— И, что? В чём ваш план? — потребовал ответа Риваль.
— Один из планов, мистер Блауман, — Лаплас назидательно подняла указательный палец. — Сделать человечество сильнее. Вы же видели верфи вокруг станции. Мы строим флот. Мы разрабатываем новые технологии. Создаём оружие. Ищем пути к спасению, чтобы потом ими воспользоваться. Есть и другие планы, но в данный момент все наши усилия брошены на то, чтобы максимально усилить человечество.
Риваль почувствовал, как у него нервно дернулся глаз.
— Война? Вы думаете, что мы будем способны воевать с ними? Чёрт, да вы же только что сами сказали, что эти ребята превосходили нас технологически, но так и не смогли победить. Какой у нас есть вообще шанс в столкновении с таким противником!
— Никогда не стоит отказываться от борьбы, даже если она выглядит безумием. И не стоит марать нас чёрно-белой краской.
В голосе голограммы впервые промелькнуло что-то похожее на негодование или даже возмущение.
— Поверьте, мы прекрасно понимаем, что наши методы могут считаться жестокими и аморальными. Вы можете это принять или можете нас ненавидеть, — бесстрастно произнесло голографическое изображение Лапласа. — Это ничего не изменит. Мы, как делали то, что считали правильным, так и продолжим. Если потребуется убивать для того, чтобы наше начинание закончилось успехом, то значит люди будут умирать. Это не так уж сильно отличается от того, чем занимались вы и ваши люди в РУФ, мистер Блауман. Разве ваши агенты не устраняли неугодных?
— Это...
— Что? — перебила его голограмма. — Было вызвано необходимостью? Удобная отговорка. Вы шпионили. Крали информацию. Шантажировали других, чтобы её получить. Даже убивали, когда это соответствовало интересам вашей организации и государства. Скажите, мистер Блауман, вы знаете, сколько людей гибнет в мире каждый день?
— Нет, но...
— Их сотни тысяч. Миллионы. Всего за день умерло больше людей, чем погибло за всё время вашей войны с Рейнским протекторатом. Старость. Несчастные случаи. Убийство. Наркотики. Суицид. Голод. Болезни. Тысячи причин, что отнимают чужие жизни в чудовищных количествах. Мы, лишь одна из многих и даже не самая опасная. Нам не нужно ваше прощение. Лишь осознание факта, что мы не остановимся. Фонд Лапласа будет делать всё от него зависящее, чтобы выполнить свою миссию. Мы пойдём по трупам и перешагнем кровавые реки, если потребуется, но сделаем то, что должно. С вами или без вас. Такова реальность. И всё, что вы можете сделать — это принять её.
Блауман стоял, глядя на спокойное и бесстрастное голографическое изображение человека, что был уже давно мёртв.
Сказанные им слова безумным вихрем крутились в голове, окончательно выбивая его из равновесия. Это походило на встречу человека с разбушевавшейся стихией. Всё равно, что смотреть на цунами, волнами накатывающее на прибрежный городок. Ты прекрасно понимаешь, что сделать ничего не в состоянии. Тебе просто нечем остановить этот безумный вал, грозящий снести всё, что находится перед тобой и разрушить это без остатка. Патовая ситуация, в которой ты остаешься безучастным наблюдателем, не способным хоть как-то повлиять на происходящее.
Именно так сейчас чувствовал себя Риваль. Обычным наблюдателем. Ему дали возможность взглянуть на грядущую катастрофу и осознать её масштаб. И в тоже самое время он ненавидел того, кто скрывался за голографической маской больше всего на свете. Этот человек вызывал у него только ненависть просто потому, что его действия и мировоззрение в корне отличалось от тех, которых придерживался Риваль. Он вызывал отвращение.
Но, кое в чём он был прав.
Можно сколько угодно думать, что цунами не остановить. Можно принять этот факт и смириться с ним.
Хищные морские волны всё равно придут и разрушат всё, что стоит на берегу.
Но это совершенно не означало, что стоит опустить руки и принять смерть от беснующейся стихии. Люди будут сопротивляться. Будут сражаться. Просто потому, что такова их природа. Они станут защищать то, что принадлежит им. И даже если ты ненавидишь своего соседа, вы всё равно станете вместе таскать мешки с песком и стремится защитить свой маленький городок от грядущей катастрофы.
Он в это верил.
И не смотря на свою ненависть, Риваль прекрасно понимал, какое решение он примет.
По крайней мере сейчас.
***
Франкс
Человек, которого Риваль и Шан знали под именем Альмарк поднялся с кровати в своём особняке.
Стоило ему открыть глаза, как системы умного дома моментально отреагировали на пробуждение хозяина. Панорамные, от пола до потолка, окна спальни моментально стали прозрачными, впуская внутрь комнаты солнечный свет и открывая великолепный вид на лес за окном.
Забавно, но при всей таинственности его личности, утро Альмарка практически ничем не отличалось от утра сотен тысяч и миллионов обычных людей, что просыпались сейчас вместе с ним.
