Однако буржуазная эрэфия — это вам не Советский Союз. Обеспечить прямой контроль не получится: ни сил, ни средств не хватит!
Тогда решили действовать «цивилизованно»: накануне думской кампании приняли Закон «О гарантиях избирательных прав граждан» — с соответствующими поправками в Уголовный кодекс. Одной из таких гарантий должен был стать строжайший контроль над СМИ, дабы под видом освещения выборов они не занимались агитацией. Подпункт, обозначенный анекдотическим значком «ж», определял, что агитацией являются действия, «побуждающие избирателей» или даже только «имеющие целью побудить» голосовать за кандидатов (цит. по: «Независимая газета», 31.10.2003).
Помню, какой ужас наводила эта формулировка на всю пишущую братию: любое суждение — о власти и об оппозиции, о политической, а пожалуй, и об экономической ситуации в стране, регионе и отдельно взятом поселке можно было подвести под злосчастный подпункт «ж», расценив как агитацию. А тогда — будьте любезны — получите первое предупреждение! В случае повторного издание закрывалось.
Фактически это означало запрет на освещение деятельности оппозиции. Ну и, разумеется, на критику власти. Петь ей дифирамбы, понятное дело, не возбранялось: посмотрели бы мы на Вешнякова и иных прочих руководителей избиркома, если бы они отважились закрыть газету или телеканал за благожелательное освещение деятельности «Единой России» и лично господина Путина В. В.
В 2003-м такое откровенное подавление инакомыслия еще вызывало противодействие. Журналисты подали иск в Конституционный суд, и старый фрондер Валерий Зорькин, незадолго перед тем вновь назначенный его председателем после драматической отставки осенью 1993 года, злополучный подпункт отменил.
Оппозиционеры вздохнули с облегчением. Зря! Власть успела перестроить стратегию: тотальный контроль был признан излишеством. Обнищавшее население и так почти перестало читать прессу: мнение изданий с тиражом в несколько тысяч и даже десятков тысяч экземпляров не могло серьезно повлиять на настроение общества. А крупнейшие газеты, равно как и телеканалы, этот главный калибр политической пропаганды, к 2003 году уже не отваживались перечить Кремлю.
Сравнивая условия, в которых проходили парламентские выборы 1999-го и 2003-го годов, наблюдатели подчеркивали: «…Выборы-99 были отмечены поляризацией телеканалов, острой конкурентной борьбой между ведущими — Доренко и Киселевым, Сванидзе и Леонтьевым. В 2003 году ситуация совсем иная: на всех телеканалах единомыслие и единоначалие. Телеведущие хором поют осанну партии власти и осуществляют «групповое изнасилование» ее главного соперника КПРФ» («Независимая газета», 08.12.2003).
О «групповом изнасиловании» коммунистов скажу особо: КПРФ — крупнейшая партия оппозиции, и отношение к ней неизбежно накладывает отпечаток на весь выборный марафон. А пока займемся арифметикой. Как утверждали эксперты, общее время, отведенное на телеканалах «Единой России», составило 642 минуты, СПС — 396, КПРФ — 316, ЛДПР — 230, «Яблоку» — 197, «Родине» — 188 («Независимая газета», 01.09.2004).
Явное доминирование «Единой России» отчасти объясняется количеством затраченных ею средств, что, между прочим, тоже свидетельствует о жестком администрировании: в «демократической» России любая партия власти, будь то «Наш дом — Россия», «Единство» или «ЕР», всегда имеет преимущественный доступ к финансам. «Медведи» затратили на агитацию 172 млн. 627 тыс. руб. — больше, чем другие партии. Для сравнения: их основные конкуренты — коммунисты — смогли выделить на эти цели 48 млн. 882 тыс., почти в четыре раза меньше («Коммерсант», 05.12.2003).
Но не зря говорят: не в деньгах или, во всяком случае, не только в деньгах счастье. СПС отвалил за рекламу почти столько же средств, сколько «ЕР» — 170 млн. 107 тыс. Причем львиную долю отдал телеканалам, опередив по этому показателю «медведей»: 114 против 90. Партия Грызлова по расходам на ТВ заняла даже не второе, а третье место, пропустив вперед ЛДПР со 107 млн. (там же). А между тем на экране царила партия власти, а не жириновцы и не СПС.
Именно царила! Дело не только в хронометраже. На телекартинке «ЕР» в поте лица обустраивала Россию. Шойгу метался по стране, возводя дамбы на пути разлившихся рек и принося в замерзающие дома долгожданное тепло. Лужков объезжал Москву за рулем зиловского «бычка» и, к радости трудового люда, грозил позакрывать казино и прочие злачные места, расплодившиеся в столице.
Несмотря на громадье совершаемых дел, энергии лидеров хватало и на другое. Телевизионщики с умилением показывали, как Шойгу вместе с легендарным советским вратарем В. Третьяком тренирует юных хоккеистов, а Грызлов играет в футбол вместе с тренером национальной сборной Г. Ярцевым.
Подчеркнутая коммуникабельность, согласитесь, не слишком характерная для нашей политэлиты, предназначалась в основном для многомиллионной аудитории центральных телеканалов. На встречах с избирателями в провинции из чиновных агитаторов перло застарелое «барство дикое». Показателен эпизод в Новосибирске. Выступая на местном заводе, Сергей Шойгу уверял, что задача «Единой России» — «дойти до каждого совхоза, цеха, дойки». Но когда рабочие разговорились, министру это не понравилось. Действительно, вопросы были не из приятных. К примеру: «Ответьте, как собирается «Единая Россия» решить проблему постоянного ухудшения уровня жизни? Почему вы там приняли закон, что теперь ЖКХ постоянно дорожает?.. Вы собираетесь как-то это решать или только будете летать за народные деньги и встречаться с начальниками?».
