– Первым советом было бы – уделять самое пристальное внимание развитию искусственного интеллекта. Нам надо очень внимательно следить за тем, как мы внедряем искусственный интеллект, и следить, чтобы увлеченные работой ученые не заходили слишком далеко. Поскольку разработчики иногда так погружаются в работу, что забывают контролировать последствия своих действий. То есть, я считаю, что это вопрос общественной безопасности. Правительства должны следить за искусственным интеллектом и убедиться, что он не представляет опасности для населения.
Второй вещью я бы назвал необходимость пересмотреть транспорт как таковой. Есть направление электрификации транспортных средств, возобновляемый транспорт, но опять-таки – эти вещи чуть более долгосрочные. Это ожидается позже, чем машины с автопилотом. Полного перехода на электрические автомобили стоит ожидать через 30–40 лет, не раньше. Это повлечет за собой кардинальное увеличение потребности в электроэнергии. Сегодня, если говорить о мировых энергетических потребностях, то одна треть – это отопление, одна треть – транспорт и еще одна – электричество. Со временем практически все 100 процентов, подавляющее количество энергии будет существовать в виде электроэнергии. Потребность в электричестве со временем возрастет троекратно. И это большой вопрос. Чем можно обеспечить такой прирост производства электроэнергии?
Корабль SpaceX Dragon, названный в честь песни «Puff the Magic Dragon» группы «Peter, Paul and Mary»
– Ну что же, выглядит довольно просто. Это все, больше никаких вызовов перед государственным сектором?
– Ну, эти вещи взаимосвязаны… Есть угроза массовой безработицы. Это будет большой проблемой нашего общества. В конечном итоге нам придется установить что-то наподобие всеобщего базового дохода. Думаю, что мы будем просто вынуждены пойти на это.
– Всеобщий базовый доход?
– Всеобщий базовый доход. Я думаю, он будет необходим.
– То есть, это значит, что нетрудоустроенные люди будут содержаться государствами во всем мире?
– Да.
– Потому что просто не будет работы для них? Потому что машины и роботы будут выполнять всю работу?
– Да, работы, которую роботы не смогли бы делать лучше людей, будет очень и очень немного.
Я хочу, чтобы вы правильно меня поняли. Это не что-то, чего я желаю, это просто то, что я считаю вероятным. И если я прав в своем предположении, и это действительно произойдет, то нам надо понять, что мы собираемся с этим делать.
Я делаю вывод, что понадобится какой-то всеобщий базовый доход. Следующее, производство продуктов и услуг будет крайне интенсивным… Автоматизация приведет к избыточности. Практически все станет очень дешевым. Думаю, в итоге мы придем ко всеобщему базовому доходу, он будет необходим. Но это повлечет за собой большую проблему, проблему смысла в жизни для людей. Ведь очень многие на самом деле не мыслят себя вне своей работы. Но если ты не нужен, если нет потребности в твоем труде, то как быть тогда? В чем смысл? Как не ощутить себя бесполезным? И эту проблему решить гораздо сложнее.
И потом, как нам убедиться, что будущее окажется таким, каким мы хотим? У меня есть потенциальное решение… Хотя мы уже начинаем углубляться в футуристику, фантастику или какие-то высоконаучные материи… Тем не менее, я вижу своего рода слияние биологического разума с искусственным.
Мы ведь уже в определенном смысле киборги. Например, как я уже говорил, взять хотя бы Google или другие поисковики, где вы можете моментально получить ответ на любой вопрос. Поэтому у всех нас уже есть цифровая надстройка над нервной системой. Можно сказать, что лимбическая система является первым уровнем. Она отвечает за рефлексы, общие для всех животных. Потом идет кора головного мозга, которая отвечает за мышление и планирование, это второй уровень. А третьим уровнем является ваша цифровая идентичность. И по сути, когда человек умирает, он оставляет после себя этот цифровой призрак в информационном поле. Электронные письма, записи и фото в социальных сетях – они продолжают свое существование. То есть со временем, я думаю, взаимодействие между биологическим и цифровым разумом будет становиться все теснее. И оно будет настолько плотным, насколько позволит скорость интерфейса обмена данными между мозгом и цифровой надстройкой, особенно скорость в направлении от биологического уровня к цифровому. Причем особого прогресса сегодня не наблюдается, скорее, наоборот. Раньше мы пользовались клавиатурами, но теперь на телефонах и планшетах мы набираем одним-двумя пальцами. Компьютеры могут обмениваться триллионами бит данных в секунду, но ваш палец поддерживает только десять бит в секунду, ну пусть даже сто бит. Поэтому широкополосный интерфейс, подключаемый к мозгу, в моем понимании, поспособствует достижению симбиоза между человеком и машинным разумом, и возможно, это поможет решить проблему контроля и проблему смысла.
Да, это вопросы, граничащие с эзотерикой.
– Ничего, это почти вписывается в тему конференции… Вы всегда мыслите нешаблонно. У вас очень амбициозные планы. Вы захотели освоить космос, и вы сделали это. Вы захотели сделать многоразовую ракету, и после многочисленных неудач, сколько там их было – семь, восемь?
