Оборачиваюсь в «зал» и, подняв руку, добиваюсь тишины.
– Дамы и господа! Верные мои подданные! Великая православная Ромейская империя воссоздана! Да здравствует Ромея!
Ликование превращается в рев, и мне приходится ждать несколько минут, прежде чем вновь удается взять толпу под контроль.
– Верные мои подданные! Иностранные гости! Дамы и господа! «Агни Парфене» – официальный гимн Ромейской империи!
Неожиданно для многих на возвышение выходит императрица Мария, все так же в короне, списанной с иконы, и в ошеломительном по красоте сине-багряном платье, отороченном прекрасной горностаевой мантией. Она преклоняет колено перед багряным ромейским флагом и целует его край. Целует икону Божьей Матери Цареградской.
Распрямившись, она устремляет взор свой на лик Богородицы.
В наступившей абсолютной тишине, под древними сводами Святой Софии начинает звучать ее звонкий и сильный голос:
Марие, Дево Чистая, Пресвятая Богородице,
Дево, Мати Царице, Руно, всех покрывающее.
Превысшая небес, солнечных лучей светлейшая,
Ликов девичьих Радосте и Ангелов Превысшая.
Просиявшая паче небес, света чистейшая.
Всех небесных воинств святейшая.
Маша пела, и я с изумлением смотрел на ее лицо. Она просто жила этой молитвой, она пела ее так, что я, заскорузлый циник, не мог удержаться от переполнявшего меня благоговения, от какой-то благости, которая разлилась сейчас под сводами храма.
Марие Приснодево, Госпоже всего мира,
Нескверная Невесто всечистая, Владычице Всесвятая.
Марие невесто Властитильнице, причина нашей радости,
Дево святая, Царице, Мати пресвятая,
Честнейшая Херувим, препрославленнейшая,
Бесплотных Серафим, престолов превышняя.
Вокруг зашуршали одеяния тысяч людей, опускающихся на колени. Я глянул на тестя и едва заметно кивнул, и мы с ним синхронно преклонили колено. А за нами и остальные монархи.
Допев до конца, Маша, не выходя из некоего благословенного транса, запела тот же гимн на греческом:
Ἁγνὴ Παρθένε Δέσποινα, Ἄχραντε Θεοτόκε, Χαῖρε Νύμφη
Ἀνύμφευτε.
Παρθένε Μήτηρ Ἄνασσα, Πανένδροσέ τε πόκε, Χαῖρε Νύμφη
Ἀνύμφευτε…
Часть втораяЯлтинский look
Глава XIQuaerenda Pecunia Primum Est, Virtus Post Nummos
Российское телеграфное агентство (РОСТА).
8 (21) сентября 1917 года
МОЛНИЯ!!!
РОССИЙСКОЕ ТЕЛЕГРАФНОЕ АГЕНТСТВО уполномочено торжественно сообщить: сегодня в соборе Святой Софии в Константинополе состоялась церемония Божественной коронации и Венчания на Царство ИХ ИМПЕРАТОРСКИХ ВЕЛИЧЕСТВ ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА ВСЕЯ РОМЕИ МИХАИЛА ДЕСЯТОГО и Благословенной ГОСУДАРЫНИ ИМПЕРАТРИЦЫ МАРИИ ВИКТОРОВНЫ!
ГОСУДАРЬ ИМПЕРАТОР ВСЕЯ РОМЕИ МИХАИЛ АЛЕКСАНДРОВИЧ официально провозгласил восстановление исторической Ромейской империи – восточной части великой Римской империи, которая полторы тысячи лет создавала современную европейскую цивилизацию и наследником славы которой стал Третий Рим – Москва.
