Восемнадцать лет назад Гриди с помощью следователя-взяточника добился, чтобы Микки оправдали, и заодно заручился его поддержкой на долгие годы; возможно, у адвоката есть глаза и уши во всей полицейской и тюремной системе. А если до него дошли слухи, что Микки обсуждал вариант сдать Гриди, чтобы еще больше смягчить приговор?
И хотя этим занимался другой адвокат, может, он или кто-то еще рассказал об этом Фоксу? В конце концов, оба они работали в одной компании.
К тому времени, когда Микки вернулся в камеру, провонявшую дерьмом, и за ним захлопнули дверь, он полностью утвердился в этой мысли.
– Прости, – выдохнул сокамерник из-за полиэтиленовой шторки, отделявшей туалет, – у меня понос.
Но Старр едва ли расслышал его. Он опустился на койку. Теренс, мать его, Гриди. Больше некому. Он догадался по тому, как дернулась бровь Фокса. Он не сомневался. И знал, как отомстить.
43
11 мая, суббота
Мэг стояла в кухне и смотрела на фотографию, все еще держа в руках телефон, который ей подбросили. Лора и Кэсси.
«ЭКВАДОР – В ЦЕНТРЕ ЗЕМЛИ».
Но сейчас ей казалось, будто Эквадор – на другом конце света. Ее трясло. Морозило. В комнате повеяло холодом, как будто привидение вошло. Дождь со всей силы барабанил по окнам и стеклам теплицы рядом с кухней. Она огляделась по сторонам.
Здесь кто-то был. Они могут вернуться в любой момент. Она побежала спотыкаясь в кабинет вверх по лестнице. Затем ввела в поисковике «Отели в Брайтон-энд-Хове».
Двадцать минут спустя, покормив животных, Мэг вышла из дома, взяв с собой дорожную сумку с парой вещей и телефонами – собственным и подброшенным. Она заселилась в недорогой отель неподалеку от побережья, в миле от дома. Внутреннее убранство номера было таким же унылым, как и серый фасад. В комнате стояла маленькая двуспальная кровать, столик, древний телевизор, часы с радио и гладильный пресс «Корби»; слабого света ламп едва хватало для чтения.
Она села на жесткую кровать, разложила рядом вещи, содрогаясь от рыданий и чувствуя неприятную тяжесть под ложечкой.
«Что делать? Боже, что же делать? Пойти в полицию? И рискнуть жизнью Лоры?»
Никогда еще она так не нуждалась в помощи мужа, как сейчас. Что бы сделал на ее месте ее милый, рассудительный Ник?
Он частенько повторял старую присказку своего отца о том, что самая малость может в корне изменить жизнь. Он часто говорил: «Живи так, будто этот день – последний, однажды так и окажется».
И он был прав. Настал тот день, когда их мир перевернулся из-за самой малости, а точнее, из-за долбаного телефона, в который уткнулся тот гад, водитель фургона; и хотя всего через полтора года он вышел из тюрьмы за нарушение правил дорожного движения, повлекшее смерть по неосторожности, они с Лорой были обречены на пожизненное заключение.
«Да, мой милый, ненаглядный Ник, ты был прав. И господи, как ты мне сейчас нужен. Я должна с тобой поговорить. Мне необходим совет. Как бы все вышло? Ты всегда был таким мудрым, ты бы нашел решение, о котором я и не подумаю. Я знаю, ты бы нашел решение».
Наконец она разделась и легла в постель, но заснуть долго не удавалось. Часы заливали комнату зеленым светом, а из сломанной трубы или водосточного желоба прямо за ее окном доносилось громкое, настойчивое кап-кап-кап.
Ночь тянулась медленно, минута за минутой. Она все-таки задремала, но тут же проснулась – ее пронзил ужас.
3:38.
Затем 3:39.
Что делать? Что же, черт возьми, ей делать?
Они с Ником пытались внушить детям, что те всегда должны поступать так, как считают нужным, несмотря на то что скажут или подумают другие. Уилл и Лора были очень близки. Он был ярым борцом с изменением климата, и именно поэтому Лора, храни ее Бог, теперь почти с религиозным рвением стремилась прекратить использование полиэтиленовых пакетов, любых одноразовых изделий из пластика и делала много чего еще для охраны окружающей среды. Она заботилась, по-настоящему заботилась о людях и животных, и Мэг это в ней нравилось. Она гордилась тем, что Лора стала такой доброй и внимательной девушкой.
Но теперь она столкнулась с дилеммой, просто уму непостижимо. С дилеммой, от которой пришла в такой ужас, что с трудом соображала. Казалось, ее мозг вращался, перемешивая мысли, точно лотерейные билеты. Был только один нормальный исход: если окажется, что Теренс Гриди действительно ни в чем не замешан, и это будет настолько очевидно, что оправдательный приговор не вызовет вопросов.
Но есть ли на это шансы? Легче будет разобраться в процессе через пару дней, когда они заслушают версию обвинения по каждому из пунктов и ответ защиты. Однако преступления, в которых обвинялся Гриди, были очень серьезными, и вряд ли ей позвонили бы, если бы его адвокаты не сомневались в победе.
