— Ага практически восьмая оболочка яичек, — саркастически перебил я его.
— Простите, что? — он поджал губы.
— Трусы — восьмая оболочка яичек, — рявкнул я, стараясь взять себя в руки, чтобы не охреначить его чем-нибудь тяжелым по голове. — Это к вопросу о второй коже. Быстро говорите, что вам от меня нужно, и выметайтесь уже отсюда!
— Мне нужны ваши мерки, — внезапно успокоившись заявил козел, а я в этот самый момент пожалел, что на столе нет упомянутого Денисом виски семилетней выдержки, подозревая, что он не ведущего дизайнера имел в виду, когда говорил, что он именно его предпочитает, видимо, позаботиться обо мне таким образом решил и хоть как-то нивелировать влияние этой встречи на мои нервные клетки, но я, как обычно, туманных намеков не понимаю. — И будьте уверены, я подкуплю вашего дворецкого, и мы вместе сожжем эти тряпки, которые вы носите, потому что ни один хоть немного уважающий себя бездомный не позарится на такое и посчитает оскорблением, реши мы их ему отдать. Так что, чтобы не остаться голым, вы мне позволите снять с вас мерки, и я уйду, чтобы приступить уже, наконец-то, к созданию приличного гардероба главы не самого маленького клана. Кошмар, почему никто мне раньше об этом не сказал, такой позор на мои седины, — уже себе под нос тихо проныл он, но так, чтобы я его все-таки услышал.
— Ну так снимайте эти самые мерки, хоть для гроба, чтобы шедевр для сожжения к концу жизни приготовить, и убирайтесь уже к чертовой матери! — как же он меня достал. Вот ведь какой талантливый человек, не всякие так могут.
— Так, может быть, вы мне в этом, наконец, поможете? Встанете, например, разденетесь? — я поднялся, вышел из-за стола и рванул галстук, чуть не задушившись при этом.
— И до какого момента мне нужно раздеться? — ухмыльнувшись, спросил я.
— До восьмой оболочки яичек, — холодно ответил козел, вытаскивая из кармана измерительную ленту, которая совсем не отличалась от точно такой же в моем мире. Когда он приготовился, я уже разделся. Этот мудак осмотрел меня с ног до головы и снова поджал губы. — Ваша нынешняя, с позволения сказать, одежда — еще хуже, чем я думал.
Вот и пойми, что конкретно он имеет в виду: или у меня с телом совсем все не слишком хорошо, или же наоборот, все просто замечательно, а купленный походя костюм это скрывает. Сам процесс измерения прошел быстро, и козел, записав мои параметры, быстро убрался, оставив меня наедине с собственными мыслями. Буквально сразу же зашел Денис, поставив передо мной на выбор стакан с виски, едва покрывающий лед, которым был заполнен стакан, и какую-то бодягу, еще от двери воняющую валерьянкой. Ну не до такой же степени козел может меня достать. Я смерил Дениса оценивающим взглядом и попросил убрать это все, поблагодарив за заботу. Еще слишком много необходимо сделать и обдумать, и голова должна оставаться ясной.
За окном стремительно темнело, и я сейчас раздумывал над тем, стоит ли переться к Бойничу, или отложить визит до следующего утра. Когда я уже застегнул рубашку, раздался звонок. Номер был мне незнаком, но я решил посмотреть, кто же решил меня побеспокоить в такой час, надеясь, что это не ведущий козел из «Кристалла», который что-нибудь здесь забыл. Голограмма появилась прямо на столе, и я с некоторым удивлением увидел Дениса Лосева, который смотрел на меня не мигая.
— Здравствуйте, Виталий, — я кивнул, и он, решив, что приветствия состоялись, продолжил. — Вы наверняка в курсе, что ваша жена, тесть и симпатизирующий вам Южанин провели массированную кампанию по пролоббированию вашей кандидатуры на завтрашнем заседании Совета Кланов. — Нет, я об этом не знал. Более того, я не знал, что завтра состоится Совет. Почему-то мне никто об этом не сказал, даже оповещение на почту не пришло. Но, глядя на Лосева, я лишь улыбнулся краешком губ и снова кивнул, лихорадочно соображая, что же мне делать. Как же не вовремя это заседание устроили. Мне бы хотелось все-таки чуть-чуть попозже, когда мы с акциями протестов разберемся. А это надо сделать до избрания императора, потому что, в противном случае, все главари просто зашухарятся, превратившись в мины замедленного действия, которые обязательно рванут в самый неподходящий момент.
— А кто был инициатором завтрашнего Совета, вы случайно не в курсе? — я постарался выглядеть как можно менее заинтересованным.
— Макаров, — Денис скривился. Видимо, с этим кланом у Лосевых не получалось найти общий язык, что странно, учитывая, что и тот, и другой опекали Волкова. Возможно, младший Лосев все же действительно не разделял увлеченности своего отца в революционно идеях, и теперь пытается хоть как-то выжить в этом бассейне с крокодилами, буквально ходя по минному полю и гадая, кто за кого, и как ему дальше вести политику клана. — Но я сейчас не о нем хочу поговорить.
— И о чем же вы хотите поговорить? — я вздохнул и швырнул на стол галстук, который безуспешно пытался в этот момент завязать.
— Я хочу понять, как мне завтра голосовать, — спокойно ответил Денис.
— И что же вы поняли? — я скрестил руки на груди.
