«Ничего, парень, привыкнешь! И не к такому еще привыкнешь!» — подумала Кэйд и с удовольствием сообщила:
— Не бывает другого титула для короля. Но даже найдись такой, Инос ни за что бы не согласилась бы.
— Знаешь, что она задумала? — сделал Рэп еще одну попытку воззвать к состраданию. — Коронацию! — содрогнулся он. — Но предполагается, что я не в курсе, так что, пожалуйста, не проговорись, что я уже все знаю о ее сюрпризе.
— Будь уверен, ни словечком не обмолвлюсь. Но я с радостью предвкушаю это событие!
Не найдя сочувствия, Рэп со стоном плюхнулся в кресло.
Конюх, доблестно победив в краткой борьбе со своим клинком, взгромоздился на подлокотник кресла. Пригубив вино, он одобрительно шевельнул седеющими бровями. Кэйд со своим бокалом опустилась на софу напротив старого друга.
— Я полагаю, сегодня вечером никто не заметит твоего отсутствия, Хони?
— Конечно нет. Разве что лошади, а они не разговаривают ни с кем, кроме Рэпа. — Голос конюха дрогнул, и он тревожно покосился на фавна. — К их величествам тоже никто не сунется. По крайней мере, пока волк на страже!
У Кэйд бокал едва не выскользнул из рук.
— Волк?
— Это Флибэг. Помнишь его? — сообщил Рэп, расплываясь в широкой счастливой улыбке. — Ты вместе с ним сражалась с Дарадом. Вспомнила?
— Тот самый?!
— Да! Я опасался, что потерял его в лесах, но сегодня утром он вернулся. Притрусил по дамбе, радостный, хвостом виляет, — умилялся Рэп. Поколебавшись, смущенно добавил: — К счастью, я был внизу, к докам спускался.
Озадаченная Кэйд недоумевала, что делать краснегарцу в заснеженных доках. Однако королей не допрашивают, а Рэп, что бы он там ни говорил, теперь король. Очевидно, Хононина мучили те же вопросы, что и Кэйд, но он тоже помалкивал. С детства Хони отличался робостью и убедил себя, что если он насупится, то никто ничего не сможет заметить. С тех самых пор он хмурился постоянно.
Вновь в будуаре повисло неловкое молчание.
— Кстати, о Дараде, — жизнерадостно вспомнила Кэйд. — На прошлой неделе я получила письмо от доктора Сагорна и его компании. Вам стоит послушать…
— Очень интересно, — вежливо откликнулся Рэп, пригубив вино. — А я полгал, что Дарад неграмотен.
— Что из того? Сагорн учен за двоих. Он передает сердечные приветы и скрепил их своей подписью. Собственно, то, что доктор Сагорн добавил от себя, звучит довольно сухо, но сэр Андор присовокупил несколько очень остроумных комментариев, а Джалон завершил послание изумительным сонетом.
— А Тинал?
— Он тоже прислал весточку. Сообщает, что надумал сменить профессию и заняться коммерцией, а Сагорн не преминул пояснить, что остепенился Тинал не по доброй воле, а изза возраста: стар стал парень для лазания по стенам.
Заговорив о компании Сагорна, Кэйд не могла не вспомнить и о других людях, с которыми сталкивалась на дорогах странствий — султан Азак, шейх Элкарас, маленький принц Шанди, Охотники на львов и их жены…
— Чем собирается заняться Тинал? — переспросил Рэп.
— Ювелирным делом, конечно.
— Конечно! — расхохотался фавн. — Да защитят Боги его клиентов!
И опять в комнате повисло неловкое молчание… Рэп поежился, поймав на своем лице изучающий взгляд Кэйд, и снова покраснел.
— Понимаешь, это был Крат, — оправдываясь, пробормотал он.
— Крат?
— Разве Инос не рассказала тебе, как я… ээ… спасал ее? Пришлось ударить джотунна. Знаю, это великая глупость, но у меня не было выбора.
— О! Это меняет дело! А о своем похищении она мне конечно же рассказала. — Услышав о Крате, Кэйд ощутила огромное облегчение. Вульгарные синяки Рэпа получили достойное оправдание — спасение королевы. — Да, с твоей стороны это было очень смело!
— Скорее уж, очень глупо, — проворчал Рэп. — Разумеется, он охотился за мной. Вчера Крат созвал на помощь своих друзей, и я, даже пользуясь ясновидением, не смог уклониться от встречи с ними.
Кэйд вздохнула и прикончила свое вино:
— Что ж, я согласна, в таком случае у тебя не было выбора. И мне остается лишь благодарить Богов, что ты оказался хотя бы в состоянии прийти на свадьбу.
Рэп както странно хмыкнул и нахохлился, а Хононин хрипло усмехнулся и насмешливо взглянул на фавна.
— Ты просто не в курсе всех подробностей! — заявил он. — Поединок был легендарный! Кулаками Крат не пользовался, иначе Рэп из человека превратился бы в блин. Они борьбу устроили, и Рэп использовал то ли колдовство, то ли чтото еще…
— Не колдовство! — сварливо проворчал Рэп. — Гоблинским броскам меня Цыпленочек научил. — Обиженно надутые губы комично перекосили лицо фавна. — Я все делал правильно, но…
— Ты разламывал замок! — воскликнул Хононин. — Еще бы, если вмазывать джотунна в каменную стену достаточно часто и делать это довольно долго, стена в конце концов развалится, а Крат сдаваться ни в коем случае не собирался. Никогда! Конец поединку положила королева, — весело хихикнул Хононин. — Явилась разъяренная, со стражниками! Королевский гнев — это тебе не шуточки! Объявила кузнеца изменником и приказала Опари арестовать парня.
