— Я подумаю, — буркнул полицейский, останавливая машину перед красным светом светофора возле открытого кафе, где под навесом сидели две девицы и фотографировали стоящие перед ними салатики. Они попались на глаза Козлову и тот глубокомысленно выдал: — Вот раньше люди перед едой молились, а теперь фоткают для этих ваших интернетов.
— Времена меняются, — в тон ему сказал я.
Тот промолчал, а потом погнал автомобиль вперёд и вскоре мы подъехали к подъезду Веры. Там наш дуэт покинул «бобик» и проник в дом. Мы поднялись на нужный этаж, где Козлов поправил форменную рубашку и немного втянул живот, а потом постучал в дверь. У меня на губах проскользнула весёлая усмешка.
Дядя Коля заметил её и тихонько проронил:
— Это рубашка всегда меня полнила.
— Не только вас, но многих других полицейских, — притворно сочувственно изрёк я, слыша, как скрежещет дверной замок.
На пороге показалась удивлённая Вера с огурцами на лице и волосами, собранными на голове, в пучок. Она явно не ожидала таких посетителей в столь ранний час.
Девушка, запинаясь, протянула, не глядя на меня:
— Здра-с-с-ти.
— Доброе утро, Вера, — вежливо начал дядя Коля, обозначив на губах улыбку. — Мне надо с тобой поговорить. Разрешишь войти?
— Да, — ответила она и посторонилась, пропуская полицейского.
Тот проник внутрь, а я хотел было шмыгнуть за ним, приветливо кивнув девушке, но дверь передо мной резко закрылась, едва не прищемив ногу.
— Э! — возмущённо воскликнул я, чуть не лишившись половины ступни.
Из квартиры донёсся увещевательный голос сержанта:
— Вера, я не знаю, что между вами произошло, но тебе стоит впустить этого негодяя, так как он мне нужен.
— Ладно, — неохотно буркнула она.
Дверь открылась, и я вошёл внутрь, состроив недовольную гримасу. Девушка всё так же не смотрела на меня, а Козлов сокрушённо покачал головой. Потом мы разулись и прошли в кухню, где Вера предложила полицейскому присесть на табуретку. Меня она, естественно, проигнорировала, поэтому я остался стоять возле дверного косяка, демонстративно сложив руки на груди и украдкой вдыхая аромат какой-то стряпни, пропитавший всю кухню.
Между тем девушка спросила у сержанта, торопливо снимая с лица кругляшки огурца:
— Так что произошло? О чём вы хотели поговорить?
— Мне нужно узнать, что ты вчера делала в доме отшельницы из заброшенной деревни староверов, — сразу рубанул дядя Коля, наблюдая за реакцией девушки.
Та одновременно вздрогнула и ойкнула, а потом лихорадочно засуетилась, став бормотать:
— Давайте я вам чаю налью. Вкусного. Только заварила.
— Вера! — вербально нажал полицейский.
— Что?! Не было там меня! — выпалила та, поспешно наливая ароматный напиток из маленького чайничка с ситечком на носике.
— А вот и неправда! — злорадно вставил я.
— Роб, пока помолчи, — попросил дядя Коля, предупреждающе подняв руку, а потом добавил, посмотрев на бокал: — Вера, мне уже хватит.
— Ой, — мяукнула та, а затем поставила чай перед Козловым.
— Так что ты делала у отшельницы в обществе своей подруги? — произнёс тот, отхлебнув из бокала. — Действительно, хороший чай. Очень вкусный.
— Ладно, расскажу. Это же ваши машины там стояли? — со вздохом пробормотала Вера, поняв, что отпираться нет смысла.
— Ага, — бросил я, нагло взяв печеньку из вазочки, которая стояла на столе.
— Роб! — строго сказал дядя Коля, напоминая отца, пытающегося не дать разгореться очередной ссоре среди детей, а затем требовательно глянул на съёжившуюся девушку.
Та печально вздохнула, пряча глаза, и стала говорить, теребя пуговицу на халате:
— Да это всё Лидка. Она услышала о той отшельнице, которая якобы помогает людям, ну мы и пошли к ней…
— Вы какой-нибудь договор с ней заключали? Сделку? — выдохнул полицейский, подавшись к девушке.
— Ну, — замялась она, словно не решаясь рассказать о каком-то преступлении.
— Говори, — потребовал я, грозно посмотрев на неё. — От этого многое зависит. Если вы о чём-то с ней договаривалась, то вам придётся постоянно быть под нашим наблюдением, а то мало ли что. Заключали?
— Возможно, — уклончиво сказала та, отвернувшись к окну с задумчивым видом.
— Значит, заключала, — уверенно проронил сержант и грустно вздохнул полной грудью. — Так ведь? — Вера кивнула. — А подруга твоя? Надеюсь, с ней-то цацкаться не придётся? Она с бабкой ни о чём не договаривалась?
— Нет, — решительно помотала головой девушка, а потом вдруг выпалила: — А чего я сделала-то?! Зачем за мной наблюдать?!
— Надо, — веско проронил полицейский. — Ты даже не догадываешься, во что вляпалась.
— Так расскажи, дядь Коль! — потребовала она, уперев руки в бока.
— Это долгий, как твой алкоголизм, разговор, — не сумел сдержаться я, пребывая во власти мрачной тревоги.
— Роб, закрой рот! — гаркнул на меня дядя Коля, стукнув кулаком по столу. — А ты, Вера, рассказывай, что видела в доме отшельницы.
Та недружелюбно глянула на меня, а потом оперлась мягким местом на подоконник и стала вещать, описывая избу бабки ровно такой, какой её видели я и Козлов. Полицейский слушал девушку и мрачно кивал, изредка поглядывая на меня, а затем спросил, когда она закончила монолог:
— А одноглазый мужчина там был?
