Я с трудом скрывал мелкую дрожь стакана в трясущихся пальцах, поэтому пришлось ещё раз прикрикнуть на девушек. Они заторопились к выходу, а я вновь сорвался с места, услышав звук закрываемой двери.
Я переставил свою горящую свечу поближе к Шейну, чтобы чётко его видеть. Лицо брата было серым, а дыхание лихорадочным. Я начал вливать разведённую с кровью воду ему в рот. Он сделал пару глотков, а затем закашлялся, и я прекратил. Когда дыхание Шейна стало размеренным, а брат смог сесть, привалившись к стене, я позволил своей злости выйти наружу, потому что не каждый день встречаешь невесту, которая обнимается не с тем братом.
– Что ты сделал, Шейн?!
– Я ничего не сделал, – слабо огрызнулся тот.
– Ты выжил из ума! Она же невеста Исара! – зашипел я и присел перед ним на корточки, наблюдая, как брат приходил в себя.
– Клянусь, Илос, я не трогал Эйлин. Ты меня знаешь, я просто так не делю кровать с девушками, а уж смотреть на возлюбленную брата – это для меня табу. Она – чужая невеста. – Даже в скудном свете я прекрасно видел страх в его глазах.
– Тогда что произошло?
– Я пришёл сюда час назад. Решил перепроверить всю библиотеку на наличие книг о южных территориях и народах, живщих там до…
– Да плевать мне, какие книги ты искал! Почему ты целовался с Эйлин?!
Шейн тяжело сглотнул и откинул голову назад, упёршись затылком в стену.
– Я услышал шум и вышел в коридор. Эйлин бродила в одной сорочке, будто только встала с кровати. Я отдал ей свою накидку и попытался узнать, что она здесь делает. Эйлин выглядела растерянной, взгляд был остекленевшим, и я вообще не понял, как и зачем она сюда пришла.
– И что она сказала?
– Она бормотала, что не знает, пришла что-то найти, а вспомнить не могла. Начала жаловаться, что ей тяжело дышать и что пахнет какими-то сладкими фруктами.
– Ты почувствовал запах?
– Я? Нет.
Я шумно втянул носом воздух и почуял остатки персикового аромата, но этот запах так часто мерещился мне в то время, что я не озвучил Шейну свои ощущения. Я не был до конца уверен, это могли быть лишь мои галлюцинации.
– Эйлин стала задыхаться, схватилась за одежду, – продолжил брат, – я испугался, поддержал её под руку. Уговаривал выйти со мной наружу, собирался проводить её к Исару, но внезапно она немного успокоилась. И тогда на меня накатили её эмоции… они каким-то образом усилились: её внезапное желание, голод напополам с жаждой. Меня накрыло как цунами, Илос. Я сам едва мог сделать вдох.
Я снова с беспокойством оглядел Шейна. Хоть я и был свидетелем его приступов, но, будучи взрослыми, никто из нас не желал делиться своими слабостями и раскрывать правду, что собственные Дары могли нам не поддаваться. Сперва мы скрывали это исключительно от чужаков, но позже начали утаивать подобное и друг от друга.
– А потом что? – Я больше не злился, мой голос стал тихим.
– Затем она поцеловала меня… я пытался остановить её, Илос. Честно. Но я задыхался от того желания, которое было в ней. Я… даже не знаю, когда она расстегнула мою рубашку. – Руки Шейна подрагивали после пережитого, он неловко запахнул одежду и стремительно затянул пояс.
Я положил руку ему на плечо, успокаивая.
– Всё хорошо, брат, я тебе верю. Я знаю, что ты никогда не тронул бы Эйлин.
– Что делать, Илос? Поверит ли мне Исар?
– Он наш брат и поверит. К тому же я видел, что это она тебя целовала.
– Эта правда разобьёт ему сердце, – на выдохе озвучил Шейн.
Я сжал челюсти и посмотрел в направлении кабинета, где запер Эйлин.
– Тогда мы вообще ничего не будем говорить Исару. Уверен, что это всё какое-то недоразумение. Ты в порядке? Тебе уже лучше?
Шейн дёрнул головой, но следом кивнул увереннее.
– Пойдём, я провожу тебя в твой павильон.
– А что с Эйлин? – спросил брат, пока я помогал ему подняться.
– С ней я сам разберусь.
Поддерживая брата, я отвёл его к нему в павильон и уложил в кровать. По дороге мы встретили охранников, но взмахом руки я отогнал их прочь, боясь, что любые чужие эмоции ухудшат состояние Шейна. Убедившись, что с ним всё будет хорошо, я бегом вернулся за Эйлин, которая, к моему удивлению, продолжала сидеть на мягких подушках там, где я её и оставил. Она лишь подняла на меня недоумённый взгляд карих глаз, когда с горящей свечой я подошёл к ней ближе.
– Илос?
– Ты пришла в себя? – Хоть я не испытывал к Эйлин неприязни, но понял, что она могла стать огромной проблемой в отношениях между мной, Шейном и Исаром, поэтому, как бы я ни старался смягчить голос, мои слова звучали прохладно.
– Да… кажется.
– Ты чувствуешь запах персиков?
– Нет, уже нет. Он был такой приторный, Илос. – Она нахмурила брови и, заметив, что сидит в ночной сорочке, торопливо запахнула верхнюю накидку, отданную ей Шейном.
– Что ты помнишь? – продолжил допрос я, игнорируя её смущение. Меня не волновало тело Эйлин, я смотрел ей в глаза.
– Мне не спалось, и я пришла сюда. Хотя не знаю зачем, может, я хотела почитать книгу?
