– Какого числа это было? – уточнил Быстров.
– 15 сентября. Обычно по вызову приходили женщина и мужчина, у них разделение обязанностей: мужчина пылесосит ковры, передвигает мебель – делает всю тяжелую работу, женщина вытирает пыль, тщательно оттирает сантехнику, плиту и прочее. В этот раз пришел новенький уборщик, он был один. Я поинтересовалась, почему с ним нет напарницы. Уборщик объяснил, что осенью у них всегда аврал: все приезжают из отпусков и усиленно начинают приводить в порядок запущенные квартиры, сотрудников не хватает, поэтому он и пришел один. Он также уверил меня, что на качестве работы это не отразится, только уборка займет несколько больше времени, чем обычно. Меня это вполне устроило, и я совершенно спокойно ушла.
– Как – ушли? Вы оставили уборщика одного в квартире?! – удивился Сергей.
– Я пользуюсь услугами этой фирмы довольно давно, доверяю работникам и, когда начинается уборка, всегда ухожу, чтобы не мешать. Когда я вернулась, все комнаты, кухня и ванная сияли чистотой. Работа мне понравилась, я заплатила положенную сумму, хорошие чаевые и подарила уборщику брелок.
– Долго он оставался в вашей квартире один?
– Около десяти утра я ушла и вернулась только в семь вечера. Он предупредил, что закончит не раньше восьми.
– Что-то необычное заметили в его поведении?
– Необычное?.. Мне показалось странным, что он вообще занимается уборкой помещений.
– Почему?
– Он не был услужливо вежлив, как работяга, которого менеджеры научили разговаривать с клиентами. Вел себя так, словно хорошие манеры заложили в нем с детства. Говорил культурно, без… сорняков. Было в нем даже что-то аристократическое, он не выговаривал букву «эр». И внешне он совсем не походил на маньяка, вполне симпатичный, – Полина усмехнулась. – Правда, я не знаю, как выглядят маньяки…
– По-разному, – сказал Быстров. – Как вы думаете, Полина, за время вашего отсутствия уборщик мог ознакомиться с вашим творчеством?
– Наверное, – неуверенно сказала она. – Когда я уходила, забыла выключить компьютер. Когда вернулась – компьютер не работал. Только я заметила это уже после того, как уборщик ушел. Не знаю, зачем ему понадобилось трогать мой компьютер. Я терпеть не могу, когда к нему прикасаются, – Полина вновь начала заводиться, в ее речи послышались истерические нотки.
– Как называется фирма, в которую вы обращались?
– «Мойдодыр». Глупо, правда?
– Глупо… – задумчиво сказал Сергей. – Мне нужны координаты этой фирмы.
– Заказ можно сделать только по телефону через диспетчера. Телефон есть в моей записной книжке. Диспетчер передает всю информацию менеджеру, менеджер перезванивает, и с ним обсуждаются все детали: количество комнат, общая площадь. Он также подсчитывает примерную стоимость уборки, и на последнем этапе обговаривается удобное время.
– Фамилию уборщика вы, конечно, не знаете?
– Нет, фамилию я не знаю, но имя его – Александр. Во всяком случае, так он представился.
– У вас сохранилась квитанция?
– Никаких квитанций никогда не было, только устная договоренность с менеджером, и все.
– Понятно, – сказал Сергей и задумался. «Никаких квитанций нет, потому что и фирмы никакой нет! Вернее, официально зарегистрированной фирмы. Есть нелегальная конторка, поэтому такая сложная система заказов». – Спасибо, Полина. Думаю, информация, которую вы сообщили, поможет нам. Но брелоков было два?..
– Второй я подарила Алле. У Олега и у меня – ключницы.
– Скажите, Полина, с чем была связана замена дверного замка в вашей квартире?
– Олег посеял где-то ключи, – объяснила Полина, немного помолчала и спросила неуверенно: – Сергей Федорович, вам удалось связаться с моим мужем?
– Пока нет, простите, Полина. Телефон в его номере не отвечает. Я оставил информацию администратору, чтобы…
– Я видела Олега сегодня по телевизору, – тихо сказала девушка. – Здесь есть телевизор.
– По какой программе? – тупо спросил Быстров.
– В новостях по НТВ рассказывали о конференции фармацевтов в Прибалтике. У Олега брали интервью. Вероятно, он уже вернулся из Литовского национального парка. Сергей Федорович, не нужно вызывать мужа в Москву. Прошу вас, не нужно! Пожалуйста! – В мембране послышались короткие гудки, Быстров положил трубку на рычаг и некоторое время сидел, глядя в одну точку. Боль этой женщины он чувствовал даже на расстоянии, но только вот утешить Полину не мог. Помочь Полине был в состоянии только один человек. Сергей схватил трубку и еще раз набрал номер гостиницы, где остановились участники конференции. В номере Олега Кравцова телефон по-прежнему не отвечал.
От очередного звонка Быстрова отвлек Спицын, который влетел в кабинет, радостный и возбужденный.
– Не понял, – прислушиваясь к разговору майора, вякнул Иван и сел на стул. – Ты что, хочешь уборку у себя в кабинете сделать? – недоверчиво спросил Иван, когда Сергей закончил разговор.
– А что в этом плохого? Чистота – залог здоровья! – серьезно сказал Быстров и рассмеялся. – Ладно, смени лицо, мы, кажется, нашли одного фигуранта нашего дела.
