Но дело даже не в личностях, слишком велики были надежды на блок. Впервые за последнее десятилетие патриоты получили возможность выступать в политике от первого лица. Конечно, нельзя недооценивать союз с КПРФ, но не секрет, что коммунисты не без подозрений (надо признать, зачастую обоснованных) относились к патриотам. А главное, своей марксистской риторикой, совершенно бесплодной в современных условиях, они отпугивали людей, которые готовы были участвовать в возрождении России, но никак не в возрождении социалистического строя.
Несмотря на то, что к созданию блока приложили руку придворные политтехнологи, хотелось верить, что, получив широкую поддержку на выборах, «Родина» сумеет обрести самостоятельность. Но что же мы видим? Вместо «русского реванша» — бесконечную грызню между собой.
Сначала Рогозин, включенный в блок по просьбе Путина, отстраняет от руководства лидера «Родины» Глазьева, пошедшего наперекор воле Кремля. Затем Бабурин поднимает бунт против Рогозина, когда тот становится чересчур амбициозным и «неуправляемым».
Не собираюсь оправдывать депутатов. И все-таки задумаемся: почему ими так легко манипулируют? Причем именно патриотами.
Позволю себе отклониться от темы — слишком важен затронутый вопрос. Мне кажется, члены фракции потому так легко поддаются нажиму властей, что для многих из них потеря поста или просто утрата административной поддержки означает возвращение в политическое небытие.
Вы задавались вопросом, куда, собственно, деваются депутаты после ухода из Думы? «Демократы» понятно куда — в правления банков и крупных компаний. А патриоты?
Может быть, читатели помнят Сергея Васильева, обратившего на себя внимание несколькими энергичными выступлениями на Съезде народных депутатов СССР. Молодой, прекрасно образованный, речистый, он выделялся среди безъязыких регионалов и в то же время ничего общего не имел с краснобаями-«демократами». Васильев был настолько заметен, что им заинтересовались на Западе. И не где-нибудь, а в Англии, традиционном центре мировой закулисы, где создают (и ломают!) репутации политиков, в том числе и российских — достаточно вспомнить Горбачева.
Сергея пригласили на съезд молодых консерваторов. На смотрины. Ни один из знакомых мне депутатов тех лет, таких как Михаил Астафьев или Виктор Алкснис, не избежал этой процедуры. Зазывали в Штаты, Японию, Германию, приглядывались, прощупывали, дарили дефицитную тогда в Союзе оргтехнику: давайте дружить! А потом не просто обрывали связи, но и подвергали остракизму, потому как под «дружбой» понимали лоббирование своих интересов — в ущерб российским. А на это ни Алкснис, ни Астафьев не соглашались.
Не стал агентом влияния и Васильев. И тем определил свою судьбу: когда съезд разогнали, ему пришлось вернуться в Сибирь. В конце 90-х я встретил его у Бабурина, он занимал должность заместителя директора какого-то районного музея. Высох, ссутулился, когда-то вдохновенные глаза погасли.
Валерий Хайрюзов — депутат из Иркутска. После расстрела Дома Советов долго не мог найти работу. Свои мытарства он описал в повести, опубликованной в «Нашем современнике». Герой вынужден был зарабатывать на жизнь колкой дров у богатых дачников……
Николай Павлов — лучший оратор оппозиции. После 93-го оказался выброшенным из политики. Вернуться удалось только десять лет спустя, пройдя в Думу по списку «Родины». Говорят, когда во фракции обсуждали вопрос о смещении Глазьева, Павлова вынесли из зала с сердечным приступом. Не знаю, так ли это было, но убежден: Николай Александрович не мог пойти против совести. Но и возвращение в небытие, видимо, ужасало…
…Мы чуть ли не через день слышим, что какой-то российский толстосум купил для своего спортивного клуба (модное увлечение олигархов) очередного иностранного игрока, выложив 5-10-15 миллионов «зеленых». Понятно, люди с такими деньгами — заядлые западники. Они нажили свои состояния на разграблении России и ничего не сделают ей на пользу. Но ведь есть предприниматели средней руки, многие из которых бьют себя в грудь, называясь патриотами. Неужели они не могут выделить деньги — куда более скромные, чем те, что нувориши тратят на чернокожих кудесников мяча — на поддержку политиков, защищающих интересы России? Создали бы фонд и обеспечили, грубо говоря (а здесь и нужна грубая определенность), их тылы. Нет, я не призываю платить за патриотизм — хотя за антипатриотизм платят. Но человек, отстаивающий Родину, должен быть уверен: в трудную минуту его не бросят на произвол судьбы, не пустят по миру искать кусок хлеба.
Сам понимаю, сколь наивны надежды на поддержку. Но не имея ее, патриотическая оппозиция всегда будет зависеть от милости или, что случается чаще, от произвола Кремля.
