– Я выхожу, – сказал Трофимов. – Надо машину осмотреть после такой посадочки.
– Мы тоже разомнемся, – сказала Егорова. Дмитрий и этнограф кивнули.
– Только далеко не отходите, – попросил Александр, уже скрываясь под крылом флайера. – И фильтры надеть не забудьте.
– Ладно, – ответил за всех Дмитрий, доставая из походного ранца маску фильтра. Остальные сделали то же самое, после чего все трое вылезли наружу и встали, оглядываясь по сторонам.
– Ситуация такова, – мрачно произнес Александр, выходя уже из – за носа флайера с другой стороны. – Связи нет, а машину надо чинить. Думаю, справлюсь, если роботы – ремонтники уцелели. Но на это уйдет время. Конечно, когда мы пропали с мониторов системы контроля, нас начали уже искать и, зная координаты места исчезновения, с ГИМПа даже в этих джунглях обнаружат машину уже минут через пятнадцать, плюс еще час полета флайеров с базы или «челноков» с «Пересвета». Если, конечно, и их не атакуют эти местные «стрекозоиды», мать их дери. Хотя, полагаю, если за нами отправят «челнок» или тяжелый глайдер, то им никакие стрекозы – переростки не страшны. Но по любому раньше чем через полтора часа нам отсюда не выбраться. Так что – либо ждите, либо топайте до селения аборигенов пехом.
– А сколько до него? – спросил Дмитрий.
Александр включил систему навигации комбинезона и чертыхнулся:
– Похоже, как минимум в этом местечке вообще ни черта не работает!
Услышав это, этнограф посмотрел на солнце, огляделся вокруг и на минуту задумался. После чего сказал:
– Ну, судя по растительности и тому, что здесь водятся серебристые белянки – слышите эти скрипящие звуки неподалеку – это они исполняют свою вторую брачную песню, мы находимся от поселка примерно в трех днях пути, – ответил он.
– Сколько?! – ужаснулся Трофимов.
– Три. Ну, может, два, если сумеем пройти почти напрямик.
– А при чем тут белянки? – ошарашено поинтересовалась Катя.
– Белянки – это местные птички такие. Очень красивые, снежнобелые с серебристым отливом. Они три раза за год яички откладывают. Сейчас время второй песни.
– И что?
– А то, что яйца они откладывают только в определенных местах, – пояснил этнограф. – В окрестностях того поселения, к которому мы летели, их всего два. Но во втором растительность немного другая. А вообще тут планета очень хитрая – много всяких особенностей и циклов, которые надо учитывать при передвижениях! Разливы рек, блуждающие геопатогенные зоны, приливы и отливы магмы к планетарной коре, что влияет на уровень концентрации лития и плотность атмосферы, а иногда и на силу тяжести. Когда на флаере летишь, это все мало кого тревожит – быстро же проскакиваешь и существенного вреда организму местный колорит не наносит, хоть люди чувствительней к здешним факторам, чем индейцы. А вот если пешочком идешь, надо все это обязательно учитывать. Но сейчас время благоприятное – сезон свадеб – так что довольно быстро дойдем.
– Свадеб? – удивленно произнес Александр. – А этот то здесь при чем?
– У индейцев свадьбы отмечают раз в год, сочетаются сразу несколько пар, обычно несколько племен собираются для празднества вместе.
– Занятно, но какое, все – таки, отношение имеют свадьбы к скорости нашего передвижения?
– В сезон свадеб активность планетарных процессов самая низкая. Вернее, это свадьбы играют в то время, когда природа спокойна.
– Ага, вот теперь понял!
– Мне в любом случае надо на местную природу настроиться перед общением с аборигенами. Даже если бы прилетели, то я бы перед походом в саму деревню сначала по ее окрестностям в лесу побродил бы часа три – четыре. Так что я, пожалуй, потопаю пешочком, – сказал Дмитрий и стал проверять ранец и остальное походное снаряжение.
– А как ты деревню то найдешь? – почти одновременно спросили Александр и Катя.
– Я попрошу Паганеля поярче вспомнить виды сверху во время его предыдущих полетов в эту деревню, а также вид самой деревни и ее окрестностей. А потом стану подсоединяться к сознаниям местных птиц. Или, на худой конец, использую трансформацию, – ответил Дмитрий и добавил, обращаясь уже к этнографу. – Ты как, сможешь вспомнить?
– Думаю, да, – я же много раз туда летал, – ответил Паганель. – Причем маршрут всегда был один – тот же, который у нас был и сейчас внесен в программу бортового навигатора.
– Тогда начинай, старясь сделать образы поярче. И желательно в той последовательности, как они шли по мере приближения к деревне.
Паганель сел на землю рядом с флайером и закрыл глаза. Дмитрий сел рядом. Катя спросила у Дмитрия разрешения последить за тем, как он будет считывать образы и тоже опустилась рядом. Александр, хмыкнув, полез внутрь флайера, чтобы поверить исправность ремонтных роботов. А когда он вылез обратно в сопровождении трех активированных и, слава Богу, полностью работоспособных ремробов, напоминающих смесь краба и паука, то застал всех троих «эйдетиков» уже собирающими свои вещи.
