Решение, как ни странно, лежало на поверхности: даже примитивный анализ показывал, что чаще всего попадали из моего старого мира в бассейн Средиземного моря. Правда случай с «Аталантой» выбивался из этой закономерности: они просто пересекли Бермудский треугольник и поплыли дальше, переместившись в каменный век этой Вселенной. Но, чаще всего, люди из моего старого мира попадали в средиземноморский бассейн. По логике вещей, сама эта ситуация требовала, чтобы провести детальное обследование всей береговой линии Средиземного моря.
Заинтригованный, я достал атлас, чтобы оценить протяженность береговой линии. Конечно, следовало учесть, что контуры моря сейчас немного меньше, чем изображено в атласе. Скрупулезный подсчет по атласу дал длину береговой линии Средиземного моря равной примерно сорок пять тысяч километров, но это береговая линия, мне же не нужно заплывать в каждый заливчик, следы деятельности человека различимы с пары километров, значит реально это проплыть около двадцати тысяч километров, кроме того Кипр, Крит, Родос, побережье Турции я уже обследовал, как и часть Франции-Италии. Допустим, сейчас береговая линия немного меньше из-за меньшего водного бассейна. Различия с картой я уже видел не раз: там, где по атласу обозначена вода, часто встречался берег, и множество островков, еще не скрытых водной поверхностью, остается примерно тысяч пятнадцать километров.
Результат меня огорчил: даже при самом оптимальном подсчете, мне понадобится почти полгода при непрерывном плавании со средней скоростью сто-сто двадцать километров в день — ночью ничего и не заметишь, нужно вставать на якорь. А это и так почти идеальная скорость, а ведь придется пополнять запасы пищи, воды, приставать к берегу, еще штили, шторма. Получалось, что я потрачу шесть-девять месяцев год, обследуя бассейн Средиземного моря. С другой стороны, оставаться в неведении — непростительная ошибка. Если где-то развивается цивилизация, рано или поздно наши интересы столкнутся. И нет никакой гарантии, что Русы выстоят. Из всего этого следовало, что полное обследование бассейна Средиземного моря является едва ли не главной задачей.
Немного поразмыслив вынужден был признать самому себе, что такая длительная экспедиция возможна не раньше, чем через год. Нельзя оставлять в опасной близости племя Урха, не убедившись в их полной лояльности. И вопрос строительства фортов, чтобы соединить Портбоу и Максель сухопутной дорогой тоже являлся приоритетным. Еще важнее доведение взрывчатых свойств пороха до нужной кондиции, чтобы раскидать нагромождение скал, закрывавших доступ к углю. Складчатое строение валунов и скал давало мне надежду, что это осадочные породы типа песчаника и сланца. Если скалы состоят из гранита и базальта, то порох не поможет, просто зря переведу его на бесполезные взрывы.
Лайтфут за прошедшее время приходил несколько раз, чтобы отчитаться о проделанной работе. Он попытался выделить серу из шлака, что многими месяцами собирал с поверхности жидкого чугуна сразу после плавки. С селитрой и древесным углем проблем нет, этого добра хватало. Сегодня отдам американцу одну из алюминиевых пластин, снятых с капсулы: пора готовить порошок для будущих взрывов.
— Макс Са, я поставила еду, кушать пора, — заглянула Нел. За прошедшие годы она пополнела, но все еще оставалась очень привлекательной. Нел ведь не только старшая жена, она лучше других понимала мое состояние и умела найти нужные слова, когда я был расстроен. Алолихеп и Сед вели себя немного обособленно, все время посвящая своим детям. Шустрая Лиа чем-то напоминала Мию, но без ее фанатизма во всем.
— Я жду Уильяма, как подойдет, так и покушаем. Где Миха?
— Он с утра пошел в другую школу, сказал, нужно что-то проверить. — «Другой школой» Нел называла наш доморощенный университет, у нее не получалось выговорить это длинное слово.
— Санчо тоже позови, как придет Уильям, он все никак не может наесться, его жены и дети, наверное, недоедают, — со смехом дал указание Нел, улыбнувшейся моим словам:
— Он и так каждый день забегает, что-нибудь просит.
— Вот и хорошо. Пусть чаще ест у нас, чем у своих временных подружек.
Кроме обычного голода неандертальца всегда мучал голод сексуальный: все четыре жены Санчо опять ходили с огромными животами. Уже дважды родила ему неандерталка спасенная нами в лесу. Вдовы, оставшиеся без мужей и не нашедшие себе пару, частенько подкармливали неандертальца. Благодарный Санчо в долгу не оставался, платя натурой за оказанную услугу. Несколько раз в городе мне на глаза попадались малыши с чертами метисов. Широкоплечие и коренастые, они напоминали уменьшенную копию самого Санчо, не хватало только густого оволосения по всему телу.
Вот откуда у кавказцев и скандинавов такая густая растительность, — мысленно усмехнулся при одной такой встрече, заметив подростка десяти лет. Подросток явно носил черты неандертальца: уже в этом возрасте у него пробивалась щетина на лице, и появилась небольшая растительность на груди. Недаром считается, что практически все люди несут в себе часть генов неандертальцев: у некоторых народов такой процент вероятно выше чем у остальных.
