— Недооценивать противника, значит, проиграть. Думаешь, ты первая, кому пришла в голову такая идея?
— А кто сказал, что недооцениваю, — я хитро прищурилась, — поцелуй меня!
— Суворова!
— Декан тер Ордленд, это не то, о чем вы подумали. Я всего лишь предлагаю эксперимент, и заодно хочу испытать один артефакт, — демонстративно покрутила браслет на руке, — мне друг сделал.
— Да-а, — задумчиво произнес демон, рассматривая мое украшение, — интересно, сложно и талантливо. И на что он способен?
— Вот это я и собираюсь проверить. Ник как раз усовершенствовал свое творение.
— Николас Хорник?
— Он.
— Талантливый мальчик. Надо присмотреться к нему получше. Такие способности необходимо развивать.
— Ну, так как? Вы мне поможете? — вернулась я к волнующему вопросу.
— Так не терпится поцеловать меня? — Грейм вздернул бровь.
— Если бы декан Смерти использовал иной способ, его и предложила, — огрызнулась я.
Нет. Он что о себе возомнил? Не переломится. Я, конечно, не красавица. Но кто виноват, что теперь так выгляжу? Может, удовольствия и не получит, но сил-то отхватит.
Пока я злилась, демон поднялся и, обогнув стол, стал рядом. Уперевшись руками о подлокотники, навис надо мной.
— Ну что? Готова?
От нахлынувшего волнения в горле пересохло. Демон находился слишком близко. Прядь волос, выбившаяся из хвоста, скользнула на мой лоб. Я вздрогнула. Не в силах оторвать взгляд, рассматривала лицо Грейма. Удивительные глаза, похожие на небо перед дождем. В черных зрачках искорки пламени. Исключительная особенность демонов, но такая завораживающая. Пушистые ресницы и идеальный излом бровей. Губы тонковаты, но именно они притягивают внимание своим ироничным изгибом. А до ямочки на подбородке так и хочется дотронуться… губами.
Резким движением Грейм впился в мои губы, сминая и подчиняя, как делал это Транер. Я инстинктивно сжалась, стараясь не допустить вторжения. Но демон стиснул подбородок, заставляя открыться. Тянущими движениями сероглазый терзал мой рот, будто изголодавший зверь. Я заерзала, пытаясь отпрянуть. Уперлась руками в мужскую грудь. Но все попытки были тщетны. Тело демона, будто из стали вылеплено. Моих жалких попыток он, казалось, не замечал.
Резко отстранившись, Грейм некоторое время рассматривал меня. Я же чуть не плакала. Не рассчитывала, что поцелуй одного будет так похож на другого.
— Не понравилось? — поинтересовался Ордленд.
Я одарила его тяжелым взглядом и демонстративно утерла рот.
— Значит, не понравилось. Но, должен признать, не смог вытянуть из тебя ни грамма сил.
Хоть что-то! — я отвела взгляд в сторону, — образ красавчика померк. Такого отношения я не готова терпеть ни от Грейма, ни от Транера. Неужели все демоны такие жесткие и требовательные?
— Алена, не спеши с выводами. Этот поцелуй… В общем, я специально показал тебе, какими могут быть те, кто захочет получить свое, не считаясь с твоим мнением. Транер ведь именно так целовал?
Я почувствовала, что заливаюсь краской. Но Грейм не дал времени на ответ и продолжил:
— Знаю, что действовал грубо. Прости. Но у демонов есть свойство влиять на противоположный пол. Это врожденное. Давай проверим, сможешь ли устоять, когда тебя будут целовать так.
Грейм дотронулся до моей щеки, очертил овал лица, провел пальцем по губам, заставляя меня разомкнуть их. После притянул за подбородок и поцеловал краешек рта. Короткими и мягкими касаниями Грейм будто заново приучал меня к себе. Судорожно вздохнув, я на мгновение приоткрыла рот. Демон не замедлил этим воспользоваться, прильнув к губам плотнее. Его рука, зарывшись в волосах, скользнула на затылок. Сероглазый зафиксировал мою голову и усилил натиск. Хорошо, что я сидела, иначе давно бы повисла на мужчине. ТАК меня никто еще не целовал. Тело то обдавало жаром, то бросало в холод. Внизу живота все плавилось от желания. Воздух в легких стремительно кончался. А я была настолько поглощена процессом, что, казалось, забыла, как дышать. И только когда перед закрытыми глазами замельтешили черные точки, вновь уперлась ладонями в грудь мужчине. Но лишь для того, чтобы провести по ней и со стоном обвить шею руками.
Грейм снова отстранился, прервав поцелуй. Невольно я потянулась к мужчине, отчаянно желая продолжения. Натолкнувшись на пустоту, распахнула глаза. Легкая насмешка на красивом лице подействовала как ледяной душ. В который раз за вечер загорелись лицо и уши.
— Извини… те, — зачем-то пробормотала я.
Грейм молча выпрямился, подошел к шкафчику, на открытой полке которого стоял графин с водой. Налил мне полный стакан и вставил его в руку. Я машинально выпила.
— Ты открылась. Поддалась соблазну. Я мог легко иссушить тебя, тогда как в прошлый раз и не подозревал о вкусе твоей силы. Она уникальна и невероятно притягательна, как редкое эльфийское вино.
— Но почему…
— Транер использовал первый способ? — закончил за меня демон, — а ты не догадываешься?
