— Элиан, ты о чем думала? — налетает она на меня. Потом осекается и уже сдержаннее спрашивает: — Ничего, что я на ты?
— Ничего, — ошарашенно бормочу я. — Что случилось?
— Это я у тебя хочу спросить, что случилось, — девушка поджимает губы. — Ты каким образом свой резерв до такого состояния довела?
— Ты можешь видеть резерв? — удивленно вскидываю брови. Я слышала, что есть артефакты, позволяющие его отследить, но не знала, что они доступны каждому. Прекрасно понимала, почему он может быть, к примеру, у Мэтта, но у Амелии?..
— Это врожденный дар, — она проходит внутрь и устраивается в кресле. — Каждый артефакт — это попросту отражение каких-то способностей, которые всегда были у человека. Некоторые из них забылись за пережитком лет. Я, конечно, не отношусь к очень древним и одаренным магически родам, но кое-что могу именно по праву рождения. Ты ведь тоже ишейхе.
— Ишейхе? — переспрашиваю. Все происходящее кажется каким-то сюрром, кровь стучит в висках, мозг отчаянно отказывается воспринимать все происходящее.
— Люди с некоторыми нетипичными способностями в магии, — преподавательским тоном продолжает Амелия, будто бы весь этот диалог для нее так же естественен, как и любая светская беседа. — Если не ошибаюсь, у тебя очень хорошо развиты чары иллюзии. Еще никогда не видела такого потенциала! А вот резерв… Ты вообще в курсе, что полное истощение резерва для ишейхе сродни смерти. Либо ты умрешь, либо навсегда потеряешь источник магии. И тут еще неизвестно, что из этого хуже!
— Тпррр, — я хватаюсь за виски и присаживаюсь напротив.
— Элиан! — Амелия вскакивает и обеспокоенно касается моего плеча. — Почему твой резерв даже сейчас опустошается?
— Мне… мне пришлось применить чары, которые до сих пор меня выкачивают, — я признаюсь. Но не потому что мне хочется этим поделиться, скорее, слова сами соскакивают с губ.
— Я могу тебе помочь? — спрашивает настороженно.
— Помочь?
— Для того, чтобы помочь тебе с этим справиться без вреда для резерва и тебя самой, мне нужно твое разрешение. Я не могу залезть в твою магическую суть без него, меня таким откатом накроет, что мама дорогая!
— Почему ты хочешь мне помочь? — спрашиваю вяло.
Амелия смотрит с удивлением, будто бы не понимает вопрос. А потом начинает поспешно говорить:
— Ну, ты же ишейхе, — неловко ведет плечами. — Да и просто… почему бы не помочь, если я могу?
Теперь мой черед удивляться. Я не чувствую подвоха в ее словах, да и в ней самой не чувствую. Будто бы знакома с Амелией Эдель уже долгие годы, а не пару дней лично и телега сплетен сверху.
— Ааа, я поняла, — она хлопает себя по лбу и улыбается. — Просто ты мне не доверяешь!
И это тоже. Да, наверное.
— Как ты узнала, что в чае зелье истины? — спрашиваю я. Знаю, что это не самая животрепещущая тема.
— Все благодаря моему дару, — усмехается. — Как только девушки начали пить чай, их магический фон тут же изменился. Потому и поняла сразу. А вот как ты узнала?.. Впрочем, можешь не отвечать. Я с уважением отношусь к чужим секретам, потому что у меня своих предостаточно[2]. Но если вдруг захочется поделиться…
— Прости, — отвечаю честно. — Но пока я не готова.
— Как скажешь, — она открыто улыбается. — А помощь примешь?
— Помощь приму, — не знаю почему, но соглашаюсь. Ловлю себя на мысли, что в последнее время начинаю слишком легко доверять людям. Сперва Алер с Катрин, потом Мари, теперь и Амелия… Но в то же время понимаю, что не зря.
Если раньше для меня существовал лишь Кайд, то теперь у меня начинают появляться и мои личные… друзья?
Глава 25. Щ — Щелкнуть по носу
Я много раз была на королевских приемах, хорошо знала, с каким размахом проводятся подобные празднества. Помимо прочего, знала и то, у каких стен надо стоять и за какими колоннами прятаться, чтобы даже внимания излишне настырных кавалеров не привлекать.
Королевская чета восседает на троне, приветствует своих гостей. Наследный принц Маркус со своей супругой неподалеку, беседуют с Ланари Лис и Кенаром. Принцесса Корнелия ведет Мэтта в танце, все заняты своими делами.
План простой. Дождаться разгара мероприятия и подлейшим образом сбежать. Попробовать проникнуть в личные покои второго принца Мэтта и поискать хоть какие-то намеки на гильдию «Решерш». В наличии имелся и второй план, на случай, если первый себя не оправдает. Ходить по столице и криками вроде «Ау, гильдия „Решерш“, я Элиан Зерг и вы, кажется, меня искали».
Звучит абсурдно, бесспорно. Вот только следует сделать хоть что-то…
Благодаря Амелии я и правда чувствовала себя куда-как лучше. Более того, даже бодрее обычного. Она напитала своей личной магией моей резерв, подлатала трещины — это с ее слов — и придала жизненных сил. Это все сильно играло мне на руку, ведь как мне уже хорошо известно — при слиянии двух магий образуется новая. А потому я смогу колдовать без страха обнаружить свое участие в каких-то темных делишках. Из-за этого, правда, пришлось отказаться от чар иллюзии, используемых мною для создания длинных волос. Постаралась замаскировать все якобы собранной наверх прической.
