Утром я сквозь сон услышал её возмущённое бормотание:
— И кто выпил мою воду? Флинт?
— Комар, — промычал я, не разлепляя век. — Он крови насосался, а она солёная, ну вот и выхлебал воду…
— Это твоих рук дело? — протянула блондинка, дав мне лёгкий подзатыльник.
— Ага, — сознался я, перевернувшись на спину, после чего серьёзно глянул на неё, держа в голове нынешний сон: — Мария, не сочтите за грубость, но вам грядущей ночью придётся остаться у родителей, потому что я вознамерился травить тараканов.
— Так их нет, — изумилась та, а затем язвительно добавила: — Только если в твоей голове.
— Я вчера видел двух на кухне. Здоровые такие… усищи почти как у тебя. Шучу! Просто длинные усы! А ещё они жирные и противные, — стращал я Машку, видя, как на её лице всё больше проступает гримаса отвращения. — Ну, если ты хочешь, то я могу ничего не делать с ними. Подождём, пока они расплодятся, а потом попробуем как-то вместе сосуществовать.
— Нет уж, трави их по полной программе! — решительно заявила девушка, а затем озабоченно добавила: — Только сам не надышись и кота не отрави, хотя он помойный, наверное, и не к такому привык. Но всё равно лучше оба к моим родителям приходите. Там все вместе переночуем.
— Мы к Петьке, — соврал я и через паузу просюсюкал: — Не хочу вот так надоедать будущему тестю и тёще.
Машка на этих словах так умилилась, что у неё чуть нижняя губа не задрожала, после чего она радостно поцеловала меня и начала собираться на практику. Я же заложил руки за голову и стал усиленно размышлять над очередным сном. Основной вопрос заключался в следующем: являются ли данные сновидения исключительно плодом моего подсознания или они нечто иное? Если мы отбрасываем первый вариант, то получается, что ко мне в сон реально приходит чертёнок, который хочет забрать мою силу в обмен на какую-то мощную услугу, вроде благосостояния? Звучит, таким бредом, что впору в психиатрическую клинику ложиться. Ну а с другой стороны — и в Чёрного Ворона трудно поверить, но я-то знаю, что он существует. Мда, дилемма. Если раньше я точно исключал второй вариант, где фигурирует реальный чертёнок, то теперь уже не столь уверен в том, что он не имеет права на жизнь. Уж больно всё логически связано — даже вчерашний инцидент с Лёхой, которого я причислил к клану золотых, вполне укладывается в эту канву. И таких доводов в пользу этого бреда существует ещё несколько штук. Наверное, я бы мог найти ещё какие-нибудь факты, подтверждающие второй вариант, но не стану этого делать, так как в ближайшие дни точно узнаю: были ли эти сны плодом моего подсознания или нет. Сегодня ночью я отвечу чертёнку «нет», а потом, по идее, за меня должны взяться золотые — и вот тогда станет ясно: бред или нет. Кстати, надо бы Машку ещё на пару ночей выпроводить из дома, а то мало ли что…
Ну а пока я проводил счастливую девушку до двери, а потом позавтракал и залез в вирт-капсулу, которая перенесла меня в «Императора Галактики».
Я встал с пола и торопливо огляделся. Тоннель никак не изменился, а вот ещё вчера мрачная Боудикка сейчас радостно заверещала:
— Лазарь! Я в телике была! Ну не я, а аватар, но ведь попала в выпуск! Охренеть можно!
— Молодец, — хмуро похвалил я её, двинувшись вперёд и привычно хрустя многоножками, которые лопались под ногами.
— А это всё благодаря тебе. Спасибо, — искренне поблагодарила элийка, а потом злорадно добавила: — А рожи-то, рожи какие у этих козлов были, когда мы в ущелье прыгнули?! Ну я вообще, когда смотрела, то чуть оргазм не словила.
— Боудикка, ты бы не могла немного тише? Мы ведь не в Диснейленде, — мрачно напомнил я, глянув на припрыгивающую от восторга девушку.
— Ладно, — проронила она, радостно посмотрев на меня, а затем глянула вдаль и резко выдохнула, мигом посерьёзнев: — Это что там такое?
Конец её кирки указывал на перегородивший тоннель ржавый механизм. Он напоминал необычный трактор с гусеницами и ковшом, и опасности явно не представлял.
Поэтому я пошутил, изучая его взглядом:
— Похож на «Ниву» в новом кузове.
— Ага, — согласилась девушка, сухо хохотнув.
Меж тем мы приблизились к механизму, осмотрели его и признали негодным даже для продажи на базаре, а потом пролезли в щель между ним и стеной, оказавшись перед очередным перпендикулярным тоннелем.
Боудикка протянула, глядя по сторонам:
— Куда дальше-то? Вроде подъёма нет, но вон там рельсы. Пошли вдоль них? Руду или что тут раньше добывали, надо ведь было поднять наверх.
— Здраво, — рассудился я и потопал между ржавых рельсов, а девушка двинулась за мной.
Вскоре тоннель стал понемногу забирать кверху, превратившись в наклонный. А затем индикатор в шлеме сообщил, что в тяжёлом, спёртом воздухе наблюдается повышение ядовитых газов.
Я взволнованно покосился на элийку, чей визор был треснут, и сказал:
— Как у тебя с герметичностью шлема?
— Пропускает, — мрачно сообщила она, проведя пальцем по трещине. — Надо побыстрее пройти это место, а то я прямо тут и сдохну.
— Сколько у нас времени?