О том, что произошло дальше, поведал корреспондент «НГ». Рабочий, задавший вопрос, поднялся и направился к выходу. Министр остановил его: «Куда же вы? Я вас слушал, теперь вы сядьте и послушайте». Шойгу, по крайней мере, обращался на «вы», его свита отбросила церемонии: «Охранник зло бросил пожилому рабочему: «Сядь!» — и что-то забормотал по рации».
Вот так демократия! Сядь и слушай! А не то…
Но самое любопытное, что же ответил Шойгу. Он прибег к испытанному приему — задал встречный вопрос: «Теперь вы мне ответьте: почему вы развалили великую страну, почему мы теперь должны Чехии, Венгрии, Хорватии, которые умещаются на территории вот этого завода… Почему у нас были «горячие точки» — Карабах, Тбилиси и другие?» («Независимая газета», 13.11.2003).
Нет, как вам это нравится: такие-то претензии предъявляет простому работяге министр, входивший с первой половины 90-х в правительство «реформаторов»! Тех самых деятелей, которые ответственны и за развал страны, и за ложь вокруг событий в Тбилиси, и за многое другое.
О первых лицах державы принято говорить: они отвечают за страну. Но э т и, как мы еще раз могли убедиться, понятия не имеют об ответственности! Зато напористо требуют ее от других.
Лидер «Единой России» Б. Грызлов с возмущением отозвался о кандидатах от оппозиции: они «не готовы отчитаться» за свои дела («Время», ОРТ, 01.12.2003). И никто не осмелился напомнить главному «медведю»: отчитываться за дела — привилегия (и обязанность!) партии власти. Оппозиция не допущена к управлению страной. Все, что она может, — это разрабатывать альтернативные программы и предлагать их обществу. И она готова была это сделать в ходе предвыборных теледебатов. Но как раз от участия в них Грызлов и его партия уклонились. В нормальной демократической стране подобное поведение вызвало бы взрыв негодования, и на выборах отмолчавшимся не поздоровилось бы. Но в России и это сошло с рук!
Более того, отвечая на вопрос социологов ВЦИОМа, какая партия, по их мнению, одержала победу в теледебатах, большинство респондентов назвали… «Единую Россию». Вот как задурили «дорогих россиян»!
Еще бы: сам гарант, президент, товарищ Красно Солнышко, «прописанный» в Кремле, поучаствовал в агитации, удостоив верных приспешников августейшей похвалы. ««Единой России», — заявил Путин в интервью телеканалу ОРТ, — удалось не скатиться в популизм» («Время», ОРТ, 30.11.2003). Истинный смысл этих слов стал ясен год спустя, когда «Единая Россия» использовала свое влияние в Думе, чтобы продавить Закон 122.
Но накануне выборов обыватели слушали президента, жмурясь от предвкушения счастливой жизни, Путин обещал: «Если Дума будет дееспособной, тогда и президенту удастся много полезного вместе с парламентом… Через четыре года это будет другая страна… Депутаты, которые придут в Думу, будут менять Россию» (там же).
Для того, чтобы изменения происходили в нужном направлении (теперь-то мы знаем, в каком: реформа ЖКХ, отмена бесплатного образования и здравоохранения — и впрямь «другая страна»), телевидение развернуло настоящую войну против главного конкурента «Единой России» — КПРФ.
Дабы избежать обвинений в пристрастности, сошлюсь на сторонних наблюдателей из «НГ» — издания, в симпатиях к «левым» не замеченного. «Антигероем на первых трех «кнопках» стала КПРФ. Новые телекиллеры действовали развязно и без оглядки на ЦИК. В сеансах разоблачения КПРФ использовались и старые приемы — с рассказом о подозрительных финансовых операциях. И новые: исповеди «прозревших» коммунистов, лжемузеи и лжепамятники Зюганову, голоса «разочаровавшихся» пенсионеров и ветеранов. А также мелкие партии-клоны (типа «Партии пенсионеров»), использовавшие бесплатные эфиры исключительно для травли КПРФ» («Независимая газета», 08.12.2003).
Одной пропагандой дело не ограничивалось. Чтобы показать событие на экране, его зачастую необходимо организовать. В противовес KПРФ власть создала множество партий и мелких группок. Выступление одной из них не без иронии запечатлел корреспондент Би-би-си: «Около полудня я увидел направляющуюся к памятнику Карлу Марксу в центре Москвы группу пожилых людей (человек тридцать-сорок) с новехонькими (было ощущение, что только что из магазина) флагами Советского Союза. Один из стариков на мой вопрос: «По какому случаю митинг?», помявшись, произнес: «Ветераны против Геннадия Зюганова… и его руководителей».
Непонятные слова в более понятном варианте, без упоминания руководителей, повторил в ответ на мой вопрос молодой человек с кожаным портфелем, тепло поздоровавшийся с ветеранами. Прибывшие вместе с ним другие молодые люди быстро раздали пожилым активистам превосходного типографского качества плакаты, на которых седой человек в советской военной форме с медалями говорил что-то гневное в адрес КПРФ.