Я не ответила, хотя слова так и крутились на языке.
— По глазам вижу, что поняла, — сказал Грейм, — Транер ждет от тебя ответного хода. И ты, как послушная девочка его сделала. Но примени Шатейян хоть каплю демонического обаяния, ты и сама бы не поняла, как превратилась в домашнего зверька, жаждущего ласки хозяина.
— А это всегда так? Неужели нельзя что-то противопоставить?
— Противопоставить нельзя. А вот ослабить можно. Да. Я научу тебя, — заверил термарг, предвосхищая мой вопрос. — Но в общении с деканом Смерти тебе придется какое-то время обходиться без браслета.
Я угрюмо кивнула. Если бы Транер был хоть немного поласковее со мной, я уже и не помышляла о борьбе с ним.
— Твое счастье, что Шатейян не менталист. Его стихии огонь и земля. Во всех демонах сильна темная сторона дара, но не каждому подвластна редкая способность к некромантии. Не стоит забывать и о том, что демоны чувствуют ложь. Поэтому никогда не лги. Старайся говорить правду, ну, или часть правды.
— Как мне справится с ним?
— Твое главное преимущество в том, что он не подозревает о твоих способностях. Этим и стоит воспользоваться. Подойди ко мне, — попросил Грейм, выходя из-за стола.
Я встала, приблизилась к мужчине. Он, сделав несколько пассов, создал зеркальную поверхность, зависшую в воздухе. Затем развернул меня так, чтобы я видела наши отражения.
— Ты уже умеешь видеть ауры и потоки сил. В общении с маргами всегда старайся использовать магическое зрение. Так, ты вовремя заметишь, если кто-то начнет плести заклинания. Посмотри на меня внимательно, что ты видишь.
Я на минуту закрыла глаза, чтобы сосредоточиться, и войти в нужное состояние. После уставилась на Грейма. Его фигура состояла сплошь из разноцветных потоков. Темный силуэт пронизывали преобладающие красные линии. Голову окутала голубая дымка. Причем цвет ее был красивым, насыщенным. Грудная клетка и общий контур рук и ног пересекали сверкающие золотисто-коричневые линии. В районе сердца клубилась тьма, прорезаемая точно такими алыми искрами, которые я частенько замечала в глазах демона.
Вот от голубой дымки отделился тоненький лучик и потянулся вперед. Кинув взгляд в зеркало, обнаружила, что лучик коснулся радужного контура, который принадлежал мне. А вот себя я рассматривала долго. Потоки разноцветных линий переплетались тесно и почти сливались в глазах. Полотно моих сил состояло из зеленого, синего, голубого, красного, золотисто-коричневого, черного и белого цветов. Но насыщенность слабенькая. Различалось все с огромным трудом.
Тем временем лучик Грейма отыскал похожий по цвету канал и попытался слиться с ним. В то же время еще несколько жгутов протянулись к моим вискам и лбу. Захваченная созерцанием происходящего, я не сразу сообразила, что, таким образом, Грейм вторгся в мои мысли и сейчас считывает информацию.
Чтобы прекратить это, я стала вырывать чужие лучи из своей сетки. Но они либо изгибались, увиливая от нападения, либо жглись, попадая на участки, где не было голубого цвета. Именно последнее доставляло боль. Зеленые и коричневые лучи, соприкасаясь с инородными, не причиняли им вреда. И только синие странно вспыхивали, истончаясь от контакта.
Насколько я разобралась с цветовым значением ауры, синий соответствовал водной стихии. И именно вода могла стать противовесом остальным стихиям. Недолго думая, я представила ледяной панцирь вокруг себя. Часть лучей Грейма, оказавшиеся отрезанными от хозяина покрылись инеем, заморозились и, не выдержав напряжения, рассыпались на мелкие льдинки. Темные всполохи, проступившие на моем полотне сил, с жадностью впитали остатки чужой силы.
— Неплохо, — оценил Грейм, — принцип ты уловила. Осталось развить способность распознавать свойство чужих сил и довести реакцию на вторжение до автоматизма.
— Питание происходит по такому же принципу? — уточнила я.
— Да. Но сейчас повторять опыт не будем. Ты должна восстановиться.
Я и не горела желанием. Слишком сложно дался последний опыт. Разобраться во всех этих потоках, сообразить какой и куда направить, непросто. Особенно если все это происходит на фоне общего ослабления и болевых ощущений.
— Тебе пора идти. До начала комендантского часа осталось пять минут.
Неужели прошло столько времени? А ведь до сих пор не спросила про Аньку. Подруга, называется.
Про аракну Грейм отвечал неохотно. Все, что ему было известно, ее содержат в специальном изоляторе. Обвинения сняты, но отпустить Аркханну не могут. И, скорее всего, никогда этого не сделают. Но вопрос почему, демон сообщил, что подруге грозит участь подопытного животного. Она пусть и нечистокровный аракнид, но обладает всеми их качествами. Такого шанса изучить смертельного противника император не упустит.
— Но она же не зверушка! Обычная девушка со своими желаниями и мечтами. Если что и делала раньше плохого, то потому, что не знала, как по-другому. За что с ней так?
— На пороге войны разве кто-то упустит такую возможность? Ты сочувствуешь Аркханне лишь потому, что узнала ее поближе. Но если бы это было не так, как ты отнеслась, например, к тому, кто отпустил Аррана на свободу? Он для тебя монстр, не так ли?