Лиф не знал, что сказать и как отвечать.
С третьей попытки он нашел слова:
– Она твоя сестра.
Но это не было ответом на заданный вопрос.
Лин подалась вперед. Струйки пара от чашки на столе змеились возле ее щек.
– Передай ей, пусть остановится, и тогда мы сможем обсудить условия перемирия.
– Это будет неприемлемо, – сказал Лиф.
Лин внимательно на него посмотрела, и выражение ее лица смягчилось.
– Чего она на самом деле хочет? Она думает, что, если станет императором, это решит все ее проблемы?
Лиф не отвел взгляда.
– Это решит какую-то часть наших проблем, – сказал он. – Я хочу жить. Вы можете гарантировать мне помилование?
Что ж, ответ на этот вопрос я знал заранее. Лин не могла в равной степени защищать и граждан Империи, и конструкции. Никто не может сделать так, чтобы и волки были сыты, и овцы целы.
Но Лин меня удивила.
– Я знаю, ты считаешь, что ваша ситуация безвыходная. Но я продолжаю учиться и открываю новое в магии осколков костей. Дайте мне шанс провести больше исследований. Должен быть способ сделать так, чтобы мы могли сосуществовать. Разве это не лучше, чем убивать беспомощных жителей островов?
Лиф поднял руки, как будто его ладони были чашами весов.
– Один лидер обещает мне Империю. Другой говорит, что, возможно, нам позволят жить в мире. Какой выбор сделали бы вы, ваше высочество?
– Да, я понимаю, о чем ты. Но уверена, что есть те, о ком ты волнуешься, те, кто тебе небезразличен. Что с ними случится, пока идет война? Сколько из них умрет?
Какая-то эмоция промелькнула на лице Лифа, а потом оно снова стало непроницаемым.
– Не думаю, что чувства внесены в мои команды.
Лиф произнес это спокойно и уверенно, но я знал: это ложь.
Он беспокоился о конструкциях, которые были его товарищами, гораздо больше, чем ему было позволено. Мир у меня под ногами словно немного сдвинулся со своей оси, так же как это было со мной на Голове Оленя. У конструкций есть чувства? До этого дня я имел опыт общения только с конструкциями низшего уровня, которых легко мог обвести вокруг пальца, и никогда не сталкивался с более сложными. Я слышал истории о Мауге, Илит, Тиранге и Уфилии, об их уме и способности внушать ужас. И эти конструкции были способны испытывать какие-то чувства?
Похоже, Лин тоже так думала. И все-таки она их уничтожила.
Искренне она предлагает свою помощь или нет?
– Так ли уж важны вы для вашего лидера, если она упорствует в своем желании посылать вас на смерть? Ты должен осознать, что это не настоящие переговоры. Она пытается запугать меня и хочет, чтобы все, – Лин указала на стоящих за спиной Лифа стражников, – посчитали, что она честно сделала все возможное, чтобы остановить бойню, и тогда люди с большей готовностью согласятся отдать ей власть. Смерти простых людей, понятное дело, не ее вина. Ведь стоит мне отречься от престола, в них не будет необходимости. Уверяю тебя, мне знакома эта тактика. Я – дочь императора. Она манипулирует всеми вами, чтобы получить желаемое. А хочет она одного – занять мое место, на меньшее она не согласится. Ей не важно, какой ценой она придет к своей цели, и не важно, кого потеряет на этом пути.
Лиф рывком встал из-за стола, лицо у него слегка покраснело.
– Если это все, что вы можете предложить, ваше высочество, я передам ваш отказ Нисонг.
Лин встала:
– Передай ей мое предложение. Увидишь, она ни на мгновение на него не отвлечется.
Лиф напряженно поклонился Лин и буквально бежал из обеденного зала, так и не прикоснувшись ни к чаю, ни к легким закускам. Стражники последовали за ним.
Как только он ушел, Лин как-то обмякла, взяла тарелку с рыбой и передала ее Тране с Мэфи.
– Он конструкция, так же как и та, кому он подчиняется. На юге Безосколочное меньшинство, армия конструкций на северо-востоке. А вокруг нас тонут острова.
Мне нельзя было ее жалеть.
– Ты… жалуешься на тяжелую императорскую долю?
Лин мрачно на меня глянула. Слишком поздно менять курс. Я пережал.
Но потом она грустно усмехнулась:
– Когда ты так говоришь, это действительно кажется глупым. – Лин разгладила полы туники. – Завтра отплываем на Хуалин-Ор. Надеюсь, там нам повезет больше.
– Одного Хуалин-Ора будет недостаточно.
Эти ли слова я собирался сказать, когда думал о том, как ее успокоить? Но я чувствовал, что это правда. Нефилану перешел на сторону Безосколочного меньшинства. Рия – на сторону конструкций. Даже если Хуалин-Ор встанет на сторону Лин, ее армия все равно будет малочисленной и плохо подготовленной.
– Должно быть достаточно, – сказала Лин и в сопровождении Траны вышла из зала.
Когда я позволил себе сказать Лин, что о ней думаю, не забыл ли я сказать, что она упряма, как тысяча мулов?
Мэфи боднул меня в бедро:
– Длинный день. Завтра снова плыть!
– Да. – Я улыбнулся и почесал его за ухом.
