Twitter или купить Twitter по более низкой цене? Маск сказал, что предпочтет второе. Это было правдой, по крайней мере большую часть времени, но вместе с тем Маск был вынужден – в силу юридических и психологических причин – скрывать еще бóльшую правду о том, что иногда по утрам, а порой и по вечерам у него возникает чувство, что он ввязался в авантюру, из которой ему хочется выбраться. Стил подметил в Маске интересную вещь. Когда большинству клиентов предлагают три-четыре варианта, они спрашивают, какой из них рекомендует банкир. Маск же подробно расспросил его о каждом из вариантов, но просить рекомендацию не стал. Он хотел принять решение сам.
Когда Маск потребовал предоставить ему исходные данные и раскрыть методологию определения, сколько в Twitter реальных пользователей, Twitter в буквальном смысле завалил его данными в форматах, которые его команда сочла практически непригодными к использованию. Маск использовал это как предлог, чтобы попытаться выйти из сделки. “Почти два месяца господин Маск запрашивал данные и информацию, необходимые для проведения независимой оценки распространенности фальшивых и спамерских аккаунтов”, – написали его юристы. Twitter сопротивлялся, и это означало, что Маск готов реализовать свое “право расторгнуть соглашение о слиянии”.
В результате руководство Twitter подало против Маска иск в Делавэрский канцлерский суд, утверждая, что он “отказывается исполнять свои обязательства перед Twitter и акционерами компании, поскольку сделка, которую он заключил, более не удовлетворяет его личным интересам”. Судья Каталин Маккормик назначила разбирательство по иску на октябрь.
Бизнес-менеджер Джаред Берчалл и юрист Алекс Спиро пытались удержать Маска от отправки сообщений и твитов, которые подорвут его положение, натолкнув всех на мысль, что он хочет выйти из сделки, поскольку доходы от рекламы снижаются, а экономика переживает спад. “Я сейчас же позвоню ему и скажу, чтобы он перестал твитить”, – однажды сказал Спиро Берчаллу. Но этого льва Спиро было не укротить. Через десять минут Маск разразился целым ураганом твитов, написанных словно назло его юристам. “Вот и поговорили с ним о твитах”, – сказал Берчалл Спиро.
Проблемой стали даже дурацкие твиты Маска, никак не связанные со сделкой. “Я покупаю «Манчестер Юнайтед», не благодарите”, – написал он в августе. Берчалл позвонил Спиро и спросил, не сочтет ли Комиссия по ценным бумагам и биржам, что в этом твите несанкционированно раскрывается информация. “Он правда его покупает?” – спросил Спиро. Оказалось, Маск просто играл на меме о том, что фанаты “Манчестер Юнайтед” вечно просят кого‐нибудь купить клуб. Спиро заставил его опубликовать такой твит: “Нет, эта шутка давно гуляет по твиттеру. Я не покупаю никакие спортивные клубы”.
Ари Эмануэль вступает в дело
Ари Эмануэля часто называют голливудским суперагентом, но к 2022 году он стал гораздо более влиятельным человеком. Он занимал пост генерального директора растущей развлекательной компании Endeavor и пылал энергией, которая у него никогда не заканчивалась. Умея быстро и эффективно связывать друг с другом людей и припечатывать кого угодно одним резким словом – такими же талантами были наделены и его братья Рам и Зик, – он радостно влезал в любое интересное дело.
После террористических атак 11 сентября 2001 года Ари решил, что не хочет и дальше платить саудовцам за нефть, и сменил “феррари” на “приус”. Но машина ему совсем не понравилась. Она была слишком слабенькой. Он искал человека, который сделает классный электрический автомобиль, и наткнулся на статью о Маске. “Я сделал то, что делаю всегда, то есть создал счастливый случай, – говорит Эмануэль. – Я позвонил ему и сказал: «Хочу с тобой встретиться». Мы были просто молодыми наглецами, которые пытались разобраться, что к чему, и мы подружились”. Эмануэль заранее заказал себе Tesla Roadster, “потому что хотел послать этот чертов «приус» в жопу”, и в 2008 году получил одиннадцатый автомобиль, сошедший с конвейера. Машина и сейчас у него.
Маск в гостях у Ари Эмануэля на Миконосе
В мае 2022 года Маск прилетел на французский курорт Сен-Тропе, где состоялась свадьба Эмануэля и модельера Сары Стаудингер. Среди гостей было множество знаменитостей (Шон “Дидди” Комбс, Эмили Ратаковски, Тайлер Перри). В разгаре был Каннский кинофестиваль, и все стремились на Ривьеру. Маск встретился за обедом с австралийской актрисой Наташей Бассет, которая месяц назад сопровождала его на Гавайях, когда он решил не миндальничать с Twitter.
Церемонию вел Ларри Дэвид, звезда сериала “Умерь свой энтузиазм”. Он сидел за одним столом с Маском, и когда они заняли свои места, Дэвид, казалось, задымился от ярости. “Вы хотите убивать детей прямо в школах?” – спросил он у Маска.
“Нет, нет, – пробормотал Маск, которого вопрос одновременно удивил и рассердил. – Я против убийства детей”.
“Тогда как вы можете голосовать за республиканцев?” – спросил Дэвид.