Душ. Небольшая тренировка, чтобы размять тело. Уже приготовленный завтрак ожидал его на столе на кухне. Он никогда не ел в просторной столовой, находящейся в этом доме, предпочитая принимать пищу именно на кухне. За едой последовала чашка крепкого чёрного кофе и планшет с новостями из верденской столицы. Многое из того, что писали журналисты в своих утренних блогах и выпусках он знал уже и так.
Просто порой было крайней любопытно взглянуть на происходящее «с другой стороны».
Но рано или поздно, утру приходит конец. Начинается рабочий день, а учитывая двойную жизнь, сделать предстояло очень многое.
Войдя в собственный кабинет, Альмарк опустился в кресло. Прикосновение к полированной поверхности стола из чёрного стекла, моментально запустило заранее подготовленные программы.
Система, встроенная в этот стол также, была связана с передатчиком СКС, установленным в этом доме, что давало ему возможность получения информации из любого места в режиме реального времени. Не важно, где находились его агенты. Если у них существовал доступ к системам квантовой связи, то их рапорты Альмарк получал практически в ту же секунду, как они были отправлены.
Филиссия и «Сильвана» уже возвращались с базы «Голгофа» назад. Его ручная ведьма доставила на станцию Блаумана и Линфен, забрав взамен столь необходимый груз и сейчас летела сюда, на Галахд. Правда пройдёт по меньшей мере три недели, прежде чем она вернётся в систему.
Досадно. Неудобно. Впрочем, вероятно, с помощью доктора Линфен, Фонд вскоре сможет преодолеть и эту проблему.
Седьмой флот уже выдвинулся на базу ВКФ «Сиракузы» на Тендрисе. Собранные Виктором Райном силы покинули систему Фарон и направлялись к Валетрии. Пройдёт по меньше мере две с половиной недели до того момента, как они доберутся туда для нанесения удара.
Что же, это произойдёт несколько раньше, чем Альмарк полагал. Первоначальный план верденской операции «Катапульта» находился в его руках с того момента, как она родилась в голове Михаила Гаранова. Изначально он предполагал, что Филиссия вернётся раньше, чем Седьмой флот нанесёт свой удар. Впрочем, не так уж это и страшно. В план легко внести дополнительные корректировки.
Дальше.
Штудгард всё ещё находится у Бедергара.
Второй флот Протектората продолжал мероприятия по укреплению системы, но в данный момент она защищалась именно силами Второго флота, находящегося в системе. Рейнский план работал именно так, как и должен был. Их присутствие сковывало силы Террадока и верденского флота у двойных звёзд Лаконии, не давая им покинуть это место. Любой компетентный офицер должен понимать, что если они попытаются это сделать, то Штудгард может и не упустить возможности. Особенно с учётом того, что Филипп продолжал прощупывать и Лаконию и Звезду Дария своими разведывательными отрядами, дабы держать верденцев в постоянном напряжении.
Здесь пока всё развивается в соответствие с планами самого Альмарка. И, судя по всему, будет идти так и дальше. Только если не случится что-то экстраординарное. Никогда нельзя забывать о форс-мажорах.
Дальше.
Первый и Третий флоты Протектората под командованием Вирены Анны Бейншталь и Августа Винсента-Рау.
Эти двое так же уже выступили со своих баз. Риваль постарался вспомнить, когда такое количество военных кораблей Рейна в последний раз покидало свои порты и не смог. Да. Впечатляющая сила, которая вскоре обрушится на свои цели.
Иоахим был прав. Для верди это станет настоящим шоком. Альмарк даже улыбнулся, представив себе их лица в этот момент. Впрочем, полюбоваться на них у него ещё будет возможность в будущем. В конце-концов они давно готовились к этому шагу Адлера.
Кто бы мог подумать, что имперские амбиции из тлеющих углей превратились в яркое и очень горячее пламя.
Пролистывая файл за файлом, Альмарк незаметно для себя погрузился в мысли о прошлом. Сколько всего было сделано... и сколько ещё предстоит. Работа, которой не видно ни конца ни края. А ведь всё только начинается. И чем дальше, тем активнее они будут проявлять себя. Это неизбежно. К сожалению. Но ничего не поделаешь. За всё придётся платить.
Главное, чтобы в ближайшее время всё закончилось именно так, как запланировано. Остальное они смогут и переиграть при необходимости. Но Валетрия...
Это будет поворотный момент.
Альмарк посмотрел на единственный предмет декора, имеющийся в кабинете. Простая серебряная рамка, в которой находилась самая обычная фотография. Плоская и старомодная, она стояла на столе с изображённой на ней тёмноволосой женщиной.
Это место дорого ему стоило. Больше, чем кто-то мог бы подумать.
На одном из экранов загорелось новое сообщение и Альмарк коснулся голографической иконки. Дверь в кабинет открылась, впустив высокого и подтянутого блондина в деловом костюме двойке без галстука.
— Как у нас дела? — поинтересовался Альмарк, откидываясь на спинку кресла и сплетая пальцы рук между собой.
— Мы забрали всё, что имелось у Шестого отдела, — доложил Нойнер. — Остатки моего тела, все записи и материалы, плюс исходники всех файлов. Ничего не осталось. Также нам передали Элеонору Годдарт.