Они его убьют?
Эйдор вздрогнул. Убьют? Он ведь так мало видел… Так мало… Мысль о возможной смерти заставила юношу похолодеть от страха. Как же это?!
В тишине ночного леса раздался непонятный звук, и дежурный с глухим вскриком повалился на спящего товарища. Сдавленно выругавшись, тот спихнул с себя убитого и только после этого понял, что произошло:
— Ханда убили!!!
Из леса вылетела еще одна стрела и вонзилась в бревно, на котором до этого сидел часовой.
Разбойники не вскочили, не стали хвататься за оружие и озираться в поисках атакующего, как наверняка бы поступил Эйдор. Они просто раскатились в стороны, прижимаясь к земле и вглядываясь в ночной лес.
— Кому жить надоело? — послышался голос Борова. — Выходи!
В лесу молчали.
— Проклятье, — прошипел главарь разбойников. — Чуяло же сердце, неладное что-то! Барон, к пленникам!
Молодой разбойник пополз в сторону Эйдора. Вновь свистнула стрела, бесполезно вонзившись в землю.
— Мы их прикончим, если не появишься! — крикнул Боров. И юноша с изумлением понял, что бандит решил, будто невидимый стрелок пришел за пленниками.
Барон приближался, хищно глядя на испуганного Эйдора, в руке головореза появился нож. Завороженный взглядом разбойника, юноша просто не мог пошевелиться. Во всем мире существовали только глаза ползущего к нему бандита и бурлящая в них ненависть…
Неожиданно взгляд Барона изменился, и во взоре появился испуг, а затем бандит ткнулся носом в землю. Из спины его торчал нож.
Головорезов осталось шестеро.
— Забирай их и уходи! — рыкнул Боров.
Главарь разбойников зло смотрел на кого-то за спиной Эйдора. Юноша попытался извернуться, чтобы увидеть того, кто спас ему жизнь.
— Я забираю парня, — раздался голос Агиры. — Паладина можете оставить себе. Кто шевельнется — получит стрелу. Тут лучников десять в округе.
— Собака, — взревел Ваогар. — Скот! Усмийское отродье, что ты задумал?
— По рукам? — проигнорировал его рыцарь Анхора.
— Да, забирай, — прошипел Боров. — По рукам.
— Агира, ты мертвец. Твоя душа проклята! Столько предательств пережить нельзя! — Ваогар тщетно рванулся в своих путах. — Сними амулет, скотина, покажи свое истинное лицо!
Анхорский рыцарь присел рядом с Эйдором и разрезал веревки.
— Идти можешь? — холодно поинтересовался воин.
— Наверное… — Юноша с трудом поднялся, удивленно глядя на беснующегося паладина.
— Я знал, что тебе нельзя доверять! Знал! Ты загубишь все, понимаешь?! Все! Усмийская сволочь!
— Ваогар! — не сдержался Эйдор.
— Заткнись, щенок! — взревел паладин. — В своей трусливой стране будешь говорить, а тут заткнись!
— Уходим. — Агира потянул за собой волшебника.
— Что происходит? — жалобно спросил его тот. — Почему Ваогар…
— Потом объясню. — Рыцарь настороженно глядел на разбойников. — Идем…
Постоянно спотыкаясь о корни деревьев, Эйдор последовал за скользящим по лесу другом.
— Агира, что происходит?!
— Потом…
— Я найду тебя, Агира! Найду и отправлю к Подземному! — орал вдалеке Ваогар.
Боров некоторое время лежал на земле, глядя в сторону, куда ушли мирамийский маг с незнакомцем. Потом приподнялся, но, услышав свист стрелы, рухнул обратно.
— Не шевелиться, пока я не скажу, — донесся из леса хриплый крик.
— Барона жалко… — прошептал лежащий рядом бандит. — Хороший был человек.
Главарь разбойников не ответил, он хмуро глядел на древко стрелы, вонзившейся в шаге от его головы.
Через час он вновь попытался подняться, но снова упал на землю и больше никогда не поднимался. Невидимый лучник на сей раз попал.
— Лежим, братцы. Просто лежим… — сдавленно проговорил один из бандитов.
ГЛАВА 8
Шли долго и, как показалось юноше, наобум, лишь бы подальше от лагеря разбойников. Агира на все вопросы Эйдора лишь повторял:
— Потом.
Лишь когда солнце начало клониться к закату, рыцарь наконец остановился. Измученный дорогой чародей просто рухнул на сырую землю, желая только одного — умереть. Закрыв глаза, он наслаждался прохладой, не задумываясь о насквозь промокших ногах и медленно пропитывающейся влагой одежде.
Рядом что-то упало, и юноша открыл глаза. Свитки…
— Я забрал. Понадобятся, — отчеканил Агира. — Сейчас огонь разведу — просушимся.
Рыцарь странно выглядел. Собранное, напряженное лицо, плотно сжатые губы, и пылающий непонятным чувством взгляд.
— Знаешь, а я даже рад, что мы оставили там Ваогара, — вдруг признался Эйдор. Всю дорогу он понимал, как же хорошо идти вдвоем, без ругани, без страха и попыток понять странного паладина.
— Я тоже рад, — угрюмо ответил рыцарь.
Когда затрещал костер и анхорский воин деловито извлек из сумки черствый хлеб, юноша перебрался поближе к огню. Отломив кусок, Агира протянул его другу, затем стянул сапоги и повесил их на заранее вбитые в землю палки. После этого дождался, пока чародей снимет свою обувь, и взгромоздил ее рядом.
Эйдор неожиданно понял, что последние два дня у него во рту не было ни крошки. А голод, на удивление, так и не дал о себе знать.
