о о послании узнал Джио.
Ранами, должно быть, посмотрела в сторону Аиш, потому что Джио проследил за ее взглядом. Девчонка размахивала мечом, делала выпады и отскакивала назад, сражаясь со своими воображаемыми противниками.
Джио понаблюдал за ней немного, а потом спросил:
– Она ваша?
– Нет, – поторопилась ответить Ранами. – Просто девочка из города. Фалу учит ее фехтовать на мечах.
– Твоя дальняя родственница? Или губернатора?
Разговор принимал странный оборот.
Он знает девчонку? В любом случае он задает слишком много вопросов.
– Вообще-то, это тебя не касается, – сказала Фалу. – Так же как и то, как мы ответили на пожелание императора посетить Нефилану.
Джио наконец перевел взгляд с Аиш на Фалу:
– Я выдвинул одно условие перемирия – на этот год вы отменяете все поставки орехов каро. Вопрос – выполните вы это условие или не выполните, очень даже меня касается, согласна? Это касается всего Безосколочного меньшинства.
Его упорство начинало раздражать. Теперь Фалу понимала, почему лидеры повстанцев вечно наживали себе врагов.
– Я уже согласилась на условия перемирия. Больше нам не о чем говорить.
– И ты их выполнишь?
– Да.
– И если ты согласишься на визит Лин и выслушаешь все, что она скажет, добиваясь твоей поддержки, что ты ей ответишь, когда она спросит, почему ты задерживаешь грузы с орехами каро?
«Кто здесь губернатор? Я или он? Он бы, естественно, предпочел занять это место сам. Только этому не бывать».
– Я не стану лгать, если ты об этом спрашиваешь. Уверена, мы обо всем поговорим мирно, даже о поставках орехов каро.
– Значит, ты намерена принять ее?
Вот что она ненавидела в политике – вкрадчивость, грязные выпады, потребность постоянно следить за тем, что говоришь, чтобы твои слова не были неправильно истолкованы. Почему просто не выложить карты на стол, вместо того чтобы прижимать их груди? Так можно достичь большего и гораздо быстрее.
Фалу уже отослала свой ответ императору, и она объявит о визите, только когда будет уверена, что ее письмо доставили на Императорский. Она должна была знать больше того, что ей рассказал посланец.
Что представляет собой новый император? Какая она? Она положила конец Праздникам десятины. Почему?
Фалу не могла слепо следовать за Безосколочным меньшинством, какие бы цели они ни заявляли. И чем бы они ей ни угрожали.
Да, Фалу тоже была сторонницей более справедливого и равноправного общества, но она всегда чувствовала, что в Джио есть какая-то червоточина. Может, это из-за историй – вымышленных историй, – которые о нем ходили. Он вырос на Халуте? И действительно в одиночку захватил остров? Фалу никогда бы в такое не поверила. Но сейчас, глядя на лидера Безосколочных, она начала думать, что всякое может быть.
Никакая маскировка, будь то плащ с капюшоном или повязка на глазу, не могла притупить ощущение, что этот человек опасен.
Фалу посмотрела на Джио свысока и не удостоила ответом. Он все узнает, когда выйдет декларация, не раньше.
Джио тряхнул головой, и капли воды разлетелись в стороны с капюшона.
– Откажи ей в визите. Откажи императору.
– Он в чем-то прав, – заметила Ранами. – Ее визит может привести к столкновениям.
Но когда Фалу уклонялась от столкновений?
– Дело не в этом. Заключая перемирие, ты выдвинул свои условия, – сказала она. – Не припоминаю, чтобы ты хотел как-то вмешиваться в мое правление Нефилану. Ты хотел, чтобы я приостановила поставки орехов каро. Они приостановлены. Я выполнила твои условия.
Джио зыркнул на нее из-под капюшона своим единственным зрячим глазом, который напоминал черную воронку на изборожденном трещинами утесе, и повторил:
– Откажи ей.
– Этого не будет.
Фалу показалось, что еще чуть-чуть – и он бросится на нее.
И хорошо, пусть попробует. Клинок против клинка, сила против силы, просто, как в бою, кто выиграл – тот и прав.
Но Джио отступил на шаг и скривил губы, как будто его заставили попробовать что-то горькое.
– Я не нарушу условий перемирия. Но ты пожалеешь о решении, которое собираешься принять. И не я заставлю тебя об этом пожалеть. Династия Сукай всегда была агрессивной. Вся их история говорит об их равнодушии к интересам простых людей. Они убивают тех, кто пытается им противостоять, ревностно охраняют секреты своей магии и до последнего будут бороться за власть. Сукай будут убеждать тебя, что им не все равно, что они преследуют благородные цели, но в их словах не будет ни слова правды. Они всегда лгут. Всегда.
