борной панели? Но вычислить каждую машину, которая проезжала неподалеку примерно тогда, когда убийцы Стьюи заходили или выходили из дома, – все равно что искать иголку в стоге сена; потребовались бы огромные затраты и людские ресурсы. Тем не менее он сделал пометку в своем ежедневнике, не желая исключать такую возможность. Если кто-то их видел, то мог и запомнить. Каким бы матерым ни был преступник, по опыту Роя, сразу после совершения злодеяния все бандиты покидали место происшествия в возбужденном состоянии – в полиции говорили, что у них красная пелена перед глазами.
Но, несмотря на то что местные средства массовой информации обратились за помощью к населению и две недели назад, на пресс-конференции, он лично попросил граждан сообщить, если им что-то известно, пока это ничего не принесло; к тому же дорога имела въезды с четырех сторон.
Потом Рой просмотрел видеозапись из внутренних помещений. Гартрелл тщательно заснял все, что находилось на первом этаже, и показал все возможные входы и выходы. Но Рой знал, что в доме не было никаких следов взлома.
Дальше он увидел отвратительную сцену в спальне Стьюи. Патологоанатом из Министерства внутренних дел определил, что увечья ему нанесли ногами, обутыми в ботинки разного размера. По степени разрушений в комнате нельзя было определить, совершили ли это двое или больше людей. Он несколько раз останавливал изображение c широкоугольной камеры, осматривал комнату, снятую крупным планом с разных сторон, проверял знаки, расставленные возле улик на месте преступления. Его прервал телефонный звонок. Это был Кассиан Пью.
– Рой, я хотел бы узнать, что нового по операции «Каноэ». Ничего интересного не расскажете перед выходными?
Грейсу до боли хотелось наброситься на него из-за истории с повышением, но, вообще-то, ему не положено было знать, что помощник главного констебля отказался давать ему рекомендацию, хоть и обещал.
– Надеюсь, сэр, что смогу сообщить вам больше после нашего шестичасового совещания, – ответил он спокойно и подчеркнуто вежливо.
– Надеетесь?
– Да, сэр.
– Рой, надежда мне не нужна. Жду завтра у себя в кабинете, к девяти утра, представите мне подробные результаты, расскажете, как на сегодняшний момент идет расследование.
На мгновение сердце Грейса екнуло. Но он решил стоять на своем:
– Боюсь, сэр, завтра мы с сыном едем на рыбалку.
– На рыбалку?
– Да.
– Вы руководите расследованием по делу об убийстве и решили прерваться ради рыбалки?
– Да, – спокойно заявил Грейс. – Я попрошу исполняющего обязанности инспектора Поттинга, которого я назначил старшим следователем в мое отсутствие, встретиться с вами завтра в девять утра. Он подробно вас проинформирует.
– А Поттингу не пора ли в отставку? Его лучшие годы, прямо скажем, давно уже в прошлом.
– Если хотите избавиться от одного из своих лучших детективов, можете отправить его в отставку, сэр.
– Его поезд уже ушел.
– Не соглашусь.
– Рыбалка во время расследования убийства. На мой взгляд, это очень плохо. Вы подаете ужасный пример.
– Что ж, есть и плюсы, – лукаво ответил Грейс.
– Да?
– Да, погода будет прекрасная.
– Не смешно. Позвоните, когда вам будет что доложить, – резко оборвал разговор Пью.
«Не получится, – подумал Грейс, – потому что единственное, о чем я хотел бы доложить, причем на пресс-конференции, так это о твоей внезапной и трагической гибели».
97
28 мая, вторник
Мэг, борясь с зевотой, сидела вместе с коллегами-присяжными и всеми остальными в зале суда № 3. Ей страшно хотелось спать; на самом деле, конечно, ей требовалось хорошенько отдохнуть, чтобы набраться сил к сегодняшнему дню. Чтобы приготовиться к самому серьезному и страшному испытанию, с каким ей когда-либо приходилось сталкиваться в жизни. Однако она чувствовала себя ужасно, глаза слезились, в голове была каша, свинцовые мысли путались.
Все выходные, которые показались ей длиннее, чем когда-либо, она бродила по дому как зомби – сплошной комок нервов. Все три дня она провела в одиночестве, несмотря на приглашения друзей. Мэг никого не желала видеть, избегала трудных разговоров. Она попыталась еще раз пересмотреть «Двенадцать разгневанных мужчин», но ум ее блуждал. Она думала о Лоре и милой Кэсси. Что с ними случилось? В безопасности ли они? Можно ли доверять ее собеседнику? Что, если они уже… Боже упаси…
Мэг отогнала страшную мысль; с тех пор как начался этот кошмар, она это делала неоднократно. Они живы. Похититель прекрасно понимает: если она сумеет добиться оправдания для Гриди, а потом выяснится, что с Лорой что-то случилось, Мэг сразу же отправится в полицию и все расскажет. Затем состоится повторное судебное разбирательство, и, исходя из результатов проведенного ею исследования, в случаях, когда на присяжных оказывалось давление, судья мог рассмотреть дело единолично, без участия присяжных заседателей. При таком раскладе, судя по тем доказательствам, которые она услышала против Гриди, у него не было ни малейшего шанса выйти на свободу.