— Давайте поговорим начистоту. Вы мне не нравитесь. Мне не нравятся ваши методы, и я глубоко сомневаюсь, что вам удастся пережить ритуал слияния. С другой стороны, я ратую за полноценное восстановление Империи, а у нас, в связи с известными событиями, просто не осталось выбора. Так же я помню о нашем договоре, как бы я не хотел идти против вас, вы просто не оставляете мне никакого шанса действовать в данном случае самостоятельно, потому что данная повестка дня касается лично вас. И как мне поступить, не подскажите? — мы смотрели друг на друга и молчали. Когда молчание стало уже давить, Денис вздохнул и первым нарушил его. — Что же вы молчите, ответьте хоть что-нибудь.
— А что мне вам сказать? Вы вольны поступать так, как считаете необходимым. Если бы мне понадобился лично ваш голос в данном вопросе, то я связался бы с вами первым, так что это будет лично ваш выбор. Если вам так не нравится моя кандидатура, вы всегда можете проголосовать «против». Если же опять-таки я вам так сильно не нравлюсь, то вы можете проголосовать «за», чтобы насладиться моей гибелью во время ритуала.
— Вы мне никак не помогаете, Виталий, — в голосе Лосева появилась неприкрытая агрессия и он отключился. М-да, я потер лоб. И зачем он вообще звонил? Сейчас как бы он не проголосовал ничего не изменится, он не дурак, и не будет идти против остальных, а веры в то, что «за» проголосуют все кланы, у меня не было. Тратить же голос Лосева на такое сомнительное голосование, мне не слишком бы хотелось. М-да. Как же хорошо некоторым героям сказок — пришел весь из себя мегакрутой и красивый, и тут же тебе все на блюдечке преподнесли. И жену-принцессу, лучше трех, и все аристократы сразу же тебя приняли на равных. Мне же приходится лавировать и крутиться как ужу на сковородке. Единственно, в чем повезло, это с женой: и умница оказалась и красавица, и папа не подкачал. Собственно, если бы не папа, то и крутиться бы не пришлось, сидел бы себе спокойно в какой-нибудь жопе мира и поплевывал в озерко перед домом. Так что, Сава, не ной. Считай, что тебе сейчас просто зашибись, потому что потом станет еще хуже.
Я с ненавистью посмотрел на галстук и набрал номер тестя.
— Виталий, что-то случилось? — он как обычно выглядел безупречно в идеально сидевшем на нем костюме. Теперь, разглядывая Бойнича, я начинал понимать, о чем истерично визжал дизайнер.
— Мне нужны люди, Ульмас. Бойцы. Много.
— Когда? — он нахмурился.
— Вчера, — я, не отрываясь, смотрел на него.
— Хорошо, я распоряжусь. Урядников сейчас свяжется с твоим Вихровым.
— И ты даже не спросишь, зачем мне нужна армия? — я прищурился.
— А зачем? — он пожал плечами. — Ситуация должно быть весьма неординарная, раз ты решил позвонить мне едва ли не ночью. Но истинную причину услышать все же хотелось бы.
— Тебя устроит, если я в скором времени приеду к тебе, и мы все обсудим? — Было странно задавать подобного рода вопрос, вроде бы мы итак хотели встретиться, но Бойнич тактично промолчал, да еще и намекнул, что уже ночь, но он не прочь включиться в спасение империи, ну или своего зятя, который вот-вот станет самым что ни на есть императором. Что-то меня заклинило на данной мысли, самовнушение что ли включилось на полную катушку?
— Это будет разумно. Я предупрежу Эльзу, что ты сегодня останешься на ночь у меня. Тем более, что завтра необходимо явиться в Совет, а я тебя хотя бы прилично одеть смогу, — я только зубами скрипнул. Они что все сговорились? Достали, мать их. Бойнич тем временем отключился.
Постояв еще с минуту, я подошел к стене с картой расположения кланов в Совете. Эльза тщательно следила за перемещениями. Гораздо тщательнее меня. Окинув взглядом карту, я нашел Савельевых. Ну что же, неплохо. Я думал, что в связи с моей комой, положение клана будет хуже. Но слияние с Любушкиными добавило активов, и клан уместился на десятом месте. Ну вот мы и входим в десятку самых влиятельных кланов. Начиная же с пятого десятка, картина резко изменилась. Многие фамилии были мне вообще незнакомы. Круговорот кланов, похоже, продолжается, и с этим тоже надо что-то делать, но не сейчас. Сейчас необходимо решить текущие проблемы. Звонок вывел меня из прострации. Активировав вызов, я посмотрел на Вихрова.
— Я полагаю, что с тобой связался один из командиров службы безопасности Бойнича?
— Да, Урядников. Мы с ним все обсудили. Он предлагает не откладывать и идти ночью. Именно сейчас у нас больше шансов на успех.
— Я тоже так думаю, — задумчиво посмотрев на карту Совета Кланов, я снова повернулся к Вихрову. — Саша, у меня предчувствие, что они хотят перенести выступление на завтра. Поэтому их надо брать именно сегодня ночью. У Бойнича есть люди в регионах?
— Есть, и поэтому можно все завершить уже к утру. Без командования, да еще и с зародившимися сомнениями после сегодняшнего трехчасового выступления Громова, люди будут ждать условного сигнала, но если его не будет, то и на улицы никто не выйдет.