Его лицо показалось мне знакомым.
Он развернулся и быстро пошел вниз по улице.
– Мэфи. Трана. Идем.
В этот раз они послушались.
Когда мы подошли к сходням, дождь лил как из ведра. Над кораблем повисла тишина, и от этого мне стало только тревожнее.
– Она в каюте для прислуги, – доложил стражник на палубе и, спохватившись, добавил: – Ваше высочество.
Мы поспешили на нижнюю палубу. Возле дверей в каюту для прислуги толпились слуги и стражники. Увидев нас, они прижались к стенам, но коридор был узким, и я невольно задевала некоторых плечом.
– Идите в кают-кампанию, – сказал у меня за спиной Йовис, обращаясь к Мэфи и Тране. – Поешьте там чего-нибудь.
В каюте были только женщина-врач и две мои служанки. Врач стояла на коленях возле нижней койки у левой стены, служанки рядом. Обе были растрепаны, а у одной рука перевязана от кисти до локтя. Иллюминатор открыли, чтобы впустить в каюту больше света. У тяжелораненой служанки, которая лежала на койке, все тело было тщательно забинтовано, на бинтах уже проступали пятна крови. Конструкции разодрали ей живот. Я хорошо помнила, что отцу больше всего нравились в его конструкциях Воин большие клыки и длинные острые когти. Девушка дышала, но дыхание ее было очень слабым.
В этот момент я позавидовала Мэфи и Тране, которые ушли в кают-компанию.
Я опустилась на колени рядом с врачом. Пожилая женщина, увидев меня, вздрогнула от неожиданности и часто-часто заморгала.
– Ваше высочество, – сказала она и отодвинула свою сумку, пытаясь освободить для меня больше места в тесной каюте.
– Как она?
Врач сумела взять себя в руки и уже спокойнее ответила:
– Я сделала все, что могла. Раны глубокие, большая кровопотеря. Теперь остается надеяться, что ей помогут отдых и горячий бульон.
Но я умела читать между строк. Ситуация была критическая. Ни один врач, глядя в глаза императору, не рискнул бы признать, что не способен сотворить чудо исцеления. Тем более зная о том, что случилось с моей мнимой матерью и врачами, которые не смогли справиться с ее болезнью.
Отпуская служанок в город, я даже не подумала приставить к ним стражников. О собственной безопасности я думала, это да, а вот о том, что они тоже нуждаются в защите, – нет.
И вот к чему это привело.
Врач облизала пересохшие губы:
– Я могу рекомендовать одного врача с Императорского, у него есть опыт лечения таких ран. Если у вас есть умные камни, вы можете успеть ее спасти.
Я взяла руку девушки в свою и попыталась вспомнить ее имя. Реши. Я настолько увлеклась важными делами, что совсем не думала о мелочах. Но иногда именно мелочи оказываются важнее всего.
Девушка никак не среагировала на мое прикосновение, и рука у нее была холодная.
Я встала и посмотрела на стражника за плечом Йовиса:
– Вот ты. Принеси из дворца мои вещи. Мы отплываем на Императорский. Прямо сейчас. Сожгите все камни, что есть на борту.
Слуги и стражники побежали готовиться к отплытию.
– Мне очень жаль, – сказала я двум служанкам и почувствовала, как слезы набежали на глаза. – Это моя вина.
А они молча смотрели на меня и не знали, что сказать. То есть мы все три не знали, что еще сказать.
Я развернулась, быстро вышла из каюты и уже в коридоре чуть не столкнулась с какой-то пожилой женщиной.
Невысокая, почти такого же роста, как я, седые волосы убраны в узел на затылке, туника и штаны самые простые, но чистые.
Женщина ахнула и легонько похлопала меня по плечу. Я остолбенела. Женщину эту я точно прежде никогда не встречала, и только единицы осмелятся без разрешения прикоснуться к императору.
– Не заметила тебя, – сказала женщина. – Я тут сына своего ищу.
Йовис у меня за спиной с шипением втянул воздух сквозь зубы.
Женщина посмотрела мне за плечо:
– Йовис, вот ты где!
Потом снова посмотрела на меня, как будто в первый раз увидела.
– А это… новый император?
– Да, мама, – напряженным голосом ответил Йовис. – Это она. И ты должна обращаться к ней «ваше высочество».
Женщина оглядела меня с головы до ног и сказала:
– Вы вся вымокли, вам надо скорее переодеться, а то так и заболеть недолго. А я пойду приготовлю вам горячий суп. Моим мальчикам он всегда помогал.
После этого она развернулась и целеустремленно зашагала по коридору.
Я, несколько ошалевшая, проводила ее взглядом:
– Твоя мать на моем корабле?
Йовис закашлялся:
– У меня не было времени тебе сказать. Как раз из-за этого я и опоздал к ужину.
– А твой отец?
– Остался на Анау. – Йовис поморщился. – Ведет себя как старый идиот. Там началась эпидемия болотного кашля. Все в опасности – мои друзья, родные, и он тоже. Не могла бы ты…
Я отрицательно покачала головой:
– Большую часть запасов Императорского я послала Илоху на Рию. Не думала, что губернатор Нефилану прекратит поставки. Могу, конечно, спросить Икануй, не осталось ли каких излишков. Но вообще, я распорядилась оставить ровно столько, сколько понадобится Императорскому, чтобы продержаться во время эпидемии.
