Перед тем как отправиться с визитами на острова, я постаралась собрать о них всю возможную информацию. Мне было известно, что отец Илоха погиб в результате несчастного случая на лодке, а его мать умерла довольно молодой. Илох принял губернаторство до смерти матери. Он не был женат и не выбрал себе наследника.
В его годы пора было над этим задуматься. Я хорошо представляла, в какой хаос может погрузиться Рия, если он умрет, так и не назвав наследника.
Тогда почему он до сих пор не женат? И не связана ли как-то со всем этим Пулан?
Обед закончился в мирной атмосфере, без колкостей и насмешек. Хотя, возможно, это потому, что я решила держать рот на замке.
Нас с Йовисом пригласили прогулять по дворцу. Слуги ходили по комнатам, предлагая вино, сладости и только-только нарезанные фрукты.
Мы вышли во двор. Дождь перестал, воздух был сырой и теплый, закрепленные на колоннах лампы мерцали от ветра.
Я постучала Йовиса по локтю:
– Хочу немного пройтись в одиночестве.
– Считаешь, это разумно? – Йовис нахмурился.
– Он не станет покушаться на мою жизнь. Только не у себя во дворце.
Йовис удивленно приподнял брови:
– Но ты не исключаешь, что он… что он может попытаться?
– Ну, я определенно ему не нравлюсь. Но мне надо с ним поговорить. Наедине.
Я собралась уйти, но Йовис, воспользовавшись случаем, наклонился ко мне ближе и тихо сказал:
– Его мать. У нее была болезнь осколка. От этого она и умерла. Управляющий шахтой проболтался. Илох не хочет, чтобы об этом узнали. Семейная тайна.
Я задержалась, чтобы обдумать новую информацию.
Отец знал, кому принадлежит каждый осколок. Он методично все записывал. Ему достаточно было иметь осколки губернаторов, но использовать их было совсем не обязательно. Он легко мог без них обойтись. Если только он не сделал этого намеренно. Чтобы наказать провинившегося. Да, это было на него похоже.
Неудивительно, что Илох меня ненавидит.
– Я буду осторожна, – пообещала я Йовису и оставила его одного.
Пройдя мимо беседовавших художника-керамиста и землевладельца, я увидела Илоха. С бокалом вина в руке он стоял у колонны в дальнем конце двора.
Заметив мое приближение, он слегка повернулся и скривил губы.
– Я не такая, как мой отец, – заявила я, прежде чем он успел сказать мне что-то оскорбительное. – И не намерена править так, как правил он.
– Это вы сейчас так говорите, – Илох отпил глоток из бокала и сморщился, будто вино было горьким, – ваше высочество.
– Я прибыла сюда с честными намерениями.
– Ваш отец тоже рассказывал нам, как будет защищать нас от Аланги. Артефакты оживают. Вы считаете, сейчас лучшее время для того, чтобы избавиться от конструкций и сломать установившийся порядок?
Я видела, что он не верит в то, что говорит.
– Лучшее время никогда не настанет. Это надо было сделать.
Илох смерил меня взглядом:
– И вы решили, что сломаете установившийся порядок именно вы. Все императоры преисполнены величия. Скажите, ваше высочество, какая мне от всего этого польза?
Я решила рискнуть.
– Почему ты не женился на Пулан?
Илох даже немного отшатнулся и чуть не расплескал свое вино.
– Как вы… Она вам рассказала?
– Пулан ни о чем мне не рассказывала. Я могу прочитать это по вашим лицам.
Илох снова пригубил вино, но в этот раз я заметила, что у него подрагивает рука.
– Мне не следовало продолжать приглашать ее на званые обеды.
– Ты хотел ее видеть.
– Я слышал, что ваш отец проделывал такое. Как будто мог видеть людей насквозь. Вообще-то, это не очень приятно.
Да, только мой отец не раскрывал карты и оставлял своих собеседников с этим неприятным ощущением, а потом использовал против них полученную информацию.
– Прости, – сказала я. – Застала тебя врасплох. Но возможно, я смогу как-то помочь?
Илох глянул на меня искоса и ухмыльнулся:
– Думается мне, что рассчитывать я могу только на помощь старых богов. Так уж случилось, что в наследство от отца я получил одни долги. Если хочу исправить положение, должен заключить выгодный брак. Остров Пулан в моем случае не поможет.
– У них своя шахта умных камней, – напомнила я.
– Да, – признал Илох, – но слишком уж мелкая.
– У меня есть средства. Я могу помочь развить добычу умных камней на ее острове. И ты сможешь заключить с ней брак.
– И что вы от этого выигрываете? – Илох с недоверием глянул на меня.
– Твою поддержку. Заодно и десятина от умных камней вырастет.
– Зря я поднял тему о долгах. Есть и другие проблемы. – Илох допил вино и слегка покачнулся. – Пулан хочет детей.
Его признание было для меня как упавший в желудок камень.
– Вы не можете иметь детей…
Илох повертел бокал в руке, взбалтывая осадок вина, и поджал губы. Какое-то время он просто молчал и смотрел мне в глаза. Это было тяжело.