Еще в начале этой бесконечной ночи она посмотрела в Интернете, как работают присяжные, и выяснила, что судья обычно принимает вердикт коллегии, вынесенный большинством в соотношении десять к двум. Таким образом, вне зависимости от доказательств, ей предстояло заставить по меньшей мере девять из одиннадцати участников вынести необходимое решение, по каждому пункту обвинения.
Насколько аморально оставлять на свободе крупного наркоторговца, из-за которого, согласно обвинению, ежегодно гибнут десятки людей, чтобы спасти дочь? И при этом идти вразрез со всеми принципами, в которые она верила и которые привила своим детям?
И она точно знала, как отреагировала бы Лора. Она была бы вне себя от ярости, если бы поняла, что ее мать готова на все, чтобы воспрепятствовать правосудию. Именно поэтому, если все получится – бог знает как, – Лора никогда не должна об этом узнать. Дилемма, с которой столкнулась Мэг, глубоко поразила саму ее сущность, затронула совесть. Чтобы сделали другие в такой ситуации?
Как же ей нужен кто-то, чтобы поговорить, довериться.
«Расскажешь подружкам или обратишься к представителям власти – им придется умереть».
4:01.
4:02.
Сквозь занавески уже проглядывали первые утренние лучи. Снаружи донеслось робкое щебетание предрассветного птичьего хора, точно в оркестровой яме настраивали музыкальные инструменты.
«Никому ничего не говори. Совсем никому. Ни словечка никому из друзей. Поверь, мы узнаем».
Неужели они действительно могут узнать или он просто блефовал? Если да, то как?
Мужчина, который положил фотографию на кухонный стол, находился в ее доме, и она понятия не имела, как долго. Может, меньше минуты, а может, и несколько часов. А если он был с подельниками? И они поставили жучки в каждой комнате? На компьютер? В телефоны?
Мэг взяла телефон и зашла в приложение «Гугл». Опасно ли что-то печатать? Могут ли они как-то выяснить, что она искала? Не подвергнет ли она Лору опасности? Но надо же что-то делать.
«Люди Теренса Гриди имеют надо мной власть, только пока Лоре грозит опасность, – подумала она, когда разум внезапно прояснился. – Если я сделаю что-то, что им не понравится, мне сообщат. Они не причинят вред Лоре просто так, ничего не сказав, пока есть шанс, что я выполню их требование».
Она ввела: «Как найти спрятанные жучки».
Закончив с этим, Мэг решила поискать слесарей в округе, чтобы сменить замки.
Затем она решила, что не может оставаться в отеле: слишком уж гнетущей была обстановка. И, кроме того, чего она добьется, сбежав из собственного дома?
44
12 мая, воскресенье
За ночь дождь прекратился, и наступило то редкое, прекрасное утро раннего лета, когда не чувствовалось ни ветерка, небо было безоблачным и все вокруг вселяло надежду. Вчера Рой Грейс допоздна проработал в оперативном штабе и собирался вернуться туда после обеда; сейчас же, утром, его заменял Поттинг. В радостном волнении Грейс сбежал вниз по крутому склону холма.
Почти опьяненный красотой холмов Суссекса, в котором, как он всегда считал, ему посчастливилось жить, он пробежал последние пару сотен метров до коттеджа уже по более ровной земле. К удивлению Грейса, Хамфри тащился позади. Войдя в садовую калитку, бодрый после пробежки, он остановился, чтобы отдышаться и сделать растяжку. Хамфри догнал его, слегка прихрамывая.
– Ну что, умотался, мальчик? – Грейс погладил его по голове. – Да для тебя же это только разминка! Видишь ли, у тебя аж четыре лапы против моих двух, – это же как на полном приводе по холмам ездить! Нечестное преимущество!
Хамфри склонил голову набок, и Грейс снова погладил его. Он обожал пса, частенько завидуя его столь простой, казалось бы, жизни.
Он вошел в дом и увидел Бруно: тот сидел за барной стойкой, прильнув к телевизору, по которому показывали документальный фильм. В углу экрана красовался логотип канала «Дискавери». Ной восседал на высоком стульчике и колотил ложкой, разбрасывая еду по столу и полу. Клио разбивала яйца в миску.
– Как пробежка? – с улыбкой обернулась она.
– Восемь миль! – Он поцеловал ее.
Хамфри уселся перед ней и выжидающе задрал голову.
Клио сунула ему в пасть половинку яичной скорлупы, и он с удовольствием пожевал ее несколько секунд, прежде чем проглотить, а затем поднял глаза, ожидая следующую порцию.
– Восемь миль – великолепно!
– Что там с лотами, которые мы хотели приобрести на аукционе?
– Из «Беллмана» сообщили, что мы выиграли аукцион на три из них: две картины и дорожку для прихожей! Я договорилась с Кейтлин, она их заберет.
– Супер! – Он заколебался. – У тебя завтра вскрытие с Фрейзером?
– Вчера доставили женщину лет тридцати, – кивнула она. – Видимо, упала с балкона.
Грейс посмотрел на горку бананового пюре на деревянной доске:
– Банановый хлеб готовишь?
– Нет, увидела тут в газете новый рецепт. Банановые блинчики! В одной порции меньше ста пятидесяти калорий. Банан и два яйца, сверху немного ягод.
– Звучит вкусно, – с некоторым сомнением произнес он.
– Ну, так как на обед мы планируем объесться жареной рыбой с картошкой на пирсе, я подумала, что легкий завтрак не помешает.