— Рассказывай, — с набитым ртом сказал юноша. Усталость отошла на второй план, уступив место любопытству.
— Я попробую, — хмуро кивнул Агира. — Очень злой рассказ будет, Эйдор. Противный разговор для меня, да и для тебя, наверное… Но все уже в прошлом.
— Не тяни! — напрягся юноша.
Рыцарь тяжело выдохнул, собираясь, подбросил в огонь несколько сучьев:
— Я хочу заранее извиниться перед тобой за все. Ты хороший парень, добрый, отзывчивый. Настоящий анхорец, а может быть, даже один из лучших представителей нашей страны. А я сразу знал, что тебя ждет и для чего именно мы идем.
— О чем ты?
Агира перевел на юношу тяжелый взгляд, тускло улыбнулся и произнес:
— Я усмиец, Эйдор. Слуга Подземного… Уже года два как. И Ваогар об этом знал.
Эйдор отшатнулся, с недоверием глядя на друга. Он? Храбрый рыцарь? Один из Братства? Усмиец?!
— Но почему он тебя не убил?! — прошептал юноша.
— Вот в этом-то вся и суть, — поморщился Агира. — Такие сети запутаны в мире, мальчик, что можно с ума сойти. Братство ведет свою игру, я вел свою. Но теперь я веду твою игру, Эйдор. Кончено. Не могу я на это смотреть…
— О чем ты?! Говори конкретнее, пожалуйста! — взмолился чародей.
— Братству нужна сила, держащаяся в теле девушки, за которой мы идем. Но она же нужна Агону, которому помогал я.
— Агону?
— Сильный маг из Смутных королевств. Владыка одного из королевств и усмиец при этом. Юг сейчас — площадка его театра, и он ставит большой спектакль. Но я не об этом… Ваогар также помогает Агону… И Мерзлые, и Вольные, и те четверо разбойников, что нас захватили, действовали по его команде. И еще многие, о ком я не знаю… Такая паутина, Эйдор!
— Но при чем тут я?!
— Потому что тебя выбрал настоятель. Планировалось, что пойдет другой человек, но, к сожалению или, может, к счастью, ты попал ему на глаза раньше. Наверное, все-таки к счастью… Кстати, с тобой должен был идти Сухой, но у него начались какие-то проблемы, к которым приложил руку Агон, и я пошел на замену.
Сухой? Один из Совета рыцарей Братства? Еще бы Шамана или Белку в попутчики дали… Эйдор не знал бы, как себя вести со столь именитыми спутниками.
— Ошибся я сильно с выбранной стороной. Не могу я сражаться за тех, в чьих рядах такие люди, как Ваогар. — Агира устало потер лоб. — Я должен был все время следовать рядом с тобой, чтобы Агон был в курсе твоего пути и чтобы я мог вовремя запросить помощи у других усмийцев. Вот как, например, у того лучника, что по бандитам стрелял. Местный охотник, кстати, но неважно это. Вольные пришли по моей просьбе, амулет, — Агира хлопнул по груди, — сделали Мерзлые по велению Агона, но специально для меня.
— Какой амулет? — растерянно спросил Эйдор. Рассказ приятеля в голове не укладывался.
— Он защищает меня от Детей Халда и его силы. Вот, от паладинов тоже…
— Ваогар про него говорил? — понял юноша.
Рыцарь кивнул.
— Дело в том, что только ты можешь теперь надеть кольцо на ту девушку. Если бы это было не так, тебя зарезали бы еще в Анхоре. И, наверное, это сделал бы я… Прости. Чародеи оказались умнее, чем мы думали. Они наложили на кольцо мощное заклинание и заперли. Кто попытается снять его — умрет.
Эйдор, опешив, молчал.
— Те четверо усмийцев, которых убил Ваогар, были жертвой, чтобы ты не ждал со стороны паладина угрозы. Чтобы доверял… Я знал об этом, они — нет. Я сразу знал, что они идут на встречу со своей смертью. Кстати, я долго не мог понять, который из паладинов — человек Агона, — мучительно улыбнулся Агира. — Пока один не уехал, не был уверен, кто союзник.
Юноша покачал головой:
— Я не понимаю, а зачем при таком плане Ваогар?
Мир перевернулся с ног на голову. Все что было — спектакль?
— Он должен был тебя убить, едва ты наденешь кольцо на девчонку.
— Зачем?! — Эйдор почувствовал жгучий укол обиды и страха. Паладин сопровождал их и мучил только ради этого?! Агира терпел его ненависть тоже ради столь великой цели?!
— Тогда ты не смог бы ею управлять и она превратилась бы в куклу… Ее бы увезли куда-нибудь и там забрали бы силу себе. И Братству, и Агону нужно то, что содержится в той девчонке.
Агира ногой поправил вывалившуюся из костра ветку. Над головами странников каркнула ворона.
— Но теперь все иначе, мы доставим силу Братству. Вернемся назад и забудем про юг навсегда. Только окунувшись в их мир, я понимаю, как же хорош Анхор.
— Почему ты перестал им помогать? — глухо спросил Эйдор. История шокировала юношу.
— Несколько причин. Мне не нравится их мир, он злой, неправильный. Меньшее зло во избежание большего — принцип Братства, и я его разделяю. Но тут уже поздно что-либо менять. Также я не могу видеть, как тебя ведут на убой. Знать, что тебя зарубят, стоит тебе добраться до места. Но твоя душа, твой характер перевешивают все происходящее в ценности. Ты добрый человек, а смотреть, как тебя убьют, разыграв еще один этап в мало понятном мне плане, который служит для достижения целей таким людям, как Ваогар, я не могу.