Марка насмешливо произнесла, заряжая ружьё:
— Откуда они у тебя? Ты же сказал, что их забрал табор цыган.
— От дедушки достались. Всё три. Просто у меня было три деда. Мутная, в общем, история, — протараторил я, выбив прикладом стекло и высунув дуло автомата. — Лучше, пусть кто-нибудь из вас поднимется на второй этаж и проверит, что там.
— Фил, — повелительно бросила человеку девушка, после чего тот быстро поскакал по лестнице на другой этаж.
Как только парень скрылся из виду, то шедарец и Марка приникли к окнам. Благо, что весь первый этаж представлял собой одно большое прямоугольное помещение, так что нам было сподручнее следить за тем, как поведут себя преследователи. А те предсказуемо стали окружать здание, пригибаясь к земле и стараясь не светить свои хари. Всё же мне удалось уловить момент — и я послал короткую очередь в неосторожного мужика, который любопытно вытянул шею. Пули наискосок попали ему в лицо, вырвав затылок вместе с меховым капюшоном. Кроваво-мозговой комок влетел в лужу, подкрасив её в красный цвет. А сам мужик завалился на спину, глядя в него единственным уцелевшим глазом. Второй болтался на нервных окончаниях возле содранной до кости щеки.
Марка удовлетворённо прошептала, глядя на дело рук моих:
— Ну хоть местных убиваешь. Есть шанс выжить. Вон ещё угроза с запада. Стреляй.
— Угроза с Запада? — тихонько буркнул я. — И тут НАТО.
И выстрелил, поразив цель прямо в висок.
Глава 19
Я довольно покосился на девушку, которая показала большой палец, а потом решил познакомиться с шедарцем, раз уж трехглазые больше не подставлялись под мои пули:
— Эй, морщинистый, тебя как зовут?
— Морган, — неохотно откликнулся тот, с грохотом разрядив двустволку, чем вызвал болезненный стон трехглазого, вдруг обнаружившего на груди две здоровенные дыры, из которых толчками выплёскивалась горячая кровь.
— Морган? — удивлённо повторил я. — Капитан? Вот сразу видно у кого родители пьющие.
— Заткнись! — зло огрызнулся он, чем придал мне немного бодрости.
— Есть, сэр, — насмешливо осклабился я, прострелив вражескую ногу, выглядывающую из-за сугроба.
— А ты, оказывается, ещё тот урод, — тихонько пробурчала Марка.
Я сделал вид, что не расслышал её слов, внимательно глядя на врагов, которые наконец-то расставились по позициям и принялись слаженно палить в окна. Мы тут же юркнули за крепкие стены, слыша яростные выкрики местных жителей, треск ружей, звон разбитого стекла и чувствую, как во влажном воздухе отчётливо запахло побелкой и порохом. Благо, что пули врагов безвредно выбивали бетонную крошку из стен или попадали в приборы и потолок.
Такой расклад меня пока устраивал, но затем ребята пошли на приступ под прикрытием своих собратьев. К тому же они усилили огонь, не жалея боеприпасов. И действовали весьма слаженно — пока одни стреляли, другие перезаряжали ружья. Поэтому мы лишь изредка могли сунуться в окно и выпустить очередь. А однажды во время такой «вылазки» мне попали прямо в визор. Он выдержал, но я потерял часть заряда батареи и на несколько секунд получил дебафф «оглушение». Комната завертелась перед моими глазами, а сам я оказался на жопе.
И тут со второго этажа донёсся крик Фила:
— Здесь жилые комнаты, кухня и выход на крышу!
— Спускайся сюда! — заорала Марка, тревожно глянув на меня. — Ты как, Лазарь?
— Лучше, чем если бы я женился на тебе, — удалось выхаркнуть мне.
— Ты точно урод, — прошипела она, вызвав у меня лёгкий прилив сил.
А тут ещё и дебафф прошёл. Я снова смог осторожно отстреливаться, ожидая волны трехглазых. Они ведь явно захотят выбить дверь или выломать решётки. И я не ошибся. Те, кто добежал до здания, не будучи срезанными нашими пулями, сперва стали ломиться в дверь, но та выстояла, и тогда они, рассредоточившись, двинулись к окнам.
Я посмотрел на Марку и выдохнул:
— Отступим на второй этаж? Тут слишком много окон. Они всё равно прорвутся внутрь, а наверху будет сподручнее держать одну-единственную лестницу.
— Давай! — крикнула девушка и добавила: — Все наверх!
— Мы будто на корабле, — тихонько заметил я, вихрем пронёсся по помещению, а потом взлетел по железной лестнице на второй этаж, оказавшись в сурово обставленной небольшой кухне, где засел за дверным косяком.
Тут мимо меня пробежали оставшиеся члены героической обороны, после чего внизу раздался душераздирающий скрежет решёток и торжествующий рёв множества глоток. Кажись, трехглазых прибавилось или они были очень сильны в хоровом рёве. У меня аж мурашки пробежали по коже от их криков, а буквально через несколько секунд на лестнице показался самый смелый или глупый представитель коренной расы этого выдуманного мира. Но стоило тому оказаться на линии огня, как его шею насквозь пробила пуля, выпущенная из оружия Фила. Она пробил плоть врага, завязнув в стене, а мужик схватился руками за рану, выронив обрез. Раненый зашатался, выпучив все три глаза, а затем упал на колени и зашёлся в надсадных хрипах. Из его рта и шеи обильно струилась кровь. Она стекала по меховой безрукавке горячим красным потоком. И всё было до безумия реальным. Я даже вспомнил смерть сектанта от руки Лёхи и поёжился.
