«Прав. Вестн.» (17 сент. 1894)
Заключение врачей: берлинского профессора Лейдена, профессора Захарьина, доктора Попова и почетного лейб-хирурга Вельяминова на консилиуме 4 октября о состоянии здоровья Его Императорского Величества
Болезнь почек не улучшилась; силы уменьшились. Врачи надеются, что климат южного берега Крыма благотворно повлияет на состояние здоровья Августейшего Больного.
Ливадия, 5 октября, 11 час. вечера
В состоянии здоровья Государя Императора замечается ухудшение: общая слабость и слабость сердца увеличились.
Ливадия, 6 октября, 7 час. вечера
В состоянии здоровья Государя Императора перемены нет.
Ливадия, 7 октября, 10 час. вечера
Ночь на 7-е число прошла почти без сна. Утром Государь Император, как всегда, вставал. Общая слабость и деятельность сердца в том же состоянии. Отек ног, показавшийся в последнее время, несколько увеличился. В общем положение то же.
Ливадия, 8 октября, 8 час. 40 мин. вечера
За истекшие сутки Государь Император немного почивал; вставал в течение дня. Состояние сил и сердечной деятельности то же. Отеки не увеличиваются.
Ливадия, 9 октября, 8 час. 50 мин. вечера
За истекшие сутки Государь Император спал немного больше, встал в обычное время. Аппетит и самочувствие несколько лучше; в остальном перемен нет.
Ливадия, 10 октября, 8 час. 16 мин. вечера
В ночь на 10 октября Государь Император почивал с перерывами около пяти часов; вставал Государь по обыкновению. Аппетит несколько меньше, силы не увеличились.
Ливадия, 11 октября, 10 час. утра
В ночь на 11 октября Государь Император почивал лучше. Аппетит мал. Состояние сил и деятельность сердца не лучше. Отеки ног несколько увеличились.
Ливадия, 11 октября, 7 час. вечера
В течение дня замечались некоторые сонливость и легкие спазмодические явления. Аппетит лучше вчерашнего.
Ливадия, 12 октября, 10 час. утра
Ночью Государь Император почивал несколько часов. Сонливости не заметно. Аппетит есть.
Ливадия, 12 октября, 8 час. вечера
В течение дня сонливости не было. Аппетит и самочувствие лучше. Отек ног несколько увеличился.
В прошлое воскресенье, 9 октября, Государь Император приобщился Св. Тайн.
Ливадия, 13 октября, 11 час. утра
Ночью Государь Император спал мало. Утром Его Величество встал в обычное время. Аппетит и самочувствие, как и вчера. Отеки не увеличились.
Ливадия, 13 октября, 8 час. вечера
В течение дня ни сонливости, ни спазмодических явлений не было. Аппетит удовлетворительный. Отеки не увеличиваются.
Ливадия, 14 октября, 11 час. утра
Ночью Государь Император почивал довольно хорошо. Аппетит хороший. Сонливости и спазмодических явлений нет. Отеки несколько увеличились.
Ливадия, 14 октября, 7 час. вечера
В течение дня Государь Император кушал хорошо, с аппетитом, но чувствовал некоторую слабость. В остальном перемен нет.
Ливадия, 15 октября, 10 час. утра
Ночью Государь Император почивал довольно хорошо. Аппетит хорош. Вчерашней слабости нет; в остальном без перемен.
Ливадия, 15 октября, 7 час. вечера
В течение дня Государь Император кушал хорошо. Деятельность сердца несколько удовлетворительнее. Отеки не увеличились. Самочувствие лучше вчерашнего.
Ливадия, 16 октября, 10 час. утра
Ночью Государь Император почивал хорошо. Аппетит удовлетворительный. В остальном перемен нет.
Ливадия, 16 октября, 7 час. вечера
В течение дня в состоянии здоровья Его Императорского Величества никаких перемен не произошло.
Ливадия, 17 октября, 11 час. утра
Ночью Государь Император спал меньше. Аппетит есть. Отеки не уменьшаются.
Ливадия, 17 октября, 8 час. вечера
В течение дня Государь Император кушал мало и чувствовал Себя слабее. Обычный кашель, которым Его Величество страдает давно, вследствие хронического катара глотки и дыхательного горла, усилился, и в мокроте показалось несколько крови.
Ливадия, 18 октября, 11 час. утра
В состоянии здоровья Государя Императора произошло значительное ухудшение. Кровохарканье, начавшееся вчера при усиленном кашле, ночью увеличилось, и появились признаки ограниченного воспалительного состояния (инфаркт) в левом легком. Положение опасное.
