м… И не можете на него ответить. Вы сейчас ничего не можете, мисс Харт. Не пошевелить рукой, не вымолвить ни слова, ни даже испортить воздух… Да вы дышите с трудом!
После последних слов Аткинса Элен почувствовала, что и впрямь начинает задыхаться. Сердце подскочило под самое горло, удушающие спазмы сдавили гортань. Я сейчас потеряю сознание, подумала она. И тут же всё прошло, она задышала свободней, легче. Словно кто-то открыл на всю вентиль подачи кислорода в лёгкие. Он воздействует на меня, подумала девушка. Аткинс играет с моим разумом. Он как-то обездвижил меня. И теперь пользуется моим состоянием. Моими страхами. Он сделал меня своей игрушкой. И я сама помогаю ему, поддаваясь на его внушения… Но я же и впрямь не могу даже пикнуть!
– О, какая богатая гамма чувств отразилась на вашем прелестном личике, – с придыханием прошептал Абрахам, склоняя голову ещё ниже. Его тонкие сухие губы оказались напротив губ Элен. Девушку всю передёрнуло. Она бы вырвала, если бы смогла. – Ваши чудесные глазки так изумлённо округлились… Но сколько же в них я вижу ненависти и злобы! Вы готовы загрызть меня как изголодавшаяся волчица, ха-ха! У вас потрясающая воля, мисс Харт. И воистину железное сердце. Дело в том, что сейчас, противясь мне, вы испытываете колоссальные перегрузки. Ваш организм находится под давлением вашего бунтующего разума. Не сопротивляйтесь. Ваши силы не беспредельны. Покоритесь, и сразу станет легче. Вы ничего не сможет поделать с МОЕЙ волей. Я буду приказывать вам, а вы исполнять приказы.
Элен с трудом проглотила ставший поперёк горла комок. Это всё операция. Они сделали с ней что-то ужасное. На холодном металлическом столе её превратили в послушную куклу, в марионетку, к которой привязали множество ниточек. И эти ниточки находятся в руках этого страшного человека в накрахмаленном белом халате. Вспомнив о его руках, о мнущих её плоть твёрдых пальцах, Элен чуть не задохнулась от взметнувшегося в ней шквала неконтролируемого гнева. Но ничего не могла поделать. Она просто стояла и беспомощно сверкала влажными глазами.
– Мы ввели вам специальный алхимический препарат, подавляющий волю и подчиняющий сознание определённым командам, своего рода кодовым фразам, – доктор Аткинс говорил с придыханием, словно близость к девушке возбуждала его, вызвала необузданные желания. – И сказав ту или иную кодовую фразу, я смогу управлять вами. Вы меня понимаете, мисс Харт? Я полностью контролирую ваш мозг, ваш разум. Чёрт возьми, скоро мы научимся копаться в человеческих мыслях! Вы даже и не представляете, каких высот мы достигнем! Никто не представляет!..
Аткинс, словно опомнившись, резко отпрянул в сторону. Как будто в последний миг сдержал себя. Элен, беспомощно глядя на него, не могла унять бьющую её тело дрожь. Определённо, это самое худшее, что могло с ней случиться. Ещё никогда она не чувствовала себя настолько униженной и оскорблённой. Наверно нечто подобное испытывают жертвы насилия… Элен показалось, что директор Мерсифэйт изнасиловал её душу. И это было воистину ужасно.
– Не иначе, ты хочешь что-то сказать, – улыбнулся Аткинс, почёсывая кончик длинного носа. Его глаза лучились самодовольством. – Я разрешаю. Говори.
И будто невидимая рука убрала душащую её удавку. Элен с судорожным всхлипом выдохнула.
– Будьте вы прокляты, подонок… Вы ещё поплатитесь… – Элен не могла двигаться, но уж точно не собиралась более сдерживаться в выражениях. Хуже уж точно не будет. – Вы просто монстр! Вы ничтожный человечек, который получает наслаждение от издевательств над девушками! Вы просто жалки, доктор Аткинс.
Столь вызывающие слова вызвали несколько иную реакцию, нежели она рассчитывала. Психиатр запрокинул голову и расхохотался. Мнущиеся за его спиной бугаи с прежним скучающим видом понимающе переглянулись. Видимо они действительно видели ещё и не такое…
– Милая моя! Неужели вы и впрямь думаете, что сможете вывести меня из себя настолько дешёвым трюком? – отсмеявшись, Аткинс поправил вставленное в левую глазницу пенсне. – Ещё скажите, что вам жаль меня!.. А если бы и удалось? Что бы изменилось? Да ничего. Для вас ничего. Впрочем, мы заболтались с вами… Боже мой, мисс Харт, да вы же ещё и босы! Так недолго и простудиться. Это крыло больницы плохо отапливается и полы здесь просто сущий лёд. И рубашка на вас тонкая. Я на редкость плохой хозяин, прошу меня просить.
Аткинс щёлкнул пальцами. Повинуясь его жесту, двое санитаров сноровисто подхватили превратившуюся в соляной столб Элен под локти и играючи вздёрнули в воздух. Её босые ступни повисли в футе над землёй.
– Не слишком ли много мужчин на одну слабую девушку? – ядовито осведомилась Элен. Как ни старалась она не могла и пальцем пошевелить. Но она всё чувствовала. Чувствовала растекающийся по телу холод, железные пальцы громил, пребольно впившиеся в её кожу.
Аткинс поднял руку и ласково потрепал её по щеке. Элен с удовольствием откусила бы ему пальцы, если бы смогла.