— Танцуешь? — от внезапного вопроса я вздрагиваю, поднимаю взгляд и… Чертов Алер! Вот любит он всегда появляться слишком неожиданно.
— Мне казалось, что тебе крайне неприятно мое общество, — отвечаю я. Мысленно же добавляю: — Катрин, спасибо тебе за помощь. Если ты на меня в обиде, прости, пожалуйста.
— Да? Разве я об этом говорил?
— Некоторые вещи совершенно необязательно проговаривать.
— Пожжжалуйсссста, Эли, — отвечает Катрин. — Я на тебя не обижалассссь. Настало время впадать в сссспячку… Мне ссссложно поссстоянно быть рядом. Но и осссставить вас ссссейчас я не могу.
— Ты как типичная барышня додумала себе лишнего, — скривив в кривой усмешке губы, говорит Алер. — Мне не неприятно твое общество.
— Гильям, что ты тут делаешь? Разве не ты говорил о том, как сложно пробраться в столицу во время отбора?
Судя по всему, наш с Катрин диалог он не слышит.
— Для девушки, да, — незамедлительно отвечает он. — Для меня, нет. Кстати, не хочешь познакомиться с моим отцом? Он как раз интересовался причинами разрыва помолвки.
Алер кивает в зал, и почти тут же я выхватываю в толпе фигуру, как две капли воды похожую на Гильяма. Те же светлые волосы, собранные в низкий хвост, то же отрешенное выражение лица, те же чуть вальяжные движения. Я почувствовала сильное смущение, к щекам прилил румянец. Мне как-то и в голову не приходило, что придется разговаривать о разрыве нашей помолвки с главой рода Алер.
— Расслабься, — хмыкает мой несостоявшийся жених. — Я, как и обещал, рассказал ему все с просьбой о совете. После бала он хочет обсудить все произошедшее и с тобой. Не переживай, тебе не придется выслушивать претензии о собственном вероломстве.
— Спасибо, — выдавливаю я, хотя все еще ощущаю скованность. Чувствую и то, что Алер будто пытается меня задеть.
— Спасибо в карман не положишь. Выпишешь потом чек из королевской казны?
— Алер! — возмущенно выдыхаю я. — Я не собираюсь…
Хочу сказать, что не собираюсь выходить замуж за Мэтта. Да и почти уверена, что не предложит. Но Гильям перебивает:
— Тщщщ, моя маленькая девочка, — внезапно его рука оказывается на моих губах. А его лицо так близко, что сердце пропускает удар и уже через секунду поднимается к самому горлу. Дыхание перехватывает. — Ну, раз ты не танцуешь, то придется поискать себе леди посговорчивее.
Я не сразу прихожу в норму, перед этим стараюсь отдышаться и усмирить гнев. Мне до одури хотелось бросить в спину уходящего Гильяма что-то обидное, но в то же время я понимала, что у нашей маленькой, почти семейной разборки и без того было слишком много зрителей. Ведь как известно, если при дворе что-то увидел или услышал один, то слышали все.
Глубоко выдохнув, я безучастно утыкаюсь взглядом перед собой. Как вдруг боковым зрением замечаю все тот же знакомый силуэт, приглашающий на танец одну из присутствующих девушек. Алер обольстительно улыбается, даже шепчет ей что-то на ухо, из-за чего леди заливисто смеется. Пожалуй, чуть громче, чем того позволяет этикет. Я как завороженная наблюдаю за грациозным танцем и чувствую, как в груди просыпается настоящий ураган.
— Нет, я не ревную, нет, не ревную, — повторяю про себя, — я не могу ревновать. Это исключительно партнерские отношения!
— А мне, кажетссссся, ревнуешшшь, — заливистый змеиный смех в голове.
— Катрин, а ты, случаем, не можешь как-то ненароком выскользнуть из его рукава и познакомиться с этой прелестной барышней? — мысленно проговариваю я и в тот же миг ругаю себя за такое низкое предложение.
— Боюссссь, Гильям не поймет, — хихикает вининумис. — Но я бы хотела оценить реакцию… Ессссли она будет такой же умотрительной, как и твоя, то, сссчитай, период до зимовки прошшшшел хорошшшшо.
— Катрин, пожелай мне удачи, — прошу я. Даже губами просьбу проговариваю, но беззвучно.
— Удачи, девочка.
Она знает, что я задумала. Интересно, доложила ли Алеру?
— Ты мне что-то расссказывала про женскую солидарность, — в ответ тянет Катрин.
Я прохожусь взглядом по зале, вдыхая плотный и сладкий из-за обилия женского парфюма воздух. И осторожно пробираюсь к дальнему выходу. Никто не должен заметить моего ухода, а если заметит — скажу, что мне стало дурно.
Все же наблюдать за плясками Алера не так важно, как пробраться к Мэтту.
Темные узкие коридоры, подсвеченные от силы парочкой магических светильников, почти полное отсутствие стражи — я приглядываюсь. Иду спокойно и вальяжно, будто бы хорошо знаю, что делаю. Впрочем, пока что весь путь до покоев Мэтта совпадает с дорогой до моих покоев.
Юркнув в очередной узкий и безлюдные проход, навешиваю на себя чары иллюзии. Теперь со стороны меня не отличить от простой стенки. Если, разумеется, не присматриваться. Точнее, не знать, куда именно смотреть.