Дэвид подтверждает, что высказал Маску свое недовольство. “Его твит о том, что он будет голосовать за республиканцев, потому что демократы – партия раздора и ненависти, сидел у меня поперек горла, – говорит он. – Я бы, вероятно, поднял эту тему даже без Ювальде, потому что был оскорблен и рассержен”[21].
С ними за столом сидел Джо Скарборо с телеканала MSNBC, и Дэвид передал ему свой разговор с Маском. Скарборо он показался любопытным. “Я сказал Ари, что недолюбливаю Илона, и он посадил нас вместе, – смеется он. – Илон вел себя довольно тихо”. Эмануэль в свою очередь говорит, что не пытался заварить кашу. “Я правда думал, что этот стол будет интересным”. В итоге он стал миниатюрой твиттера.
На свадьбе возникла и еще одна проблема. В числе гостей был венчурный капиталист Игон Дарбан, крупный акционер и член совета директоров Twitter. Маск разозлился, поскольку, по его словам, Дарбан дурно отзывался о нем в разговорах с генеральным директором Morgan Stanley Джеймсом Горманом. Эмануэль попытался помирить их у себя на свадьбе. “Ты чертов дурак, – сказал он Дарбану. – Иди и поговори с ним”. У них состоялся двадцатиминутный разговор, в ходе которого, по словам Маска, Дарбан “чуть не расстелился” перед ним, но в итоге их разногласия так и остались неразрешенными.
Воротила по натуре, Эмануэль предложил организовать неофициальные переговоры между Маском и советом директоров Twitter. Он спросил Маска, сколько тот готов заплатить при покупке компании. Может, стоит подумать о скидке с тех 44 миллиардов, которые изначально одобрил совет? Маск предложил сбить цену вдвое. Ни Дарбан, ни другие члены совета не сочли необходимым отвечать на это предложение.
Эмануэль попробовал перезапустить переговоры в июле, когда пригласил Маска в свой дом на греческом острове Миконос. Маск прилетел туда из Остина и задержался на два дня, которые стали незабываемыми, когда его сфотографировали на яхте и он предстал обрюзгшим и бледным на фоне неестественно подтянутого и загорелого Эмануэля.
Маск сказал Эмануэлю, что, возможно, предпочтет заключить сделку с Twitter, чтобы не участвовать в октябрьском разбирательстве в Делавэре. Эмануэль снова позвонил Дарбану, который был против попыток договориться о снижении цены. Но некоторые другие члены совета хотели узнать, есть ли способ избежать кровавой битвы, и санкционировали начало неформальных переговоров о внесудебном решении спора.
В омут с головой
Переговоры Маска с Twitter о снижении суммы сделки быстро зашли в тупик. Компания сделала несколько предложений, чтобы снизить утвержденную сумму в 44 млрд долларов примерно на 4 %, но Маск заявил, что не станет даже рассматривать никакие варианты, пока скидка не превысит 10 %. Порой казалось, что стороны могут сойтись в цене, но существовала еще одна проблема. При реструктуризации сделки или изменении ее суммы банки, обещавшие предоставить ссуды, могли пересмотреть условия выделения средств. Они взяли на себя обязательства, когда процентные ставки были низкими, поэтому новые процентные ставки грозили обнулить все сбережения.
Было и более эмоциональное препятствие. Руководители и члены совета директоров Twitter настаивали, что в случае пересмотра условий сделки они должны получить иммунитет от будущих судебных исков со стороны Маска. “Мы никогда не освободим их от юридической ответственности, – сказал Маск. – Мы будем преследовать каждого из них до самой смерти”.
Весь сентябрь Маск по три-четыре раза в день созванивался со своими юристами Алексом Спиро и Майком Ринглером. Иногда он был настроен агрессивно и настаивал, что можно вступить в борьбу и выиграть дело в Делавэре. Откровения информатора и данные, полученные из других источников, подкрепляли его уверенность в том, что Twitter лжет о количестве ботов. “У них творится полный бардак, и они готовы наложить в штаны от страха, – сказал он о совете директоров Twitter. – Поверить не могу, чтобы судья стал настаивать на сделке. Общественность такого не позволит”. В другие дни он считал, что нужно провести сделку, а затем подать в суд на совет директоров и руководство Twitter, обвинив их в мошенничестве. Возможно, он сумеет даже отсудить у них часть денег, потраченных на покупку компании. “Проблема в том, – сердито сказал он, – что у членов совета директоров так мало акций, что восполнить затраты вряд ли удастся”.
Алекс Спиро
В итоге в конце сентября юристы убедили его, что он проиграет дело, если они пойдут в суд. Лучше всего было закрыть сделку на изначальных условиях, заплатив по 54,20 доллара за акцию, то есть 44 млрд долларов всего. К тому моменту к Маску даже вернулся энтузиазм относительно приобретения компании. “Пожалуй, мне следует просто заплатить полную цену, поскольку Twitter управляют сплошь тупорылые идиоты, – сказал он мне в конце сентября. – Это корабль дураков, но в прошлом году его акции торговались по семьдесят баксов. Его потенциал огромен. Я могу очень многое исправить”. Он согласился официально закрыть сделку в октябре.