Ну хоть у одного из нас забот поменьше. Я не знал, о чем говорить Мэфи, а чем лучше с ним не делиться. Ни к чему было окунать его в мои проблемы.
В ту ночь я не мог заснуть, голова распухла от мыслей о конструкциях, о Безосколочном меньшинстве и об этом невыносимом Рагане. Я так ворочался с боку на бок, что даже Мэфи не выдержал и спрыгнул от меня на пол.
В конце концов мне и самому это надоело. Я встал с кровати и схватил плащ. Решил, что прогулка проветрит мне мозги или хотя бы вызовет усталость, которая поможет заснуть.
Когда я выходил из комнаты, Мэфи чуть пошевелился, но не проснулся.
Слабый дождь моросил по брусчатке, в неровных местах собирались лужицы. Во дворе было тихо, но я заметил, что в одном окне зала Земной мудрости еще горит свет. Раган наверняка занят чем-то, что меня раздражает. Я развернулся и решил пройтись по периметру дворца.
Рабочие обновили потрескавшуюся штукатурку и заменили сломанную черепицу на крышах. Когда я только прибыл, видок у дворца был обшарпанный, но теперь он стал почти как новенький. Это, конечно, не моя лодка и не Бескрайнее море, но вид дворца меня успокаивал.
Пока я не заметил сломанный кованый прут.
Он был под самой крышей и никаких функций, кроме декоративных, не выполнял. А под ним находилось открытое окно. Ставней на нем не было, и от попадания внутрь струй дождя защищал только скат крыши. В общем, это скорее было не окно, а что-то вроде бойницы.
Почему, когда делали ремонт, Лин не распорядилась, чтобы этот кованый прут получше закрепили или вовсе убрали? Рабочие могли не закрепить декоративный прут по недосмотру, но Лин очень внимательна и придирчива. Я не думал, что она могла такое пропустить. А если пропустила намеренно, значит что-то там прятала.
Странная бойница располагалась над вторым этажом, но на втором этаже не было ведущей на третий этаж лестницы, и люка в потолке я тоже там не замечал. Значит, это место не было связано ни с каким другим помещением.
Мне следовало вернуться в свою комнату и лечь спать. Подготовиться к предстоящему плаванию на Хуалин-Ор. Но меня всегда притягивали загадки, я просто не мог пройти мимо. В детстве я не раз и не два пугал матушку, когда забирался на какое-нибудь дерево – и падал с него, – только чтобы убедиться, что горстка веточек, которую я заприметил в кроне, действительно птичье гнездо.
Если все сделать по-тихому, можно залезть внутрь и вылезти, прежде чем кто-то что-то заметит.
Не оставляя себе времени на раздумья, я бегом вернулся во дворец и поднялся к ближайшему к той бойнице окну.
Идея действительно была дурацкая, но я уже вылез из окна на крышу. По мокрой и скользкой черепице с трудом на карачках добрался до конька крыши. Крепко зацепившись руками и ногами, свесился через край вниз головой и прищурился в темноте.
Бойница располагалась под крышей, и с точки, где я закрепился, можно было увидеть только, что пол в этой недоступной комнате устлан соломой. Я невольно вспомнил гнезда из своего детства.
Что это? Логово какой-то конструкции императора? С виду им давно уже не пользовались.
Я покачал сломанное крепление. Мой вес оно вряд ли выдержит. Кто-то однажды им воспользовался, чтобы проникнуть в логово-гнездо, и, судя по всему, такое могло сработать всего один раз. Но у меня дарованная Мэфи сила и высокий рост.
Я оценил расстояние. Если свешусь с крыши, то дотянусь ногами до бойницы. Ниже – свес; если сорвусь, могу сломать руку или ногу или то и другое. Но предполагается, что на мне все быстро заживает. Главное – не сломать шею.
Чувствуя себя немного глупо, я свесился на руках с крыши. Заскрипели водостоки. Я раскачался и отпустил руки.
Получилось не так ловко, как хотелось бы, – я ударился грудью о стену и заскользил вниз, но сумел-таки зацепиться за край бойницы, при этом разодрав плащ и кожу под ним.
Повисел так немного, собираясь с духом, потом подтянулся и залез внутрь.
В логове пахло чем-то кислым и терпким.
Гнездо Уфилии? Уфилия была Главным Торговцем императора. И я знал, что у нее имеется парочка крыльев. Какие секреты может хранить логово конструкции Торговец, пусть даже самого главного в Империи? Наверняка скучные, из-за таких не стоит ломать руки или ноги.
Но я все равно пошарил вокруг в поисках тайника.
Искать пришлось недолго. Почти сразу я наткнулся на твердый прямоугольный предмет. Вытащил его из соломы и прищурился.
Книга?
Луна пряталась за облаками, так что я даже названия не смог рассмотреть. Пошарив еще немного, нашел прикрепленную к стене лампу, а под ней кремень и трут. В лампе еще оставалось немного масла.
Пламя было слабым и постоянно мерцало, но я смог рассмотреть, что там было написано. Даты рождения и смерти жителей Императорского острова.
Полистал, пока не нашел запись о рождении Лин Сукай.
Вот она: 1522–1525.
От волнения тошнота подкатила к горлу. Совершенно очевидно, что кто-то допустил ошибку. Но, с другой стороны, это была грубейшая, вопиющая ошибка. Я захлопнул книгу и снова закопал ее в солому. Стало трудно дышать.