— Трудненько ему пришлось, — с явным удовольствием вспоминал Рэп, — даже с пятью помощниками. Вшестером они и то не сразу справились с джотунном.
— Еще бы! К тому времени Крат уже вышел из себя, — торжественно заметил Хононин.
— Видите ли… — замялся Рэп, потом допил вино и твердо сказал: — Сегодня днем, как только Инос отправилась в Кинвэйл, я спустился в подземелье и приказал выпустить кузнеца, объявив ему королевское прощение. Я не мог поступить иначе! Я хочу сказать, что не собираюсь прятаться за юбку Инос; ни за что и никогда! Да я и не должен так поступать, особенно если она действительно хочет, чтобы я был… — Запнувшись, Рэп нахмурился, а потом сказал, как выплюнул: — Королем.
— Так откуда твои… ээ… ранения?
— Ну… — пожал плечами Рэп, — Крат и я отправились праздновать примирение в «Кита на берегу».
— Теперь над остатками этого заведения другая вывеска, — захихикал Хононин, — «Утопший кит». Представляешь, какойто моряк отпустил шуточку насчет фавнов, так Крат в ту же секунду взвился и достал молодчика, аж через стол. На их беду, в «Киту» коротали время дядья Крата. Все трое — отменные великаны. Ну, а прочие завсегдатаи ввязались в драку ради развлечения. Так что потасовка почти сразу переросла в побоище. В жизни не видел подобной свалки! — восхитился конюх, исподтишка подмигнув Кэйд.
Та не сразу уразумела, что именно произошло с «Китом». Потом до не дошло, что Краснегар — не Хаб и что в каждом уголке мира королевское бремя имеет свои особенности. Ей оставалось лишь тщательно подавить улыбку и сохранить серьезное выражение лица. Действительно, если Рэп в будущем собирается стать чемто большим, чем только лишь мужем королевы, ему следует с самого начала твердо стоять на своих собственных ногах. И судя по отзыву конюшего, начало у Рэпа было успешным.
— В таком случае, я уверена, Инос поймет, — сказала она. — Но скорого прощения не жди! Однако нам пора…
Рэп, вздыхая, рассматривал свои руки, но с места не сдвинулся.
— Она огорчится?
— Боюсь, что так.
— Очень огорчится? — допытывался фавн.
— Крайне, Рэп. Крайне огорчится, — вынуждена была признать Кэйд.
— Я не хочу ее разочаровывать, — в смятении воскликнул Рэп. — Особенно в такой день.
— Об этом тебе следовало подумать раньше и отложить выпивку с Кратом. Теперь поздно жалеть, — пожала плечами Кэйд.
Она чувствовала себя озадаченной странным волнением фавна.
Рэп кивнул, полностью соглашаясь с герцогиней. Вид у фавна был разнесчастнейший.
— Тогда… — вздохнул он. — Вы оба… обещайте не рассказывать ей… Оба пообещайте! — попросил он.
— Нам не понадобится рассказывать, — заверила Кэйд. Старушка была совершенно сбита с толку. — Инос сама все увидит.
Рэп тяжело застонал. Поднимая голову, он прошептал:
— Ничего она не увидит. Лишь бы вы не проговорились… ни о том, ни об этом.
Фонари под его глазами исчезли, разбитая губа приобрела нормальные очертания.
Кэйдолан так и подскочила, громко ойкнув.
Хононин втянул воздух сквозь стиснутые зубы и хриплым голосом укорил:
— Ты же уверял меня, что больше уже не колдун!
— Я говорил чистую правду, но то было раньше, — виновато оправдывался Рэп. Мэм, ты можешь вспомнить свое волшебное слово?
— Нет… — тут же откликнулась Кэйд, потом задумалась и подтвердила: — Нет, не могу!
В тот день, когда Инос швырнула слова в толпу краснегарцев, Кэйд почувствовала неприятное, болезненное ощущение, понять которое не смогла и приписала несварению желудка. Смысл случившегося открылся ей тогда, когда через магический портал в тот же вечер ворвались в Кинвэйл Рэп с Инос. Перебивая друг друга, он похвастались, что магия слов уничтожена, что отныне и впредь все будет прекрасно и что они хотят побыстрее обвенчаться. Теперь она даже не могла вспомнить, каким оно было ее слово.
— Понимаешь, — глядя на конюшего, пояснял Рэп. — Слова — это особые созвучия, огромные, длинные, тарабарские. Они — магия сами по себе. Это истинная причина, почему люди способны запоминать их, услышав одинединственный раз.
— Значит, — догадалась Кэйд, — когда Инос думала, что разрушает их… — Не в силах скрыть возбуждение, герцогиня всплеснула руками.
— Она просто их оглушила! — раздраженно буркнул Рэп. — Да и то не все, а лишь некоторые. Сотни людей три дня назад слышали звон, но слова, не переданные как должно, пронеслись над ними, не задержавшись, и теперь эти самые люди начинают забывать услышанную белиберду.
— Ты хочешь сказать, что слова возвращаются к тебе?
Рэп мрачно кивнул:
— Кажется, да. Некоторые. Возможно, виной тому мой природный талант к магии… Другого объяснения, пожалуй, нет. Я, кажется, единственный, к кому они возвращаются.
— Я не очень хорошо понимаю, почему ты так несчастен. И еще меньше я понимаю, зачем Инос понадобилось уничтожать их, — допытыва