Апофеозом церемонии стало исполнение ЕЕ ИМПЕРАТОРСКИМ ВЕЛИЧЕСТВОМ Благословенной МАРИЕЙ ВИКТОРОВНОЙ государственного гимна Ромеи «Агни Парфене» – Молитвы Пресвятой Богородице. Очевидцы сообщают, что во время исполнения нашей Благословенной ГОСУДАРЫНЕЙ Молитвы преклонили колени все, находившиеся в этот момент в соборе Святой Софии и на площади перед ним, включая прибывших на церемонию монархов разных стран.
Сегодня же, на площади Торжества Православия – главной площади Константинополя, согласно древних традиций, пред всем миром состоялась церемония Божественной коронации и Венчания на Царство ИХ ИМПЕРАТОРСКИХ ВЕЛИЧЕСТВ ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА ИМПЕРСКОГО ЕДИНСТВА РОССИИ И РОМЕИ МИХАИЛА ПЕРВОГО и Благословенной ГОСУДАРЫНИ ИМПЕРАТРИЦЫ МАРИИ ВИКТОРОВНЫ.
ГОСУДАРЬ ИМПЕРАТОР ИМПЕРСКОГО ЕДИНСТВА РОССИИ И РОМЕИ МИХАИЛ АЛЕКСАНДРОВИЧ провозгласил создание ИМПЕРИИ ЕДИНСТВА – державного союза двух древних и великих империй. «Третий Рим есть, Второй Рим возрожден – четвертому не бывать!» «Звезда Богородицы, русский дух и римский порядок на наших знаменах, которые реют над двумя континентами, двумя океанами и четырнадцати морями!»
Так сказал ГОСУДАРЬ ИМПЕРАТОР.
После церемонии коронации ГОСУДАРЬ ИМПЕРАТОР МИХАИЛ АЛЕКСАНДРОВИЧ двенадцатью высшими предстоятелями Церквей Восточного обряда был провозглашен официальным титулом: «ВЕРХОВНЫЙ ПОНТИФИК ВОСТОКА И ЗАЩИТНИК ВЕРЫ, ГОСУДАРЬ ИМПЕРАТОР ЕДИНСТВА МИХАИЛ ПЕРВЫЙ» с титулованием «ВАШЕ ИМПЕРАТОРСКОЕ ВСЕСВЯТЕЙШЕСТВО И ВЕЛИЧИЕ».
По окончании церемоний наш ГОСУДАРЬ ИМПЕРАТОР МИХАИЛ АЛЕКСАНДРОВИЧ собственноручно поднял над Царьградом-Константинополем флаги Ромеи, России и Единства.
И завершил день военный парад войск Русской Императорской армии и Императорского Ромейского легиона, который состоялся на площади Торжества Православия – главной площади легендарного и священного Царьграда.
По Высочайшему повелению ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВСЕСВЯТЕЙШЕСТВА И ВЕЛИЧИЯ ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА ЕДИНСТВА МИХАИЛА ПЕРВОГО, сегодня, в десять часов по местному времени, в городах Москве, Константинополе, Петрограде, Византии, Кронштадте, Новом Илионе, Риге, Порт-Михаиле, Киеве, Никее, Новгороде, Антиохии, Севастополе, Александретте, Пскове и в русской части Святого града Иерусалима состоится торжественный салют в честь создания Империи Единства, воссоздания Ромейской империи и коронации ИХ ИМПЕРАТОРСКИХ ВЕЛИЧЕСТВ.
Телеграфное агентство России и Ромеи (ТАРР).
8 (21) сентября 1917 года
МОЛНИЯ!!!
ТАРР уполномочен заявить: только что Высочайшим повелением ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВСЕСВЯТЕЙШЕСТВА И ВЕЛИЧИЯ ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА ЕДИНСТВА МИХАИЛА ПЕРВОГО на базе Российского телеграфного агентства (РОСТА) было создано Телеграфное агентство России и Ромеи (ТАРР) в составе своих территориальных подразделений: РОСТА (Россия) и Ромейского телеграфного агентства (РТА).
James W. Gerard, посол США в Ромейской империи, специальный доверенный посланник президента США Вудро Вильсона.