– Что было дальше? – напомнил я, когда Эйлин растерянно умолкла, словно ждала от меня ответа на свой вопрос.
– Затем…
Она потёрла переносицу бледными пальцами.
– Затем я встретила Шейна, он что-то спрашивал, но этот запах… мне стало трудно дышать. В груди сдавило, мне казалось, я такая голодная… а потом я… я… Шейн, потом Шейн…
Она вскинула на меня испуганный взгляд.
– Илос, я же не?.. Мы ничего не… Я поцеловала его? Я этого не хотела… Я не могла!
Её начало трясти, слёзы собрались в глазах, и я смягчился, присев перед ней на корточки.
– Успокойся, Эйлин. Дальше поцелуев ничего не произошло. Возможно, и поцелуй-то был всего один.
– Я не хотела, Илос! Я люблю Исара. Клянусь, я люблю только его!
– Я зна…
– Ты же не расскажешь?! – Она схватила меня за руку, отчего я едва не упал назад. Прикосновение было мне неприятно, я хотел отцепить её пальцы, но не стал, заметив встревоженное состояние Эйлин. Однако самым гнетущим было моё предчувствие, шепчущее, что произошедшее – не её вина вовсе. Я был почти уверен, что Теяла приложила к этому руку. Но, даже догадываясь о правде, я всё равно злился на Эйлин, потому что она не смогла совладать с собой.
– Я не расскажу, но и ты молчи.
– А Шейн?
– Шейн не расскажет. Мы все просто забудем об этой ночи.
Эйлин расплакалась и закивала так энергично, что мне стало жаль её. Девушку, попавшую прямо в эпицентр наших семейных противостояний. Шейн и Тея наша родная кровь, и мы простили бы им практически всё. Но как бы мы поступили с ней? На мгновение я задумался, стану ли хоть немного колебаться или моментально приму сторону Шейна, если правда выйдет наружу.
– Пошли, Эйлин. Я отведу тебя к Исару, – заверил я, когда она утёрла слёзы.
Я аккуратно помог ей подняться, но держался на расстоянии, не зная, как справиться с разрывающими меня жалостью и раздражением. Я довёл Эйлин до павильона Исара, немного поговорил с ней, убеждаясь, что она пришла в себя, и предусмотрительно забрал накидку Шейна.
Эйлин скрылась в доме, дверь за ней закрылась, а я сорвался с места и побежал к сестре. Была глубокая ночь, но её павильон стоял на некотором отдалении, поэтому я не заботился о шуме и с грохотом сдвинул входную дверь. Наспех сбросил обувь и ворвался к сестре в спальню, не думая, что стоило бы постучать.
Тея не спала. Она лежала на кровати, листая книгу под одиноким светильником с несколькими горящими свечами. При моём появлении она с озадаченным видом приподнялась и села. Помимо жара летней ночи в спальне витали ароматы сожжённых благовоний.
– Что ты натворила?
Я думал, что первый вырвавшийся злой крик будет самым громким, но на деле фраза больше походила на болезненный стон.
– Илос, что случилось?
Небрежно растрёпанные волосы и растерянное изумление в широко распахнутых глазах. Даже спадающая лямка тонкой ночной сорочки на плече придавала ей настолько правдоподобный образ самой невинности, что и представить было нельзя, на что способно её сердце.
– Не играй со мной, Тея! Я знаю, что тебе не нравится Эйлин, но поступать так с Исаром! А Шейн! – Я угрожающе потряс тёмно-синей накидкой брата, которую до боли сжимал в кулаке, а затем с раздражением откинул в сторону. – Чем он такое заслужил?!
Уже после упоминания Исара Теяла хотела ответить, но когда она услышала имя среднего брата, на её лице появились настоящее замешательство и тревога.
– Что произошло с Шейном?
– Будто ты не знаешь?! – со злым смешком отозвался я и принялся вышагивать по спальне, как запертый в клетке зверь, не отрывая от сестры испытующего взгляда. – Я не спрашивал тебя раньше, но спрошу сейчас. Что у тебя за побочный Дар? Как ты вынудила Эйлин наброситься на Шейна и забыть о её любви к Исару?
Я подошёл к Теяле и опустился на колени перед кроватью, но не умоляя, а желая быть на одном уровне с лицом сестры и показать, как она расстроила меня, ведь братья не заслужили участи быть вмешанными в происходящее между нами.
– Если Эйлин не смогла подавить глупое желание, то она и вовсе не любит Исара, – сердито ответила сестра. – Она недостойна быть рядом с ним.
– Эйлин обычный человек, Тея!
– У неё есть Дар! Ты же смог воспротивиться, да и остальные тоже, хоть и с трудом!
– Я – Первый! Я – твоя кровь, и у нас часто есть привилегии! – вновь рявкнул я и неожиданно оцепенел, поняв услышанное. – Подожди… остальные?
Она закусила губу и испуганно отодвинулась.
– Ты применяла это на других братьях?
– Нет…
– Ты делала с ними то же, что сделала со мной? – я продолжал спрашивать спокойно только потому, что не мог понять, что должен чувствовать по этому поводу.
– Нет! Нет, Илос. Как с тобой – не было!
От её ответа я запутался сильнее. Усилием воли я подавил дрожь и нарастающий злой вопль. Ткань простыни затрещала у меня в кулаке, а перед глазами от гнева заплясали белые пятна. Я шумно вдохнул и выдохнул, силясь успокоиться, а Тея предусмотрительно не издавала и звука. Стараясь не выходить из себя, я вернулся к тому, что изначально привело меня к сестре в столь поздний час.