Йовис опустил голову:
– Я так и подумал.
– Обещаю, сделаю все возможное, чтобы закупить орехи на каком-нибудь другом острове. Твоя мать может остаться в твоей каюте, а когда прибудем на Императорский, посадишь ее на попутный корабль до Анау.
– Спасибо. – Йовис снова поморщился. – И прошу, не обращай внимания на ее манеры. Анау – очень маленький остров, она там всех и каждого знает.
Я посмотрела в конец коридора – мать Йовиса как раз сворачивала за угол.
– Да ладно тебе, все в порядке, – сказала я, причем совершенно искренне.
Что-то в поведении этой женщины, в том, как она со мной разговаривала, заставило меня вспомнить о Баяне. Мы были с ним друзьями, но очень, очень недолго.
После встречи с Фалу и Ранами и после нападения на моих служанок мне стало окончательно ясно: нельзя откладывать, пора приниматься за работу.
– Ты обучен грамоте и начитан, – сказала я Йовису. – Встретимся в кают-компании. Я должна написать указы, и мне не помешает свежий взгляд.
Пока я забирала из каюты перо, чернила и бумаги, по палубе у меня над головой, громко стуча сапогами, бегали туда-сюда стражники и слуги. Корабль готовился к отплытию.
Войдя в кухню, я обнаружила, что порядок там в корне изменился.
Здесь орудовала мать Йовиса, причем командовала моим поваром, будто своим помощником. А повар, к немалому моему удивлению, по первому требованию смиренно подавал ей нужные продукты.
Я посмотрела на Йовиса и приподняла бровь.
– Она тоже повар, – сказал он так, будто это все объясняло. – И хороший.
Мешать ей я не собиралась, мне вообще показалось, что, когда она занята делом, ее вряд ли что-то может остановить.
Пока я стояла в дверях, служанка передала мне скрепленное печатью письмо. Печать с изображением феникса была нетронута. К императорской печати имели доступ только два человека: управитель Икануй и мой генерал Иешан.
Я взломала печать, и сердце сразу учащенно забилось.
Плохие новости.
Солдаты, которых я послала в северо-восточные области, были вынуждены отступить, и конструкции захватили еще один остров. Почти все солдаты – и женщины, и мужчины – погибли. С поля боя приходили рапорты о конструкциях-монстрах и о том, что мертвые островитяне вступали в бой на стороне конструкций. Те немногие солдаты, которым удалось вернуться, говорили об одном и том же – армия конструкций растет.
Еще пара островов – и они окажутся на удачной позиции для нападения на Гэлунг. Если падет Гэлунг, Империя необратимо ослабнет.
У меня сжалось горло, я тяжело опустилась на скамью возле стола.
Не следует заботиться о безопасности только тех, кто уверен в своей важности. Я допустила эту ошибку на Нефилану и заплатила за нее дорогую цену.
Быть императором нелегко, и вот с чем тяжелее всего смириться: одно непродуманное решение чревато большими потерями.
Я снова свернула письмо и положила его на стол.
– Мне не следовало оставлять солдат в резерве на Императорском. Надо послать на северо-восток все, что осталось от нашей армии. Немедленно. Я напишу Икануй и губернатору Гэлунга. Гэлунг достаточно большой и сможет принять наших солдат, там мы проложим торговый маршрут. И пути снабжения будет проще охранять.
– А Унта? – спросил Йовис обманчиво расслабленным тоном. – Люди ударятся в панику, многие уже ей поддались, но будет еще хуже.
– Ты был прав, – переборов себя, признала я. – Надо закрыть шахты. В записях отца есть намеки на то, что шахты могут быть как-то связаны с потоплением островов. Как только он это понял, сразу закрыл шахту на Императорском.
Как же это на него похоже. Отца никогда не заботило, что может случиться с людьми на других островах Империи.
Для меня наступил переломный момент.
Для многих губернаторов шахты – основной источник пополнения казны. Чтобы остановить конструкции и заставить их отступить, мне нужна поддержка губернаторов. Умные камни способствуют торговле между островами. Если прекратить разрабатывать шахты, запасы умных камней постепенно иссякнут. Торговля замедлится. И значит, запастись орехами каро станет еще труднее.
С другой стороны, потопление Унты отрезвило меня. В своих записях старый император называл залежи умных камней «платформой». Если эта его догадка близка к истине, получается, мы собственными руками постепенно сокращаем фундамент, который держит нас на плаву в Бескрайнем море.
– Я разошлю указ о повсеместном прекращении разработок шахт и добычи умных камней. Все должны узнать о том, что умные камни держат нас на плаву, а их добыча приводит к потоплению островов.
Главное – написать жестко, иначе никто не подчинится.
– Людей это не обрадует, – заметил Йовис. – Они захотят доказательств. Станут говорить, что ты все придумала. Просто не захотят в это поверить.
Единственное доказательство, которое у меня было на тот момент, – это записи