Фрагмент книги мемуаров[25]
…В тот день мы стояли с мистером Мак-Эду у парапета башенки нашего посольства в Ромее. Отсюда открывался прекрасный вид на Перу и Галату, на прилегающий к нашему дворцу парк и на весь Посольский квартал, которым снова стал константинопольский Томтом. Вид на посольство Франции закрывал нам купол парадного входа в наше Палаццо-ди-Венеция, но крыши шведского, испанского и даже российского посольств, украшенные своими флагами, были нам прекрасно видны. С запада на фоне вод Босфора проплывали русские дредноуты, первый даже уже завернул в Золотой Рог и проходил как раз за Галатской башней.
– Это по вашу душу, Уилли?
– Да, Джерри, завтра отбываем.
– О! На «Александре»? Там, говорят, весьма роскошные салоны.
Министр финансов покачал головой.
– Нет-нет. Мы на своих. Ты же знаешь, нам ещё наш сервитут вывозить из этого подарочка. Так что русский дредноут лишь сопровождает нашу делегацию, дабы передать нас под охрану британской эскадры в Средиземном море.
Я улыбнулся.
– Понимаю. Да, уж, подарочек, иначе и не скажешь!
После захвата Константинополя австрийский посланник в Штатах граф Тарнавский оперативно подсуетился и продал нам это прекрасное палаццо, бывшее их миссией здесь. Сделка была, как я знал от Мак-Эду, выгодна всем участникам, включая, подозреваю, посредников, но содержала обременение, которое теперь томилось в своих же бывших апартаментах. За «уступчивость» австрийцев, продавших нам фактически уже вымороченное у них имущество по довоенной цене, Госдеп взял обязательство вызволить бывшего их посла в Стамбуле. По зданию русские наши права признали сразу, а вот маркиза Паллавичини отдали нам только после коронации.
– Заберете Иоганна в Штаты или завезете его на родину?
– Нет. В Ионическом море он перейдет на бразильский пароход. А тот его доставит в Зару. Мы, конечно, с австро-венграми не воюем, но там еще германские подлодки есть. Не хотелось бы проверять, где именно.
Мы помолчали, глядя на становящееся с каждым днем все более оживленным встречное движение русских по Босфору.
– Странно, Уилли, что русские его нам отдали.
– Отнюдь. Он им как пленник не нужен. Так что могут сделать широкий жест и нам, и австрийцам. Насколько могу судить, русские любят размах в торжествах и в жестах.
Обдумав ход беседы, осторожно замечаю:
– Да, они в этом мастера. Но они ничего не делают просто так. Ничего! Наверняка посол повезет на родину не только наше, но и их послание. Мы же для них бесплатный попутный транспорт.
Мак-Эду хмыкнул.
– И что ж с того? Нам это тоже выгодно. А вы меня удивили, Джерри!
– Чем же?
– Язвительным тоном в отношении русских. Многие, по общению здесь и письмам, сделали выводы, что вы совершенно ими очарованы, а Михаил ваш кумир.
Серьезно смотрю на руководителя американской делегации.
– И напрасно, Уилли. Император, конечно, не может не завораживать, но я старый дипломат и могу не только оценить красоту и радушие, но и увидеть за ней холодные безжалостные глаза кобры. Мне такой взгляд приходилось видеть кое у кого у нас в Штатах, вы понимаете, о ком я. Так что я знаю, о чем говорю.
Министр финансов с интересом и оценивающее посмотрел на меня так, словно видит впервые.
– Что ж, вижу, что в своих опасениях люди Маршалла ошиблись и наши доверители были правы, отправляя вас сюда.
– Спасибо. Томми всегда был несколько упрям и при этом впечатлителен. А людям свойственно свои недочеты видеть в других.
– Ну, Джерри, вы явно не раз дали ему и другим повод. Наш вице-президент упорно ищет мистику в Моонзундской бойне, а вы так восторжены Псковским чудом. С ваших слов Мария – святая.