– Это ты о профессоре? Я как раз тебя поздравить шел! Все отделение уже в курсе. Улет! – хихикнул Спицын. – Рожкину влепили выговор и грозятся уволить, если он в ближайшую неделю не найдет настоящего сообщника бомжа. Не повезло мальцу! Думаю, очень скоро Рожкин будет стоять с полосатой палочкой на каком-нибудь оживленном перекрестке и свистеть в свисток.
– Я бы его вообще за такие дела под суд отдал, – буркнул Сергей. – Нет, я не профессора имел в виду.
Сергей выдал Спицыну новую информацию, открывшуюся после разговора с Полиной. Иван сразу уловил суть и подвел итог:
– Ты думаешь, что в фирме «Мойдодыр» работает Александр, который на самом деле – не Александр, а Авдотий Никитович Рябина?
– Это очевидно. Фирма работает нелегально, принимают на работу тоже нелегально. Авдотий наш где-то прячется и спокойно убирает чужие квартирки. Куда еще человек, находящийся в федеральном розыске, может устроиться на работу? Я, помню, очень удивился тому, что его отпечатки были найдены в самых неподходящих местах. И примета одна совпадает: по словам Кравцовой, уборщик не выговаривал букву «эр».
– А Крымов-то, Крымов… – развеселился Иван. – Помнишь, что он сказал? Кто-то все тщательно протер, не оставив нам улик. Умереть можно! – хохотал Иван.
– Заканчивай ржать, – прервал веселье друга Сергей. – Сейчас будет звонить менеджер, нужно подумать, как нам из него вытрясти адрес этого Авдотия.
Зазвонил телефон. Иван глубоко вдохнул, схватил трубку и прикрыл ее рукой.
– Тихо, есть мысля. Сейчас все сделаем, – подмигнул он Сергею и поднес трубку к уху. – Да, я хочу сделать уборочку. А вы кто будете, девушка?.. Ах, менеджер! А как вас зовут?.. Очень приятно, Мария, а меня Иван… Нет, не квартира, всего лишь комната… И не говорите, но в тесноте, да не в обиде… Метров шестнадцать будет… Куда нам до ковров, так, ковровое покрытие всего лишь… Цена меня устраивает, хоть и дорого, конечно, но я больно уж чистоту люблю… Откуда узнал про фирму? Подружка сестры сказала, она – ваша постоянная клиентка и очень рекомендовала для уборки одного вашего высококвалифицированного полотера. Только имя его забыла, а я очень хочу, чтобы именно он у меня… Ой, милая, посмотрите, пожалуйста, сейчас я вам число, адрес и фамилию продиктую. Кравцова Полина, адрес…
Сергей понял ситуацию и написал на бумаге дату заказа. Иван продиктовал информацию менеджеру и с улыбкой на лице замер. Ждали они недолго, через минуту улыбку с лица Спицына как ветром сдуло.
– Как это – уволили? Такой хороший специалист в вашем нелегком деле… Не вышел на работу?.. Понятно, а давно уволили?.. 21 сентября, какая жалость… Нет, другого мне не надо, хочу его… Еще как можете помочь, Машенька! Вообще-то это вас из милиции беспокоят, адресок вашего бывшего сотрудника продиктуйте… А вы узнайте, милая, очень нужно, потому что ваш адресок мы уже зафиксировали, и одна организация, расположенная недалеко от нас, если мы не узнаем этот адресок, может очень заинтересоваться: почему это Машенька не платит налоги в государственную казну и при этом спит на удивление спокойно… Ну спасибо, родная, – злорадствовал Иван, записывая адрес. – А зовут его как? Александр Потемкин, вот и славненько… Конечно, конечно, вы никакого отношения к нему не имеете, мы это учтем. Ну, как тебе? Оказывается наш Авдотий Никитович себя Александром Потемкиным теперь величает. Жаль… – многозначительно сказал Спицын и закатил глаза к потолку.
– Что тебе жаль?
– Что он называет себя Александром Потемкиным, а не Александром Македонским, так было бы гораздо романтичнее.
– Вставай уже, поехали. Время позднее, пока доедем до квартиры, где скрывается наш Потемкин – Македонский, по паспорту Рябина, уже ночь будет.
– Езжай-ка ты домой, Серега. Я сам сгоняю по нужному адресу.
– Это еще почему? – иронично спросил Быстров и широко зевнул. Но Иван неожиданно стал на удивление серьезным.
– Да на тебя ж смотреть страшно! Ты когда себя в последний раз в зеркале видел? Очень уж ты об этом деле печешься, не профессионально это, Сережа, вот что я тебе скажу. Поэтому настоятельно рекомендую поехать домой, как следует выспаться и постараться выкинуть из башки все глупости. Я понятно объясняю?
– Слушаюсь, – улыбнулся Сергей, – спешу исполнить ваше указание, товарищ капитан.
– А ты не иронизируй! Я ведь не слепой, – буркнул Спицын.
Они вышли на улицу, когда уже стемнело, и направились в сторону метро.
– Слушай, Серега, а почему ты на машине не ездишь? Бросил тачку у работы, и стоит твоя несчастная таратайка уже третий день.
– Сломалась, а починить руки не доходят.
– В чем проблема?
– А я знаю? Не заводится, и все.
– Надо Скворцова попросить посмотреть. У него, говорят, руки золотые.
У метро они остановились, привлеченные запахом беляшей и шаурмы. Сергей как завороженный смотрел на вертел с мясом, судорожно шаря по карманам в поисках денег. Денег, конечно же, не оказалось: последние пятнадцать рублей он потратил на пачку сигарет.