Далее она подробно разобрала и поставила под сомнение все представленные аргументы в пользу того, что двое мужчин встречались, и тщательно прошлась по анализу, проделанному судебно-медицинским экспертом по походке.
– Финансовая документация не является веским подтверждением причастности подсудимого к операциям, хотя эксперт, выбранный государственным обвинителем, пыталась убедить вас в обратном. Также, как вы слышали, мой клиент предложил свою версию, объясняющую, почему полиция обнаружила на электронных носителях улики, которые, предположительно, имеют к нему отношение. Как я уже говорила, нет никаких доказательств, что мой клиент получил хоть пенни от всех этих транзакций с использованием компаний-однодневок и офшорных счетов. Он сам сказал вам, что, по его мнению, стал жертвой заговора, что его подставили, возможно при содействии сотрудников полиции, стремившихся отомстить ему за весьма успешную адвокатскую деятельность. – Она дала присяжным время переварить услышанное. – Ключевым свидетелем мистера Корка является Микки Старр. Вам сообщили, что его словам можно верить, что его доказательства убедительно и весьма однозначно указывают на причастность обвиняемого к наркоторговле. Я возражаю против данного утверждения и прошу вас отнестись к нему критически. Старр признал в суде, в вашем присутствии, что он солгал в заявлении, которое сделал ранее по этому делу. Как мы можем быть уверены в том, что он говорит правду? И что именно из этого правда? Он стремится обвинить Теренса Гриди в том, что тот стоит во главе преступной организации, но я полагаю, что Старр – лживый, коварный человек, который заботится лишь о собственных интересах и готов сказать все, что угодно.
Пока королевский адвокат сверялась с заметками, Мэг посмотрела, который час. Было уже больше трех дня. Судебный процесс, несомненно, продолжится на следующей неделе. А значит, ей как-то придется пережить бесконечные выходные.
– Вы услышали красноречивое выступление моего клиента, – вновь заговорила Браун, – адвоката, который имеет дело с фактами, а не с домыслами. Он объяснил вам, что он семьянин, верующий человек, вовлеченный в дела местного сообщества, а не какой-то там влиятельный мафиози, наркодилер с международными связями и деньгами, спрятанными во всех уголках мира. Вам наверняка знакомо старое выражение: «Если кто-то ходит, как утка, крякает, как утка, и выглядит, как утка, может, это утка?»
Она помолчала и снова улыбнулась:
– Наверняка все вы время от времени видели наркобаронов в фильмах и сериалах, а также встречали их фотографии в газетах. Эти люди, как правило, любят выделяться: они модно одеваются, носят броские украшения, рассекают на роскошных авто и ведут себя до неприличия нагло. Я спрашиваю вас, похож ли обвиняемый на такого человека? – Примроуз Браун указала на скамью подсудимых. – Я заявляю, что никоим образом. Теренс Гриди по-настоящему благородный человек, который всю жизнь упорно трудился. Он пользуется большим уважением как юрист, оказывая помощь менее удачливым членам общества, которым требуется льготная юридическая поддержка, чтобы добиться справедливого суда в отношении мелких правонарушений, которые им вменяются.
Она окинула дружелюбным взглядом присяжных, сидевших в два ряда.
– Успешные наркодилеры живут в шикарных домах, у них частенько есть большие яхты и личные самолеты. Вряд ли они каждый год ездят отдохнуть на две недели в деревушку в графстве Девон, в коттедж на берегу, который делят с другими жильцами. Сомневаюсь, что они живут в скромном доме с четырьмя спальнями на тихой улочке, как, например, семья Гриди, или ездят на качественных, но недорогих седанах и минивэнах, как мистер Гриди. И я не верю, что криминальные авторитеты, наркобароны, главари организованных преступных группировок – именно такими именами величали обвиняемого на протяжении всего судебного процесса – стали бы курировать школу, как это делал мистер Гриди на протяжении более десяти лет. Я также очень сомневаюсь, что кто-либо из упомянутых мною людей стал бы неустанно поддерживать местные благотворительные организации, как мистер и миссис Гриди.
Тут Браун испытала огромное облегчение, что присяжные не слышали гневной тирады Барбары Гриди.
Мэг взглянула на обвиняемого. Он скромно улыбался, вокруг глаз его лучились морщинки. Весь его вид говорил о том, что он добропорядочный гражданин (который, казалось, совершенно забыл, как собственная жена осыпала его бранью).
Королевский адвокат повторила трюк Стивена Корка и посмотрела присяжным в глаза, улыбнувшись каждому:
– Я считаю, что прокурор не смог доказать виновность моего клиента ни по одному из выдвинутых против него обвинений. Теперь ваш долг – рассмотреть доказательства и прийти к единственно возможному выводу. Признать моего клиента невиновным.
Примроуз Браун села. Она была довольна, что ее речь стала последней на сегодня и что присяжные разъедутся по домам, вспоминая ее слова на выходных.
– Сейчас шестнадцать десять. Мы продолжим заседание во вторник, в десять утра, после выходных и праздника, – объявил Ричард Джапп и обратился к присяжным: – Хочу напомнить, что вам нельзя никому рассказывать об услышанном во время этого судебного процесса. Нельзя обсуждать это с супругами, любовниками, друзьями или родственниками, а также с представителями общественности. Вы не должны использовать «Гугл» или другие поисковые системы, чтобы найти связанную с процессом информацию. Выйдя из здания суда, вы можете столкнуться с назойливым вниманием журналистов. Не отвечайте ни на один вопрос, иначе вам грозит обвинение в неуважении к суду, и тогда обещанной на выходных солнечной погоды вам не видать. Суд прерывает работу до вторника.