20Йовис
Где-то в Бескрайнем море
Ийлан после исцеления оказался очень даже приятным в общении. Я не собираюсь открываться, но, когда кто-то рядом, это не так уж и плохо. И, как оказалось, нам есть о чем поговорить. Он ученый и весьма начитанный человек. Составляет мне компанию, когда я обхожу свой остров. Во время этих прогулок мы говорим об особенностях зверей и людей. Он изучал оссалина (??) – это дело его жизни. Я добавляю свои замечания к его наблюдениям. Но мы не всегда ладим. Он говорит, что Аланга слишком могущественна. То, что можно считать небольшой ссорой (стычкой?) между нашими людьми, может переворачивать лодки и ровнять с землей фермы. Когда я указываю на то, что Аланга заплатила за урон (возместила потери), он злится. (Дальше Мэфи плохо понимает написанное, говорит, там что-то про сомнения и вину.)
Я прошу, чтобы мы поговорили о чем-нибудь другом. Он перестает злиться, но мы всегда возвращаемся к тому, с чего начали.
А что, если бы был способ – спрашивает он меня – держать под контролем моих сородичей?
Унты больше нет.
Из меня пророк тот еще, а вот мама моя умела предвидеть развитие событий.
– Будешь продолжать в том же духе, наверняка сломаешь руку или ногу, – говаривала она. Или: – Если не будешь осторожен, точно сам себя спалишь. – Или: – Йовис, ты не раз пожалеешь, если не будешь держать язык за зубами.
Унта затонула. Я знал, что это произошло не потому, что я упомянул о ней в разговоре с Лин, и все равно мне было тошно, ведь именно я сказал, что Унта может погибнуть следующей.
Как будто целую жизнь назад мне заплатили за то, чтобы я, спасая одну девочку с мальчиком с Праздника десятины, переправил их на Унту и там передал под присмотр безосколочных. Мэфи нравились те малыши, и теперь я задавался вопросом: смогли ли они спастись с Унты, или я помог им избежать одной опасности, втравив в другую?
– Это ничего не меняет. – Лин ответила твердо, но я видел, что она побледнела. – Мы должны помочь Пулан разрабатывать шахту на ее острове. Мне нужна Рия.
– Чего ради? Ради моральной поддержки? Стражников Илоха маловато, чтобы они на что-то повлияли.
И тут я снова пожалел, что огласил свои мысли вслух. Да уж, моя мама была настоящей провидицей.
Лин вскинула подбородок и сухо сказала:
– Займитесь исполнением своих обязанностей, капитан, а политику оставьте тем, кто в ней разбирается.
И с того момента мы практически не разговаривали.
Не выпуская книгу Аланги из рук, я смотрел в иллюминатор своей тесной каюты на плывущие над волнами Бескрайнего моря облака.
Да, я начал расследование покушения на Рие, но результаты, прямо скажем, не радовали. Что я сделал? Собрал оружие и одежду наемных убийц. Одежда простая и темного цвета – вот и все совпадения. Доспехи собраны из разных частей – одни с виду новые, другие старые и залатанные. Когда я принес образцы Лин, чтобы указать ей на это, она, как ни странно, отмахнулась, как будто и от меня отмахнуться хотела.
Я понимал: есть что-то, о чем она мне не говорит. Ее окружали секреты, такие же въедливые, как чешуя под ногтями торговца рыбой.
Кто-то громко постучал в мою дверь, и я услышал голос стражника:
– Нефилану на горизонте.
Закрыв книгу Аланги, я запихнул ее в свою сумку.
– Сейчас поднимусь на палубу.
Мэфи уже был там вместе с Траной. Ему порядком надоело торчать в каюте большую часть дня. По мере приближения к острову мы перестали жечь умные камни, и он наконец-то смог выбраться на палубу и подышать свежим воздухом.
Я тоже поднялся на палубу и сразу нарвался на ту, кого меньше всего хотел видеть.
– Ваше высочество.
Обычная туника с простой вышивкой по вороту, пояс в тон тунике, волосы забраны в хвост, только несколько прядей вырвал ветер.
И вот она смотрит на меня своими темными глазами, и я снова забываю, кто я и где.
– Йовис.
Я зол на нее. Она – император. Мне нельзя забывать ни о том ни о другом: где-то внутри я чувствую, что должен извиниться за грубые слова.
– Прекрасно выглядите, – говорю я и тут же проклинаю себя за сказанное.
Когда я научусь вовремя прикусывать язык?
Лин смотрит вниз, как будто пытается понять, что же меня так впечатлило.
Потом улыбается:
– В этом? Считаешь, это подходящий наряд для первой встречи с губернатором Нефилану?
– Почему бы и нет? Станете законодательницей мод. В конце концов, кому, как не императору, диктовать манеру одеваться?
– Ах да, мода. Что, как не мода, поможет править Империей?
Править Империей. Ну конечно, именно это она и пытается делать. Пусть даже ради этой цели надо будет поставить под удар жизни людей.
Лин сразу стала отстраненной: видимо, моя физиономия выдала мои мысли. И, будь оно все проклято, я хотел как-то отшутиться и наладить наши с ней вроде как легкие отношения. Но это – путь труса.
– Шахты умных камней…
Я как-то сник, просто не знал, что сказать.
Умные камни я перестал использовать сразу после того, как увидел, как на них реагирует Мэфи. Меня повергала в ужас одна только мыль, что их будут и дальше разрабатывать.
– Тебе лучше закрыть их, – сказал я. – По крайней мере до той поры, пока мы не узнаем наверняка, почему тонут острова.