И вот уже скоро куры отдадут все жизненные силы и если вовремя не завалить сказа, то что будет дальше? Портал не закроется? Вероятно, так и есть. И понимал это не только я. Вон Максим бросил на птиц скользящий взгляд, поджал губы и взвинтил темп, тесня Домового. Тот яростно отбивался, что-то бормоча под красный нос. Сквозь пелену дождя я видел, что их клинки сталкиваются друг с другом, обильно сыпля искрами, а невысокий Домовой вертится, словно юла, отбивая выпады Максима, который оказался чертовски хорош. Он стиснул зубы и безостановочно атаковал сказа, орудуя клинком так ловко, будто с рождения не расставался с ним. Поэтому богатырь и сумел найти брешь в обороне нелепого коротышки с бородой. Его клинок вонзился в грудь пришлого, а тот выкатил глаза и стал бледнеть. В этот же миг отец Леонтий отбил затейливый финт Егора, после чего отпрыгнул и достал кончиком меча Максима, отомстив за соклановца, который уже пропал. Его оружие распахало шею богатыря. Оттуда мигом брызнула кровь, оросив стену, где она смешалась с дождевой водой. Максим же бросил меч и попытался закрыть рану ладонями. Он простоял так пару секунд, а затем медленно осел на пол, где стал открывать и закрывать рот, будто рыба, выброшенная на берег. Кажется, богатырь не выживет. Меня кольнула раскалённая игла жалости, которая даже перекрыла страх. Хотелось помочь ему, но я справился с собой и продолжил чтение, уже почти дойдя до конца.
И тут произошло неприятнейшее событие… Отец Леонтий не стал продолжать сражаться с Егором, которого совсем не смутило смертельное ранение коллеги, а ловко обогнул его, перепрыгнув через сидящего на заднице Максима, и понёсся на меня, что-то дико крича. Его слова не достигали моих барабанных перепонок, но я лицезрел распахивающийся рот, в который попадали струи дождя, и видел Егора, который нёсся за сказом. Но богатырь явно не успел за ним. И вот у меня сейчас было два варианта: бросить читать и рвануть куда подальше или же — остаться на месте, дочитать и надеяться на то, что батюшка не убьёт меня за то, что я закрыл портал. Но мне не довелось принять решение, ведь сию секунду произошло ещё одно событие, только очень странное… Я увидел, как пуля прошила грудь Егора. Мой взор мигом оторвался от строчек и скользнул к тому листу ржавого железа, за которым прятался Козлов. Почему он выстрелил в богатыря? Какого хрена произошло? Он же оставил нас беззащитными! Что мы можем противопоставить отцу Леонтию, который уже в метре от меня?! Всё, похоже, смерть моя пришла. Я сглотнул вязкую слюну, чувствуя, как по лицу скользят потоки воды, а потом взглянул на сказа, ожидая рокового удара клинком. Но тот не спешил убивать меня. Он мрачно посмотрел мне в глаза, а потом вырвал из рук листок, скомкал его и выбросил в окно, после чего резко развернулся и продолжил сражаться с Егором, который почему-то не пострадал от попадания пули. На его белой рубашке не было следов крови! Чудеса! Хотя, это может означать, что…
Вдруг в этот момент Козлов выбрался из укрытия и стал палить в богатыря, что-то крича и показывая на свои уши. Мне не составило труда догадаться, что он имел в виду. Я вытащил беруши и тут же услышал яростный крик батюшки, который покосился на меня:
— Это не человек! Он из одного со мной мира!
— Как? — проронил я, уставившись на сосредоточенного Егора, который всё быстрее и быстрее махал своим клинком. — Я же видел, как он ходил под солнечными лучами!
— Значит, тогда был другой человек, — процедил отец Леонтий, уже с трудом отбиваясь от Егора. — И я знаю лишь одного соплеменника, который когда-то был способен на то, чтобы менять личины…
— Так это не Егор, а кто-то ставший на него похожим? — продолжал тупить я, взяв в руки свой меч.
