о страшилищ, обитающих в лесу. Впрочем, еще неизвестно, кто опаснее — неведомый хищник или пираты. Тем более что те не стали бы таиться с их волшебными ружьями, изрыгающими молнии.
Отец Ансельм медленно наклонился, не сводя глаз с кустарника, и подобрал длинную суковатую дубину.
— Выходи, кто там есть? — хриплым от волнения голосом крикнул он.
Куст дрогнул, но никто не появился.
— Выходи, говорю! — повысил голос монах и добавил: — Именем Федерации! — с его точки зрения последняя фраза должна была внушать невольные почтение и страх, хотя он и не имел ни малейшего представления, что же такое таинственная Федерация на самом деле — вероятно, какое-нибудь местное божество.
Куст затрясся как в лихорадке, и до слуха святого отца донесся удаляющийся топот.
— И-иэх! — размахнулся отец Ансельм и запустил дубиной вслед убегающему существу.
Глухой удар возвестил о метком попадании.
— Ай! — вскрикнул кто-то, и шаги стихли.
— Ага, попался! — восторжествовал отец Ансельм. Работая руками, он поспешно продрался сквозь ветки и вывалился на открытое пространство. У его ног распластался совершенно голый, покрытый серой коркой грязи человек. Неизвестный едва слышно постанывал и болезненно морщился, ощупывая пальцами затылок.
Монах наклонился, подобрал дубину и похлопал ей по ладони.
— Отвечай, кто ты, бесстыжий пес, оскорбляющий своей постыдной наготой мой взор?
— Да пошел ты!.. — огрызнулся очень знакомым голосом человек и приподнялся на руках.
— Фарро? Это ты, грязный торгаш? — не поверил своим ушам, а, главное, глазам отец Ансельм.
Человек не ответил и сел.
— Чего молчишь? Язык проглотил?
— Нужно было вас, гадов, сразу пришить, а не размениваться на любезности, — процедил сквозь зубы Фарро и пригладил слипшиеся, стоявшие дыбом волосы.
— Но-но, следи за языком, грязная свинья, — погрозил дубиной отец Ансельм.
— Я бы посмотрел, как ты выглядел, святоша, если бы твоя одежда пропала, а тебя самого окунуло в болото, — огрызнулся министр и поднялся на ноги.
— О чем ты? — опустил дубину отец Ансельм.
— Я шел по лесу, и вдруг вся моя одежда испарилась, а меня зашвырнуло в вонючую лужу! — Фарро пустил слезу и растер ее кулаком. — Еле выбрался, между прочим. А тут еще взрыв…
Черствое сердце отца Ансельма дрогнуло, до того был жалок вид стоявшего перед ним человека.
— Кхм-м, — сказал святой отец, смущенно отводя глаза. Вдруг его внимание привлек шевелящийся куст колючки.
Монах напрягся, покрепче сжав дубину.
Ветки кустарника разошлись, и меж них показалась отвратительная зубастая тварь, похожая на летучую мышь, только гораздо крупнее, не меньше полуметра в длину. Животное двигало крохотным пятачком и разевало пасть, усеянную острыми зубами. Черные бусинки глаз, обрамленные мехом, впились в спину Фарро, стоявшего близко к кусту.
Святой отец замер, неотрывно наблюдая за тварью. Министр, ни о чем не подозревая, продолжал деловито оглядывать себя и брезгливо отколупывал с кожи чешуйки засохшей грязи.
Тварь, примерившись, прыгнула. Отец Ансельм взмахнул дубиной.
Визгливое скуление и вскрик отшатнувшегося в испуге Фарро разорвали тишину леса. Министр, решивший, будто монах вознамерился огреть дубиной его, теперь с потаенным ужасом и одновременно отвращением смотрел, как святой отец добивает хищную тварь.
— Все, — перекрестился отец Ансельм, отбросив окровавленную дубину.
— Ты… — Фарро сглотнул и приблизился к зубастой твари, от одного оскала которой бросало в дрожь. — Ты спас меня?
— Да, — монах поддел носком сапога тварь и отбросил в кусты, — пусть даже такой человек, как ты, и не заслуживает того. Прощай!
Отец Ансельм развернулся и побрел в гущу леса.
— Постой! — окликнул Фарро монаха.
— Ну, чего тебе?
— Пошли со мной, и ты увидишь, что я могу быть благодарным.
— Благодари Господа, а не меня, — буркнул отец Ансельм, отирая о комбинезон окровавленную ладонь.
— Но куда ты направляешься? Там ничего нет, кроме бескрайнего дикого леса — я оттуда пришел.
— Мне все равно. И прими совет: не ходи к кораблю, — бросил через плечо монах.
— Почему? — недоуменно скосил челюсть Фарро.
— Тебя убьют.
— Ты в своем уме, монах? — расхохотался Фарро. — Да они мне пятки лижут.
— Ты хотел сказать зад?
— А есть разница? — довольно оскалился Фарро.
— Чем смеяться, лучше взгляни на себя, кто ты и что ты сейчас.
— Я — министр! — гордо выпятил грудь Фарро.
— Дурак ты.
— Но-но, что еще за неуважительный тон!
— Я тебя предупредил. У них твои камни, твое золото, и они решат, что им нужен новый главарь — так поступают все пираты. Прощай!
Фарро оглянулся назад, туда, где над лесом все еще вился дым из развороченного нутра спейсера и припустил за отцом Ансельмом.
— Стой! Да стой же ты!
— Ну?
— Ты уверен в том, что говоришь?
— Можешь проверить, если желаешь, — монах скривил губы в неприятной ухмылке. Фарро колебался, но недолго. В смысле, на дальнейшие колебания у него просто не осталось времени.
