Кто знает, может быть, это признание даст новое направление всему течению международной жизни Европы. Во всяком случае, путь русской исторической мысли становится ровнее и светлее. Теперь, когда каждый европейский народ светлой страницей занесет царствование Императора Александра III в свою историю, эта мысль в усиленном сознании признанного значения своего отечества почерпнет для себя новые силы, при окрепшем международном доверии встретит на пути своем меньше предубеждений, ввиду открытого признания своих помыслов о культурном отношении России к Европе почувствует себя менее обособленной и дружнее примкнет для совместной работы к мысли западноевропейской. Смерть, смежившая очи почившего Государя, ярким лучом озарила исторический смысл жизни Его народа и воскресила чувство нравственного единения европейского мира: скорбный отклик Европы на русское народное горе – это ответ на скорбь, с какою много веков назад старинный русский летописец оплакивал неудачу третьего крестового похода, как общую беду всего христианства, называя павших крестоносцев «мучениками святыми».
Наука отведет Императору Александру III подобающее место не только в истории России и всей Европы, но и в русской историографии, скажет, что Он одержал победу в области, где всего труднее достаются победы, победил предрассудок народов и этим содействовал их сближению, покорил общественную совесть во имя мира и правды, увеличил количество добра в нравственном обороте человечества, ободрил и приподнял русскую историческую мысль, русское национальное сознание и сделал все это так тихо и молчаливо, что только теперь, когда Его уже нет, Европа поняла, чем Он был для нее.
Император Александр III
Итак, чаяниям и упованиям сердец наших не дано исполниться. Возлюбленный Монарх наш бездыханен во гробе. Свершит он в последний раз обычный путь Свой от юга к северу, но какая печальная для нас будет встреча Его, и в место вечного покоя мы должны Его проводить.
Кто мог думать, что этот муж силы душевной и телесной, как бы нарочито созданный, чтобы повелевать и царствовать, так быстро будет сражен косою смерти! Сколько болезней здесь и там неожиданно открылись в этом могучем организме! Все силы науки и веры соединились, чтобы сохранить, продлить драгоценную жизнь. Молитва миллионов людей неслась к небесам. Господь ли не услышит, думалось, этой единодушной молитвы, в особенности молитвы детей? Некоторые благоприятные вести оживляли надежду, окрыляли молитву. Но после отрадных вестей неслись горькие и, наконец, последняя страшная весть…
Не суть советы Мои, якоже советы ваши, ниже якоже пути ваши, пути Мои, глаголет Господь. (Ис. 55, 8).
Путь Божий яркою, огненною чертою проходит через всю жизнь этого, воистину, избранника Божьего.
Второй, а не первый Сын благословенных Александра и Марии, Он готовился быть первым помощником старшего брата, первым исполнителем его велений. Но неожиданная кончина юного Цесаревича Николая открывает Ему путь к престолу. И что же? Не ясно ли всем теперь, что Имеющий в руке Своей власть земли воздвиг в Нем истинно потребного Царя и правителя по нуждам царства и времени?
При каких страшных условиях принимал Он на главу Свою венец Прародительский!
С. К. Зарянко. Портрет цесаревича Константина Николаевича. XIX в.
Возмутительная крамола, самое дерзкое покушение и страшный исход его, мученическая кончина славного Венценосца, всеобщая скорбь, стон и плач в народе, явные и тайные враги за оградой, непроглядная тьма впереди… Помнится живо, как все мы сознавали тогда, какое страшное бремя эта власть высокая, какой ужас брал нас при мысли, что если бы в этот страшный час не было человека, который высшим призванием обязан взять это тяжкое бремя на свои рамена и понести его. И вот, повинуясь велению Вышнего, Он взял Свой царственный крест и нес его с великим долготерпением до последней минуты жизни. Почти 14 лет неустанного бодрствования, неусыпного труда, полного забвения о Себе, самоотверженной заботы о благе других – и ближних и дальних. Ни одной мрачной тени в венце Его. Только заклятый враг истины и добра мог бы быть Его врагом.
Самою высшею победою признается победа над самим собою. Он одержал эту славную победу, и имя Его уже и теперь возносится выше прославленных победами героев древнего и нового мира. Злоухищрениям врагов Он противополагал прямоту и искренность, лжи и неправде – правду слова и дела, воинским замыслам – благожелания мира и любви. Сколько мелких и крупных интриг, сколько обид, иногда тяжких и кровных, и от врагов, и от облагодетельствованных Им лиц, и даже племен и народов, усиливались нарушить это спокойствие самообладания, уязвить это величие власти! Он отвечал на них спокойным и твердым словом правды и любви. Вот она – истинно христианская кротость, и Евангельское обетование ей видим в жизни Его исполнившимся. Теперь вся Европа сознает, что благоприятным разрешением возникавших затруднений, поддержанием мира и спокойствия в этот страшный век милитаризма она обязана главным образом миролюбию Русского Венценосца. Слово его, всегда прямое и твердое, получало силу закона далеко за пределами царства. К его мыслям и желаниям прислушивались враждующие соседи и боялись идти против них. Не проливая крови, без грома побед, вне силы войска и оружия, Он высоким нравственным влиянием господствовал в Европе. Это не только сознавалось, но и говорилось громко, особенно в последние дни во всеуслышание.