Она извинилась и отказалась от встречи с Элисон в субботу, понимая, что за ними будут наблюдать и фиксировать каждое их слово; к тому же у нее не было настроения идти к ним на барбекю в воскресенье. Другие друзья тоже звонили, чтобы узнать, как у нее дела, но она не взяла трубку, и вызов был переадресован на голосовую почту.
В течение выходных Мэг неоднократно пыталась связаться с Лорой и Кэсси. Ответа не было. Поздно вечером в субботу она выпила бокал вина, чтобы заснуть, но уже в два часа ночи очнулась с тупой болью в животе, покалыванием в пальцах и ощущением, что по голове ползает крыса.
Мэг почувствовала себя немного лучше, пробежавшись по набережной в понедельник утром, но к полудню уровень эндорфинов значительно снизился. Она планировала побегать с утра пораньше, но, когда зазвонил будильник, поняла, что слишком устала. Теперь ей предстояло вступить в битву за жизнь своей дочери после очередной совершенно бессонной ночи. И, судя по разговорам, которые она только что услышала в совещательной комнате, большинство присяжных уже решили вынести обвинительный приговор.
Обращаясь к ним, судья сразу же приступил к подведению итогов, подробно рассказал о показаниях, которые они услышали от свидетелей с обеих сторон. Он уделил особое внимание своему предыдущему замечанию о мотивах Майкла Старра и, изложив все аргументы, которые Старр выдвинул против Гриди, еще раз напомнил присяжным, что он уже признал себя виновным по всем пунктам, предъявленным Гриди.
Мэг все подробно записывала, подчеркивая те моменты, которые могли ей помочь, и радуясь, что судья вел себя беспристрастно. Но затем, к ее ужасу, его тон внезапно изменился.
– Вы услышали от королевского адвоката, что ее подзащитный – порядочный человек. Что мистер Гриди курирует школу, неутомимо заботится о местных благотворительных организациях, что он добросовестный и уважаемый работодатель, благопристойный гражданин, который ведет скромную, небогатую жизнь. Во всех отношениях он выглядит вполне порядочным человеком, достойным уважения. Его можно назвать по-настоящему образцовым гражданином! Все эти качества заслуживают только восхищения. Господа присяжные, уверен, что вся эта полезная деятельность, которой занимались подсудимый и его супруга, вас впечатлила. И вам рассказали, что жили они относительно скромно. Но прежде, чем я отправлю вас обсуждать услышанное, хотел бы поделиться мыслями, которые, на мой взгляд, имеют отношение к делу.
У Мэг сжалось сердце.
– Нужно основываться на собственном жизненном опыте и понимать, что не всегда все есть то, чем кажется. Вам решать, является ли хорошая репутация подсудимого фактором, который снижает вероятность совершения им преступления. Я просто хочу сказать, что не все криминальные авторитеты, в реальной жизни или в художественной литературе, соответствуют стереотипной картине, которую нарисовала вам адвокат. Я говорю это не для того, чтобы бросить тень на обвиняемого, однако хочу отметить, что вам следует учитывать факты, изложенные в представленных доказательствах; то, что мистер Гриди кажется славным малым, не должно влиять на ваше решение.
Вскоре после часа дня Джапп закончил подводить итоги:
– Присяжные заседатели, вы заслушали показания обеих сторон. Теперь ваша задача – удалиться в комнату для совещаний, обсудить все факты, представленные в ходе данного судебного разбирательства, и вынести вердикт. Виновен или не виновен подсудимый в том, в чем его обвиняют? Исходя из всего, что мы услышали за последние недели, я считаю, у вас достаточно доказательств для принятия обоснованного решения. Теперь я оставляю его на ваше усмотрение.
98
28 мая, вторник
Ранее утром присяжные предположили, что судья будет подводить итоги несколько дней. На самом деле, как выяснила Мэг, прошло чуть меньше трех часов.
Это повергло ее в панику: к такому она не была готова. Она надеялась, у нее будет хотя бы ночь, чтобы изучить записи и подготовить аргументы для присяжных.
Погруженная в мрачные раздумья, она последовала за коллегами обратно в комнату присяжных и заняла место во главе стола. Усевшись, она решила, что лучше всего проявить настойчивость и немедленно взять ситуацию под контроль. Кроме того, нужно было выиграть время для размышлений.
– Поскольку сейчас обед, предлагаю сделать небольшой перерыв, – объявила она. – Нам предоставили сэндвичи и напитки. Давайте продолжим через полчаса, на ясную голову.
Предложение было встречено всеобщим одобрением, и, к ее облегчению, все разбрелись по кабинету. Мэг сразу же приступила к делу: просмотрела заметки и пронумеровала их в той последовательности, которая, по ее мнению, сработала бы – просто по наитию. Она давно забыла про усталость. Чем больше она читала свои записи, тем сильнее оживлялась.
Мэг поняла, что справится. Перед ней стоит не такая уж невыполнимая задача. Она наверняка сумеет это провернуть.