– Э – э, я не понял, вы что, все трое собрались идти что ли? – удивленно произнес он.
– Вообще то мне ясно, как идти, – сказал Дмитрий, активируя систему подгонки снаряжения, которая размещала его наиболее эргономично с учетом физиологических особенностей строения тела каждого конкретного человека. При этом он сознательно отключил входящие в состав экзоскелета комбинезона специально сконструированные наномашины-усилители, которые в обычном режиме увеличивали силу движений в два раза, а в пиковом – на 300%. А вмонтированные в комбез системы жизнеобеспечения, основанные на НЭМС24-акселерометрах, обеспечивали ответные реакции костюма в случае, если распределенные по всей поверхности костюма детекторы определяли наличие кровотечения или травм от удара. А сама ткань из нановолокна из полиуритана диаметром около 100 нм, структурно похожего на обычную паутину, только гибче, легче и жестче настоящей, в сочетании с и все теми же НЭМС-акселерометрами, позволяла детектировать удар о комбинезон стрелы, камня или даже пули настолько быстро, что успевал включиться экзоскелет костюма, а также встроенные в него энергопоглощающие полимеры на основе жидких кристаллов и наногели, распределяющие удар и препятствующие повреждению тела одетого к такой комбинезон человека25. Но Дмитрий решил, что, не смотря на то, что сила тяжести и давление атмосферы на планете были существенно больше привычных, он будет приспосабливаться к этой планете за счет собственных ресурсов своего организма. И поэтому включил в комбинезоне лишь функции подгонки по фигуре и навигации. Последние пока не работали, но он ощущал, что это временно и потом они включатся.
– Я не уверен, что все мои образы были достаточно точными, – сказал этнограф, также подгоняя свой походный комплект. – Да и местность здешнюю, и живность я знаю. Так что лучше уж буду проводником. Мне самому так спокойней будет. Да и вообще люблю я по здешним джунглям ходить. Разве с флайера ощутишь, как местные живут. А я этнограф, как никак.
– Ну а я с ними, – упрямо заявила девушка, что – то проверяя в своем ранце.
– Кать, тебе лучше остаться, – предложил Дмитрий. – Три дня все – таки.
– Нет, я с вами! А Саша, раз уж он ни в какие ритуалы не верит, пусть один здесь загорает! Может хоть флайер починит. Все какая – то польза будет.
– Не, вы, во – первых, очень добрые – конечно, чего там беспокоиться обо мне – я уж как – нибудь один в глухом лесу, с разбитым флаером, без энергии и связи легко продержусь. А во – вторых, очень глупые – зачем три дня тащиться пешком по потенциально опасной местности, когда можно подождать полтора – два часа, пока прибудет спасательная группа или пока я починю флайер.
– А ты уверен, что едва мы взлетим, не повториться атака «стрекозоидов» и что нас так быстро обнаружат? – фыркнула Катя.
– Уверен на все сто. Но даже если я ошибаюсь, на мой взгляд, этот риск меньше того, которому вы собираетесь себя подвергнуть, отправляясь пешком через джунгли этой планеты. К тому же роботы – ремонтники уцелели и поломка, в принципе, не очень серьезная. Просто пара этих тварей повредила обмотку внешнего контура в двигателе. Ремробы это устранят часа за два, а наногель за это же время зарастит все дыры, полученные как от этих стрекозоидов, так и при посадке. Заодно за это время и энергонакопители подзарядятся. И сможем лететь. Да и спасатели к этому времени уже, глядишь, прибудут. И что я им скажу?
– А ты им скажи правду, – задумчиво сказал Дмитрий. – Мне действительно полезно «включиться» в местную природу перед общением со здешними индейцами. А ты с Паганелем и Катей, когда починишь наш флайер или прибудут спасатели, найдете меня по маяку.
– Но они же сейчас отказали, как и система связи, и навигации.
– Мне кажется, мы попали в зону какой – то местной аномалии. Причем блуждающей или возникающей время от времени и поэтому через некоторое время или на удалении от этого места все заработает.
– Ну а если не заработает?
– Тогда Катя сможет найти меня по мысленному сигналу, который я буду посылать каждые 15 минут.
И добавил, обращаясь уже к девушке:
– Кстати, вот почему еще тебе лучше остаться. Будешь нашей с Паганелем «палочкой – выручалочкой», если что не так пойдет.
– А если она в здешних условиях эти сигналы уловить не сможет? – усомнился Трофимов.
– Тогда используете детекторы массы и биоизлучений. Уж мой – то спектр от всей местной живности будет явно отличаться.
– А если здесь и на эти системы будут помехи наводиться?
– Ну ты и зануда, Саш, – улыбнулся Дмитрий. – Тогда встретимся в селении местных индейцев. Да не волнуйся ты – ориентируюсь я очень хорошо и съесть себя так вот запросто тоже не дам.
– Ага, а если на нас здесь зверье какое нападет, – проворчал Трофимов. – А тебя с твоими способами договариваться или отпугивать не будет. Из ИРа зверушек лупить, что ли?