Генералы Фридриха не жалели ни себя, ни уж тем более солдат, тем паче, что русские и саксонцы, завербованные в прусскую армию хорошо годились для разного рода строительных работ, но воевали плохо. Окопы, ретраншементы, деревянные крепостицы, частокол и рвы с валами — вот неполное перечисление всего того, что возводилось на всей линии соприкосновения, как только прусская армия останавливалась. Было и то, что в России называется «засечная черта», когда валились большие деревья макушками по фронту. Возможно, пруссаки рассчитывали, что между поваленных крон этих деревьев успеют прорасти кусты и сделать невозможным прохождение противником. Но и без свежей растительности такие препятствия не могли быть преодолены быстро. Так что гусарских атак или набегов хорватских гранычар, прусские генералы в Богемии уже не боялись.
А спешить навстречу французской армии нужно было, сильно настаивали союзники-англичане.
Город Везель был взят французами практически без боя, окрестности всей Рейн-Вестфалии подвергались ограблению. Французы не бесчинствовали, грабили с умом и даже забирали не всю найденную провизию и фураж. Французская армия шла помпезно, под звуки барабанов и флейт.
Шарль де Роган, герцог де Роган-Роган, принц де Субиз, граф де Сен-Поль вел с собой до тысячи обслуги. Рядом с его шатром расположились музыканты, чуть поодаль библиографы и поэты, были и художники. Только канцелярия графа насчитывала до пятидесяти человек. Были портные, флористы, целый сонм поваров, так как Субиз любил изысканную кухню, и война — не повод отказываться от красивой и вкусной еды. Ну, и как же без женщин!
14 мая 1752 года герцог де Субиз, пока еще не маршал Франции, но очень рассчитывающий стать таковым в ближайшие месяцы, объединился с другим союзным войском, составленным в основном из герцогства Саксен-Гильдбургаузен, которое вел Йозеф Мария Фридрих Вильгельм Холландинус Саксен-Гильдбурггаузенский. Этот регент небольшого герцогства назначен Марией-Терезией главнокомандующим имперскими войсками.
Обе личности, что Йозеф Мария, что Шарль де Субиз стоили друг друга. Они, безусловно, были родственными душами. Оба не представляли себя без обыденности роскошества, мнили, что великие стратеги. Но было два качества, которые рознили союзных военачальников: Йозеф Мария Фридрих умел признавать свои ошибки и был более честен перед собой, де Субиз же почитал себя непогрешимым и отрицал веру в то, что он может ошибаться. Ну, и Йозеф не был столь изыскан в вопросе искусства приема пищи.
Герцог де Субиз был уверен в своих силах. Сейчас объединенное войско составляло почти восемьдесят тысяч человек. Получилось, на удивление, договориться с мадам де Помпадур и заключить с всесильной королевской фавориткой перемирие [де Субиз конфликтовал с Помпадур, принимал участие в ее свержении и в восхождении Жанны Дюбари]. Де Субиз получил в свое распоряжение войск даже больше, чем маршал Луи-Шарль-Сезар, герцог де Эстре, который командовал сейчас только сорока двух тысячным корпусом и направлялся к крепости Хамельн.
Да! Ганноверцы готовятся, войска, которые рассчитывали отбиться от французов имеют немалое количество и пушек, и хороших мушкетов. Англичане не поскупились и привезли много оружия. Проблема была в ином — этим оружием должны пользоваться опытные, вышколенные воины. Де Субиз, поедая голубя, который был подан с соусом, что уже часто именую именем герцога [одноименный соус Субиз], рассчитывал, что сможет быстро разгромить ганноверцев и те, немногочисленные английские силы. А после он пойдет к Росбаху и дальше, отрезая Рейн от Пруссии.
— Суазель, почитайте мне! — потребовал герцог у миловидной девушки, которую, для собственного удовольствия взял в столь изнурительный и обременительный поход.
Голубь сегодня был чуть более привычного жестковат, от чего у знаменитого гурмана немного испортилось настроение.
— Ваша светлость! — в палатку вошел взмыленный один из адъютантов командующего.
— Фи! Клод, от Вас разит конским потом и грязью дорог! — возмутился герцог, который, как, впрочем и каждый гурман, был восприимчив к ароматам.
— Простите, Ваша светлость, но обстоятельства… — офицер тяжело дышал.
— И? Мне долго ждать? Что произошло? Фридрих здесь и атакует? — ухмыльнулся де Субиз.
В то, что прусский король сумеет преодолеть расстояние между Прагой и Ганновером так быстро командующий союзным войском не верил.
— Да! — сказал адъютант.
— Что? Ты в своем уме? Почему не трубит тревога? Где мой выходной-парадный мундир? Где жезл? — сыпал вопросами де Субиз.
— Простите, Ваше светлость, никак не могу ответить! — сказал ротмистр Клод Бонье.
— Болван! Разве ж я тебя спрашиваю? — выкрикнул герцог, потом осмотрел шатер, где был он, его походная любовница и адъютант. — Суазель! Пошла прочь!
Началась суета. Гремели барабаны, трубили рога, оркестр исполнял ритмичные произведения, скорее марши. Все готовились к сражению, особенно командующий. Срочно был вызван парикмахер, портные. Де Субиза одевали в яркий мундир, который был вышил золотой нитью. Не мог же командующий предстать перед своими войсками в непотребном виде! Все должны лицезреть, сколь красив их командир.
