В католическом соборе зазвонил колокол.
Ролли взглянул на острые, тянущиеся к небу шпили из белого камня и заспешил с центральному порталу. В соборе было не очень многолюдно. Ролли выбрал удобное место, чтобы видеть Сайлока, уселся, перекрестился и принялся следить за своим врагом, теперь он уже понимал, что Сайлок — враг. Вместо молитвенника он положил перед собой записную книжку, склонил голову и принялся шевелить губами, как будто шепча молитву.
В это время Нилли вошел в исповедальню и опустил за собой тяжелую бархатную занавеску. В темной кабинке, куда пробивались лишь тусклые лучи света через зарешеченное окошечко, за которым сидел священник, он опустился на колени не на скамейку, а прямо на пол.
— Что привело тебя, сын мой? — спросил священник.
— Я пришел исповедаться, — сказал Нилли, а сам в это время выбросил лезвие выкидного ножа и подсадил его под верхнюю доску скамеечки для ног.
Доска с легким хрустом отошла, и Нилли запустил в темное отверстие руку, пытаясь что-то нащупать.
Капитан Сайлок не мог усидеть на месте. Он поднялся и стал нервно прохаживаться между скамьями, искоса подглядывая на исповедальню.
Ролли, боясь потерять из виду Нилли, пододвинулся поближе к краю скамейки. Он уже мало заботился о том, чтобы производить вид набожного человека.
— Я слушаю тебя, сын мой? — говорил священник.
— Простите меня, святой отец, за все мои прегрешения. Я уже целых две недели не был на исповеди, — проговорил Нилли, все глубже запуская руку в черный проем подставки для колен. — Я чувствовал гнев, святой отец, к одному старику, который был мне другом.
Наконец Нилли нащупал на самом дне подставки сверток, взял его и начал медленно поднимать. Сверток был тяжелым.
— И еще, святой отец, лгал, я трижды за две недели солгал и еще у меня были нечестивые мысли.
Осторожно, боясь зазвенеть, Нилли разворачивал на своих коленях сверток.
— И я очень сожалею об этом.
Нилли смолк, наконец развернув сверток. Там тускло поблескивали заправленные в кармашки из красного бархата десять золотых медальонов работы Микельанджело.
— Что-нибудь еще, сын мой? — спросил священник.
— Нет, это все, — закончил Нилли.
На плечо Ролли Тэйлора легла тяжелая рука. Ролли вздрогнул. Он боялся поднять глаза. Но все-таки, пересиливая страх, он повернул голову. Рядом с ним стоял священник и снисходительно смотрел на Ролли.
Тэйлор не сразу сообразил в чем дело. Тогда священник показал рукой на свою голову:
— Прошу вас, сын мой, снимите шапку, вы в храме.
— А… — спохватился Ролли. — Простите, святой отец.
Он стянул с головы красную бейсбольную кепку Священник еще немного постоял, думая, посоветовать ли Ролли снять темные очки, но потом передумал и удалился.
В это время из исповедальни как раз выходил Нилли, в руках он держал красный бархатный сверток. Нетерпеливо к нему подошел Сайлок. О чем они говорили с Нилли, Ролли не слышал. Он как можно ниже наклонил голову, чтобы остаться незамеченным.
Сайлок и Нилли, очень возбужденные, двинулись к выходу из храма, не скрывая на лицах довольных улыбок.
Ролли последовал за ними, но вдруг вспомнил слова, слышанные им когда-то на проповеди: «И прости их, отец небесный, ибо они не ведают, что творят». Ну нет, подумал Тэйлор, вот эти-то как раз и ведают, что творят, и я должен с ними разобраться.
Прямо от храма Ролли бросился к своей мастерской. Он лихорадочно собирал все, что может ему понадобится, в большую полотняную сумку. Он положил туда связку тротиловых шашек, запальные шнуры, большую пачку искусственного снега для киносъемок, вентилятор, множество банок с искусственной кровью, дымовые шашки и массу еще всяких полезных и нужных вещей. Все это могло ему понадобится для задуманной» операции. Ролли хотелось взять всего, как можно больше, но сумка была набита до краев, а план операции, который он придумал, не позволял брать большого багажа.
Тэйлор сбежал по лестнице, даже не замкнув за собой дверь, бросил сумку в свой микроавтобус и сел за руль.
В кабинете помощника прокурора округа зазвонил телефон. Элиз Кенеди лениво потянулась за трубкой и поднесла ее к уху.
— Алло, я слушаю, — немного игриво произнесла она в трубку.
— Это Ролли звонит, — прикрыв трубку рукой, бросила она Лео Маккарти, 'который уже истомился ожиданием, сидя напротив своей подруги в кресле.
— Передай ему, что мы тотчас же выезжаем, у нас тоже все готово.
Элиз открыла ладонь и сказала:
— Тэйлор, все, как договорились. Мы готовы, выезжаем.
Все они — и Ролли, и Лео с Элиз, и Сайлок с Нилли — спешили в одно и то же место. К шикарной, построенной в романтическом стиле, вилле на берегу озера.
Первыми к месту назначения прибыли Сайлок и Нилли. Возле ворот, от которых тянулась длинная аллея к самому зданию владельца виллы, их остановил охранник. Сайлок, привыкший, что повсюду к нему относятся с почтением и уважением, бросил в окно:
— Нас ждут.
