Сосредоточение военной и гражданской власти в руках префектов претория по сути своей отнюдь не противоречат отделению гражданской власти от военной, одному из основных принципов политики Диоклетиана, так как префекты были непосредственно подчинены императору и находились при нем под его постоянным контролем и поэтому он мог не опасаться попыток переворота с их стороны. На местах же разделение властей было обязательным.
У каждого префекта имелся "vicarius" — общий помощник.
Также существовали помощники, носившие наименование "praefectus vgilium" и "praefectus annonae".
На местах дела вели "curatores" — мелкие чиновники, составлявшие поистине невиданный по размерам штат чиновников. Им был подчинен многочисленный штат низших служащих и канцелярии "apparitores et officiales".
Провинциальными общинами — "civitates" — управляли "decuriones".
В обязанность декурионов входило следить за выполнением общиной общегосударственных повинностей.
Диоклетиан уделял большое внимание декурионам и начал принудительную организацию их сословия, стремясь этим укрепить управление на местах, сделав это сословие частью общегосударственного управленческого механизма.
Диоклетиан освобождал декурионов даже от военных обязанностей, ибо он полагал, что их основная задача несение гражданских повинностей. Один из его рескриптов прямо свидетельствует об этом:
"Валерию-воину: совершает обман тот, кто не только декуриона или его сына берет на военную службу, но и всякого, кто таким образом хочет избавиться от гражданских повинностей"[179].
Также на местах существовали "consilia provinciales" — провинциальные советы — организованные прежде всего с религиозными целями. Их основной задачей было отправление императорского культа. Собственно, они и появились в связи с ним. "Consilia provinciales" обладали правом петиций к императору.
В последнюю категорию "dignitates militare" входили должностные лица, возглавлявшие войска на местах, особенно на границах империи.
В их число входили прежде всего "duces limitis", командующие пограничниками (limitani), а также командующие воинами, расквартированными во внутренних провинциях.
Вновь обратимся к Зосиму: "Во главе воинов повсюду па местах стояли центурионы и трибуны, а также "duces" — так назывались те, которые где-либо имели должность заместителей преторов"[180].
Новая государственная система, созданная Диоклетианом, отразилась и на судьбах высших сословий империи. Аристократия империи сформировалась в правление Диоклетиана за счет сословия всадников, представители которого заняли все административные и военные посты. Это сословие заметно численно возросло в связи с необходимостью заполнения, многочисленных новых должностных вакансий, предоставленных Диоклетианом[181].
Лица, выдвинувшиеся на гражданской, не говоря уже о военной службе, при Диоклетиане часто были военнослужащими, которые выдвинулись в большинстве своем в офицеры из солдат[182]. В то же время там на гражданской службе, где требовались лица, получившие литературное или риторическое образование, недостаток государственных служащих пополнялся из среды образованных граждан-куриалов[183].
Диоклетиан продолжил политику Галлиена в отношении сословия сенаторов. В свое время (260–268 гг.) император Галлиен, столкнувшись с враждою сенаторов, сместил всех представителей Сената с военных постов. Диоклетиан лишил сенаторов также возможности управлять почти всеми провинциями. Они отныне могли служить только проконсулами провинций Африка и Азия, correctors Сицилии и Ахайи (Греции) и, собственно, Италии. Единственной важной должностью, оставленной представителям сената, был пост префекта города Рима[184].
Все административные и военные служащие имели свой штат сотрудников, носивший наименование officia. Правители провинций имели до 100 служащих, именовавшихся apparitores и officiales, наместники до 300. Officia высших должностных лиц были еще многочисленнее[185].
Служащие преторианских префектов, наместников, правителей, военных руководителей формировались из числа солдат, временно выведенных из состава своих частей. Финансовые служащие формировались либо из числа государственных рабов, либо из свободных граждан, для которых эта служба была наследственной[186].
§ 2. Законодательство и право
При Диоклетиане была создана новая организация законодательства в империи.
