Рассказывал Крайссер интересно, с жаром и увлечением. Оказывается, более всего к проклятиям предрасположены человеческие марги. Их воля, вкупе с силой, приправленной магическими атрибутами и заклинаниями, могла уничтожать города. Дабы не допустить бесконтрольной деятельности, проклятийники подлежали строгому контролю. Марги давали клятвы о не использовании некоторых видов заклятий без особого разрешения властей или смертельной опасности. Да и ступени посвящения насчитывали двенадцать уровней допусков. У самого Крайссера был десятый. Впрочем, уже одна классификация проклятийника отпугивала многих, а эмблемка в виде коршуна на камзоле отбивала у любого противника желание связываться с носителем такой силы. Страшнее были только некроманты и боевые некромарги. Но последние и вовсе наперечет во всей Альвадии.
Любопытно было узнать, что единственные, перед кем проклятийники были бессильны, это аракниды. Черная суть расы не воспринимала действие заклинаний как угрозу. Аракниды просто поглощали заклятия, становясь только сильнее. Что нам и было продемонстрировано на Аркханне. Димарг показал тройку смертельных заклинаний в действии. Дрызг, гниль и сушеницу. Подруга даже не поморщилась, тогда как от другого существа или человека остались бы ошметки плоти, сгнивший труп или усохшая до кости мумия соответственно. А вот для меня Крайссер заготовил пакостные проклятия.
Не зря же посадил к себе поближе. Видимо, в качестве жертвенной овцы моя кандидатура его вполне устраивала.
Первым делом я стала жутко чесаться. Казалось, под кожу въелись тысячи мелких жучков. Зуд был настолько нестерпимый, что хотелось разодрать плоть до костей. И для устранения действия проклятия димарг вызвал Добрмана. Эта сволочь делала все настолько медленно, что я чуть не взвыла, до крови расчесывая кожу на сгибах локтей и под коленями.
И как только Сторис понял, что именно этот адепт испытывает ко мне жгучую неприязнь? Ведь специально вызвал его. Может, уже прознал про столовую?
Когда Доберман справился с первым заданием, Крайссер похвалил, сказав, что мы как нельзя лучше подходим и для следующего опыта.
Я приготовилась к худшему.
Это было проклятие видений. Жертве начинало казаться, что на нее сыпятся личинки жуков, пауки, слизни, в общем, вся ползуще-бегающая мелкая живность, какую можно представить. Злорадно ухмыльнувшись, Добрман прочитал слова заклинания. Первые пять минут ничего не происходило. Я уж подумала, что не подействовало. Но нет, что-то коснулось ноги и поползло по голени. Едва увидев жирную многоножку, взвизгнула и щелчком отбросила ее в сторону. Тотчас волосы на голове пришли в движение. Крохотные лапки перебирали по коже, создавая впечатление, что моя шевелюра резко решила мигрировать в теплые края. Я тряхнула головой. На нос плюхнулся паучок. Черненький с мохнатыми ножками и красными глазками. Визг перерос на новый уровень. Вскорости я валялась на полу, пытаясь избавиться от многочисленной мерзопакостной братии, лезущий везде и отовсюду. Было страшно и противно. Я ничего вокруг не видела, барахтаясь, как перевернутый на спину жук. Молилась только о том, чтобы все закончилось.
А потом я услышала смех. Приоткрыв глаза, которые тут же зажмурила, чтобы туда не пролезла скользкая личинка, я выцепила взглядом Добрмана, который откровенно надо мной ржал. Да и Крайссер, стоящий неподалеку, усмехался.
Сволочи! Гады! — разозлилась я. Никто и не думал прекращать весь этот цирк. — Сейчас устрою вам представление. В конце концов, это всего лишь действие заклинания. Вполне возможно, что на самом деле мне только все кажется. А если так, то нужно представить, что ничего и никого на моем теле нет. Еще лучше, если подпалить это огнем. Но таким, чтобы меня не обжигал, а вот насекомых прогнал куда подальше.
Сразу стало легче. Я вздохнула, радуясь передышке. Теперь осознала, что все это время валялась на полу.
Некрасиво как-то. Всю грязь собрала!
Поднялась, усердно отряхивая мантию и платье. Сразу и не обратила внимания, как в аудитории все затихли. Ненадолго. Минут на пять. Ровно столько, сколько понадобилась мне, чтобы встать и недобро посмотреть на остальных адептов.
— Ой! — послышалось из первого ряда.
— Что это?
— Фу!
— Гадость!
— Дрянь!!!
— А-а-а, — теперь кричали и извивались все адепты.
С удивлением и нескрываемым удовольствием смотрела на безумную пантомиму, сопровождаемую воплями и криками. Хаотичными движениям адепты что-то стряхивали, стучали по собственным конечностям, трясли головами и отплевывались. Единственные, кого не затронула участь сумасшедших конвульсий, это Добрман и Крайссер. Они стояли позади меня и с вытянутыми от удивления лицами наблюдали за происходящим. Ну, еще Аркханна, потому как на нее проклятия не действовали. Также я заметила всклокоченную макушку Ника, моего вчерашнего знакомого. Он расширенными глазами наблюдал за своей рукой, будто видел нечто удивительное. На всякий случай представила парня в коконе не обжигающего огня. Адепт дернулся, осматриваясь вокруг себя, затем бросил взгляд в мою сторону и благодарственно улыбнулся.