— Не знаю, — пожала плечами Боудикка. — Всё зависит от того, какая будет в воздухе концентрация газов. Пока она понемногу увеличивается, но единицы здоровья ещё не падают.
В этот миг мне почудился какой-то звук, и я торопливо выдохнул, резко остановившись:
— Стой.
Девушка мгновенно встала как вкопанная и с вопросом в глазах посмотрела на меня, а я молча стоял и усиленно прислушивался. Показалось? Нет, вот опять, словно об камень задело что-то железное, где-то вон за тем поворотом позади нас.
Элийка в этот раз расслышала звук, после чего тревожно глянула в ту часть тоннеля, которая была за нашими спинами, и прошептала:
— К нам кто-то приближается. У меня нет нормального оружия, так что лучше свалить отсюда. Судя по звуку, там что-то приличных размеров.
И в эту секунду из-за поворота показалась передняя часть огромной многоножки, покрытой серыми хитиновыми пластинами, под которыми скрывалась почти прозрачная плоть. Она обнажалась, когда во время движения пластины раздвигались. Так я заметил, что внутри тварины был наполовину переваренный человеческий силуэт. Меня мигом начало подташнивать, да ещё и воняло от существа так, словно оно выбралось из ямы полной разложившихся трупов, так что я едва не блеванул, повинуясь цифровым алгоритмам. Вот до чего же правдоподобная в некоторых аспектах игра.
Глава 10
Меж тем здоровенный моб, который своей тушей почти достигал потолка тоннеля, медленно двигался к нам, перебирая сотнями коротеньких ножек. Ещё он поводил из стороны в сторону длинными усиками, расположенными на передней части тела, густо покрытой жёсткими волосками и хитиновой бронёй. Похоже, что эти усики служили для ориентации в пространстве, так как глаз у существа не было.
Боудикка со страхом глядя на моба, лихорадочно произнесла:
— Валим, Лазарь. Чего застыл?
— Пошли, — выдохнул я, прикидывая, что бой с этой хреновиной отберёт последние патроны, хотя завалить такое медлительно существо будет не так уж сложно — надо только стрелять между пластинами в момент движения.
Девушка двинулась дальше, а я пошёл за ней, думая, что мы легко оторвёмся от моба, но не тут-то было. Он вдруг резко прибавил в скорости и весь оказался в тоннеле, явив нам почти десять метров туши, а потом раскрыл огромную дыру, усеянную по кругу тремя рядами мелких зубов, и плюнул в нас какой-то слизью, смешанной с тем, что находилось в его желудке. Я даже не успел отпрыгнуть и оказался с ног до головы в этой желтоватой субстанции, которая значительно сковывала движения. Боудикка тоже не избежала попадания. Она с омерзением рассматривала свою броню, к которой прилип чей-то позвоночник, исторгнутый многоножкой. Позвонки оказались, будто источены сотнями термитов, и выглядели более чем отвратительно.
Девушка содрогнулась всем телом, а потом выдала:
— Я такой ужас видела лишь однажды, когда стошнило моего деда.
Я мрачно усмехнулся, после чего навёл дуло автомата на моба, прекрасно понимая, что нам так просто не убежать, а невидимость против такого монстра вообще бесполезна. Затем мой палец нажал на спусковой крючок, и тоннель наполнился звуками выстрелов. Пули короткими очередями стали вспарывать плоть многоножки. Та заверещала и ещё больше увеличила скорость движения. А вот мы начали отступать по мере возможности, ведь слизь лишила нас возможности бежать, но сохранила быстрый шаг.
В таких условиях ещё меньше пуль попадали в зазоры между пластинами, но всё же хитин моба окрасился жёлтой кровью, которая также попадала на стены, пол и потолок, создавая современное граффити. Но прыть гигантского насекомого от этого не уменьшилась. Маленькие ножки споро приближали моба к нам. Хоть он и верещал от боли, но пока подыхать явно не желал, а вот мы, похоже, скоро окажемся в его желудке и там обретём конец игры. Меня такой итог не устраивал и, судя по решительным глазам Боудикки, её тоже, но выхода из сложившейся ситуации я пока не видел. Слизь всё ещё действовала, не желая сползать с брони, даже под напором функции «очищение», которую я успел врубить, а тут и патроны, как назло, закончились. Тогда мой лихорадочный взгляд заметался по сторонам, после чего я принял единственно возможное решение — закинул автомат за плечи, выхватил из рук девушки кирку и бросился на монстра. Тот радостно загудел, предвидя обед, а я пожалел о том, что у меня не осталось никакого яда и придётся орудовать «чистой» киркой.
Когда мы оказались на расстояние двух метров друг от друга, то я сильно оттолкнулся ногами от каменной поверхности тоннеля и подпрыгнул, высоко занеся над головой орудие шахтёра. Многоножка в этот миг гостеприимно распахнуло своё ротовое отверстие. Я чуть-чуть не угодил в него, повиснув на кирке прямо перед ртом чудовища. Мои руки держались за рукоять инструмента, рабочий конец которого глубоко вошёл между пластинами моба. Тот опять заверещал и помчался вперёд, пытаясь как-то проглотить меня, но у него это не получалось. Вот будь у многоножки язык, то тогда бы она как-нибудь да запихнула меня в рот, а так я подтянулся, схватился одной рукой за пластину, а другой — снова воткнул в тело моба кирку. Повторив такой манёвр пару раз, я сумел забраться на загривок твари, где уселся на неё, будто на коня и стал истово орудовать инструментом, хренача им в уязвимое место.