Из-за поваленного ствола дерева, что лежал метрах в тридцати позади, показалась голова в защитном шлеме. Безопасник повел головой и встретился взглядом с Фарро. Лицо за стеклом приобрело жесткие решительные черты.
— Вот они! — крикнул безопасник и, вскинув оружие, прицелился. Фарро, которому ни разу в жизни не доводилось заглядывать в дуло оружия, остолбенел. Святой отец оказался сообразительнее и шустрее. Присев, он подхватил булыжник, размахнулся и запустил им в безопасника. Камень пролетел совсем рядом с его головой. Безопасник, нажав на спуск, непроизвольно дернулся. Выстрел прошелестел поверх головы Фарро, и толстый сук над головами Фарро и монаха затрещал. Громкий треск вывел министра из ступора, Фарро поспешно упал на землю и прикрыл руками голову.
— Беги, чего развалился! — крикнул отец Ансельм и юркнул за дерево.
— Ага! — вскочил Фарро, увернулся от падающего сука и понесся за монахом, петляя меж деревьев, словно заяц.
— Не стрелять, взять живым! — раздался позади крик сержанта. — Он разбился, а не застрелился, чтоб вас!..
Фарро быстрее заработал ногами, но, не привыкший к экстремальным нагрузкам, вскоре выдохся.
— Все, больше не могу, — задыхаясь от быстрого бега, проговорил он и обнял теплый ствол дерева.
Отец Ансельм остановился, постоял в сомнении и нехотя вернулся.
— Пошли!
— Нет.
— Пошли, говорю! — потянул он за руку Фарро
— Да не могу я! — вывернулся тот и сполз по стволу на землю. — Послушай, я не совсем понял, чего они про меня говорили.
— Помер ты, — сплюнул отец Ансельм.
— В каком смысле? — вывернул шею Фарро.
— Полагаю, в самом прямом. Нет тебя.
— И… и что это значит? — струхнул министр и, поджав колени, обнял их.
— А то и значит. Поймают — и кх-х! — провел он пальцем по горлу.
— Меня так нельзя. Я — министр, — заявил Фарро, но уже без особой уверенности в голосе.
— Был… министр, да весь вышел. Пошли!
— Дай отдышаться, — покрутил головой Фарро. — Серьезно, не могу больше. Да и куда идти? Кругом лес.
— К нашим пойдем. Больше некуда.
— Не пойду, — буркнул министр.
— Ну, поступай как знаешь, — дернул плечами отец Ансельм и заковылял прочь.
— Нет, подожди, я с тобой! — спохватился Фарро, поднялся на ноги, опираясь на ствол, и вихляющей походкой заковылял за святым отцом.
— Навязался же на мою голову! — буркнул святой отец, подставляя министру плечо. — Ладно, обопрись на меня да двигай ногами.
— Ага, — отозвался Фарро и повис на монахе.
— А, чтоб тебя! Ох, колдун, погоди у меня… — Отец Ансельм взвалил на спину бесчувственное тело министра и потащился в чащу, тяжело переставляя ноги.
Фелки скользнул в неглубокий овраг, в котором укрылись люди и несколько вооруженных копьями человечков.
— Уф, умаялся! — сообщил он, опускаясь на мягкую траву.
— Что там? — подсел к нему Гемм.
— Шебуршатся, носятся как угорелые. Похоже, ты прав — ищут кого-то.
— Сколько их человек?
— Шестеро. Плюс еще столько же ваших вояк.
— А эти-то чего носятся? — недоуменно уставился Хан на Фелки.
— Они не носятся — ходят туда-сюда, под кустики заглядывают.
— Я тебя серьезно спрашиваю, — обозлился Хан.
— А серьезно, спросишь у них сам, когда они под наш кустик заглянут.
— Судно ищут! — поскреб переносицу Гемм.
— Вполне возможно. Идут вместе, будто нехотя, оглядываются на сопровождение.
— Думаешь, их стоит опасаться? — спросил Пурвис.
— Вы не знаете своих людей? — поразился человечек.
— Они не мои — они, скорее, их. Назначены на рейс.
— Плохо. Значит, их двенадцать. Но, похоже, ваши под конвоем.
— Почему ты так решил?
— А у них оружия нет.
— И далеко они?
— Не очень, но шли в сторону отсюда, на юг, — указал рукой Фелки вдоль оврага. — Так что пока беспокоиться не о чем — Корабль на северо-востоке.
— А святой отец и Фарро — ты видел кого-нибудь из них?
— Нет. Монах, наверное, успел слинять, если, конечно, уцелел после такого взрыва. А Фарро, возможно, шляется где-нибудь.
— «Наверное», «возможно» — не слишком ли много неопределенности?
— Да откуда же я тебе определенность возьму? — развел ручками Фелки. — Кто из нас каланча? Вот и оглянь просторы с высоты, на предмет определенности… А что, колдун на подножный корм перешел?
Маг на четвереньках ползал по траве, срывал травинки, цветочки и с задумчивым видом пробовал на вкус. При этом он без устали морщился, в сомнении выпячивал губы и теребил бороду.
— Корнелиус, вам нехорошо? — осведомился Гемм.
— Отчего же? Просто я ищу необходимые для эликсира травы, — с задержкой отозвался маг.
— Колдун, ты меня пугаешь, — скривил губы Фелки. — Никак опять задумал что-нибудь эдакое-растакое?
— К тебе, сын маленького гордого народа, мои изыскания не имеют ни малейшего отношения, — пафосно произнес Корнелиус. — Так что бояться нечего.