— Не знаю, — без тени кокетства ответила ему.
— Тогда прошу простить мою неучтивость, — лиар отпустил мою руку и приложил ее к груди, чуть при этом склонив голову, насмешливо немного, как мне показалось. — Позвольте представиться, лиар Деризари Туаро Эйлирис.
— Так вы правда сын лиара Туаро? — остолбенела я. Как это возможно? Неужели я ошиблась и лиар Туаро не мой отец? Или этот милый мужчина был рожден еще до знакомства с моей мамой. Голова пошла кругом. Мне двадцать три, ему тридцать пять. Мама рассказывала, что лиар Эйлирис Туаро был ее мужем, невольно потрогала браслет, скрытый длинным рукавом богатого платья. — А… вы… законнорожденный? — попрала всяческие приличия я в последней надежде разобраться с этим ребусом.
Деризари резко помрачнел лицом, губы его сжались, на скулах заиграли желваки, улыбка исчезла как с лица, так и из глаз. Мужчина окинул меня хмурым взглядом и, не удостоив ответа, быстро сбежал со ступенек. Внизу его ждала роскошная карета, куда он и запрыгнул. А я, коря себя на все лады, потопала к пансиону, где остановилась.
Ну да, неловко вышло, — ругала себя по дороге. Но я так и не узнала ответа на важный вопрос. Тут несколько вариантов. Либо я перепутала имя отца, что практически невозможно, так часто я слышала и повторяла его в детстве, либо лиаров Туаро несколько… хотя, опять же вряд ли, ведь мама упоминала, что отец как раз-таки советник владыки. Не может же у владыки быть два советника — полных тезки! Это просто невероятно. И остается третий, самый неприятный для меня вариант — что, если мама не была женой папы? И у него на самом деле была другая семья. Этот вариант, кстати, тоже не укладывается в рамки того, что мне уже известно о браках в Рашиисе. Ведь мама все время носила брачный браслет! Но… детское восприятие могло сыграть со мной злую шутку. Мне казалось, что браслет у мамы не снимается, а он мог просто туго сидеть на руке, а потом, когда она угасала прямо на глазах и худела стремительно, тогда-то браслет мог соскочить, сняться.
В Луидор я прибыла только вчера, дорога заняла пятнадцать дней, а все потому, что обоз двигался крайне медленно. Маленькие дети, сварливые женщины, разнообразные животные, коих гнали своим ходом… Нет, если еще раз решусь на такую дальнюю поездку, то только своим ходом. Погода в столице и правда оказалась гораздо теплее и мягче той, что осталась в землях лиара Рейзенара и сопутствовала почти всю дорогу. Но уже на подъездах к Луидору стало заметно теплее, а сейчас я и вовсе могу носить лишь рубашку со штанами или платье, не кутаясь в несколько слоев, чтобы согреться.
По приезду не без труда нашла приличный пансион, отказавшись от идеи ночевать в комнатах, что сдают хозяева трактиров. Странноприимный дом показался мне тоже недостаточно надежным, а вот этот небольшой пансион, в котором живут в основном студенты местных академий, и особенно его владелица — лиара Нейлис Маккон сразу же мне понравились. Лиару я встретила неподалеку от странноприимного дома, многоэтажного здания, довольно запущенного на вид, больше всего напоминающего муравейник. Множество крохотных окошек и толпы гомонящих арисов на территории, видимо, породили у меня такую ассоциацию. Лиара Нейлис как раз о чем-то беседовала с хозяином странноприимного заведения, когда туда подошла я. Осматривалась неторопливо, не решаясь прервать их беседу. К счастью, лиара сама отозвала меня в сторонку и предложила остановиться у нее, решив, видимо, что я одна из студенток академии. Не стала разуверять женщину в ее выводах, решив посмотреть на месте, какие условия для проживания предлагает она.
Пансион лиарии Нейлис сразу мне понравился. Да, проживание здесь стоит подороже, чем в прошлом месте, зато здесь я ощущаю себя в большей безопасности, задерживаться надолго в мои планы не входит, так что не разорюсь.
Узнать адрес советника владыки не составило большого труда, да вообще никакого труда, если честно, любой, кого ни спроси мог указать нужный адрес. Владыка с семьей и свитой живет во дворце в самом центре Луидора, дома его приближенных кругами расходятся вокруг. Советники, самые близкие к владыке лиары, разумеется, расселены поблизости. Дом моего отца, не уступающий, но и не превосходящий роскошью соседние все же выделяется. Цветом. Он весь выкрашен в кричаще-яркий зеленый цвет, причем по столице ходят слухи, что такую расцветку дом получил благодаря моему деду, ныне покойному. Лиар Роасиир, мой дед по отцовской линии не справился с даром и получилось то, что получилось. Что уж он хотел намагичить теперь никто толком объяснить не может. Такая вот местная легенда.
Вернулась в пансион, поднялась в оплаченную комнату и нервно уселась на кровать. Приличную такую кровать с удобным мягким матрацем и чудесной подушкой. Уже успела отвыкнуть от подобной привычной роскоши, честно говоря. Утром я даже не стала завтракать, от волнения кусок в горло не лез, сразу пошла к дому отца. А теперь желудок противно бурчал и просил что-нибудь в него забросить. Лиария Нейлис сообщила вчера, что я могу завтракать, обедать и ужинать прямо в пансионе, если пожелаю, так что я не тороплюсь на поиски провианта, успеется. Нужно решить, что делать дальше.
