Глава 26
Ближе к вечеру позвонил Максим и сухо сообщил:
— Я внизу. Спускайся. И пиджак мой возьми.
— Ага, иду, — тихонько проронил я, покосившись на Машку, которую целиком поглотил какой-то сериал, а перед этим она полчаса была в ванной комнате и оттуда доносились характерные для небольшого отравления звуки. Кажись, тортик был не очень свежим. Надеюсь, меня не стошнит где-нибудь возле портала.
Сейчас же я аккуратно встал с дивана, чтобы не потревожить блондинку, уставившуюся в экран, а затем покинул комнату, завернул в пиджак меч и молча вышел из квартиры. Девушка так и не отреагировала на мой уход. Ну, так даже будет лучше, а то бы сейчас пришлось объяснять куда я и зачем. А так — я спокойно спустился и вышел из подъезда.
На улице стоял уже знакомый чёрный внедорожник. Но я увидел его и замер от неожиданности, ведь изнутри доносилось многоголосое куриное квохтанье. Хм, интересную музыку слушает богатырь. Радио Дача? А когда я залез внутрь, то поразился ещё больше — всё заднее сиденье и багажник занимали клетки с курицами.
Я ошалевшим взглядом посмотрел на сосредоточенного Максима, который был в брюках и белой рубашке, и просипел:
— Кхем… Ты, помимо основной деятельности, курами приторговываешь?
— Не моли чепуху, — пробурчал тот, нажав на педаль газа и направив внедорожник к арке. — Для закрытия портала, как и для его открытия, нужны жертвы.
— А-а-а, — понятливо протянул я, вспомнив те трупы животных, что мне довелось увидеть на последнем этаже заброшенной больницы.
— Бэ, — проронил тот, а затем протянул руку к пиджаку и сказал: — Давай-ка его сюда.
— На, — бросил я, вытащив клинок из шмотки и вернув её владельцу. — Только тут небольшая дырочка образовалась. Наверное, моль поела. Она у нас здесь в Грязьгороде зело лютая.
— Ты порвал мой пиджак? — неприятно удивился богатырь, рассматривая кольчугу, виднеющуюся в дыру.
— Случайно. Пока меч нёс, как-то так неудачно кончиком задел, ну и пиджак не выдержал, — соврал я, после чего торопливо переменил тему, добавив в голос озабоченности: — А где Егор? Он ещё не до конца пришёл в себя или его место заняли куры?
— Нормально с ним всё. Он туда своим ходом прибудет, — проронил богатырь, окинув меня задумчивым взором.
— Это хорошо. Это замечательно, — обрадованно произнёс я, отвернувшись от Максима и став смотреть на дорогу.
А машина тем временем уже давно покинула мой двор и теперь неслась по городу. Вот мы проскочили кривые улицы с неровным асфальтом, а затем выбрались на трассу, где богатырь прибавил газу. Внедорожник взревел мотором и быстро домчал нас до поворота на электростанцию. Тут Максим сбросил скорость и повёл автомобиль по просёлочной дороге, изобилующей кочками и рытвинами. Он доехал примерно до того места, где когда-то я парковал «приору», а затем погнал внедорожник прямо в лес. Колёса захрустели упавшими ветками, а листья и шишки начали обильно сыпаться на крышу и капот. А здесь и Машка позвонила, обнаружив пропажу любимого. Я ответил на её вызов и шёпотом сообщил, что Козлову срочно понадобилась моя помощь, и ничего опасного в этом нет. Она вроде бы поверила, и звонок на этом прекратился. Ну а внедорожник к этому времени уже почти достиг больницы. Вон она уже виднеется между деревьями. Тут богатырь и остановился. Он заглушил мотор, а затем приказал мне:
— Бери клетки и пошли. Уже вот-вот вечереть начнёт, а нам надо управиться до темноты.
— Ясно, — кивнул я, схватив парочку клеток с голосящими курами и отправившись к больнице.
Богатырь тоже взял птиц и потопал за мной. Мы быстро пересекли поляну, заросшую высокой травой, которая доставала до низа живота, а затем проникли в здание. Оно пока не излучало никаких эманаций, поэтому нам не пришлось бороться со страхом. Мы спокойно поставили тут клетки, а затем вернулись к внедорожнику, где взяли ещё несколько штук. И вот таким образом мы перетаскали сюда всех кур, а потом подняли их на последний этаж-кабриолет. Здесь мы решили немного передохнуть, поглядывая на небо, которое стремительно затягивалось чёрными тучами. Солнечный свет уже с трудом достигал земли, поэтому вокруг всё стало серым и безжизненным, словно жизнь Лиды — как сказала бы ехидная Машка.
Я улыбнулся, вспомнив блондинку, а затем спросил, сидя на заднице в той самой комнате, где впервые повстречал сестёр-страшил:
— Макс, а есть какой-то план на тот случай, если сюда сказы заявятся?
— Они обязательно попытаются нам помешать, — пробурчал тот, достав острый нож и поглядывая на кур. — Как только солнце зайдет, иномирцы почти тут же примчатся сюда. Они знают, что сегодня будет очень опасная для портала гроза, да и в курсе того, что богатыри в городе. Я думаю, им не составит труда понять, что мы попытаемся закрыть дыру между мирами. И вот если исходить из этого, то все оставшиеся в городе иномирцы будут сегодня здесь.
— А как мы их завалим? — мрачно протянул я, памятуя о договоре с батюшкой.
— Завалим. Ты, главное, не слушай отца Леонтия. Он может и побороть твою силу. У тебя сейчас сколько?
— Чего «сколько»? — не понял я, выгнув брови дугой и ощущая прохладный ветерок, забравшийся под майку.