— Ага! — крикнул полицейский, прекратив нажимать на спусковой крючок. — Об этом батюшка и кричал тебе, а ты ничего не слышал! Вот поэтому я и привлёк твоё внимание. Этот тип хочет всех нас убить!
— Чтобы закрыть стабильный портал нужно очень много энергии. Даже всех наших смертей может не хватить, — бросил отец Леонтий, кое-как задев плечо Егора.
А тот вдруг улыбнулся, сделал шаг назад, и его лицо стало преображаться. Физиономия Егора исчезла, а на её месте появилось лицо сурового деда с кустистыми бровями и хитрыми голубыми глазками, спрятанными в набрякшие веки.
Батюшка удовлетворённо пробухтел, покачивая клинком:
— Черномор. А мы-то все думали, что ты погиб, а ты оказывается всё это время жил среди людей.
— И даже возглавлял орден, который был призван сражаться против таких, как мы, — глумливо сообщил тот и ринулся в атаку.
— Хитро, — прокомментировал я, даже не думая встревать в драку этих двух монстров. Они сражались на таких скоростях, что я видел лишь искры. — Товарищ Черномор, вы решили никого из своих не пускать в этот мир, чтобы быть здесь единственным сказом?
Черномор мне не ответил, что было довольно предсказуемо, ведь только в фильмах злодеи рассказывают о своих мотивах. Здесь же он молчал и упорно прижимал к стене отца Леонтия, который пятился к тому месту, где сидел Максим. Кстати, богатырь уже потерял сознание, а его рубашка оказалась обильно запятнана кровью.
Неожиданно батюшка уверенно процедил, отбив очередной выпад:
— Роб, это Черномор убил твоего деда. Всё сходится. Только он мог это сделать.
— Это правда? — похрипел я, сделав шаг за спину сказа, который завалил моего родственника.
Но тот опять промолчал, а затем очень ловко отбил выпад батюшки и уже готовился нанести смертельный удар, но тут произошло нечто — клинок Максима взмыл в воздух, позади Черномора, и отсёк ему голову. Она упала на пол, где стала стремительно бледнеть. А следом в воздухе показался Домовой.
Он тихо просипел:
— Фух, думал помру, прежде чем ты приведёшь его сюда.
— Богатырь тебя еле задел. Я даже думал, что они не поверят в то, что тебя так легко убить, — протянул батюшка, довольно улыбнувшись.
Я мигом вспомнил, что Домовой умеет становиться невидимым и тут же понял, что произошло. Он притворился, что рана, нанесённая ему Максимом, развоплотила его, а на самом деле — пришлый стал невидимым и ждал удобного момента, чтобы завалить богатырей. Вот они, конечно, хитрые ребята. Но и мне надо доделать своё дело. Я торопливо выдохнул три слова, которыми заканчивалась абракадабра, после чего ощутил исчезновение страха и посмотрел на портал. Тот пару секунд пульсировал, а потом стал бледнеть. Ему хватило энергии погибших кур, смерти Максима и Черномора, у которого явно было полно энергии, ведь он столько лет пробыл в нашем мире.
Сказы мгновенно заметили, что портал стал пропадать, и отец Леонтий невесело прокомментировал это событие, не став поднимать меч:
— Возможно, так даже будет лучше.
— Лучше, — уверенно проронил я, покосившись на тёмное небо, с которого низвергались потоки воды и где сверкали молнии. — Вас не будут донимать мстители с той стороны, а я спокойно займусь своими делами. Сгоняю в столицу, дам там интервью, а потом выручу отца.
— Ты только возвращайся, — проронил Козлов, который помолодел лет на десять после нашей победы. — А то Петька всё-таки надумал жениться на Лидке, и ему нужен свидетель. Вон батюшка их и благословит. А потом и твою свадебку сыграем.
— Ага, сыграем, — проронил я, понимая, что у меня впереди ещё прорва дел.
Конец