Отец на мою руку с браслетом даже не взглянул, да он даже разговаривать со мной не стал! Не дал мне и шанса продемонстрировать мое единственное доказательство. Из рассказов и писем мамы я поняла, что ношу на руке родовой брачный браслет. Вроде бы он надевается лишь раз и расстегнуть после его уже нельзя. Ни у мужа, ни у жены. Этим и объясняется, что мама носила его, не снимая. Если предположить вдруг, что это просто украшение, что мама и папа не состояли в браке… нет! Даже думать о таком не хочу! Я верю своей маме и точка! Все нестыковки имеют другое объяснение, я уверена.
Лиария Нейлис не отсиживалась за дверьми собственных покоев, активно участвуя в жизни постояльцев. Конечно, она сама с тряпкой по пансиону не бегала. На кухне заведовала кухарка, в комнатах убирались немногословные молодые девушки, во дворе, красивом, ухоженном, засаженном множеством цветов и ярких растений я видела двоих немолодых мужчин, думаю, что садовников. Но лиария присматривала за всем, исполняя роль экономки, думаю, женщине эта работа по душе, а не в тягость. На лице лиарии все время блуждала мягкая улыбка, стоило к ней обратиться, женщина неизменно тут же откликалась, демонстрируя готовность помочь.
Не знаю почему, но хозяйке пансиона я представилась своим настоящим именем — ИльРиса. То ли на меня повлияло дуновение столицы, то ли новые наряды, которые выделяли меня на фоне простых горожан, а может то, что я все же надеялась на знакомство с отцом…
Именно лиария Нейлис разъяснила мне, что брачный браслет все же можно расстегнуть. Для этого следует провести специальный обряд, разрывающий брачные узы. К такому обряду прибегают крайне редко, оттого он и малоизвестен.
— Бывает такое, лиария ИльРиса, — мягко рассказывала женщина, — что у супругов не родилось наследника. По причине нездоровья одного из них, физического недуга, возможно… Редко такое случается, действительно очень редко, но в такой ситуации, если оба не против, жрецы могут провести обряд расторжения связи, чтобы лиары могли вновь вступить в союз с другим партнером.
— А если один не против, а другого не спросили даже? — нахмурилась я.
— Думаю, такая ситуация невозможна, — покачала головой лиария. — Если только один из супругов не подвергся атаке на свой разум и не доказано, что он не способен в полной мере отвечать за свои поступки и решения. В этой ситуации, как мне кажется, вопрос будет рассматриваться на совете лиаров под руководством владыки. Союзы в Рашиисе не расторгают просто так, — уверенно заявила она. — Если браслет не расстегивается — союз истинный, одобренный и благословленный Матерью-создательницей, лишь крайне веская причина может послужить оправданием расторжению такого брака.
В общем, чело… лиария я взрослая, прекрасно понимаю, как такие дела обстряпывают те, кто наделен властью. А отец, будучи первым советником владыки, недостатка власти явно не испытывает. Выходит, папочка вес же расторг с мамой брак и женился повторно. Вот тогда-то мамин браслет и расстегнулся. Помню, в тот день она заметно потемнела лицом, ходила сама не своя. Но, судя по тому, как истово мама заставляла меня заучивать имя отца, она все поняла. Не подумала, что отец умер, а поняла, что он нашел способ расторгнуть брак. Теперь браслет — мое единственное доказательство нашего родства. Вопрос только в том, откуда у меня взялся такой взрослый брат? Или мама не первая папина жена? Голова кругом от этих рассуждений, где полно вопросов и ни одного ответа.
Глава 22.
Я решила предпринять еще одну попытку. Расставаться с браслетом, чтобы кому-то что-то доказать никакого желания я не испытывала, а потому нашла на рынке живописца и попросила как можно точнее перерисовать украшение, сохраненное матушкой. Ради этого пришлось задержаться в Луидоре дольше намеченного, но результат того стоил.
Изображение на бумаге получилось выше всяческих похвал. Рисовальщик, как здесь зовут художников, справился с работой на отлично. Прорисовал малейшие детали, изобразив украшение на женской руке, моей. Грамотно наложил тени, покрасил браслет, и он из графитового стал красным, как и настоящий, при этом мастер сумел попасть практически тон в тон. Я восхищенно подняла глаза от листка и посмотрела на убеленного лиара.
— Спасибо, даже не ожидала такого результата, — честно призналась я.
— Лиария, не стоит меня обижать, — усмехнулся в усы мужчина. — Меня на этом рынке все знают. Если нужно портрет нарисовать или украденную вещь по описанию — сразу старого Никриша ищут.
— Лиар Никриш, вы просто гений! — выдохнула я, прижимая изображение к груди. — Скажите, а лиара по описанию вы нарисовать можете?
— Это сложнее, лиария, — огладил седую бороду рисовальщик. — Зависит от того, как хорошо описать сможете, как вы его чувствуете.
— Простите, не поняла. Что значит, как я его чувствую?