Высшим источником законодательной власти является только сам император[187].
Законы или императорские "constitutiones" изготавливались предварительно, "quaestor'oм sacri palati" по согласованию с другими высшими чиновниками империи[188].
В дальнейшем законы прочитывались в императорском совете (consistorium principes)[189] и редактировались. Затем император подписывал их красными чернилами с пометкою дня и места, а "quaestor sacri palati" скреплял их печатью.
Законы издавались в форме "oratio ad senatum"[190], или адресовывались в форме эдиктов[191] к преторианским префектам с кратким приказанием об обнародовании их во всей империи.
Законы, или императорские "constitutiones", "leges generales"[192], отличались от императорских рескриптов, которые посылались в ответ на просьбы чиновников или частных лиц, и которые составлялись "quaester'oм sacri palati"[193].
Рескрипты подписывались императором красными чернилами[194].
Если рескрипты были очень пространны и адресовывались главным образом корпорациям, общинам, провинциям, или касались вопросов общественной службы, то они назывались "sanctiones pragmaticae"[195].
К законодательным актам также относятся formae преторианских префектов[196] и эдикты городских преторов в столице.
Ко времени Диоклетиана относится также начало кодификационной работы, которая должна была привести в систему многочисленные императорские constitutiones. Составление сборника constitutiones (конституций) началось в 295 г. по инициативе двух частных юристов Григориана и Гермогена.
Григориан составил сборник императорских постановлений (конституций) со времени императора династии Антонинов Адриана (117–138 гг.) и до 291 г., расположив их тематически и в соответствии с традиционной схемой юридических комментариев по книгам и главам. Внутри каждой главы действовал хронологический принцип расположения материала[197].
Гермогеном был составлен дополнительный свод законов, выпущенных уже в годы правления Диоклетиана в период между 291 и 295 годами. Законы в его книге располагались только по главам. Объем был весьма внушительным если, как отмечал А. X. М. Джонс, "нам известно о 120-м законе 69-й главы"[198].
Кодексы Григориана и Гермогена были частными, формально не являлись официальными, несомненно, оставались неполными. Тем не менее, ценность их оказалась столь велика, что вскоре они были признаны судами как авторитетные и исчерпывающие сборники всего императорского законодательства до 295 г.
Законотворчество самого Диоклетиана было достаточно активным, плодотворным и, что особенно надобно подчеркнуть, имело и определенную идеологическую направленность. Таковая выразилась кроме, собственно, попытки создать для римского права более широкую сферу влияния, также в стремлении, которое снова и снова явствует из многих рескриптов Диоклетиана, ограничить дальнейшее проникновение неримских и, особенно, греческих правовых концепций в право империи. Эта особенность правовой политики Диоклетиана была проанализирована кембриджским профессором Уильямом Энсслином[199].
При Диоклетиане немалые перемены происходят и в судебной системе Римской империи. Перед приходом его к власти судебная система Рима прибывала в упадке. Судов оставалось совсем немного.
Муниципальные суды, которые в эпоху принципата все более и более теряли свое прежнее значение, в эпоху "солдатских императоров" вовсе исчезли. Обычным судом первой инстанции стал суд правителей провинций. Некоторые правители имели юридических помощников. Так, у императора Египта был специальный juridicus. Проконсулы крупных провинций Азии и Африки имели соответственно двух и трех легатов, помогавших им в судебно-правовых делах. Однако, большинство правителей работало без помощников[200].
Административная реформа Диоклетиана радикально переменила ситуацию, поскольку теперь число провинций возрастало вдвое. Появилась четкая система апелляций. Все они должны были идти императору или его префекту претория. Тетрархия усложнила систему, поскольку императоров стало четверо, соответственно четверо было отныне и префектов претория. Более того, Диоклетиан даровал юридическое право рассматривать апелляции некоторым наиболее значимым правителям провинций[201]