– Всем встать.
96
24 мая, пятница
Рой Грейс пообещал Бруно, что завтра они отправятся на морскую рыбалку, ради чего взял напрокат небольшой катер в порту и оплатил услуги капитана. Из суда они пошли в полицейское управление; Гленн Брэнсон шагал рядом, прижимая к уху телефон, и разговаривал с прокурором, который вел дела Гриди и Старра.
Грейс проверил по смартфону прогноз на выходные. Судья оказался прав, синоптики обещали солнечную погоду, но сейчас Роя больше всего интересовала информация о судоходных условиях. Несколько лет назад, когда он в последний раз рыбачил с коллегами, море было неспокойным и поездка выдалась неприятной. Запах свежевыловленной рыбы, разложенной на палубе, вперемешку с выхлопными газами при сильной качке окончательно подкосили Роя. Его вырвало, и следующие шесть часов он провалялся на койке, чувствуя, как внутри черепной коробки болтается мозг, и изо всех сил желая сдохнуть. Единственным, кто его приободрил, был бывший детектив-суперинтендант Ник Слоун, который с задорным видом посоветовал ему не беспокоиться, заметив, что лорд Нельсон тоже когда-то страдал от морской болезни.
Но, несмотря на ужасные воспоминания, он был рад, что Бруно наконец захотел провести время с ним, а не сидеть взаперти в своей спальне и играть в компьютерные игры все выходные. Рой заранее запасся таблетками от морской болезни и специальным браслетом, который якобы помогал от укачивания, и теперь молился, чтобы ветер был слабым, а лучше, чтоб его вовсе не было.
К его облегчению, прогноз оказался благоприятным: ветер от слабого до умеренно слабеющего, море спокойное.
– Довольный такой, – сказал Брэнсон, засовывая телефон в карман.
– Прокурор?
– Ага. Считает, что присяжные на стороне обвинения.
– Думаю, королевский адвокат тоже весьма эффектно выступила под конец.
Они прошли через КПП, мимо стойки регистрации посетителей.
– Ну надо же адвокатам что-то говорить, чтобы оправдать свои гонорары, – пожал плечами Брэнсон.
Грейс улыбнулся.
– Уже домой, Рой? Не хочешь пропустить по кружечке?
– Я б с удовольствием, но в шесть у меня совещание по операции «Каноэ», надо выяснить, что произошло за сегодня, хотя судя по тому, что мой телефон молчит, вряд ли мы что-то нашли.
– Это потому, что не я старший следователь по этому делу.
– У тебя прям энергия бьет ключом, – улыбнулся Грейс.
– Да, настроение отличное. Чую запах крови, победа за нами!
Грейс искоса взглянул на друга, когда они поднимались на холм, на котором небрежно раскинулись корпуса полицейского управления:
– Просто на всякий: не говори гоп, пока не перепрыгнешь.
– Надеюсь, во вторник судья забьет последний гвоздь в крышку гроба Гриди, подводя итоги.
– Слушай, друг, не хочу тебя обламывать, но помни о двух вещах на выходных, пока вы там с Шивон кувыркаетесь: во-первых, судья не имеет права указывать присяжным, какой приговор следует выносить, и если он не будет вести себя беспристрастно, у защиты появятся все основания для апелляции. Во-вторых, и это ты сам поймешь со временем: присяжные совершенно непредсказуемы.
– Поспорим? – предложил Гленн. – По пятерке с брата?
Они зашли в офис отдела по расследованию особо тяжких преступлений.
– Не-а, – покачал головой Грейс, – не хочу отнимать у ребенка конфету.
– Ну-ну!
Грейс взбежал по лестнице, Брэнсон – за ним.
– Знаешь, кто ты? – крикнул Брэнсон. – Ты неисправимый пессимист!
Рой остановился в коридоре на верхней лестничной площадке.
– А знаешь, кто такие пессимисты? – (Брэнсон покачал головой.) – Просто оптимисты с опытом.
Грейс вошел в кабинет, включил компьютер и уставился на экран. Он быстренько проверил электронную почту, затем просмотрел сводки преступлений за день, на случай если обнаружится что-то важное. Ничего не было. Он вошел в запароленный файл с доказательствами по операции «Каноэ» – расследованию убийства Стьюи Старра – и запустил видеозапись с результатами осмотра внутри и снаружи дома Старров, сделанную криминалистами. Рой уже просматривал все это раньше, но теперь хотел проверить еще раз, чтобы понять, не упустил ли чего-нибудь.
Сначала он полностью изучил дом снаружи, осмотрев все двери и окна на обоих этажах: камера снимала здание со всех сторон. Далее последовала медленная панорамная съемка, показывающая оживленную главную дорогу перед домом и гараж напротив. Мимо проносились автомобили и другой транспорт. По оценке патологоанатома и исходя из других факторов, Стьюи убили днем. Кто-то наверняка что-то видел. Может быть, проезжавшая мимо машина – или даже велосипедист – засняла видеорегистратором на при