– Я отношу к таким неудачам четыре серьезные попытки запуска…
– Откуда вы берете эти идеи? Ведь многие из них просто выходят за пределы человеческих возможностей.
– Ну, я просто начинаю думать – какое же технологическое решение требуется для достижения какой-то определенной цели, и просто пытаюсь достичь максимально возможного прогресса в этом направлении. Например, для космических полетов критически важным пунктом, без которого не будет прогресса, является полная многоразовость их использования. Как для самолетов. Мы понимаем, что, если бы самолеты были одноразовыми, практически не нашлось бы желающих ими пользоваться. Ведь «Боинг-747» стоит 250 или 300 миллионов долларов. К тому же вам понадобится два самолета, чтобы слетать в оба конца. Но платить миллионы за перелет никто не станет. Но поскольку самолет можно использовать повторно десятки и сотни тысяч раз, стоимость рейса снижается кардинально. Это справедливо и для ракет. Наша ракета стоит примерно 60 миллионов долларов. То есть при одноразовом использовании стоимость запуска составляет 60 миллионов долларов.
«Falcon Heavy может стать конкурентом и американской сверхтяжелой ракеты, и нашей, и китайской, поскольку их еще нет, а у Маска – уже на подходе. Тем более, что свою ракету он хочет модернизировать (ракета BFR) и достичь еще большей грузоподъемности», – считает российский эксперт Александр Железняков
Но если ее использовать тысячу раз, то себестоимость запуска будет 60 000 долларов. И если при этом в ракете находится большое количество пассажиров, то стоимость космического перелета на одного человека будет не так уж и сильно отличаться от стоимости авиабилета. И это действительно фундаментальная вещь.
Поскольку гравитационный колодец на Земле довольно глубокий, то сделать многоразовую ракету намного сложнее, чем сделать многоразовый самолет. Именно по этой причине до сих пор не делали ракет с полной многоразовостью. Но если использовать лучшие материалы, самые продвинутые методы проектирования и сделать все как следует, то можно добиться полного повторного использования ракеты. Нам повезло, что гравитационный колодец Земли не оказался, скажем, на десять процентов глубже, поскольку уже при таких показателях многоразовость была бы недостижимой.
– Для воплощения идей нужна хорошая команда. Как вы выбираете людей, с которыми работаете? На чем основан ваш выбор?
– Думаю, в первую очередь я руководствуюсь интуитивным чутьем. Когда провожу собеседование с кем-то, мой основной вопрос всегда один и тот же…
– И какой же это вопрос?
– Я прошу человека рассказать историю своей жизни. Расскажите о решениях, которые вы принимали, и почему вы сделали такой выбор. И также прошу рассказать о том, какие самые сложные проблемы перед этим человеком стояли, и как он их решал. Это важный вопрос, потому что люди, решающие проблемы, знают и помнят все, вплоть до малейших деталей. А люди, которые лишь делают вид, что решают проблемы, могут знать на поверхностном уровне, но при более глубокой детализации они тушуются.
– А что же было тяжелейшим испытанием для вас лично?
– Наибольшим испытанием?
– Никаких испытаний не было?
– Да нет же, была целая куча, просто пытаюсь понять, какое было худшим.
Все зависит от времени. Одна из самых сложных вещей – сохранять корректирующую обратную связь и не давать ей разрушаться со временем, когда люди стремятся говорить вам именно то, что вы хотите слышать. Это очень сложно.
– Наше время подходит к концу. У меня будет только один заключительный вопрос. Здесь, на Всемирном правительственном саммите, присутствуют люди, молодежь со всего мира. Вы бы хотели дать им напутствие? Молодым людям, которые хотят быть похожими на Илона Маска?
– Я думаю, им не стоит мечтать походить на меня. Думаю, это звучит лучше, чем есть на самом деле.
– О’кей.
– Да, это не такое уж и удовольствие.
– Правда?
– Однозначно. Нет, наверняка, это не худший вариант, но я не уверен, что сам захотел бы быть собой! Но…
Мой совет каждому, кто хочет чего-то добиться… Я считаю физику лучшей основой для выработки аналитического мышления. Я бы порекомендовал постичь сам образ мыслей, присущий физике. Не только уравнения, хотя они важны, но само мышление категориями физики – лучшая база для постижения вещей, непонятных интуитивно.
Далее. Вашей позицией должно быть, что вы в какой-то степени заблуждаетесь, но при этом ваша цель – это со временем заблуждаться в меньшей степени.
Одна из наибольших ошибок, которую совершают люди, и я в том числе, – это принимать желаемое за действительное. То есть, когда вы хотите, чтобы что-то было правдой, даже если это неправда. И вы начинаете закрывать глаза на правду из-за этого самообмана. Этой ловушки сложно избежать. И я тоже этим грешу… Поэтому важно придерживаться позиции, что вы в чем-то заблуждаетесь, но стремитесь заблуждаться меньше. И вы должны добиваться критических отзывов, особенно от друзей. Те, кто вас любят, хотят для вас лучшего. И они не хотят вас огорчать. То есть вы должны говорить им, что хотите слышать настоящую правду, и тогда они вам ее скажут.