И во многих других отношениях являл Он высокий пример для подражания, и пример сей видела вся Россия и окружающие ее народы. В веке господства роскоши, страсти к наживе Он удивлял всех простотою жизни и как будто особенно любил это довольство малым. В веке шатания умов, ослабления семейных связей Он был образцом истинного семьянина по закону Евангельскому. Вот несколько слов о счастливой семейной жизни почившего Государя: это венок на Его могилу от почившего также святителя Никанора… «Кто из нас не видит, – говорит святитель, – идеал христианской, семейной супружеской любви в самой благородной чете, поставленный на самый высокий свещник, чтобы светить чистейшим светом во все концы Святой Руси? Кто не видит там Супругу, Которая во время продолжительной, тяжкой, даже заразительной болезни Мужа не отошла от Него ни на шаг и отходила Его не только пламенною молитвой беззаветно любящего сердца, но и самоотверженным трудом Собственных рук! Кто не видит там Отца, Который среди бесчисленных, самых тяжких дум и забот отдыхает, принимая радостное участие в играх Собственных малых детей? Кто не видит там целое семейство, которое произнесло Богу обет всегда неразлучно окружать Отца среди постоянно угрожающих его жизни опасностей, окружать в виде сонма ангелов-хранителей, невзирая на собственную опасность, вместе жить, вместе и умирать? И спасают: спасают своею преданностью, своею молитвою, одним своим присутствием. У коварного злодея не поднимется рука на них, на всех… И Бог спасает; спасает даже явно чудодейственно, спасает всех их, идеально прекрасное, христианское, святое семейство для счастья и поучения России[3]». Наконец, в веке неверия и вольнодумства Он был для всех образцом искренней и живой веры. Праведно-христианская жизнь награждена истинно христианскою кончиною. Как прямо и твердо шел он жизненною стезей, так и последний час Свой Он встретил с христианским приготовлением, в полном сознании духа, господствовавшего над разрушающимся бренным составом.
Кто исчислит заслуги этого доброго и мудрого Императора для народа, вверенного Его попечению? Еще Наследником Престола Он проявил высокие качества сердца в постигшую народ годину голода. По Его мысли и заботе, способные из бедствующих были призваны к труду с вознаграждением за оный, другим от щедрот Царских дана была обильная милостыня. Это благодеяние еще в более широких размерах Он с высоты Престола оказал Своему народу в тяжкопамятные 1891 и 1892 годы, приобщая к Своей Царственной заботе о бедствующих и Наследника Престола. Благодаря своевременно и мудро принятым мерам, бедствия голода – этого страшнейшего из бедствий человеческих – облегчены, и памятником Царственных забот о народе, равно как и постигших его испытаний, навсегда останутся сооружения многих железных дорог и стелющейся теперь на необозримое пространство Сибирской. Замечательное совпадение: незабвенный Родитель Его, Император Александр II, освободил двадцать три миллиона людей от цепей рабства, доблестный Сын Его, Император Александр III, пропитал 23 губернии, постигнутые голодом.
Дело истории – собрать, осветить, представить в живой картине все, что Им сделано для блага народа. Во множестве благодеяний Его особенно ярко выступают Его милости, оказанные дворянскому сословию, понесшему значительные жертвы с отменою крепостного права. Духовенство никогда не забудет и Монаршего доверия к его силам и деятельности, и Монарших щедрот к обеспечению его быта. Исторический музей в Москве, Сибирский университет в Томске – будут свидетельствовать об Его любви к просвещению. Духовно-учебные заведения так недавно возносили молитвы благодарения за щедроты, Им явленные. В мирное Царствование Императора Александра III Православная Россия покрылась неисчислимым множеством вновь воздвигнутых и возобновленных храмов и часовен. Сколько храмов вновь устроено и устрояется в одном С.-Петербурге! Восстановление церковно-приходской школы для образования народа в духе и заветах Православия – одно из блестящих украшений в венце почившего Монарха.
Уже многие из начинаний и трудов Императора Александра III видимо увенчались успехом. Европа узнала Его и смирилась пред Ним. Наиболее воинствовавшие государи заявляют желание стать, подобно ему, на путь мира. Разрушительные учения падают одно за другим. Как будто открывалась новая эра в жизни народов, в союзе с верой. В семейной жизни Самого Монарха отчасти совершались, отчасти готовились счастливые события, обещавшие неустанному Труженику на престоле помощь и облегчение в трудах. Открывалась, как некогда Моисею, земля обетованная, после