Ливадия, 18 октября, 10 час. вечера
В течение дня продолжалось отделение кровавой мокроты; был озноб. Температура 37,8, пульс 90, слабость, дыхание затруднено; аппетит крайне слаб; большая слабость. Отеки значительно увеличились.
Ливадия, 19 октября, 10 час утра
В течение ночи Государь Император спал несколько часов. Отделение кровавой мокроты несколько уменьшилось. В остальном перемен нет.
Ливадия, 19 октября, 9 час. вечера
В течение дня Государь Император кушал мало. Явления ограниченного воспалительного состояния (инфаркта) в левом легком продолжаются. Дыхание затруднено; пульс слаб. Большая общая слабость.
Ливадия, 20 октября, 9 час. утра
Ночь Государь Император провел без сна. Дыхание сильно затруднено. Деятельность сердца быстро слабеет. Положение крайне опасно.
Ливадия, 20 октября, 11 час. 30 мин. утра
Деятельность сердца продолжает падать. Одышка увеличивается. Сознание полное.
Подлинные бюллетени подписали:
Профессор Лейден
Профессор Захарьин
Лейб-хирург Гирш
Доктор Попов
Почетный лейб-хирург Вельяминов
Ливадия, 20 октября
Утром Государь Император приобщился Св. Тайн в полной памяти.
Документы и некрологи на смерть Александра III
Телеграмма, полученная министром внутренних дел
от министра Императорского Двора из Ливадии,
20-го сего октября
«Государь Император Александр III, в 2 ч. 15 м. пополудни, сего 20-го октября, тихо в Бозе почил».
Министр Императорского двора
Граф Воронцов-Дашков
Редакцией «Правительственного Вестника»
получена 21 октября следующая телеграмма из Ливадии
Кончина Государя Императора Александра Александровича была праведная, как праведна жизнь Его, исполненная веры, любви и смирения. Несколько дней Он уже чувствовал приближение смерти и готовился к ней, как верующий христианин, не оставляя забот о делах правления. Два раза, 9 и 17 октября, Государь приобщался Св. Тайн. Не спав всю ночь, рано утром, 20-го числа, в Бозе почивший Император сказал уже Императрице: «Чувствую конец, будь покойна; Я совершенно покоен», – и, собрав всю Семью около Себя, пригласил духовника и приобщился с великим умилением, произнеся вслух ясным для всех голосом молитву пред причащением, сидя в креслах. Государь все время не терял ни на минуту сознания. После Обедни Он послал за о. Иоанном Сергиевым и вместе с ним молился; потом, через полчаса, призвал его снова, и о. Иоанн, вновь напутствовав Его молитвою и помазанием св. елея, приобщил Св. Тайн и оставался при Нем до самой кончины. В два часа пополудни усилился у Государя пульс, и взор Его как бы оживился, но уже чрез четверть часа, закрыв глаза и откинув голову, Он предал дух Всевышнему Богу, завещав народу Своему благословение мира и завет доброй жизни.
О почившем Государе
С.-Петербург, 20 октября
Не верилось в несчастье, а оно было близко, оно предчувствовалось, но ему не хотелось верить. Сердце сжималось от печали, от предчувствия и искало надежды, хотя бы намека на надежду в этих кратких, слишком кратких известиях о ходе болезни Государя. По этим намекам на силы Его, на выказываемую Им бодрость составлялись свои предположения, которые спешили осветить расспросами у знакомых врачей. Ловили всякий слух, допрашивали каждого приезжего с юга, справлялись с известиями иностранных газет, гадали, спорили и даже самый малый луч надежды принимали с уверенностью, что Государь будет жить. Все это доказывало, как велика была любовь к Государю и вера в Него, какие надежды возлагали на Его чуткое сердце, на Его русский разум, на Его любовь к России…
Еще на этих днях мы читали, как Он бодро борется со своим недугом, как Он хочет утешить беззаветно любящих Его Государыню и детей, работая через силу, не беспокоя никого ночью, сам одеваясь, без помощи прислуги, и пользуясь каждою минутою облегчения, чтобы посвятить его делам своего широкого царства. Он являлся Царем и мужественным человеком до последней минуты, до последнего биения сердца своего, полагая, что жизнь Его принадлежит не Ему, а Его родине, Его России, и мы до последней, роковой минуты не теряли надежды, и кончина Государя явилась для всех неожиданным горем.
И не у нас одних, не в одной России, во всем мире болезнь Государя отозвалась глубоко и еще глубже отзовется Его преждевременная кончина.
Все знают о том впечатлении, о тех симпатиях, которые широкою волною зашумели во всех концах Европы, и в особенности во Франции, когда пришли туда известия об опасной болезни Государя. Вечно занятое многообразными