Там и со своими депутатами не церемонятся. Громким скандалом обернулось открытое письмо «единоросса» Анатолия Ермолина, в котором он рассказал, как кремлевские кураторы дрессируют «медведей» на Охотном ряду. Цитирую: «На встрече в абсолютно грубой форме нам было объявлено, что мы никакие не депутаты и не народные избранники, что все мы «повязаны» и что на этом основании никто из нас не смеет голосовать в Думе по своему усмотрению…… На вопрос коллег из числа юристов, как поступать в случае, если законопроекты, лоббируемые Администрацией президента РФ, явно безграмотны… и могут нанести ущерб репутации фракции «Единая Россия», последовал ответ: «Голосуйте, как говорят, потом разберемся!»» («МК», 05.11.2004).
«Единороссы», разумеется, обвинили бунтаря в клевете и грозили изгнанием из фракции. Но послушайте, что говорил на встрече с предпринимателями кремлевский куратор «Единой России» В. Сурков: «Несмотря на весь треск, который стоит в Думе по разным поводам, профессиональных предложений почти не бывает. Трещат они просто. У них работа трещать» («Завтра», № 29, 2005). Наверное, так барин отзывался о крепостной челяди. Точь-в-точь то отношение, на которое жаловался Ермолин.
Анекдотична и печальна недавняя история с внезапно прорезавшимися у «медведя» «крыльями», которые тут же по перышку выщипало кремлевское начальство. Видимо, ощущая катастрофическое падение авторитета, «единороссы» решили поиграть в демократию. Не подумайте, дескать, что мы чиновные винтики, не имеющие ни сердца, ни собственного видения ситуации в стране. Есть среди нас и «правые», и «левые». Давайте обосновывать свои позиции, вести дискуссии.
20 апреля 2005 года было объявлено о появлении в партии «правого крыла». 21 апреля пресс-конференцию провели представители «левого». Профбосс А. Исаев, обменявший рабочую солидарность на пост вице-спикера Думы от «ЕР», сделал ряд громких заявлений. Его поддержали коллеги: «Государство должно чувствовать свою ответственность перед обществом» («МК», 22.04.2005).
Помимо понятного стремления облагородить свой облик и оправдаться перед избирателями, «единороссами» руководил и трезвый электоральный расчет. Газетчики мгновенно раскусили: «……Одни избиратели клюнут на «правые» слова, другие — на «левые», а голоса пойдут в одну корзину» (там же).
Казалось бы — чем не перспектива? Но ведь тогда такие, как Ермолин, «будут сметь свое суждение иметь», — возмутились в руководстве «Единой России». Грызлов, Шойгу, руководители областных организаций потребовали от депутатов впредь не махать крыльями. «Рожденный ползать летать не может».
Дискуссия, начатая в четверг, была свернута в выходные. Внутрипартийная демократия в «Единой России» продержалась два дня!
Интересно, сколько продержатся остатки демократических процедур в реальной, а не в «единой» России?
Задуматься над этим вопросом заставляет едва ли не самая спорная инициатива Путина — фактическая отмена губернаторских выборов. Скажут: а так ли уж они важны, ведь речь идет всего лишь о региональном уровне.
На самом деле, в сложившейся ситуации губернаторские выборы предоставляли обществу, по существу, единственную возможность повлиять на положение дел в стране. Судите сами: борьба за Думу оказывает косвенное воздействие на политический курс. Реальной власти после октября 93-го депутаты лишены. Как там говорит замглавы администрации президента: «Трещат они просто. У них работа трещать». Президентская выборная кампания предельно зарегулирована. Настолько, что кандидат власти гарантированно побеждает, имея рейтинг в несколько процентов, как Ельцин в 96-м, или вовсе не имея рейтинга, как Путин в 1999-м.
В этих условиях только голосование в регионах открывало избирателям лазейку в большую политику. Регионы — достаточно крупные образования, чтобы с ними считались на федеральном уровне. А в пору, когда губернаторы заседали в Совете Федерации, они имели прямой доступ и к рычагам общероссийской власти.
И посмотрите, какой политической многокрасочностью в сравнении с уныло унифицированным центром отличалась провинция! Во главе регионов стояли и реликтовые «демократы» (Прусак), и подручные Кремля, и экзотические социал-демократы (Титов), и независимые сильные хозяйственники (Строев, Савченко), и «родоплеменная» знать бывших автономий. А чуть не половина областей была окрашена в красный цвет — там верховодили коммунисты.
Теперь от этого многообразия, отражающего палитру политических предпочтений общества, не осталось и следа. Уже более 50 губернаторов поспешили присоединиться к партии власти. Фактически формируется однопартийная, или, как ее окрестили политологи, полуторопартийная система («Независимая газета», 24.03.2005).
Обратите внимание: первыми в «медвежьи» объятия устремились главы автономных округов — самые слабые, самые зависимые от Центра. Что, конечно же, характеризует их побудительные причины, да и самую суть процесса.
О переходе к новой системе выборов Путин объявил 13 сентября 2004 года — вскоре после Беслана. Свою инициативу он обосновал необходимостью «создать единую систему исполнительной власти» в условиях усиления террористической угрозы.
На самом деле наступление на региональных лидеров президент развернул в первый же год правления. 2000-й — деление страны на федеральные округа и введение института полномочных представителей президента, поставившее губернаторов под надзор путинских назначенцев. 2001-й — изгнание хозяев республик и областей из Совета Федераций, низведшее их с общероссийского на региональный уровень.