— Нет, — сразу же уверенно ответила та, после чего задумалась на несколько секунд и, колеблясь, добавила: — Правда, мне показалось, что из-за занавески, которая закрывала лежак печки, доносится сопение. Ну, знаете, такое, когда у человека насморк?
— Или перебита носовая перегородка, — заметил я, многозначительно глянув на Козлова.
Тот тяжело вздохнул, хлопнув ладонью по колену, а затем внушительно изрёк:
— Так, Вера, собирай вещи и вечером, чтобы у меня была. Поживёшь какое-то время в моём доме, пока дети на отдыхе. Будешь жене моей помогать.
— Вот сейчас не поняла… — изумлённо протянула она, выгнув брови.
— А чего тут непонятного?! — рыкнул Козлов. — Там за занавеской был преступник. Убийца. Он теперь может за тебя взяться.
— Ой, мамочки! — испуганно взвизгнула девушка, прижав ладони к лицу. — А как же Лида? Она ведь тоже там была.
— Ей ничего не угрожает, — проронил дядя Коля, пройдясь взглядом по её ладной фигуре. — Тот маньяк, вот таких, как ты предпочитает.
Та мигом поплотнее запахнула халат, словно это её могло спасти от одноглазого преступника. А я в это мгновение задал вопрос, который тревожил меня ещё со вчерашнего дня:
— А в чём тебе должна помочь отшельница?
— Не твоё дело, — огрызнулась Вера, показав мне острый язычок, после чего глянула на полицейского и капризно спросила: — Дядь Коль, а мне долго надо жить у тебя? Я же со скуки помру.
— Не помрёшь. Вон Роб будет заезжать и развлекать тебя, — проворчал тот, вставая из-за стола.
Девица скорчила кислую физиономию, а потом тревожно проговорила:
— А этот маньяк точно до вечера не нападёт на меня, пока я тут одна буду?
— Не нападёт, — уверенно сказал полицейский. — И никому об этом не говори. Даже маме. Соври что-нибудь другое. Нам паника в городе не нужна.
— Хорошо, — кивнула она, плотно сжав губы.
— Тогда до вечера, — бросил он и пошёл к выходу.
— Пока, — попрощался и я, недовольно глядя на испуганную девушку.
— До свидания, — произнесла Вера, с надеждой посмотрев в спину полицейского.
После этого мы покинули её квартиру, а когда спускались, то я проворчал себе под нос:
— Вот интересно, конечно, узнать, что она у бабки попросила?
Козлов расслышал мои слова и проронил, покачав головой:
— Ты иногда бываешь таким тугодумом.
— Чего это? — возмущённо фыркнул я, зыркнув на него.
И в этот момент зазвонил мой мобильник. Я торопливо сунул руку в карман и так неуклюже вытащил агрегат, что он полетел на пол, заставив моё сердце сбиться с привычного ритма.
Дядя Коля сочувственно поинтересовался, когда я поднимал телефон:
— Не разбился?
— Нет. Повезло, что там был режим полёта, — усмехнулся я, глядя на непострадавший экран, где горел номер Машки. Пришлось отвечать, раз уж мобильник не разбился: — Алло.
— Привет, дорогой, — прощебетала она. — Ну что там с тараканами?
— Какими тараканами? — сперва не понял я, параллельно покидая подъезд. — А-а-а, с тараканами. Всё сделал. Правда, сегодня ещё рано в квартиру возвращаться, вот завтра будет в самый раз.
— Жаль, — непритворно огорчилась девушка. — А ты сейчас где?
— Опять полиции помогаю, — тяжело проронил я, громко выдохнув. — Ничего они без меня не могут. Мечутся как слепые кутята. У них в полиции народа полно, а работает лишь кондиционер. Так что, дорогая, давай попозже созвонимся. Я сейчас занят.
— Хорошо, — легко сказала Машка и сбросила вызов.
Козлов недружелюбно проронил, садясь за руль колымаги:
— Вот у тебя, наверное, совесть чёрная, раз ты всем лжёшь и за спиной оскорбляешь.
— У меня чистая совесть. Я ей вообще не пользуюсь.
— Садись уже, — хмыкнул дядя Коля. — Сейчас ко мне заедем, перекусим, и жене сообщим, что к нам Вера на постой приедет.
— Хорошая идея, — оценил я, залезая в «бобик» и хмуря лоб из-за тяжких дум. — Как мы Веру спасать-то будем? Есть шансы, что ведьма не достанет её?
Лицо Козлова перекривилось на слове «ведьма» и он даже крестик потрогал, а потом пробурчал, исполосовав лоб глубокими морщинами раздумья:
— Надо что-то придумать.
— Хорошая идея, — саркастично заявил я, поиграв желваками.
Дядя Коля промолчал, лишь наградив меня недовольным взглядом.
Глава 15
Козлов подумал пару минут, выводя автомобиль изо двора, а затем стал рассуждать:
— Я не знаю, сколько людей ходило к… ведьме, поэтому не могу сказать точно, какой среди них процент смертности. Пока только знаю о трёх женщинах и тех двух сектантах. Может быть, есть ещё кто-нибудь, только их сочли помершими по естественным причинам. Вон недавно коллега рассказывал, что у него молодая соседка от инфаркта скончалась. Вот и хрен его знает — была она у отшельницы или нет? Я, конечно, могу проверить недавнее прошлое этой молодухи, но вот сколько таких по городу разузнать не сумею. Так что, хрен его знает, какой степени опасность угрожает Вере.