Но вот чьи-то смелые волосатые руки схватили раненого за меховой сапог и уволокли из поля нашего зрения. А вместо него по лестнице рванули сразу четверо противников. Они стреляли наугад и громко орали, пытаясь нас напугать, но получили лишь то, что их тела остались на ступенях, истекая кровью. Правда, кое-чего они всё же добились…
Шедарец Морган горестно проронил:
— Патроны кончились. Лазарь, ещё есть?
— Неа, — ответил я, внимательно наблюдая, как струйка крови быстро ползёт по одной ступени, а потом падает на другую и продолжает свой путь. И так до самого первого этажа, где уже образовалась целая лужа.
— Вот чёрт, — выдохнул парень, отправив ружьё за спину, а затем взял в руки стандартный боевой нож и цельнометаллический топор с кожаной оплёткой.
— Морган, ты же англичанин? — внезапно спросила девушка, отринув игровые условности.
— Да, — качнул тот головой.
— Так чего ты нос повесил? Мы же англичане не привыкли сдаваться! Вперёд за Родину! За Стал… За королеву Викторию! Вон спустись и возьми патронташ этих трупов! — вдохновлено протараторила Марка, хитро блестя глазками. — Я прикрою. Не дрейфь.
Морган в ответ на её слова всхрапнул, словно разъярённый бык на корриде, а затем пригнулся и рванул вниз. Вот он проскочил верхнюю часть лестницы, которую где-то до середины закрывали стены, а потом оказался в её нижней трети. Тут уж лестница ничем не была отделена от помещения, которое наводнили трехглазые, но благо, что дерзкий манёвр Моргана стал полной неожиданностью для врагов. Те лишь успели сделать пяток выстрелов, а парень уже сорвал четыре патронташа и рванул обратно.
Мы встретили его восторженными возгласами. Тот улыбнулся глазами и дал своим спутникам по одному патронташу, оставив два себе. Мне ничего не перепало, так как я пока орудовал автоматом.
В этот миг Фил негромко прошептал, буравя напряжённым взглядом покрасневшую от крови лестницу:
— А не совершили ли мы ошибку, загнав себя в угол?
— Нет, — быстро ответила девушка, недовольно глянув на вопрошающего. — Они бы нас догнали, пока мы собирали батареи. А здесь есть хороший шанс отбиться от них. Мы уже завалили пару десятков трехглазых. И тут наш отряд может спокойно держать лестницу, если, конечно, эти уроды не придумают ничего стоящего.
— Кстати… — нервно выдохнул я, мысленно ругая себя за тупость и параллельно двинувшись к двери, ведущей в глубь второго этажа. — Надо бы начать караулить окна, а то вдруг местные додумаются влезть в них и запереть нас в кухне.
Только я произнёс эти слова, как до отряда донёсся скрежет отрываемой решётки. Этот звук раздался где-то в жилых комнатах второго этажа. Мы всё синхронно громко сглотнули, а Фил просипел севшим голосом:
— Поздно.
И в следующий миг раздался яростный рёв трехглазых, за которым последовал топот ног, бегущих по лестнице и по этажу. Они решили атаковать нас с двух сторон, не став медленно и методично выкуривать. Враги отважились на ближний бой. И вот сперва загрохотали их ружья, а потом в кухню влетела дверь, выбитая могучим ударом, и крохотное пространство наполнилось таким количеством гуманоидов, которое никогда тут не находилось.
Наше противостояние мигом переросло в свалку, где сложно было устоять на ногах и использовать стрелковое оружие, потому что не хватало времени на перезарядку. Мне лишь удалось до конца опустошить обойму автомата, полоснув очередью по трём местных жителям с перекошенными от ярости лицами, а затем выхватить нож и прижаться к подоконнику, на котором стоял горшок с давно завядшим цветком и проржавевший чайник. Его-то я и швырнул в надвигающегося на меня лохматого мужика в шубе и с топором. Мой импровизированный снаряд угодил ему точно в бровь, располосовав кожу до кости. У него тотчас пошла кровь, заливая левую глазную впадину. Жаль, что его это не смутило, и он, гневно заорав, кинулся на меня. Но я сумел уйти с траектории его бега и воткнуть нож в шею. Клинок вошёл по самую рукоятку, дав мне почувствовать упругость чужой плоти. А когда я выдернул его, то фонтан крови оросил мой визор. Мужик смачно упал на пол — и этот грохот на секунду перекрыл ту вакханалию звуков, которая царила в кухне: тут были и предсмертные хрипы, и болезненные стоны, и редкие ружейные выстрелы, и яростный женский визг, сопровождаемый отборным матом. В общем, здесь оказалось смертельно весело. И я как-то так себе и представлял подобный бой, когда нет времени подумать, а приходится постоянно орудовать ножом, отбиваясь то от одного противника, то от другого, а иногда и сразу от двоих. И параллельно этому ещё надо было удержаться на ногах. Ведь подошвы скользили по залитому кровью полу, а я сам порой спотыкался о трупы и отрубленные конечности. Кстати, главным поставщиком конечностей оказался Морган. Он хреначил топором как заправский мясник, умудряясь отсекать руки, пальцы и даже головы.