Борясь с накатывающей тошнотой, мне не сразу удается прийти в себя. И к тому времени, когда мне удается подняться на дрожащие ноги, Кэм нигде нет.
Как и моей сотни баксов.
– Ты же не влюбился в нее? – спрашивает Датч.
Я как раз заканчиваю складывать в гараж коробки со всем необходимым для моего нового проекта. Он уже четвертый на этой неделе, потому что я стараюсь занять себя чем-нибудь, когда не на работе.
Датч, наклонившись вперед и уперев руки в колени, сидит на садовом стуле, который вытащил на подъездную дорожку, и наблюдает за мной. Думаю, он представляет меня слоном в посудной лавке, который вот-вот все разнесет к чертям собачьим.
Прошло уже девять дней с тех пор, как я видел сына или Джордан, и с каждым прошедшим днем мне кажется, что они все сильнее отдаляются от меня. Словно я потерял Коула и никогда не существовал для нее.
Поэтому любая надежда, которая жила во мне, быстро испаряется.
Я звонил, писал и оставлял голосовые сообщения им обоим, но единственное, что у меня есть на данный момент, – это адрес базы Коула, который я выпытал у его вербовщика. И вчера я впервые отправил ему письмо.
Что касается Джордан, единственное, что мне удалось узнать, – что она в порядке. Датч узнал от своей жены, которая выведала у Шел, что Джордан уехала из города навестить друзей и у нее все хорошо.
Но вернется ли она?
Я перестал звонить ей несколько дней назад, потому что она явно не хочет со мной разговаривать, а еще стараюсь уважать ее желания, но… Если бы она позвонила мне прямо сейчас, я забрал бы ее даже с Луны и дал бы все, что она попросила бы, и так будет до конца моей жизни.
– Пайк, ты же не можешь жениться на ней, – заявляет Датч так, будто знает, о чем я сейчас думаю. – Ты ведь понимаешь это, да?
Я стою к нему спиной, вешая на верстак ненужные инструменты, которые до этого свалил на стол.
Девять дней назад я с ним согласился бы. И сказал бы, что он прав.
Люди будут судачить о нас. Хотя они, скорее всего, уже о нас говорят. Люди посчитают, что это неприлично и неправильно, ее одноклассники станут подшучивать над ней, и никто не воспримет наши отношения всерьез. А потом всем городом станут обсуждать, что она слишком молода, а еще сменила сына на отца.
Но сейчас я уже не так уверен в этом. Кого волнует, что думают люди? Мы справились бы с этим, ведь друзей у Джордан так же мало, как и у меня. И стоит ли переживать о том, что скажут незнакомцы?
Мы будем офигительно счастливы, и в конце концов люди найдут новый повод для обсуждения.
Джордан хотела меня. Хотела любить меня.
Она была готова бороться за нас.
– Она другая, – покачав головой, не соглашаюсь я.
– Нет, это не так, – возражает Датч. – Она молода и полна надежд. И мы были такими же раньше.
Я медленно поворачиваюсь и смотрю на него, он редко не поддерживает меня.
Поэтому я внимательно слушаю его слова.
– Для нее все в новинку, и ей еще многое предстоит испытать, – говорит он. – Джордан радуется жизни и заставляет тебя вспомнить, каково это. Мы тоже были такими, пока не выросли и не поняли, что не станем летчиками-истребителями, спасающими мир, или королями Уолл-Стрит, разъезжающими на длинных лимузинах. – Датч тихо смеется и откидывается на спинку стула. – Но потом появились счета, которые нужно было оплачивать, и обязанности, которых с годами становилось все больше.
Он опускает глаза, но я вижу все эмоции на его лице. Он любит свою жизнь и обожает жену с детьми, но, если бы мы могли вернуться назад и исправить хотя бы одну вещь в прошлом, мы бы тут же решились на это.
Но мы все еще сидим здесь и, к сожалению, разучились с нетерпением смотреть в будущее.
– Послушай, мужик. – Он вновь смотрит на меня. – Тебе было весело с ней. И я не осуждаю тебя за это. Если секс хорош, то почему бы не наслаждаться друг другом. Но ты должен подумать о будущем и понимать, что так будет не всегда. – Нахмурив брови, он замолкает на мгновение. – Через десять лет она проснется и увидит в Интернете фотографию школьной подруги, которая путешествует по Непалу или где-то еще, а потом осмотрится по сторонам и поймет, что застряла в этом городке с двумя детьми и пятидесятилетним мужем, большая часть жизни которого уже прошла.
Я молчу, но его слова оседают у меня в животе словно кирпичи.
– Думаешь, она не пожалеет, что выбрала тебя, осознавая, что ее лучшие годы почти прошли? – спрашивает он.
Но не ждет от меня ответа, потому что и сам знает, что прав.
Через десять лет она все еще будет молодой и красивой, а я буду заслуживать ее еще меньше, чем сейчас. Я не смогу ей дать все, чего ей захочется, несмотря на то что мое эго с этим не согласно.
Джордан достойна чего-то большего. Она умна, сильна и стоит всего в этом мире. Она заслуживает жизни, которая уже давно прошла мимо меня.