– Вы мне нравитесь, мисс Харт. Не сдаётесь. Боретесь. Но не тратьте впустую силы. Не сопротивляйтесь. Всё, что делается, это ради вашего блага. Я хочу вам только добра.
– Отставьте свою ложь для настоящих сумасшедших! – сказала Элен, с ненавистью глядя на него.
– Полноте. Кстати, совсем забыл сказать – вас пришли навестить. Думаю, вы будете рады увидеть старого друга.
Элен показалось, что вместе со способностью двигаться, вслед она потеряла и дар речи. И кодовые фразы тут были совершенно не виноваты! Они непонимающе смотрела на Аткинса. Не могла не смотреть. Её тело не слушалось её. Она поняла, что не может даже глаза закрыть.
– Д-друг? Какой ещё друг? – запнувшись, с трудом выдавила она. А в груди затеплилась слабая, трепещущая надежда, что, может быть, кто-то и впрямь узнал, что она тут и… Да нет, это всё бред какой-то! Чушь, полная чушь! Аткинс играет с ней в очередные игры. – Идите к дьяволу!
Вновь разразившись довольным смехом, Аткинс сказал:
– Джентльмены, отнесите нашу гостью в её новую комнату. Скоро её навестят. Думаю, вам будет о чём поговорить, мисс Харт. Я же навещу вас позже. У нас много времени впереди. Мы ещё узнаем друг друга получше.
У Элен от страха потемнело в глазах. Нет, этот человек определённо не шутит. Неужели может быть ещё хуже?!
Глава 6
Джентри редко засиживался в своём кабинете. Иногда его сослуживцы смеялись, что он ничем не отличается от рядового констебля. Не хватает только бобби на голову нахлобучить и взять в руки дубинку. Между старшим инспектором по расследованию убийств и патрульными полицейскими действительно было немало общего. Они редко задерживались в огромном здании Империал-Ярда, почти всё время проводя на улицах Лондона.
Обычно вся рутинная работа с документами доставалась верному Флемингу, который понимал обязанности зама порой слишком буквально. Впрочем, Морган никогда не чурался бумажной работы и лишних нагрузок. Но иногда, а в последнее время всё чаще и чаще, за составление рапортов садился лично Джентри. Уж больно много сложностей возникало с делами, что он вёл. И сложностей неразрешимых. А зачастую и просто малообъяснимых. Разумеется, в таких скользких обстоятельствах Джейсон не мог взваливать составление отчётов целиком на плечи Флеминга.
Кабинет старшего инспектора так же мало отличался от простецки обустроенных берлог обычных лейтенантов. Небольшая комнатушка, заставленная картотечными шкафчиками и нехитрой мебелью. Письменный стол, кресло, пара жёстких стульев, тёплая батарея парового отопления под выходящим во внутренний двор зашторенным окном, вытертый линолеум под ногами, газовые рожки. Рядом с дверью вешалка, позади письменного стола, в углу, старинный железный сейф, прикрученный к полу. В нём Джентри хранил табельное оружие и запас спиртного. Иногда приходилось подпаивать особых гостей кабинета.
Джентри мрачно уставился на стопку писчей бумаги и чернильницу. В пальцах он вертел перьевую ручку. Стрелки на циферблате лежащих на столе часов-луковицы показывали половину второго. Он точно провозится до самого вечера. А ведь ещё необходимо разобраться с делом Гиллроев. По крайней мере начать. Стоит хотя бы копнуть кое в каких любопытных местах… Наверняка Спунер от нетерпения весь пеной исходит. И не помешало бы забрать у Флеминга Попрыгунчика. Как убедился Джентри, за то время, пока он занимался Крейгом, лысоватый очкарик недалеко продвинулся в проложенных ранее направлениях. Прыгучий маньяк по-прежнему безнаказанно разгуливал на свободе.
Из-за двери доносился приглушенный гомон общего зала бурлящего кипучей деятельностью полицейского управления. Иногда Джентри радовался отдельному кабинету. Всё-таки должность старшего инспектора отдела давала определённые привилегии. Которыми он, впрочем, редко пользовался. Джейсон усмехнулся. Но сейчас эти нехитрые удобства точно не помешают. Писать ему придётся много. Очень много. И Вустер не выпустит его за порог, пока ему на стол не ляжет самый подробный из всех возможных отчёт. Рапорт, во всех подробностях объясняющий, что именно случилось во время встречи с Невидимкой. Правильный рапорт. Вустер специально сделал ударение на первом слове. И заодно призванный закрыть некоторые бреши во всём этом тёмном и малоприятном дельце.
Малоприятном. Джентри раздражённо бросил ручку на стол. Откинулся на спинку заскрипевшего кресла и впился пальцами в подлокотники. Число жертв ещё продолжали подсчитывать. Но уже было ясно, что в результате крушения экскурсионного дирижабля погибло не менее двухсот пятидесяти человек. Корабль рухнул, как и предположил Джентри, прямо на здание Технологического Университета, на восточное крыло, где располагались аудитории. Был обычный учебный день. И в помещениях хватало народу. Падение корабля, проломившего крышу старинного здания, последовавший за этим взрыв и пожар собрали обильную кровавую жатву. Насколько было известно Джейсону, из пассажиров корабля и членов экипажа никто не уцелел, так же пострадало несколько десятков находившихся в университете человек. Пожар потушили, но разбор завалов и спасение пострадавших продолжались до сих пор. Это была во всех смыслах чудовищная катастрофа. И это был далеко не конец. Все свободные наряды и патрули, все силы двора были брошены в Город на поиски оставшихся взрывных устройств, но пока тщетно. Ни одна из оставленных Невидимкой бомб обнаружена ещё не была.