— Бах, бах! — раздавалось вдали, а герцог, наконец, определился с париком.
— Он начал? Вот так с ходу? Бесчестный хитрец! — возмущался французский командующий, поспешая из роскошного полевого шатра, к своим генералам.
*………*………*
Ганновер
18 мая 1752 года. 13:45
Прусский король спешил именно сегодня начать сражение, пусть и не утро, но так даже лучше — французы не будут готовы. Потому, как только король перестроил походные колоны, Фридрих направил в атаку своих гренадеров. Одной из излюбленных тактик прусского короля были неожиданные атаки, иногда и с марша. Вышколенная армия позволяла быстро делать перестроения и атаковать. Да, был риск, что сыграет негативную роль усталость от многочасового марша, но король верил в выносливость своих солдат, тем более, гренадеров.
Фридрих разложил карту на столе прямо на свежем воздухе, благо погода стояла ясная и почти безветренная. Это благо, впрочем, в ближайшее время сильно затруднит управление боем. Очень скоро дымы от выстрелов застелют все поле у прусского города Минден, который стоял на дороге к Ганноверу.
Король Пруссии рисковал. Английские и ганноверские полки еще были на марше и смогут подойти не ранее чем к утру следующего дня. Вместе с тем, Фридрих понимал, что, даже, если он сражение и не выиграет, то неожиданной атакой французских позиций, обязательно добьется локального успеха и де Субиз получит оплеуху, которая превратится в смертельный удар, как только к прусской армии подойдут союзники.
— Всех гусаров, улан и кирасир направьте по центру! — скомандовал король.
— Но, Ваше Величество, это погибель! — запротестовал штабной офицер.
Впервые за уже как десятилетнюю службу Генрих Шидлоф возразил своему королю. Постоянный флигель-адъютант короля фон Шверин сейчас должен быть в стане англичан и договариваться с союзниками о взаимодействии.
— Генрих? — удивился Фридрих.
— Простите, Ваше Величество! Как прикажете Ваше Величество! — пошел на попятную полковник.
— Я не договорил! — уже возмущался прусский король. — Кавалерия должна пройти мимо французских позиций, обстрелять, но быстро уйти. Это отвлечет де Субиза и он не станет посылать своих карабинеров навстречу моим гренадерам.
— Нужно поменять его! Не поверил своему королю! — пробурчал Фридрих, наблюдая, полковник Шидлоф отдает приказания вестовым.
Король был уставшим. Пусть он и преодолел почти все расстояние последних трех дней переходов в открытой карете, но дорога вымотала. Фридрих успокаивал себя тем, что ничего иного, как спешить, ему не остается. Эту первую компанию он должен выиграть. Потом, осенью, состоится новый набор в армию, в том числе из новых территорий, пополнится арсенал оружия, наладятся поставки из Англии. А противникам надо будет зализывать раны. Пруссия будет увеличивать и усиливать свою армию, Австрия и Франция восстанавливать до тех значений, что были на начало войны.
Россия… Вот где непонятный фактор. Фридрих уже думал над тем, что с племянничком можно было договориться. Тот же Константинополь прусскому королю оставался почти что безразличен. Это пусть англичане с французами и австрийцами беспокоятся. А ему, земному королю, не нужны вода и моря. Но нужно проучить Петера, наказать нерадивого племянника.
— Гренадеры продавливают французский левый фланг! — сообщил Шидлоф. — Позвольте полк желтых гусар послать в помощь!
Король посмотрел в свою зрительную трубу и еле слышно сказал:
— А может и рано тебя заменять, Генрих!
Всего один полк лихих гусар внес такую сумятицу во французском построении, что теперь оставалось только добить карабинеров и можно вывести пушки и обстрелять лагерь де Субиза.
— Заканчивайте! — повелел король. — Отводите войска на позиции, что мы присмотрели в пятидесяти верстах у Ганновера.
— Минден оставляем? — спросил о судьбе города полковник.
— Да, — спокойно сказал Фридрих. — Через два часа жду генералов на Совет.
Фридрих опасался того, что две французские армии могут ударить по нему с разных флангов и отрезать пути отступления. Король знал, что герцог де Эстре стремительно движется к Ганноверу, причем он должен проходить Минден. Это, конечно, если его не остановит сын английского короля Уильям Август. Король Пруссии не верил в то, что неопытный сын Георга II сможет оказать сколь существенное сопротивление де Эстре. И тогда Французы не только заберут Хамельн, но и выходят на Минден. Так что нужно успеть подготовить фортеции, соединиться, подчинить себе второй ганноверский корпус и дать решительный бой, о котором будут слагать легенды.
*………*………*
Хамельн
19 мая 1752 года
Высокий полный человек с толстым подбородком и пышными щеками стоял на взгорке и наблюдал, как его армия производит последние подготовки к сражению. Уже вчера корпус маршала де Эстре прошел деревню Хастенбег и подошел к городу Хамельн. Первые столкновения случились вечером, и стало понятно, что следующий день станет днем испытания сына английского короля Уильяма Августа.