Но лицо охранника оставалось непроницаемым.
— Кто вы такие? — спросил он и взялся на всякий случай за автомат.
Сайлок тоже остался невозмутимым:
— Передайте хозяину, что приехал Самсон. Я — Самсон.
Охранник подошел к телефону, расположенному в будке и связался с домом. Ворота распахнулись, и охранник махнул рукой.
— Проезжайте, хозяин скоро будет, но он просил пропустить вас обязательно.
А Ролли уже расположился неподалеку от дома, за оградой. Он вытащил из машины катапульту для тренировки теннисистов. Катапульта сама выбрасывала яркие теннисные мячики. На шее Ролли длинной гирляндой свешивались розовые свиные сосиски, час назад купленные в супермаркете.
Он разрезал сосиски ножом и побросал в емкость для теннисных мячей. Потом развернул катапульту и направил ее на виллу.
Сделав несколько пробных выстрелов сосисками, Ролли пристрелялся. Потом он развернул катапульту на лужайку перед виллой, и катапульта послушно принялась выстреливать розовыми сосисками. Они, описывая широкую дугу, перелетая через верхушки деревьев, падали у самого дома.
Два страшных дога на поводке в руках охранника заскулили и задергались. Они поволокли своего хозяина туда, где валялись выстреленные Ролли сосиски.
Охранник, чтобы не бежать за собаками, спустил их с поводка, и они стремглав понеслись к лужайке.
А Ролли все разворачивал и разворачивал катапульту, пока сосиски не стали падать в огороженный сетчатым забором теннисный корт у виллы.
Собаки, съедая одну сосиску за другой, с радостным лаем и рычанием забежали на теннисный корт.
Убедившись, что собаки заняты сосисками, Ролли перелез через высокие прутья ограды, захлопнул за собаками ворота, теперь они его не пугали, теперь они были надежно изолированы.
Через несколько минут на охранника, расхаживающего у дома, посыпались крупные снежные хлопья. Он с изумлением оглядывался по сторонам, не понимая, как может из ярко-синего безоблачного неба валить такой обильный снег, к тому же жарким летним днем.
Наконец охранник увидел, откуда идет снег. Из окошка во фронтоне домика для гостей обильно сыпались снежные хлопья. Но он не мог видеть, что там, в комнате, прямо у окошка установлен мощный вентилятор, и Ролли из блестящей коробки сыпет и сыпет в струи воздуха искусственный снег, а те выносят его в окошко и расбрасывают по двору виллы.
Ролли высыпал остатки снега, потому что увидел, как к причалу мчится современный мощный спортивный катер. В нем сидит четверо мужчин, все в темных очках, в строгих костюмах и при галстуках.
Ролли понял, что трое из них телохранители, и только один, тот, который сидит, лениво развалясь, на низком кресле хозяин.
Катер подрулил к причалу, его пришвартовали и все четверо выбрались на причал. Один из телехранителей подозвал к себе охранника, сидящего в кустах, полного крепкого негра с автоматом за плечами и приказал ему присматривать за катером.
А Ролли в это время уже хозяйничал в доме. Он открыл старинный секретер, резной, из темного мореного дуба, откупорил банку с эфиром, влил в один из привезенных из мастерской приборчик полбанки эфира и пощелкав пультом управления, проверил хорошо ли закреплены еще несколько датчиков в разных местах комнаты и скрылся в соседнем помещении.
Охранник, которого заинтересовал обильный снегопад, вошел в дом и двинулся по коридору с пистолетом в руках. Ролли видел его. Он нажал на пульт управления как раз в тот момент, когда охранник проходил у секретера. Из прибора повалил густым столбом белый удушливый дым. Охранник два раза глотнул его и рухнул на пол. Пистолет отлетел в сторону. Охранник уснул.
Лео и помощник окружного прокурора Элиз Кенеди последними подъехали к вилле.
— Что-то Ролли не видно, — сказала Лиз.
— Не волнуйся, он хорошо подготовился. Он все делает осмотрительно и надежно. Я думаю, что он уже где-то здесь, за оградой.
Лео вылез из автомобиля, в его руках был морской бинокль. Он подошел к низкому забору, навел бинокль и увидел, как в теннисном корте мечутся собаки, а вокруг них валяется множество розовых сосисок. Лео довольно ухмыльнулся. Он понял — это проделки Ролли.
Еще немного внимательно поводив биноклем и осматривая территорию, он увидел, как завелась газонокосилка, которой управлял мужчина в красной бейсбольной кепке, и вновь самодовльно улыбнулся.
А по дому расхаживали капитан Сайлок и Нилли, они с удовольствием рассматривали интерьер. На вилле не было ни одной дешевой вещи, вокруг был антиквариат. Стояла мебель восемнадцатого-девятнадцатого веков, античные амфоры, китайские вазы, хрустальные светильники, инкрустированный паркет, золото, серебро, старинные блюда — все это заполняло виллу.
— Слушай, а тебе не кажется, Сайлок, что мы мало запросили за эти медальоны? — сказал Нилли.
Сайлок не ответил. Он сам не мог определить, правильно ли он назвал цену, за которую хочет продать медальоны.