А потом он выдохнул и сказал:
– Я думал, что смогу иметь детей, когда буду к этому готов, когда захочу их иметь. В молодости я флиртовал, волочился за женщинами, распутничал, в общем. И ни разу ни одна от меня не забеременела. Даже когда я перестал предохраняться. Надо же, когда вы прибыли сюда, я решил, что воспользуюсь такой возможностью, чтобы над вами посмеяться. А теперь вы знаете достаточно, чтобы посмеяться надо мной.
– Я прибыла на Рию заключить союз, а не насмехаться над тобой. Но, вероятно, будет лучше, если ты предоставишь Пулан возможность самой решить, что мешает вам…
И тут на втором этаже губернаторского дворца кто-то завизжал так громко, что у меня чуть сердце из груди не выпрыгнуло.
Трана.
16Фалу
Остров Нефилану
Хотела бы Фалу сказать, что Аиш отмыли как надо, но увы…
После первой ванны стало только отчетливее видно, какая она худая – буквально кожа да кости. Волосы были все в колтунах, так что их пришлось остричь почти полностью, впрочем, Аиш это было все равно. Ела она так жадно, что после первой тарелки ее тут же вырвало, и вторую порцию она ела уже гораздо медленнее.
Фалу планировала отослать девочку из дворца сразу после того, как ее отмоют, накормят и они с Ранами зададут ей несколько вопросов. Но врач, который ее осмотрел, сказал, что если они отошлют Аиш сейчас, в таком ослабленном состоянии, то она вернется в течение дня… или просто умрет.
Поэтому ее оставили. Сначала на одну ночь, потом на вторую, а когда ей явно надоело лежать в постели, Ранами и Фалу отвели ее в гостиную и расспросили об Унте.
В последние дни некоторые беженцы сумели добраться до Нефилану, и во дворец просачивались разные слухи. Большинство выживших остались на ближайших к Унте островах, другие плыли дальше, как будто боялись, что причина, по которой ушел под воду их остров, сработает и на соседних.
Войдя в гостиную, Аиш стрельнула глазами по углам, а походка у нее была какая-то странная – только поставит ногу на пол и тут же поднимает. Перед тем как сесть на мягкий стул напротив Фалу и Ранами, она несколько раз оглянулась. Ранами поставила стул спинкой к двери в коридор, и теперь Фалу показалось, что она сделала это неспроста. Хотела, чтобы девочка чувствовала себя неуверенно?
– Я могу уже уйти? – спросила Аиш, едва сев на стул.
Фалу протянула ей поднос, на котором были разложены маленькие ломтики хлеба с рублеными яйцами. Аиш взяла один и осторожно откусила, как будто опасалась, что, если съест зараз, нарушит важное правило.
Фалу подождала немного и, откашлявшись, сказала:
– До нас доходят слухи о том, что случилось с Унтой, но ты там была. Расскажи, как все было?
Большие черные глаза Аиш стали еще больше. Она явно не спешила доедать свой хлеб с яйцами. Ранами вздохнула. Фалу одним только взглядом попросила ее проявить немного терпения, – в конце концов, эта маленькая девочка прошла через такое, что они и представить себе не могли.
– Сначала были толчки, – доев, начала Аиш. – Люди их даже не особо замечали. На Утне иногда случаются землетрясения. А потом был большой толчок. Я была у пристаней, рыбу пыталась поймать и обменивалась с одним мальчиком леской и крючками. – Аиш закусила нижнюю губу. – Уронила все в воду, когда землю тряхнуло. Рука-то одна, понимаете? Все вокруг затряслось. Два дома разрушились. Потом трясти перестало, и я попыталась палкой вытащить из воды свою леску. И тогда снова тряхнуло. Этот толчок был намного сильнее. И после него трясти уже не переставало. Вокруг все гремело, скрипело, падало. Люди кричали.
– Но ты сумела выбраться, – как бы подталкивая девочку вперед, сказала Фалу.
– Я же у пристаней была. Мне не надо было возвращаться или искать кого-то. Я просто побежала к лодке, которая стояла ближе других, чтобы на ней спрятаться. Люди тоже бежали к лодкам, чтобы уплыть, но я-то ходить под парусом не умею. Я тогда думала только, как бы выжить. – Аиш посмотрела на пальцы и стряхнула с них хлебные крошки. – Вряд ли кто-то из детей, кого я знала, выжил.
– И весь остров ушел под воду? – продолжала давить Фалу.
Аиш пожала плечами:
– Я в трюме спряталась, ничего не видела, только слышала. Слышала, как люди кричали и много плакали. Плакали потом еще очень долго. Ночью иногда кто-нибудь спускался в трюм, чтобы побыть одному и поплакать. Я пряталась, но все слышала.
– Кто-нибудь на лодке говорил, почему Унта затонула? – спросила Ранами.
Аиш снова пожала плечами и посмотрела на балки под потолком.
– Я думаю, никто не знал почему. Так чтобы точно – никто.
На Унте была шахта умных камней, это Фалу хорошо помнила. И после затопления Головы Оленя прошлый император сказал, что это могло произойти из-за какого-нибудь серьезного происшествия на шахте. Но шахты есть на многих островах. Значит ли это, что им всем грозит опасность? Прошлый император что-то скрывал? Или он в кои-то веки говорил правду?
– А ты видела что-нибудь такое, что могло бы подсказать причину, по которой затонула Унта? – спросила Фалу.