обой прогуляемся. Знаешь, тут неподалеку есть озеро, говорят, сейчас там та-а-к красиво! Только мне там погулять не с кем, а с этими дурачками, – он показал на Костю, – не хочется… Давай с тобой сходим, хорошо?
Девочка едва заметно кивнула. Костя, смотря то на девочку, то на необычно перевоплощенного врача, обратил внимание, что с каждым словом в ее глазах все ярче загорается искорка, желание жить и радоваться.
– Ну, а раз мы с тобой договорились, – продолжал дядя Вова, – то тебе нужно хорошенько выспаться, набраться сил. Я прав? То-то же! Сейчас придет тетя Света и сделает укольчик, чтобы крепче спать. А когда ты проснешься, я уже буду здесь.
Уставшая девочка закрыла глаза с улыбкой, погружаясь в мир грез. Владимир Иванович тихо отошел от кровати и взглянул на оцепеневшего юношу. Перед практикантом вновь был тот холодный и недовольный сорокалетний врач с сединой. Открыв дверь, он вышел наружу. Костя, не проронив ни слова, последовал за ним.
Они молча дошли до кабинета медперсонала, не проронив ни слова идущей навстречу Светочки с небольшим сундучком в руках. Открыв окно настежь, Владимир Михайлович сделал пару глубоких вдохов, затем направился к небольшому шкафчику с лекарствами. Достав оттуда какой-то пол-литровый флакон с коричневой жидкостью, он поставил его на стол, затем – два маленьких стаканчика.
– Коньяк.
Щедро разлив на двоих алкоголь, он протянул один стакан Косте.
– Понимаешь, какая штука, – почесал подбородок Владимир Михайлович, – больница – это не место, где стоит говорить о болезнях. Особенно не стоит говорить о болезнях тем, кто смертельно болен. Они не хотят знать, что их убивает, они не хотят говорить про лекарства и методы лечения. Им не нужна жалость, им не нужно сострадание, они, понимаешь, словно чувствуют себя ущербнее. Все эти люди хотят говорить о погоде за окном, о сериалах, книгах, музыке. Им хочется почувствовать себя не куклой на коляске, с которой по долгу работы нянчатся, им хочется быть человеком и радоваться даже тем секундам, что им осталось жить. А что касается девочки… да что тут сказать… Сам видишь, до завтра ей не дотянуть. Костик… береги себя.
Почесав глаза от неожиданно выступившей влаги, он продолжил:
– Не чокаясь.
Злодейский план злодеев-инопришельцев
– Значит, ты предполагаешь, что это новое опасное орудие против человечества? – Владимир Викторович положил планшет на край стола, полностью заваленного кипами бумаг и каких-то деталей, назначении которых было известно даже ему. Достав из кармана пачку сигарет, он ее небрежно открыл и протянул стоявшему напротив юноше.
– Спасибо, не курю.
– Молодец.
Пока Владимир Викторович зажигал сигару, его без пяти минут ассистент Степка Батькович терпеливо ожидал, когда ему разрешат всё объяснить. Не каждый раз удается воочию увидеть гения-исследователя патогенов молодежи XXI века. По крайней мере, так про него писали в местной газете. Еще писали, что Владимир Викторович провел какое-то исследование, которое где-то опубликовали, и что его в будущем ждет какое-то мировое признание.
Да и Степка Батькович был не лыком шит. На районе уже давно расходился слух, что это юное дарование никто иной, как молодой Эйншейн, потому что неоднократно помогал тёте Тане починить компьютер перезагрузкой, и вообще ходил с книгой в руке. Книга та, к слову, была русско-английским словарем, и Степка Батькович носил его, чтобы можно было на практике поучить иностранный, общаясь со студентами по обмену. Студентов по обмену, к слову, на улице он пока не встречал.
Но изучение было лишь его хобби. Основные интеллектуальные старания его были направлены на изучение молодежных субкультур, а если точнее, то на поиск вечного ответа: зачем подростки снимают на камеру свое дрыгание и выкладывают в интернет?
Несколько недель скитания по мессенджерам и социальным сетям, названия которых он не упоминал в своих замечаниях (ну а зачем их лишний раз рекламировать за бесплатно?), привели его сложные дедуктивные расследования к очень смелому выводу, о котором и поспешил во всех тонкостях поведать не кому-нибудь, а самому Владимиру Викторовичу! Тот как раз несколько дней сидел дома, наслаждаясь отпуском и листал нескончаемые новостные ленты. И листал бы дальше, если бы не упорство Степки Батьковича.
– Я считаю, – громко и четко заговорил парень, когда его слушатель сделал пару затяжек, – что мы стоим на пороге опасного, хм, деградало… деградаци… деградируем, то есть, потому что в скором будущем на нас планируют напасть!
– Напасть?
– Совершенно верно!
– И кто же на нас напасть хочет?
– Самые что ни на есть злодеи-инопришельцы с чужих планет!
Владимир Викторович подавился, делая очередную затяжку. Откашлявшись, он посмотрел в глаза паренька. Где-то, ему помнится, читал, что, когда человек накурится всякой запрещенной штуки, у него глаза становятся больше. Или меньше. Или толще. Для верности мужчина важно встал, медленной походкой в гордой тишине дошел до зеркала, посмотрел на свои глаза. Вроде такие же.