— Нел, — позвал я жену, и когда та показалась в дверном проеме, добавил:
— Пошли воина за Германом, пусть подходит на обед и составит нам компанию.
Нел ушла, до меня донеслись заглушенные отрывки ее указаний. Пока ожидал американцев, погрузился во внутренний анализ и самокопание. Объективно выходило, что я плохой семьянин и довольно посредственный правитель. У меня не получалось уделять достаточно времени семье, считая, что супружеская обязанность с лихвой покрывает необходимое общение. И если остальные жены такое отношение воспринимали правильно, Сед это явно не нравилось. Спеси у нее, конечно, поубавилось после непродолжительной ссылки в деревню отца. Теперь она остерегалась высказывать мнение, которое мне могло не понравиться. Уйдя с головой в обучение Русов-старшеклассников, она нашла отдушину в этом.
Алолихеп много времени уделяла сыну и самой себе: привыкнув к роскошной жизни во дворце Ондона, она старалась устроить свой быт в Макселе подобными образом. У нее единственной из всех жен была своя помощница — Зезаги, жена Бера. Комната Алолихеп блистала чистотой и всегда благоухала. Как и где ей удавалось найти эти ароматические травы, что ей сушила и толкла Зезаги, я не знал. Она никогда не просила ночевать у нее, спокойно воспринимая мой выбор жены на ночь. Но если выбор падал на нее, миндалевидные глаза вспыхивали, и моя «египтянка» была очень счастлива.
Лиа еще совсем юна и взбалмошна, но жестокий токсикоз превратил ее в серую мышку. Целыми днями девушка ходила зеленой от тошноты и плохого самочувствия. Доходило до того, что мы не сразу замечали ее отсутствие за общим столом. Я уже не раз успел пожалеть, что поддался своим животным инстинктам и привел девушку в Максель. Нужно было оставить ее там, где она жила. Ее интерес ко мне пропал бы с моим исчезновением из ее поля зрения.
Резко поднявшись, прошел в зал в тот момент, когда Нел впускала Лайтфута. Американец не избавился от своего обращения «сэр» и «мэм» принятого у него на родине. Вот и сейчас, поздоровавшись с Нел, добавил свое почтительное «мэм».
— Уильям, проходи, обед давно готов. Сейчас Герман тоже подойдет, пообедаем все вместе, заодно поговорим о делах.
— Добрый день, сэр, Макс, — исправился Лайтфут, отдавая свою шкуру Нел. Кованные крючки, вбитые в стену, выполняли роль вешалки для «верхней одежды». Оправив тунику из простого сукна, Лайтфут шагнул к столу, но осекся под взглядом Нел.
— Мэм, не польете мне воду на руки? — к вящей радости Нел, обратился он к моей жене, с готовностью, полившей ему на руки. Пока гость мыл руки, я прошел и уселся за огромным столом, сделанным под руководством Тиландера. Едва мы приступили к трапезе, как появился второй американец с крупным сомом под полтора метра перекинутым через плечо.
— В сети к рыбакам попался, одну сеть порвал, но запутался во второй, — объявил Тиландер, снимая малахай.
— Крупный, я таких не видел, — пришлось признаться мне, глядя на рыбину на полу. В ней никак не меньше тридцати килограммов, недаром американец вспотел, таща ее сюда. Двое воинов у входа по знаку Нел подняли рыбу и унесли ее в зону кухни. Быстро сполоснув руки водой, Тиландер присел к столу справа от меня:
— По какому поводу обед?
— Просто давно вместе не собирались. Нел, принеси нам самогона, — велел жене, появившейся в поле зрения. — И пусть затопят баньку, гулять так гулять.
Тиландер промолчал, он не был любителем выпить, а вот Лайтфут охотно пропускал со мной пару стопочек, но баню не жаловал. Некоторое время ели молча, немного перекусив, разлил самогон:
— За Русов и за вас ребята!
— За Русов, — хором откликнулись американцы, поднимая свои сосуды с пойлом. Я не планировал наедаться и напиваться, впереди еще банька и серьезный разговор. Пусть я и император, как ехидно выразился Картер, но мнение обоих американцев очень ценил. Тиландер и Лайтфут не обременены ношей правителя, многие вопросы видят объективнее и хладнокровнее.
После третьей стопки к огромной радости Тиландера со спиртным покончили. Я предупредил гостей, чтобы не наедались, идти в баню с полным желудком — плохая идея. Пока сидели, обсуждая насущные дела, прошло около часа. Нел сообщила, что банька прогрелась, и все готово для принятия водных процедур.
— Ну что, пора в баню, там и поговорим, — я встал, принимая из рук Нел три куска суконной ткани вместо простыней и полотенец. Баня была пристроена с задней стороны дворца, чтобы попасть в нее, приходилось идти в обход. Я не стал рисковать, пристраивая ее вплотную ко дворцу, на случай пожара. Пусть лучше сгорит баня, но не будет риска пожара дворца. Так как со снегом здесь проблемы, а до реки и озера далековато, рядом с баней был выкопан небольшой бассейн, куда я любил нырять хорошенько распарившись. Этот момент всегда оставался выше понимания американцев: как можно нырять в ледяную воду после высоких температур в парилке.