Кто-то другой даст ей то, чего не могу и никогда не смогу я. И, хотя от одной этой мысли к горлу подкатывает тошнота, я знаю, что с ним она будет счастливее. А именно этого хочется мне. Она проведет жизнь с кем-то другим, и это будет жизнь, которой она заслуживает.
Датч уходит, а я закрываю гараж, захожу в дом и сразу же направляюсь на второй этаж. Добравшись до спальни Джордан, останавливаюсь у открытой двери. Легкий ветерок колышет листья за ее окном.
Здесь сохранился ее слабый аромат, а на подушке в кресле все еще не разгладилась вмятина от ее тела.
Но я не переступаю порог. Это не моя комната и не моя девушка. Она где-то там и живет своей жизнью. Так что мне нужно сделать то же самое.
Хватит. Пришло время поступить правильно.
Взявшись за ручку, я в последний раз вдыхаю ее запах.
А затем закрываю дверь.
Глава 26Пайк
Два месяца спустя
Заправив тонкую белую веревку в колесо, дергаю ее, проверяя, свободно ли она двигается из стороны в сторону. Подойдя ко второму деревянному столбу, который установил на заднем дворе, тяну за другую веревку, чтобы проверить и ее.
Хотя и сам не понимаю, зачем решил развесить бельевые веревки.
Просто у меня уже закончились идеи. Я уже построил деревянный стол с емкостью для льда в центре, покрасил его и добавил скамейки. Еще выложил яму для костра, каменную дорожку от задних дверей к калитке, рассыпал мульцу в цветнике, расставил факелы вокруг бассейна, поставил беседку, повесил гамак, даже вырыл небольшой пруд и украсил садом камней. Я переходил с одного проекта к другому, даже не задумываясь о том, что ни разу не использовал ничего из своих нововведений. Думаю, для этого еще будет время, когда я закончу.
– Твой двор здорово преобразился, – слышу я чей-то крик.
Подняв глаза, вижу Кайла Крамера, который стоит на балконе своей спальни и смотрит на мой задний двор. Этот парень помешан на мне, что ли? Почему он всегда пытается поговорить со мной?
– У тебя есть минутка? – интересуется он. – Я заметил, что у тебя в последние несколько недель стало намного тише.
Я бросаю на него еще один взгляд и одариваю мимолетной улыбкой. Может, теперь он оставит меня в покое?
И да, здесь было тихо. До этого времени.
– Как-то хм… – начинает он, отчего мне хочется застонать, – в один из вечеров я видел вас с Джордан.
Я останавливаюсь и вновь поднимаю на него глаза. Жар расползается по моей шее при звуке ее имени. Я уже несколько месяцев ни с кем не говорил о ней.
– Из окон моей кухни видно твою, – объясняет он. – Было уже довольно поздно, и вы вдвоем стояли у раковины.
Тело тут же окутывает возбуждение при воспоминании о том вечере. Она отправилась голышом на кухню, а я не давал ей устроить полночный перекус, пока не получил свое. Она была настолько красива.
Я выпрямляюсь и стискиваю зубы.
– Ты подглядывал?
– Нет, – выпаливает он. А потом пожимает плечами. – Вернее, я мог бы, но в какой-то момент вы опустились на пол, скрывшись из виду.
Он начинает смеяться, и если бы я, черт побери, умел летать, то перемахнул бы через забор и задушил бы его.
Кажется, Крамер замечает, как сильно меня разозлил.
– Послушай, я ничего не видел, честно, – пытается успокоить он меня. – Но постарайся в следующий раз держаться подальше от окон, хорошо? – Он качает головой. – И вообще я просто хотел сказать, что впервые видел, как ты улыбаешься. Похоже, она делала тебя счастливым. Хотя трудно представить мужчину, которого она не сделала бы счастливым.
– Заткнись, черт побери, – бормочу я, а затем нагибаюсь, поднимаю инструменты и закидываю их в небольшой ящик.
Боже. Как мы могли быть так беспечны? Никогда не хотел бы, чтобы он увидел Джордан голой.
– Так куда она уехала? – спрашивает Крамер. – Вы расстались?
Я игнорирую его вопросы, собирая свое барахло, чтобы поскорее сбежать в дом.
– Неужели ты все испоганил, мужик? – смеется он и делает глоток пива. – Ты заполучил великолепную девушку – молодую, сексуальную, с прекрасным телом – и умудрился потерять ее.
Я бросаю гаечный ключ на землю и несусь к забору, разделяющему наши участки.
– Я надеру тебе задницу. Заткнись на хрен.
– Значит, теперь она свободна?
– Сукин сын, – рычу я.
Он только смеется в ответ на мои слова. Должно быть, я очень забавный.
– А теперь ты определенно грустишь, – говорит Крамер. – Женщин не так уж трудно сделать счастливыми, если ты хотя бы немного этого хочешь.
– Я способен сделать женщину счастливой, – огрызаюсь я. – Но дело не в этом. Молодые девушки должны встречаться с молодыми парнями. Так что не забывай об этом, когда столкнешься с одной из них. Джордан заслуживает кого-то своего возраста.
Крамер задумчиво кивает. А потом пристально смотрит на меня.
– А ведь твой сын – ее ровесник, верно? Значит, он обращался с ней лучше, чем ты?
Я тяжело вздыхаю, но не отвечаю. А он одаривает меня самодовольной улыбкой и возвращается в дом.
Дело не в этом, засранец.