— Сколько единиц силы по шкале детектора? — «разжевал» богатырь.
— В последний раз семьдесят было, — честно ответил я, поняв, что он имел в виду «счётчик Гейгера».
— Ну вот, а у отца Леонтия минимум сто, — выдохнул тот и направился к курицам.
— И что из этого? — развёл я руками.
— Ты не сможешь нейтрализовать его, — пояснил Максим, вытащив птицу и одним взмахом ножа обезглавив её. — Его сила поборет твою. Он даже бровью не поведёт. Заставит тебя видеть то, что сам захочет. Поэтому не забудь вставить беруши.
Он вытащил из кармана беруши и протянул мне, глядя как обезглавленная курица перестаёт трепыхаться. Я взял их, с отвращением наблюдая за его действиями. А богатырь швырнул к стене птичий труп и принялся за другую курицу.
Мне же он сказал, достав из кармана листок формата А-4 и мелок:
— На, нарисуй. И не ошибись. Это очень важно.
— Хорошо, — бросил я, взяв предметы и посмотрев на листок.
Нет, там была изображена не пентаграмма, которая уже порядком всем поднадоела, а луна, заключённая в круг. Ну и ещё вокруг луны обнаружились странные символы, напоминающие руны.
Я посмотрел на них, почесав в затылке, а затем опустился на четвереньки и стал выводить рисунок на порядком подгнивших дощатых полах. Мел скользил по ним, оставляя за собой жирные, белые линии, которые постепенно складывались в нужный рисунок.
Максим тем временем закончил казнить кур и присоединился ко мне, вытащив второй мелок. Я обратил внимание, что он убил лишь треть птиц, а остальные так и квохтали в клетках. А трупы тех, кто пал от его руки, оказались разбросаны по сторонам света. Их перья дрожали на усиливающемся ветру, который уже заставлял шуметь деревья и трепал мои волосы. По-моему, даже стал капать дождь. Или это что-то другое шлёпнулось мне на шею. А нет, точно дождь. Вот ещё несколько холодных капель встретились с моей кожей, покрывшейся пупырышками.
Богатырь в этот момент вывел последний знак, после чего выпрямился и стал торопливо расставлять клетки с курами. Он ставил их точно на эти знаки, но один из них оказался не занят.
Я спросил, ткнув в него пальцем:
— А это для кого?
— Для поглощения энергии сказа. Этот знак реагирует на смерть тех, кто умрёт недалеко от него, — пробурчал он, посмотрев на чёрное небо, где уже мелькали сполохи молний. — Сила из того мира, позволит нам заменить человеческое жертвоприношение.
— О как, — глупо выдохнул я, а потом вдруг краем глаза заметил какое-то движение.
Быстро повернулся и увидел Егора, который пробирался через крышу, рухнувшую в незапамятные времена. На нём был строгий костюм, а на шее кусок бинта, приклеенный пластырями. Он подошёл к нам и молча поздоровался с каждым за руку. При этом Егор оценивающе взглянул на меня сверху вниз, словно видел в первый раз. Кажется, то, что богатырь давеча оказался на пороге смерти, немного изменило его. Он даже перестал пользоваться той дорогой туалетной водой, которой от него разило в день нашей встречи.
Тем временем Максим произнёс, вытащив из кармана листок в новеньком прозрачном файлике:
— Надо начинать. Солнце скрылось минут десять назад. На, Роб, читай, а мы будем охранять тебя. И беруши воткни.
Я кивнул, взял листок, испещрённый буквами, и мысленно прочитал пару строк. Они были написаны кириллицей, но я ничего не понял. Там была накалякана какая-то абракадабра. Но, наверное, подобные слова и должны как-то воздействовать на межмировой портал. Поэтому я воткнул беруши, подошёл к рисунку на полу, встал спиной к стене, дабы видеть всё, что будет происходить в комнате, и стал громко читать. Наверное, мой голос уверенно разносился по округе, вплетаясь в шум ветра и нарастающие звуки грома. И, казалось, будто это я разгоняю бурю. Вот уже небо разразилось тугими струями дождя, которые стали поливать листок в моих руках, но благо, что его защищал файлик. А молнии налились силой и принялись сверкать прямо над лесом. Порой мне даже приходилось рефлекторно зажмуривать глаза. Но я продолжал читать, косясь на богатырей, которые напряжённо замерли с клинками в руках. А потом я увидел разгорающийся портал и ощутил накатывающие волны страха, вслед за которыми появились отец Леонтий и Домовой. Сказы шли по этажу с предельно решительными лицами, и у каждого из них был меч. Похоже, что сейчас будет охренительное рубилово, и я даже не знаю за кого болеть. Богатыри мне не очень нравились, но они были за людей, а пришлые, хоть и харизматичные ребята, но из другого мира и пьют человеческую энергию. Поэтому я пребывал в смешанных чувствах, читая непонятную околёсицу, борясь со страхом и уже подрагивая от холода, который несла промокшая одежда. Да и перед батюшкой мне было неудобно. Вот только минувшей ночью бились на одной стороне, а уже по разные стороны баррикады. А батюшка тем временем что-то проговорил, но никто из людей его не услышал, ведь у нас были беруши. Тогда он дёрнул щекой и бросился на Егора, а Максу выпало сражаться с Домовым. Оба богатыря встали в проходе и не давали пришлым проскользнуть в комнату, где я находился, чтобы они не сорвали торжественное закрытие портала. Правда, для закрытия ещё нужна скорейшая смерть сказа, а то вон мокрые куры уже как-то притихли, завалились набок и тихонько хрипят. Кажется, абракадабра тянет из них силу.