– Продолжай. – Не поворачиваясь ответил мужчина, принявшись разглядывать щетину.
– Ну, я думаю, что они видят в нас опасность. То есть, сейчас опасность. Военная мощь, всё такое, а потом поколение уйдет на пенсию, придет молодежь. А что сейчас они сделать могут? Так что я думаю, что наша страна, нет, наше будущее в огромной опасности!
– Парень, – Владимир Викторович сел на свое место, – возможно, в твоих словах есть смысл. Но, как ты понимаешь, мы не можем беспричинно явиться в главный штаб безопасности. Нам нужно доказательство, понимаешь? Я думаю, что если мы найдем неоспоримые доказательства твоей правоты, покажем всё это общественности, то меня, нас ждет мировое признание. Более того, мы… объединим человечество против общей угрозы, построим космические корабли и направимся изучать космос, чтобы объявить войну этим твоим околопришельцам…
– Инопришельцам.
– Не перебивай, видишь, у меня полет фантазии! Был. Теперь кончается. Эх, мозг гения такая странная штука. Он сперва работает на тысячу процентов, а потом хоба! И устает, отключается. Ладно, слушай внимательно. Отправляйся домой, найди и собери достаточно доказательств правоты своей теории. Я, со своей стороны, тоже займусь сбором нужной нам информации.
Несколько раз кивнув и что-то промычав, Степка Батькович аккуратно взял свой планшет со стола, надеясь, что ничего не уронит, попрощался и поспешил домой.
Прокрутив в голове диалог, Владимир Викторович представил, как он, облаченный в бронекостюм, с плазмопушкой наперевес пробивается сквозь космический туман на одном из многочисленных космических кораблей. Звучит сигнал, и они, едва высадившись на какой-то планете спешат в открывающийся люк. Там, ступив на местное подобие почвы, они устремляются в атаку, ведь через какие-то пару десятков километров их встретит армия зеленых человечков, которые стреляют какими-то странными штуками. Прицепись такая на тебя, и ты начнешь странно дрыгать под музыку. И вот, отряд Владимира Викторовича вступает в бой. Несмотря на потери, они смело идут вперед. Передовой отряд уже готов пойти в штыковую атаку, и наш герой не исключение, как вдруг получает ранение в плечо. Он падает на одно колено, шипя от боли. Буквально через секунду к нему подбегает Степка Батькович (откуда он взялся?). Отстреливаясь, он пытается оттащить своего товарища по оружию в безопасное место.
– Владимир Викторович, подождите, сейчас, я обработаю вашу рану.
– Нет, солдат. Оставь меня. Скверна уже распространилась по моему телу, я чувствую… музыку…
– О нет, держитесь, я помогу, даже если придется ампутировать!
– Нет, Степка Батькович, – мужчина берет руку юноши в свою руку, – здесь я встречу свой конец. Но перед этим, хочу сказать тебе пару слов.
– О, нет, нет!
– Послушай, ты – тот, благодаря кому мы сейчас сражаемся за будущее человечества. Я думаю, ты сможешь повести наш народ вперед, и быть их достойным лидером! Никогда не сдавайся, я тобой горжусь.
– Спасибо, Владимир Викторович, спасибо, – не сдерживая слез, Степка Батькович обнимает своего старого наставника.
– А теперь подай-ка мое оружие. Солдат должен встретить смерть с пушкой в руках. Вот так, а теперь иди, не отставай от человечества, спеши! Вперед! Ура-а!
Покорно слушая своего наставника, парень стремится вперед, в атаку. Каждый его выстрел достигает цели, враги бегут в ужасе, и солдат стремится всё вперед. Он оборачивается, и видит дрыгающего под музыку Владимира Викторовича.
– Ваша жертва не будет напрасной!
Встав со своего места и размяв уставшие кости, растворив в памяти достаточно правдоподобную картину будущего, мужчина потянулся к телефону. Набрав какой-то номер и недолго подождав, пока на другой стороне примут звонок, Владимир Викторович, наконец, засмеялся:
– Костян, ты прикинь, я с утра кофе выпил, вот покурил, и меня так жахнуло, так жахнуло!
Маленькие капельки забытого уюта и любви
Теплый желтоватый свет разливался из окна в нескончаемую ночную бездну, в которой господствовали тени. Большие, малые, они резвились, скакали, прыгали, исчезали, росли и уменьшались. Иногда за тенями шли люди, бегали собаки и кошки, подобно охранникам, следящим за своим хозяином. Пока по земле вовсю властвовала темная пелена, наслаждаясь каждой секундой и нервно дожидаясь пока с востока покажется первый багряный лучик, на небе в тихом плясе резвились звезды, время от времени игриво прячась за небольшими облаками, и тут же выскакивая, подобно невинной детской игре.
В каких-то окнах уже погас свет, и иллюзия теплоты, что разливалась из комнаты на улицу, вмиг улетучивалась. Одновременно с этим зажигались новые огни, порой неяркие, от телевизора, монитора, телефонов. Подобно заблудшим светлячкам в бескрайней темноте они блуждали и, через какое-то время угасали. Мир за каменными стенами жил своей чередой. Никто не сказал бы, хорошо, или плохо. Он просто жил.