высказала.
– Не всё. Как бы ты не оправдывалась, но есть и твоя вина в том, что Феликс разводится со мной.
– И в чём же она?
– В том, что ты существуешь на этом свете, в том, что ты ему встретилась. Ещё в детстве, я злилась, когда слышала: твоя сестра умная и хорошая, бери с неё пример. Почему никто не думал, что я чувствовала при этом, не нужно было нас сравнивать. Разве я виновата в том, что менее сообразительна и способна? Мне надо головой об стену биться, лишь бы убедить, я просто другая и ничем не хуже тебя?
Сания устало провела рукой по лицу. Ей надоели глупые претензии сестры. Постоянно одно и то же.
– Я уже говорила тебе. Ты не глупая, а ленивая. Всегда делала лишь то, что быстро получалось. Не стоит завидовать другим, если сама не старалась как следует, по-настоящему.
– Хватит читать мне нотации и учить жизни, – Алиса плюхнулась на стул. – Я давно выросла. В общем так. Я не смогла уговорить Феликса не разводиться со мной. Знаешь, что он мне заявил? Ему, видите ли, противно рядом со мной находиться, даже просто смотреть на меня ему не хочется. Вот сволота! Он решил уехать из Темрюка и устроиться в другом месте. Не сказал в каком. Сообщил, что будет платить хорошие алименты на Олюшку, но квартиру мне не доверяет, поэтому оформил её на дочь. Представляешь? Не доверяет. Сам стал свободным, а на меня повесил обузу. А чем я хуже его? Разве не могу тоже начать жизнь заново, с нуля? Мне всего-то двадцать девять. Я красива и молода. Хочу уехать с подругой в Москву. Так можно хорошо заработать и подыскать кого-то получше Феликса. Пусть потом локти кусает.
– Что ты мелешь? – рассердилась Сания. – Какие заработки у воспитательницы в детском саду? Ты же больше ничего делать не умеешь.
– А вот тут ты ошибаешься. Знаешь, как востребованы квалифицированные воспитатели в Москве? Богатые люди сейчас нанимают для своих детей воспитателей с дипломом и опытом работы, а у меня имеется и то, и другое. – Алиса показала на себя. – Плюс приличные внешние данные.
– Это как раз будет минусом, зачем женщине впускать в свой дом потенциальную соперницу, – усмехнулась Сания.
– Не все так думают, как ты. А когда смогу продать дом в Лесном, и у меня будет первоначальный капитал, то попробую начать своё дело.
– Какое же?
– После решу, когда присмотрюсь что к чему в Москве. Вот такие у меня планы. И пусть Феликс не думает, что я ни на что не способна. В общем, мне нужна твоя помощь.
– В чём же?
– А ты не догадываешься?