— А это на самом деле весело, — улыбнулась ему в ответ, правда, Добрман? — развернулась к адепту.
Последнюю фразу я сопроводила маленькой армией паучков и личинок, высыпанных из воображаемого ведра ему на голову. Препода трогать не стала. Чревато. А вот долговязый шарахнулся в сторону и, рухнув на пол, стал изображать бешеного майского жука.
Цветасто выругавшись, Крайссер, наконец, пришел в себя. Он стал бормотать заклинание отмены проклятия. Только судя по недоуменному выражению лица Сториса, у него не получалось.
— Немедленно прекратите, — прошипел димарг, подлетев ко мне.
— Прекратить что? Ваши издевательские опыты над беззащитными адептами? Так, я ничего не делала. Это вон, Добрман наколдовал. Я здесь пострадавшая сторона, между прочим.
— Суворова, вы прекрасно поняли, о чем я. Уберите вашу иллюзию.
— Какую иллюзию, вейр Крайссер? Я первокурсница, не прошедшая инициации, со средненьким потенциалом. Думаете, мне под силу сделать столь масштабное представление?
— Допустим, — процедил Сторис, — тогда как вы сняли проклятие? Я не давал формулу отмены никому, кроме адепта Добрмана.
Упомянутый адепт в это время взвизгнул, огрев себя по щеке. Затем полез в глаз, вытаскивая оттуда несуществующую тварь, попутно сплевывая что-то мерзкое изо рта.
— А я и не снимала.
— Но вы же что-то сделали?
— Да. Перестала паниковать и разозлилась. Затем изгнала ползающую братию куда подальше.
На минуту димарг завис, переваривая мои слова. Потом на его лице отразилось понимание, а затем удивление, восторг и… ужас.
— Суворова, вы трансформировали проклятие! Усилили его воздействие и отразили на другие объекты.
— Это плохо?
— Это гениально! Без подготовки и знаний, интуитивно и масштабно. Суворова, у вас талант к проклятиям!
— Звучит неплохо, — обрадовалась я, — мне кажется или есть но?
— Да, есть, — посерьезнел Крайссер, — снять проклятие можете только вы.
— А как?
— Думайте! У вас же получилась трасформация, так что под силу и обратить ее.
— Я попробую, — пробурчала в ответ.
Как ставить на мне опыты, так все горазды. А как дала отпор, так исправляй сама.
Сосредоточившись на ближайшем адепте, я окутала его огнем, потом еще одного и еще. Посчитав, что работать с почти шестьюдесятью адептами по очереди слишком долго, растянула кокон на всю аудиторию. Последним освободила Добрмана. Будет знать, как тянуть с отменой заклинания. Ага, я же незлопамятная. Просто злая, и все записываю.
Очень вовремя прозвенел звонок. Адепты поспешили удрать из аудитории, шумно обсуждая занятие. Я тоже сложила вещи и собралась на выход.
— Задержитесь, Суворова, — строгий голос Крайссера пригвоздил к стулу.
За что? — я тяжело вздохнула. Поймав ободряющий взгляд Аньки, чуть улыбнулась. — Хорошо, когда есть друзья.
Дождавшись, пока все адепты покинут аудиторию, Сторис сел напротив. Под пристальным изучающим взглядом чувствовала себя на редкость неуютно. Буравила глазами деревянную поверхность стола и ждала. Но димарг молчал. А, может, пытался прочесть меня. Вон, в висках опять закололо.
Наконец, мне это надоело, и я подняла голову. Наши взгляды схлестнулись, будто димарг только этого и ждал.
Как же я устала! Этому-то что от меня надо?
— Алена, вы уже решили, на какой факультет пойдете учиться? — нарушил тишину Сторис.
Ого! Даже имя мое выяснил. Какая честь.
— Да. На факультет Истины. У меня предрасположенность к магии иллюзий.
— У вас талант к проклятиям. Вы человек.
Сказал так, что я невольно поверила: человек — звучит гордо!
— И что?
— В сочетании с даром иллюзий вы сможете стать хорошим проклятийником. Можно сказать, уникальным. Многие из нас достаточно сильны, чтобы работать с готовыми заклинаниями, но в вас есть задатки иного рода. Алёна, вы сможете создавать новые виды проклятий.
— Вейр Крайссер, — я поморщилась, — проклятия несут гибель, страдания или смерть. Не хочу никому причинять боль. Это не мое.
— Но, — димарг подался вперед, — я настаиваю, чтобы вы не были так категоричны. У вас есть время на размышления. Задумайтесь, какие открываются перспективы. Возможности.
— Нет.
— И все же, — Сторис полыхнул взглядом карих глаз. Сейчас они казались почти черными, — в любом случае назначаю дополнительные занятия. О времени сообщу позже. Можете быть свободны.
Подхватив сумку, я бегом помчалась к выходу.
Глава 14
В коридоре меня ждали Аркханна и Ник. Если подруга за меня явно волновалась, то, что здесь делал артефактник?
— Ну, что? — синхронно бросились ко мне ребята.
— Ничего. Предложил выбрать для обучения факультет Смерти. Видите ли, у меня талант к проклятиям.
— А ты? — спросила Анька.
— А что я? Отказалась.
— Серьезно?
Это уже Ник.
— Сторис никого не уговаривает. Наоборот, попасть к нему практически не